Гремя шестеренками, мостовой кран разгружал из машины прибывший контейнер, авто и электрокары подхватывали и развозили объемные деревянные ящики, свистели стропальщики и матерились грузчики.
--Вира помалу! Вира! Стоп! Майна давай! Майна!
--Совсем там ослеп? - двигая контроллерами, орала крановщица. - Не знаешь, где вира - где майна!?
Мурка в красном плаще, в сопровождении мастеров и начальника склада, делала обход, наблюдая за работой предприятия.
--Почему все грузы перемешаны, ничего не разберешь? Существуют нормы, правила, стандарты, что за бардак в хранилище? Что за ералаш? Помещение маленькое?! - гневно повернулась к начальнику. - Даю двое суток, два дня и две ночи, послезавтра с утра доложишь в головной офис, что все рассортировал. Не успеешь - по-другому спрошу! - чиркнула в ежедневник пометку и устремилась дальше. - Целый стадион, а товары скопились на въезде, гора! Лень разобрать, как положено, вы что тут, пьянствуете?! - подняла палец, и Атамбаю: - Дай задание бухгалтерии, пусть подготовятся, и начинай ревизию. Не тяни, первые результаты жду через неделю! - она внесла еще одну запись. - Грузов на миллионы, а ни какой пожаробезопасности, скученность! Где огнетушители, почему не работают гидранты?! Подготовьте совещание на завтра! - резко бросила главному экономисту и менеджеру фирмы. Бардак! -подытожила грозно.
Везде носились перепуганные мастера и срочно наводили порядок. В это время к Мурке подошел Грек и что-то шепнул на ухо. Она все ещё находилась в гневе.
--От кого? От Булата-Сифона? Какого черта! В гости никого не приглашала! - Немного остыв, скомандовала: - Ладно, зови в каптерку. Посмотрим, что им надо.
Кабинет начальника склада освободили от посторонних, остались только Грек с Атамбаем. Спустя несколько минут вошел мужчина-европеец в кожанке, аккуратно выбритый, отглаженный, в темных очках, прическа на пробор.
Мурка сидела за столом, положив подбородок на ладошку.
--А-а, Ланцет! Ну - здорово. - протянула руку для приветствия.
Ланцет пожал её, и пожал Атамбаю с Греком. Мурка дзынькнула ложкой в стакане, отхлебывая чай, и скосила глаза.
--Давно, давно не виделись. Со времен, так сказать, юности. Сколько же лет прошло?
--Много!
--Да, много. Ты со своей шоблой к нам в детдом частенько заглядывал. Ну, что за проблемы? Зачем пожаловал? Говорят, Булат-Сифон теперь твой папа?
Ланцет не дождался, пока его пригласят сесть, и присел сам на разболтанный табурет.
--Да, приехал по его поручению.
--Интересно, зачем я понадобилась вору в законе. - сделала еще один глоток, затем полезла за сигаретами. - У меня в памяти сидит, Ланцет, как ты мастерски обращался с ножом, за что и погоняло получил. Забыл увлечение?
--Ну почему? - Ланцет сделал молниеносное движение, никто ничего не успел сообразить и среагировать, как рядом со стаканом чая глубоко в стол вонзились два ножа. Сталь еще звенела и вибрировали рукоятки, а Ланцет уже спокойно подавал спичку Мурке с горящим огнем. С поздним зажиганием спохватился Грек, выдернул из подплечной кобуры макарова и передернул затвор. Мурка раздраженно цыкнула:
--Проснулся Грек, ты убит! - она прикурила, затянулась, подавилась закашлялась. - А мне понравилось. Ловко получается! Но так больше не шути. Ребята могут неправильно понять. А, Грек?
Грек был на взводе, Атамбай отодвинулся в сторону. На всякий случай Ланцета обыскали и ничего больше не нашли. Мурка успокоилась.
--Теперь рассказывай. Что за дела сюда привели, что за проблемы.
Ланцет спокойно сидел, положив руки на колени.
--Скорее проблемы у тебя, Мурка. Булат-Сифон забивает тебе стрелку на послезавтра, важный базар.
--Не смеши, Ланцет. Какие у меня могут быть проблемы от Булата-Сифона? Выгляни в окошко, видишь, во дворе сто человек охраны? Через сорок минут я подниму ещё сто пятьдесят, и того - двести пятьдесят! Это четыре роты вооруженных боевиков. И потом - наши дорожки с Булатом не пересекались.
--Мое дело передать.
--Что конкретно ему от меня надо?
--За тобой следок из Волгограда, там замочили Седого, а Седой поручался за Булата-Сифона на коронации. Есть еще кое-что. Короче - Булат-Сифон предлагает встретиться и обсудить вопрос.
--Седого мы не трогали.
Ланцет усмехнулся.
--Так что передать?
Мурка поднялась, заложила ладони за пояс джинсов, сигарета в зубах, и прогулялась по кабинетику.
--Ну, хо-рошо. - процедила с сомнением.- Я буду. Где и когда?
--В три. В аэропорту. С собой не больше двух машин.
--Ладно. Приеду.
Послезавтра ровно в пятнадцать часов на пустую стоянку аэропорта подкатили четыре машины, по две с каждой из сторон и по восемь человек. Из салона вишневого мерседеса слышалась песенка "Сулико". Мурка открыла дверь и вышла из машины, за ней вывалились остальные. От противоположной группы отделился человек лет сорока - сорока пяти, выше среднего роста, в костюме с тонкой продольной строчкой, белолицый казах в широкополой шляпе, с задумчивым взглядом. Мурка двинула навстречу. Поздоровались. Тот, довольно холодно, но спокойно предложил:
--Прогуляемся пока, промнемся, за одно и поговорим.
Медленно побрели по скверику, одетом в молодую листву, по бокам журчали поливные ручьи, на земле прыгали и дрались с чириканьем воробьи.
--Я предложил встретиться, потому что всплыла гнилая информация. Тебя обвиняют в убийстве Седого.
Муркины каблучки стучали и царапали асфальт. Несколько человек в форме летчиков прошли мимо, оборачиваясь на красивую молодую женщину. Ей это льстило.
--Нет, Булат-Сифон. Это не моя работа.
Булат-Сифон грустно улыбнулся, поправил часы на золотом браслете, покачал головой, несколько склонил её влево.
--Не торопись. Обвинение серьезное. Лучше, если сама оплатишь этот долг.
--У меня нет долгов. Да, я работала с Седым, но сливали его не мы.
Булат-Сифон сцепил руки на животе и так шел, затем приостановился, полез во внутренний карман пиджака и достал с десяток фотографий, посмотрел сам, и передал Мурке.
--Здесь лица твоих людей и номера машины, которая находилась рядом во время взрыва квартиры Седого. Вот здесь - гостиница, опять твои люди. Вот казино "Лас Вегас". Ты сделала ставку не на того человека. Филя пьяница, он не в авторитете. Он уже там! - Булат-Сифон указал на небо. - Своя братва его и замочила. Но перед тем он облегчил душу, и рассказал, кто организовал взрыв.
Мурка внимательно перебрала фотографии, они пошли дальше.
--Седой скурвился.- сказала она без тени смущения, пойманная на обмане.- В последний раз кинул меня на триста штук, до этого - на двести двадцать. Обещал вернуть, но, - она щелкнула пальцами, - скурвился.
Булат-Сифон отрицательно качнул головой.
--Он бы вернул. Седой - вор старой закалки. За его смерть нужно ответить.
Булат-Сифон был совершенно спокойным, голос ровным, тихим, даже скучным, впечатление создавалось, что дело это ему в тягость, только обстоятельства вынуждали браться за него.
--Но есть ещё причина, по которой я хотел встретиться.
--Какая?
--Твой долг питерцам. Тринадцать лимонов и счетчик. Плюс месяц простоя двух хлопкопрядильных фабрик по твоей вине.
Мурка внезапно вскипела.
--Даже если и так, ты какое сюда имеешь отношение?! Это наши дела, тебя не касаются!
--На коронации Седой был моим поручителем. А когда-то, очень давно, за него самого поручался Иван Иваныч. Тот самый, которого ты наказала вначале на тринадцать миллионов, и потом загасила четырнадцать его человек в Чимкенте. Это плохо. Это не по понятиям.
Мурка вся клокотала.
--Плевать на ваши законы и понятия! И вообще, достал ты меня, Булат-Сифон! Наши пути не скрещивались, не советую переходить мне дорогу! У меня двести пятьдесят стволов, я не собираюсь выслушивать нотации о том, что хорошо, и что плохо!
Они дошли до конца асфальтовой тропинки и повернули назад, так же медленно вышагивая. Не поднимая голоса, Булат -Сифон заключил:
--Этим ты признала вину. - И добавил с укоризной. - Я хотел только узнать, согласишься ли сама вернуть то, что тебе не принадлежит? Без крови. Тебе надо подумать.
Они подошли к машинам и остановились напротив друг друга. Постояв несколько секунд, Булат-Сифон докончил:
--Подумай. Жалко ругаться с такой красивой, умной женщиной. - Приподнял шляпу. - Честь имею! - и сел в волгу с заведенным двигателем. На этой волге он исколесил половину Казахстана, всю подвластную ему территорию. Булата-Сифона называли мобильным вором. Машина плавно тронулась с места, за ней - сопровождение.
Мурка стояла в окружении своих людей, рядом находился Грек и Костя. Она взяла Грека за рукав плаща.
--Дай закурить, свои забыла! - Затянулась, и злобно бросила: - Нам выкатили ультиматум! Эта с-сука все знает! И про Волгоград, и про Питер! И вообще все! - Передала веер фотографий Греку. - Любуйся! Вот как надо работать!
На одной из них красовался Грек, позади него - рекламный щит казино "Лас Вегас". На другой - Мессалина, за столом ужинающая с Седым. Атамбай запечатлен выходящим из номера гостиницы - с портфелем. Грек вопросительно смотрел на Мурку.
--Это Филя, пьяная гнида! Теперь волгоградский канал закрыт! Понял, что делается!? Обложили нас, Грек, обложили!
--Я порву его на куски! - Грек был взбешен от просмотра и сжимал кулаки.
--Поздно Рита! Его порвали свои! Перед кончиной он и раскололся, говнюк! - её гневное лицо горело и подрагивало правое веко. - Ну, поехали, чего торчать здесь!
Диспетчер объявил о транзитной посадке лайнера, следующего во Франкфурт. Надсадно ревели самолетные двигатели. Мурка загрузилась в мерседес и включила "Сулико".
23
Салон самолета оказался на половину пуст. Видно было в иллюминатор, как откатили трап, уехал аэропортовский автобус, как провожающие издалека махали улетающим и как в нарушение инструкций коровы щипали траву на поле, а козы грызли на деревьях кору. Городская делегация из семи человек расселась на свободных местах и приготовилась к дальнему перелету. Аким с исполняющей обязанности начальника городского финансового отдела Жанат Мухаметкызы Сайдулиновой выбрали место подальше от крыла, чтобы увеличить обзор. Козыбаев разделся, пиджак и куртку положил на соседнее кресло, откинулся на спинку, вытянул ноги и пристегнул ремень.
Самолет несся по взлетной полосе и, набрав скорость, оторвался от земли. Сильно закладывало уши, Козыбаев открывал рот, справляясь с неприятными ощущениями. Рядом Жанат Мухамет-кызы делала то же самое, задрав нос - лайнер стремительно набирал высоту. Внизу - уменьшались в размерах здания, люди превращались в мурашей, в черные точки, на лентах автомобильных дорог ползли крошечные игрушки машин.
--Летим.- удовлетворенно отметил аким, доставая из портфеля кипу прикупленных в аэропорту газет. - Наконец-то городские проблемы позади, можно немного расслабиться. А, Жанат?
Соседка задернула шторку и отвернулась от иллюминатора.
--Там так крылья болтаются - смотреть страшно. Кажется они отвалятся.
Козыбаев успокоил:
--Не обращай внимания. Не думай о плохом. - а сам опасливо и незаметно покосился на шторину. Кто знает эту авиатехнику...
Поговорили немного ни о чем, и Жанат начала зевать, клевать носом, в меру сил поборолась со сном и стала устраиваться отдыхать.
Аким открыл городскую газету, бегло пробежал по заглавиям, по текстам, везде упоминалось его имя: журналисты искусно льстили, в нужном месте замалчивали, в нужном месте - превозносили и правильно расставляли акценты, и удовлетворенно отложил в сторону. В центральной прессе главным стоял вопрос о войне в Ираке. Блицкриг янков не удался, теперь это было окончательно ясно. Народ Ирака не побежал востроженно сдаваться, как планировалось заокеанскими ястребами, наоборот, тяжелые бои развернулись за каждый населенный пункт. Десятки ракет с подводных лодок в Персидском заливе падали на Багдад, сотни бомбардировщиков с авианосцев сбрасывали смертельные грузы на стратегические объекты Саддама Хусейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33