- Рада, что ты притормозила время. Нас с Эн тоже больше устраивает цифра шестьдесят пять. Пять вообще считать не стоит, а шестьдесят говорить неприлично. Значит - пятьдесят девять. Но это звучит как цены на распродаже. Можно подумать, что мы стремимся выглядеть моложе. Лучше - пятьдесят семь. Скромно и правдиво. - Эн поправила браслет, который надела в этот день. - Вот так путем несложных математических манипуляций мы помолодели на два десятилетия. Обожаю точные науки.
- А что за вещичка у тебя на руке?
- О! Вот ему-то уж точно полвека. - Эн сняла и протянула Зайде широкий медный браслет с латунной инкрустацией в виде ослика.
- Только не убеждай меня, что это из гробницы фараона. Мексиканская ремесленная работа. Ценности, увы, не представляет.
- Ошибаешься, Зайда. Потом мне дарили автомобили, даже бриллианты, антикварные вещицы. Но ничто не радовало меня больше, чем этот кусочек меди.
Ди исподлобья взглянула на сестру: - Я никогда не видела у тебя этого браслета.
- Подарок Грега. Он сказал: "Великовато для обручального кольца". И смутился так, как умел он один - с видимостью насмешливого безразличия. "Я подыщу что-нибудь по-по-меньше, если ты моргнешь левым глазом." шутливо добавил он, заикаясь от волнения. - "С левым глазом у меня плоховато, но если ты делаешь мне брачное предложение... - Изображая мучительное сомнение, я зажмурилась и выпалила: : - Согласна!"
Сестры переглянулись и замолчали. Зайда воспользовалась паузой: Уберите пирожные, я не в силах смотреть на эту отраву. И ради Бога скажите, что вы думаете о вчерашней драме?
- Бедняга Зайда уже третий раз порывается рассказать нечто ужасное, а мы не даем ей рот открыть, - укорила сестру Ди и объяснила: - Старушки рады случаю поболтать.
- Ведь мы здесь все молчим и молчим. - Эн печально вздохнула.
- Вчера был жуткий день... - нахмурив брови, начала Зайда.
- Ужасный! - вклинилась Ди. - У меня ныли все кости. Мы полдня перебиали в кабинете старые альбомы. Там же окна выходят в сад.
- Так вы ничего не слышали?! - Зайда всплеснула руками, звякнула золотые кольца, унизывающие запястья.
- Я зашла за консультацией к адвокату, которого вы - русские расистки упорно называете Отелло. Он араб лишь наполовину. Мать Абура Раджима была индианкой. Несмотря на то, что в молодости он считался отличным спортсменом, Абур и мухи не обидит. Не говоря уже про удушения...
- Ты сама отвлекаешься. - Эн собирала на тележку грязную посуду. Насчет Абура поведаешь нам потом. Хотелось бы услышать о событии, которое мы пропустили.
- Я вышла на пять минут. Это было ровно в 14.30 - у меня в салоне стоял хрустальный перезвон часов. Оставила за прилавком Ненси и строго предупредила, чтобы она спрятала Фанфана, когда выведут гулять Элвиса. Его всегда прогуливают в это время...
- Что бы вы мне не говорили - терпеть не могу бульдогов. Морда зверская, слюна болтается. - Ди с отвращением передернула плечами.
- Еще бы! Элвис так и зыркает, кого бы сожрать. На Фантю уже давно облизывался, а уж про кошек и говорить нечего. Уверена: рыжего Кензо этот монстр растерзал в клочья! - Зайда нервно поправила черные мелкие кудельки. - Сижу в кабинете Раджима, слышу ужасные вопли собачьей драки. Сердце остановилось - я сразу все поняла и пулей вылетела к своему салону. - Зайда прижала пухлые руки к груди, унимая волнение. - Боже, что я увидела! Естественно, эта старая курица мадам Ламперс едва удерживала своего урода! (кстати, похожего на хозяйку не меньше, чем родной брат.) Заходясь лаем и брызжа слюной, Эвис рвался к Фанфану! Бедняга затаился, прижался к земле, и тут увидел меня. Малыш всегда прячется за мою спину. Но я ничего не успела сделать. Все произошло в какую-то секунду: бульдог дико рванулся, Ламперс, упустив поводок, плюхнулась на асфальт, слюнявая пасть щелкнула под бедным Фантей... Вы же знаете, у этих убийц мертвая хватка. Жалобно взвизгнув, мой малышка вскочил и прижался к закрытой двери салона. Моя племяннница, естественно, ничего не слышет: как всегда - в своих наушниках, бурном роке и полной отрешенности. Я заорала от ужаса... И тут невесть откуда, ну прямо из-под земли, выскочил какой-то парень, подхватил моего песика, ногой распахнул дверь и скрылся вместе с ним. Бульдог стал кидаться на дверь, обслюнявив все стекло. Курица Ламперша наконец поймала поводок и оттащила зверюгу. Уж я ей сказала пару теплых слов!
- Но ведь Элвис всегда гулял в наморднике, - удивилась Ди.
- У него, видите ли, травма за ухом. В результате драки, конечно. И намордник попадает прямо в рану! Так пусть сидит дома.
- Успокойся, дорогая. Происшествие завершилось благополучно. - Эн бросила хитрый взгляд на раскрасневшуюся толстуху. - Кем же оказался твой герой?
- Для этого я и пришла! Парень оказался русским. Он слонялся по набережной, ожидая парома. Я ему посоветовала отправиться в Голливуд такое лицо надо снимать. А в благодарность предложила выбрать любую вещь на моих полках и погадать на руке. - Зайда подозрительно посмотрела на переглянувшихся сестер. - Вы не раз убеждались, что я попадаю в точку?
- Разве может ошибаться хиромантка, прожившая пять лет на Тибете и проходившая обучение у буддистских монахов? - улыбнулась Эн, вспомнив фантастические рассказы Зайды. - Так что же он выбрал - часы Наполеона?
- Он, похоже, скромен, сколь и красив. Кстати - прекрасный английский язык. Оказалось, что у него был точно такой же песик как мой Фанфан. Он был совсем ещё молодым, но заболел и умер. Представляете, в Москве нет собачьего кладбища?! Этот парень, обливаясь слезами, завернул его в одеяло и отвез в лес, что бы похоронил, прячась от людей. Ведь он нарушал закон!
- Выходит, с собаками ему не везет? Или не руке нет линий, показывающих отношения с животными? - засомневалась Ди.
- Конечно есть! И знаете, что я там увидела? Другого пса - большого, застенчивого добряка.
- Лучше бы ты рассказала ему про жену. Кажется, у него с личной жизнью не очень ладно.
- Ты ведьма, Эн! Откуда ты все знаешь? Они скоро разведутся.
- Может, это и к лучшему.
- Да уж точно. На ладони - все как по-писанному. Впереди - новый брак. Чрезвычайно удачный!
- Насколько вообще может быть удачным брак, - заметила Ди.
- Этот парень хочет иметь семью и он её получит в самом лучшем виде. Знаете, что я ему подарила? - Зайда загадочно блеснула глазами. Распашонку и чепчик для новорожденного - те самые, что по старинному образцу связала Диана!
- Не рано ли? - засомневалась Ди.
- Мы не должны покорно плестись в хвосте у судьбы. Есть поступки, которые активизируют добрые силы. У человека, имеющего такой сувенир, обязательно появится достйное потомство. Поверьте - я знаю толк в талисманах и амулетах.
- Верно, Зайда. Побольше хороших предсказаний - и что-то непременно сбудется. Недаром же говорится о занудах, все время ожидающих несчастий "накаркал"! Ты никогда не смотришь на мир сквозь грязное стекло. Господин Раджим это ценит.
- Да, он говорит: посмотрю утром на твои сияющие витрины, Зайда, и вроде какой-то праздник. Ожидание. Волнующее ожидание.
Ди подмигнула: - Ожидание тоже подготавливает событие?
- Непременно. - Зайда кивнула на браслет Эн и одобрительно кивнула. Правильно сделала, что надела медяшку.
Эн накрыла ладонью широкий выпуклый обруч: - Он теплый и розовый. а это уже хорошо.
III
1.
Охваченная хозяйственным энтузиазмом, Ди обмахивала щеткой пыль в гостиной. Эн заканчивала реставрацию китайской вазы. На покрытом картоном столе лежали краски, кисточки, щетки.
- Сколько же экспонатов на твоей "выставке" - целый день можно только тем и заниматься, что наводить чистоту. - В который раз сокрушалась Ди.
- Я ничего не могу убрать. Это не выставка - это мемориал. Здесь дорог каждый пустячок. - Привычно, без всякого выражения. отвечала занятая росписью Эн. Она подняла глаза на сестру: - Кстати, ты обращаешь внимание на то, что держишь в руках?
- С превеликим удовольствием! Я просто в восторге от этой виноградной грозди из оникса. Совсем как настоящая. А бронзовые листья живые. Видна каждая жилочка.
- Ну и?...
- Что "ну"? - поставив лампу с виноградной лозой на стол, Ди присела. А-а-а, узнаю... У меня ещё нет склероза! Эта та самая вещица, что так потрясла Агнес в гостиной старого учителя! Подарок Карузо!
- И Питера. Он не забыл о восторге Агнес даже через полвека. Однажды он увидел лампу на аукционе, купил и отправил Агнес к пятидесятилетию. Разумеется, анонимно.
- А как она оказалась у тебя?
- Два года назад лампу принесла Зайда - ты разве забыла?
- Извини, я не в силах запомнить все безделушки, которые хранятся в кладовой. Обращаю внимание лишь на те, что попадают в центральную экспозицию - я имею в виду эту комнату... Не понимаю, а как же подарок Питера?
- Однажды Агнес Петти пригласили на юбилей. В Венской консерватории отмечали столетие со дня рождения Карла Фитцнера - выдающегося вокального педагога. Агнес встретили как почетную гостью. Студенты не отрывали от неё глаз, фотографы щелкали блитцами, а кто-то из выступающих назвал Петти "живой историей". Это в шестьдесят три! Но Агнес не обиделась, ей было приятно вращаться в центре внимания. Она рассказала, как попала в дом к Фитцнеру, как увидела камин, рояль, лампу - подарок Карузо и как пела ему песенки. Даже процитировала старика: "Последняя ученица Фитцнера - звезда варьете. Забавно, но длинновато для памятника" А потом преподнесла музею в дар лампу, которую получила от кого-то в свой юбилей. Зайда давно имела такую же парную и всячески старалась заполучить вторую - "Лампу Карузо". Пока она шла по следу Агнес, первый экземпляр уплыл в музей. Она чуть не плакала, рассказывая мне эту историю. Думаю, была тронута широким жестом Петти.
- И Зайда продала дубликат тебе.
- Подарила. Она способна на эффектные поступки. А этот клей прекрасно схватился - ваза будет, как новенькая. - Эн полюбовалась своей работой.
- Говорят, разбитые вещи надо выбрасывать. Склеивать - все равно, что подлизываться после сокрушительной ссоры, - заметила Ди, не отрываясь от работы. - Фальшивая целостность. Уж лучше распустить вязку, если ошибся, и начать все заново.
- А я обожаю исправлять и спасать. Разумеется, прежнего не вернуть, но, глядишь, получится что-нибудь путное. Зайда хотела выкинуть эту прелестную вещицу. Ценности, конечно, она не представляет. Но этот красный дракон заворожил меня. Вернула бедняге хвост, а заодно подрисовала парочку хризантем как раз на трещине. Глянь-ка, по-моему получилось совсем не плохо.
Ди взяла реставрированную сестрой вазу. - У нас ведь тоже получилось, а? Трудно поверить, что тридцать пять мы прожила так, словно никогда не имела сестры-близнеца.
- Опомнились как раз вовремя: опасность ввести в искушение романтических мужчин явно миновала. Знаешь, что сказал мне тогда Родриго? "Твой образ волшебно раздвоился, приобрел объем. Анна - это тоже ты, но немного иная, новая. У меня такое чувство, словно мы все начали заново". Славно, а? Он начал заново, но думая о тебе!
- Мы же знаем - может, такова судьба всех двойников? Я хорошо помню, как после исчезновения Грега и твоей неудавшейся попытки уйти из жизни, Родриго приехал за невестой в Вену. Даже ничего не зная о нем, можно было поспорить - что молодой мужчина с узким тонким лицом и смоляными волосами до плеч - поэт. На этом бледном лице горели такие глаза!
- Родди имел бешеный успех в Испании. Его портреты печатали в журналах и даже продавали как открытки. Для автора сложной поэзии это редкость. Правда - на тексты Родриго сочиняли песни. И, конечно же, он был очень красив. Да к тому же - окружен ореолом дружеской близость к Сальватору Дали.
- Тебе здорово повезло.
- Я была очарована всем этим... Мы обвенчались в старинной церквушке на вершине покрытого апельсиновыми рощами холма. Дом Кортесов - скорее похож на миниатюрную крепость в мавританском стиле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32