- Опять эта чертова сухомятка!
Ее любимая поговорка "Очень люблю повеселиться, а особенно пожрать!", - соответствовала действительности. Поесть Алла любила. В любое время дня и даже рано утром у неё был отменный аппетит.
Достав три обернутых пергаментной бумагой гамбургера, она положила их на тарелку и сунула в микроволновую печь.
- Сейчас наемся холестерина и канцерогенов от пуза! - порадовала она себя, наливая кофе. - Аппетит хорош тем, что он никогда не изменяет.
Через пять минут с завтраком было покончено. Алла все делала быстро. Еще пять минут на то, чтобы одеться, четверть часа на макияж, и вот она уже готова к выходу.
Ее красный "Фольксваген" уже стоял у подъезда - вышколенные охранники заранее подогнали его, зная её распорядок дня. Кивнув консьержу, придерживавшему заблаговременно распахнутую дверь подъезда, Алла быстро сбежала по ступенькам и открыла дверцу машины.
"Да-а, стареет моя "букашечка", придется менять, - с сожалением отметила она. - И я тоже не молодею и что самое примечательное, почему-то не худею. Маловат уже мой "Фольксик" для моих основательных габаритов, скоро рессоры погнутся".
Через четверть часа Алла уже входила в свой офис. Сотрудники её фирмы работали по тому же графику, что и начальница - то есть, с раннего утра и до упора. Кивком отвечая на их приветствия, она прошла к своему кабинету, возле которого уже стоял её верный страж Толик, он же оруженосец, он же Санчо Панса, он же мальчик на побегушках, он же умелец на все руки, он же бывшая шестерка из команды Мирона.
- Привет, Толян! - поздоровалась с ним Алла, входя в кабинет. - Какие новости? Ты за выходные не женился?
Тот обиженно насупился. Она часто то намекала, то напрямую говорила, что ему уже пора обзавестись семьей, он теперь не бандит, а вполне законопослушный гражданин, но Толик, платонически влюбленный в свою повелительницу, в ответ мрачно молчал.
- Ладно, не дуйся, я же пошутила, - примирительным тоном сказала Алла, и тот сразу заулыбался.
Закончив с текущими делами, к часу дня она подъехала к зданию префектуры. Перед входом свободного места не было. Алла въехала на тротуар и оставила машину у самых ступенек. К ней уже бежал возмущенный охранник.
- Здесь стоянка только для сотрудников и служебных машин!
- Отвали, парень, - небрежно отмахнулась она, быстро поднимаясь по ступенькам.
Охранник растерянно смотрел ей вслед, но догонять не стал. Алла умела говорить таким тоном, что обслуга сразу понимала - лучше не связываться.
Войдя в вестибюль, она повернула налево, к лестнице. Можно было подняться на третий этаж на лифте, но Алла предпочитала ходить пешком - при её немалом весе физические нагрузки полезны, все ж хоть сколько-то лишних грамм сбросишь. Навстречу ей по лестнице с папкой для бумаг спускалась Лена Колыхалова.
- Ленок! А ты тут какими судьбами? - удивилась Алла.
- Я здесь работаю.
- Надо же! Да ты, оказывается, нужный человек! В таком блатном месте трудишься! Вот я тебя поэкплуатирую насчет нужных связей!
- Да какие у меня связи! Я человек маленький, от меня тебе никакой пользы.
- Не скажи, мать... - возразила Алла. - Иногда очень маленький человек вершит большие дела.
- Ну, это не про меня. Я тут недавно, почти никого не знаю. Таскаю бумажки из кабинета в кабинет, вот и все мои обязанности.
- А куда ты так таинственно исчезла со Светкиной свадьбы?
- А-а... - Лена махнула рукой и отвернулась, закусив губу.
- Ну-ка, ну-ка, - тоном матери, заметившей намечающийся живот у своей пятнадцатилетней дочери, проговорила Алла, разворачивая её к себе. - Что случилось?
- Да так... - глаза сокурсницы набухли слезами.
- Это кто ж тебя там так сильно обидел? - искренне удивилась верная боевая подруга. Вроде бы, все гости тусовались на виду, все было чинно-мирно... - Знаешь что, Ленок, я сейчас быстренько сбегаю к одному здешнему бюрократу, угрозами и шантажом заставлю его подписать нужную мне бумагу, а потом мы с тобой поговорим, кто же это покусился на девичью честь, хорошо?
- Но у меня тоже есть дела... - попробовала уклониться сокурсница, но Алла её перебила:
- Твои дела никуда не денутся. Жди меня здесь! - крикнула она, взбегая по ступенькам.
Уже через четверть часа верная боевая подруга спустилась и увидела Лену на том же месте.
- Так, закорючку бюрократа я получила и даже оружием угрожать не пришлось, теперь отнеси свои бумажки куда надо и быстренько возвращайся.
Когда сокурсница ушла, Алла прислонилась к стене, прямо под нарисованным знаком с перечеркнутой наискосок дымящейся сигаретой, достала свой любимый красный "More" и закурила.
- Здесь нельзя курить! - устремился к ней негодующий страж порядка, но она одарила его таким взглядом, что тот отошел, бормоча что-то себе под нос.
Верная боевая подруга ещё не успела докурить, как вернулась Лена, уже в пальто и с сумочкой. Танцующей походкой приблизившись к милиционеру, Алла демонстративно бросила ему под ноги дымящийся окурок и гордо прошествовала ко входу.
- Зачем ты так? - укорила её сокурсница. - Он же видел, что ты со мной. Наябедничает начальству.
- Срать. Пусть ябедничает. Ты здесь работать не будешь, - уверенно произнесла верная боевая подруга, а Лена посмотрела на неё удивленно, но воздержалась от расспросов. - Ты обедала?
- Да.
- А я ещё нет. Здесь есть какое-нибудь приличное заведение, где нас не отравят?
- Вон кафе на углу.
- Пошли, - скомандовала Алла и зашагала по улице.
Она и сама не понимала, почему так злится. Может быть, потому, что терпеть не могла посещать все эти надзирающе-разрешающие учреждения и армию чиновников-взяточников, расплодившуюся, как невероятно плодовитая муха-дрозофила. А может быть, потому, что не терпела женских слез.
Сама Алла никогда не плакала, даже в раннем детстве. Если её пытались обидеть - только пытались! - она злилась и тут же давала сдачи, даже если соперник был значительно сильнее - физически или по своему статусу. Библейская заповедь: "Если тебя ударили по левой щеке, подставь правую", не для нее. Пусть только кто-то попробует замахнуться, - не обрадуется.
Войдя в полупустое кафе, верная боевая подруга первым делом потребовала выключить музыку, и бармен за стойкой тут же повиновался. Жестом подозвав его - официантов поблизости не наблюдалось, видимо, здесь было самообслуживание, - она приказала:
- Два по сто хорошего коньяка, приличную закуску и съедобное горячее. Быстро.
Растерянный бармен пролепетал:
- Мы сами не готовим. Могу предложить пиццу, жюльен, горячий бутерброд. Разогрею в микроволновке.
- Неси все, посмотрим, что из этого набора съедобно.
Когда он принес коньяк и уставил столик тарелками с едой, Алла предложила:
- Давай выпьем и по-трезвому все обсудим.
Лена, не ломаясь, тут же в несколько глотков выпила коньяк. Посмотрев на неё в некоторой задумчивости, Алла медленно выцедила свой бокал и спросила:
- Мать, конечно, это не мое дело, но ты часом, не потребляешь вечерами в одиночку, а?
Сокурсница смутилась и отвела глаза.
- Ладно уж, не тушуйся, с кем не бывает. Но ты имей ввиду, что пить в одиночку чревато. И не только в аспекте риска алкоголизма, а потому что это губительно для бабской судьбы.
Кусая губы, Лена пыталась удержаться от слез. Не удержалась, расплакалась и закрыла ладонями лицо.
- Давай не будем про это, - мягко сказала верная боевая подруга. Расскажи мне, что случилось на свадьбе.
Шмыгнув носом, Лена достала из сумочки носовой платок и вытерла глаза. На щеках остались разводы туши. Забрав у неё платок, Алла оттерла потеки и посмотрела на результат:
- Нормально. Так даже лучше - выглядишь совсем девчонкой. Теперь припудри носик и будет полный порядок.
Сокурсница щелкнула пудреницей, провела пуховкой по лицу, вздохнула и посмотрела на Аллу.
- Ну, а теперь облегчи душу, - предложила та.
- На свадьбе я познакомилась с одним мужчиной... Зовут Сашей. Мы с ним танцевали, все было хорошо. Я много выпила, меня стало тошнить. Он предложил подышать свежим воздухом и вышел первым, а я пошла в туалет. Когда я вышла на улицу, Саша подогнал машину и предложил поехать к нему на дачу. Я была такая пьяная, мне море по колено и сразу согласилась. Была бы трезвая, наверное, не поехала бы. А тут... - Лена замолчала, пытаясь справиться с подступившими слезами.
- Не плачь, не стоит он того, чтобы о нем плакать, - успокаивающим тоном произнесла Алла. - Я уже все поняла в общих чертах. Он тебя увез, почти изнасиловал, а потом избил, так?
- Не в тот вечер. Потом.
- Когда потом?
- В ту субботу все было нормально. Между нами даже ничего не было. Я имею ввиду секс. Просто сидели, ещё пили, разговаривали, а потом я уснула. Просыпаюсь утром, почти ничего не помню - как оказалась на кровати, как разделась. Или Саша меня раздел... Лежу одна, а его нет. Прождала все воскресенье, но он так и не появился. С вечера я дала ему номер домашнего и служебного телефона. Ждала, что позвонит. Саша позвонил через три дня, я вся извелась, ничего не понимала, куда он делся, почему оставил меня там одну. А Саша ничего мне не объяснил и опять предложил поехать на дачу...
- И ты поехала?
- Поехала... - Лена всхлипнула, но Алла предостерегающе погрозила пальцем.
- И что?
- Мы опять выпивали и опять я уснула, а утром проснулась одна. Это был будний день, мне надо на работу, а время было уже почти десять часов. А я на чужой даче, даже не знаю, чем запереть дверь и можно ли оставить её незапертой. Походила по дому, поискала, может, найдутся запасные ключи, не нашла, оставила все так, как было, поймала попутку и уехала в Москву. Нагоняй от начальника получила...
- И опять твой исчезающий Саша позвонил через три дня и опять вы поехали на дачу, так?
Сокурсница молча кивнула.
- Но в этот раз он тебя избил.
- Да, - тихо прошептала Лена.
- За что?
- Ни за что. Я всего лишь спросила, почему он уходил, оставив меня одну, а Саша вдруг разозлился, весь покраснел, затрясся, глаза стали такие страшные... Я испугалась, закричала что-то, а он набросился на меня с кулаками, свалил вместе со стулом на пол, начал бить ногами. Я кричала, плакала, пыталась уползти, а Саша меня догонял и все время пинал. Хорошо, что он был в домашних тапочках, а то бы все отбил... Потом перед домом остановилась машина, Саша выглянул в окно и крикнул мне: "Убирайся, сука!" Я заметалась, не зная, куда бежать - он стоял у двери, а я боялась к нему приблизиться. Саша закричал: "Уходи через заднюю дверь!" Там есть вторая дверь, она выходит на веранду, я видела её, когда бродила по даче, но так испугалась, что и не вспомнила про нее. Я выбежала через нее, в одном костюме и в тапочках, мое пальто осталось на вешалке, сапоги я тоже сняла, когда мы приехали. Правда, сумочка осталась при мне - я как раз доставала платок, когда Саша на меня набросился и почему-то не выпустила её из рук даже когда он меня избивал. Не помню, как убежала, неслась, не разбирая дороги, перелезала через какие-то заборы, потом выбежала на дорогу и долго не могла уехать. Никто не хотел останавливаться - я была вся растерзанная, без пальто, костюм порвался, тапочки по дороге потеряла, ноги по щиколотку в грязи... Хорошо хоть Саша по лицу не попал, я сумочкой и руками закрывалась, а то бы была сейчас с фонарем под глазом...
- Да уже, повезло... - мрачно констатировала верная боевая подруга. А на теле, небось, живого места нет. Побои снимала?
- Нет.
- Зря. Тогда бы мы твоего садиста засадили лет на несколько, чтоб этому уроду неповадно было бить беззащитных баб. Ну ничего, мы его и так накажем. Фамилию знаешь?
- Нет. Как-то неудобно было спрашивать.
- Неудобно на потолке трахаться - одеяло падает, - звенящим от злости голосом заявила Алла. - А когда едешь с первым попавшимся придурком за город, нужно не только фамилию спрашивать, но и паспорт потребовать. Ладно, не собираюсь читать тебе мораль, - сказала она, слегка поостыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49