Девушка доехала до отеля на Манхеттене, поднялась в лифте на последний этаж и шагнула в бездну.
Ее отец раздобыл пистолет и отправился разыскивать дона Ренцо. Размахивая оружием, он смог прорваться в офис в Бруклине, где телохранитель дона Рено Галлони его застрелил. Рено Галлони не пошел под суд, так как легко установили, что он действовал в рамках законной самозащиты.
Вернувшись в Нью-Йорк, Джонни начал с того, что прикончил одного из бандитов, принимавших участие в изнасиловании. Потом он решил застрелить ростовщика.
Фергюссон ужинал в ресторане, когда его нашел Джонни. Не обращая внимания, что ростовщик вопит во все горло, парень выхватил пистолет. Фергюссону удалось выскочить через служебный ход; Джонни кинулся следом, но попал в руки двух полицейских в форме.
Его доставили в камеру центрального управления полиции.
Вытянувшись на узком тюфяке и уставившись в потолок, он не обратил никакого внимания на вошедшего человека с волевым рубленым лицом. Того звали Райли, и работал в Министерстве юстиции. Несмотря на не слишком дружелюбное выражение лица, говорил он, не повышая голоса.
Джонни сделал вид, что его присутствия не замечает.
Казалось, Райли это не задевает. Он уселся на табурет и продолжал обращаться к Джонни; его мало беспокоило, слушает его арестованный или нет.
- Нам наплевать на бандита, которого вы убили вчера вечером, - заверил он. - Все равно его ожидал такой конец, а может быть и ещё более плачевный. Я убежден, что будет очень просто добиться решения о снятии обвинения. Куда больше нас интересует тот вечер, когда был убит Умберто Дорелли. Мы знаем, что вы там были, но я готов обещать вам неприкосновенность, если вы согласитесь выступить в суде свидетелем, чтобы доказать виновность Ренцо Капеллани. Ведь стрелял в Умберто он, мы это прекрасно знаем и хотим, чтобы он получил свое. Мы хотим этого, вы понимаете?
Райли подождал. Джонни продолжал молчать и не смотрел на посетителя.
- Если вы опасаетесь мести со стороны Капеллани, - вновь заговорил Райли, - вам не следует беспокоиться. Начнем с того, что это будет его третье обвинение; если нам удастся доказать его вину, его ждет пожизненное заключение. Кроме того, правительство Соединенных Штатов предоставило нам полную свободу действий по защите свидетелей, которые проявляют желание сотрудничать. Вы можете получить новое имя и фамилию, новые документы. Мы позаботимся, чтобы все следы вашего прошлого были надежно скрыты, чтобы никто не смог вас найти или узнать, кто вы на самом деле. Вы начнете новую жизнь совершенно в другом районе нашей обширной страны. Мы найдем вам хорошую работу или, если вы этого захотите, сможем дать денег, чтобы вы могли начать собственное дело. Мы даже можем сделать вам пластическую операцию и изменить черты лица... Правда, до сих пор в этом не было необходимости. Среди наших информаторов ни один человек из тех, которых мы защищали, не имел причин для жалоб.
Райли умолк, изучающе посмотрел на Джонни, потом продолжил:
- Поверьте мне, все будет организовано наилучшим образом. Десятки людей, принявших такие предложения, укрыты в самых различных местах; они спрятаны так же надежно, как золото в форте Нокс.
Джонни все с той же отсутствующей миной продолжал смотреть в потолок.
- Послушайте, - продолжил Райли все тем же спокойным тоном, - что вам дало, что вы убили вчера вечером того бандита? И что вам даст, если вы убьете Фергюссона? Их слишком много, всех не перебьете. И какой в этом смысл? Они лишь выполняли отданный приказ. А кто его отдал, вы это знаете. Если, как мы понимаем, вам были дороги юная девушка и её отец, то заплатить за все должен именно Капеллани. Отомстить ему для вас куда важнее!
Джонни продолжал смотреть в потолок, надеясь, что в конце концов посетитель потеряет терпение и оставит его в покое.
Наконец тот вздохнул и поднялся.
- Ладно, как хотите, Джонни. Завтра я вернусь. Я хотел бы, чтобы, пока есть время, вы посмотрели кое-какие журналы. Что вам принести?
Джонни продолжал хранить молчание. Казалось, Райли ничего другого и не ожидал. Он вышел, и арестант услышал, как с металлическим стуком захлопнулась дверь камеры.
На следующий день Райли появился со старыми номерами "Плейбоя".
- Читали? - спросил он.
- Ладно. Я был там, когда Умберто Дорелли получил пулю. Это Ренцо Капеллани убил его. Я это видел.
Процесс закончился для обвинения плачевно.
Адвокаты дона Ренцо сумели показать, что обвинения против их клиента построены на одних предположениях, и опровергли показания единственного свидетеля. Они раскопали преступное прошлое Джонни и доказали, что он уже дважды лгал перед судом. Еще они напомнили, что Джонни только что убил человека и угрожал убить другого, за что его не арестовали. Потом отметили, что Джонни признался в участии в заговоре, целью которого было убить Умберто, однако против него не было выдвинуто никаких обвинений.
Становилось совершенно ясно, что парню обещали неприкосновенность и прощение его преступлений за помощь в осуждении их клиента. Ясно, что суд пошел на бесчестный сговор с преступниками для того, чтобы выстроить обвинение против уважаемого мистера Капеллани.
Выслушав все эти заявления, судья позволил дону Ренцо уйти из здания суда свободным человеком.
Но федеральные власти сдержали слово.
Джонни предоставили новое имя и полный комплект документов: свидетельство о рождении, военный билет, документы о демобилизации, водительское удостоверение, кредитные карточки...
Ему дали возможность пройти краткий курс обучения в коммерческом колледже в Техасе. После этого он вступил во владение универмагом, купленным на его новое имя в штате Юта.
Последним полицейским, с которым ему пришлось общаться, был федеральный агент из Хьюстона, передавший ему ключи от автомобиля "мустанг". Это был последний подарок властей.
- Старина, - сказал тот, - сколько честных граждан отдали бы последнюю рубашку, чтобы оказаться на твоем месте! Начать с нуля совершенно новую жизнь. Никакого тяжкого прошлого, ничего, кроме светлого будущего. Вперед, и послушай мой совет, старина: забудь обо всем.
И восемнадцать месяцев его жизнь ничто не омрачало.
Кофе стоял на маленьком огне, когда он услышал, как Мери спускается по лестнице. Джонни сунул пистолет в карман. Мери прошлепала к дверям кухни; на ней была подаренная Джонни миленькая ночная сорочка, почти неприличным образом обрисовывавшая все симпатичные округлости фигуры, которые последнее время стали ещё выразительнее. Мери была на третьем месяце и её груди, как и бедра, наливались и округлялись, как спелые плоды.
Она сонно уставилась на Джонни.
- Когда ты встал?
- Только что. Хочешь, испеку тебе к кофе оладьи?
- Хочу. А потом сделаем яичницу с беконом.
Мери зевнула, потом обняла Джонни за шею и, прижав губы к его уху, прошептала:
- Доброе утро, милый...
Он прижал жену к себе, испытывая нежность, мешавшуюся с горечью, и ощущая так близко её нежное тело.
- Да... ты сейчас на взводе... Может, нам лучше вернуться в постель?
Он попытался улыбнуться, хотя это не очень получилось, и слегка отодвинулся, похлопав её по нахально торчавшему заду.
- Только не этим утром... Мне нужно кое - что устроить.
- Кошмарный тип!
Они ели оладьи, припивая кофе, когда по дороге двинулись первые машины. На лесопилке начинался рабочий день.
Джонни подождал, пока на дороге не появился джип с зеленым тентом, которым управлял директор лесопилки Билл Райан, и знаком попросил его остановиться. Тот немедленно затормозил.
- Добрый день, Джонни, - рот здоровяка расплылся в широкой улыбке. Счастлив заметить, что не один я встаю на заре.
- Я хочу кое-что спросить, - начал Джонни. - Не заходил к тебе вчера один торговец? Который продает электропилы?
Райан покачал головой.
- Ему придется постараться. Я не могу пожаловаться на ту фирму, которая поставила мне инструмент, и не собираюсь менять поставщика.
- Вчера он заходил в мой магазин и говорил, что фирма послала его в наши края, чтобы оценить перспективы торговли.
- Вчера на лесопилке никакого торговца не было. Может быть, он зашел к тебе просто так? Хотел что-нибудь купить в кредит или ему в голову пришла какая-то идея?
- Думаю, у него в голове была не одна идея.
По виду Джонни невозможно было догадаться, что творилось у него на душе. Только взгляд стал более задумчивым, да кожа на скулах натянулась.
- А может, его кто-нибудь все же видел на лесопилке? - спросил он.
- Вряд ли. С торговцами встречаюсь только я. Если он действительно тот, за кого себя выдает, то мог направиться на другие лесопилки, дальше к северу, а ко мне заглянет на обратном пути.
- Вполне возможно, Билл. Спасибо.
Джонни отступил на шаг и махнул на прощанье рукой.
Билл Райан включил первую передачу и, разворачиваясь, крикнул:
- Не забудь, через два месяца начинается охота на оленей.
- На открытии сезона буду обязательно.
- И не забудь наше пари. Сто долларов тому, кто завалит первого рогача.
- Считай, старик, ты их уже проспорил.
Райан ещё раз улыбнулся и исчез в туче пыли.
Из окна кухни донесся крик Мери:
- Ты будешь завтракать или нет?
- Иду.
Джонни неторопливо вернулся в дом. Он решил не рисковать, но в то же время и не поддаваться панике. Уже два раза за последних восемнадцать месяцев в Уотсоне на него наводили страх подозрительные незнакомцы.
В первый раз это был грубый здоровяк, который заявился в магазин и задал ему множество вопросов, касавшихся его личных дел. Несколько дней спустя, когда они познакомились, Джонни понял, что тот просто хотел заняться торговлей в их местах. В следующий раз по городку целое утро болтались трое с оружием. Потом выяснилось, что это близкие друзья шерифа, которые поджидали его, чтобы вместе поохотиться.
В обоих случаях его реакция напугала Мери. Не стоило начинать все сначала только из-за того, что бродячий торговец со взглядом отставного полицейского не заехал туда, куда собирался.
Джонни не хотелось лишний раз волновать жену ложной тревогой. С другой стороны, если есть реальная опасность, её пора отсюда убирать.
Молодая женщина считала, что знает о прошлом своего мужа все. На самом же деле знала она лишь легенду, тщательно сфабрикованную ФБР. Поэтому нужно было придумать что-то такое, что могло бы объяснить Мери два случая ложной тревоги. И он придумал, что за спиной у него весьма бурная юность, и что он остался очень много должен крупным игрокам. Если те его найдут, то пойдут на все, чтобы вернуть, что им причитается.
История не слишком убедила Мери, но все-таки она немного успокоилась.
Поглощая яичницу с беконом, Джонни тщательно анализировал ситуацию. Кусок в горло не лез, и его удавалось протолкнуть только с множеством кофе. В то же время он непрерывно прислушивался, как снаружи на полном ходу пролетают автомашины последних рабочих с лесопилки. Наконец все затихло.
Он положил вилку, так и не закончив завтрак, и мягко сказал:
- Мери, я хочу, чтобы ты собрала чемодан и на пару дней уехала бы к матери.
Она удивленно подняла глаза.
- Когда?
- Немедленно. Я провожу тебя до шоссе и подожду, пока не усажу в чью-нибудь машину. Сейчас ещё рано, так что потом я вполне успею в магазин.
Обычно такой милый и нежный, рот жены сжался в жесткую прямую линию.
- Опять то же самое? - с беспокойством спросила она.
- Похоже.
- Джонни, это же смешно!
- Я не спрашиваю, что ты об этом думаешь.
- Послушай, Джонни, у нас все идет нормально, и вдруг ты начинаешь так себя вести, что я ничего не понимаю.
- Мери, мне очень жаль, но ничего не поделаешь.
Она взглянула на него сердито и умоляюще одновременно.
- Но почему тебе просто не пообещать им, что ты обязательно заплатишь, когда магазин начнет приносить хоть какой-то доход?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Ее отец раздобыл пистолет и отправился разыскивать дона Ренцо. Размахивая оружием, он смог прорваться в офис в Бруклине, где телохранитель дона Рено Галлони его застрелил. Рено Галлони не пошел под суд, так как легко установили, что он действовал в рамках законной самозащиты.
Вернувшись в Нью-Йорк, Джонни начал с того, что прикончил одного из бандитов, принимавших участие в изнасиловании. Потом он решил застрелить ростовщика.
Фергюссон ужинал в ресторане, когда его нашел Джонни. Не обращая внимания, что ростовщик вопит во все горло, парень выхватил пистолет. Фергюссону удалось выскочить через служебный ход; Джонни кинулся следом, но попал в руки двух полицейских в форме.
Его доставили в камеру центрального управления полиции.
Вытянувшись на узком тюфяке и уставившись в потолок, он не обратил никакого внимания на вошедшего человека с волевым рубленым лицом. Того звали Райли, и работал в Министерстве юстиции. Несмотря на не слишком дружелюбное выражение лица, говорил он, не повышая голоса.
Джонни сделал вид, что его присутствия не замечает.
Казалось, Райли это не задевает. Он уселся на табурет и продолжал обращаться к Джонни; его мало беспокоило, слушает его арестованный или нет.
- Нам наплевать на бандита, которого вы убили вчера вечером, - заверил он. - Все равно его ожидал такой конец, а может быть и ещё более плачевный. Я убежден, что будет очень просто добиться решения о снятии обвинения. Куда больше нас интересует тот вечер, когда был убит Умберто Дорелли. Мы знаем, что вы там были, но я готов обещать вам неприкосновенность, если вы согласитесь выступить в суде свидетелем, чтобы доказать виновность Ренцо Капеллани. Ведь стрелял в Умберто он, мы это прекрасно знаем и хотим, чтобы он получил свое. Мы хотим этого, вы понимаете?
Райли подождал. Джонни продолжал молчать и не смотрел на посетителя.
- Если вы опасаетесь мести со стороны Капеллани, - вновь заговорил Райли, - вам не следует беспокоиться. Начнем с того, что это будет его третье обвинение; если нам удастся доказать его вину, его ждет пожизненное заключение. Кроме того, правительство Соединенных Штатов предоставило нам полную свободу действий по защите свидетелей, которые проявляют желание сотрудничать. Вы можете получить новое имя и фамилию, новые документы. Мы позаботимся, чтобы все следы вашего прошлого были надежно скрыты, чтобы никто не смог вас найти или узнать, кто вы на самом деле. Вы начнете новую жизнь совершенно в другом районе нашей обширной страны. Мы найдем вам хорошую работу или, если вы этого захотите, сможем дать денег, чтобы вы могли начать собственное дело. Мы даже можем сделать вам пластическую операцию и изменить черты лица... Правда, до сих пор в этом не было необходимости. Среди наших информаторов ни один человек из тех, которых мы защищали, не имел причин для жалоб.
Райли умолк, изучающе посмотрел на Джонни, потом продолжил:
- Поверьте мне, все будет организовано наилучшим образом. Десятки людей, принявших такие предложения, укрыты в самых различных местах; они спрятаны так же надежно, как золото в форте Нокс.
Джонни все с той же отсутствующей миной продолжал смотреть в потолок.
- Послушайте, - продолжил Райли все тем же спокойным тоном, - что вам дало, что вы убили вчера вечером того бандита? И что вам даст, если вы убьете Фергюссона? Их слишком много, всех не перебьете. И какой в этом смысл? Они лишь выполняли отданный приказ. А кто его отдал, вы это знаете. Если, как мы понимаем, вам были дороги юная девушка и её отец, то заплатить за все должен именно Капеллани. Отомстить ему для вас куда важнее!
Джонни продолжал смотреть в потолок, надеясь, что в конце концов посетитель потеряет терпение и оставит его в покое.
Наконец тот вздохнул и поднялся.
- Ладно, как хотите, Джонни. Завтра я вернусь. Я хотел бы, чтобы, пока есть время, вы посмотрели кое-какие журналы. Что вам принести?
Джонни продолжал хранить молчание. Казалось, Райли ничего другого и не ожидал. Он вышел, и арестант услышал, как с металлическим стуком захлопнулась дверь камеры.
На следующий день Райли появился со старыми номерами "Плейбоя".
- Читали? - спросил он.
- Ладно. Я был там, когда Умберто Дорелли получил пулю. Это Ренцо Капеллани убил его. Я это видел.
Процесс закончился для обвинения плачевно.
Адвокаты дона Ренцо сумели показать, что обвинения против их клиента построены на одних предположениях, и опровергли показания единственного свидетеля. Они раскопали преступное прошлое Джонни и доказали, что он уже дважды лгал перед судом. Еще они напомнили, что Джонни только что убил человека и угрожал убить другого, за что его не арестовали. Потом отметили, что Джонни признался в участии в заговоре, целью которого было убить Умберто, однако против него не было выдвинуто никаких обвинений.
Становилось совершенно ясно, что парню обещали неприкосновенность и прощение его преступлений за помощь в осуждении их клиента. Ясно, что суд пошел на бесчестный сговор с преступниками для того, чтобы выстроить обвинение против уважаемого мистера Капеллани.
Выслушав все эти заявления, судья позволил дону Ренцо уйти из здания суда свободным человеком.
Но федеральные власти сдержали слово.
Джонни предоставили новое имя и полный комплект документов: свидетельство о рождении, военный билет, документы о демобилизации, водительское удостоверение, кредитные карточки...
Ему дали возможность пройти краткий курс обучения в коммерческом колледже в Техасе. После этого он вступил во владение универмагом, купленным на его новое имя в штате Юта.
Последним полицейским, с которым ему пришлось общаться, был федеральный агент из Хьюстона, передавший ему ключи от автомобиля "мустанг". Это был последний подарок властей.
- Старина, - сказал тот, - сколько честных граждан отдали бы последнюю рубашку, чтобы оказаться на твоем месте! Начать с нуля совершенно новую жизнь. Никакого тяжкого прошлого, ничего, кроме светлого будущего. Вперед, и послушай мой совет, старина: забудь обо всем.
И восемнадцать месяцев его жизнь ничто не омрачало.
Кофе стоял на маленьком огне, когда он услышал, как Мери спускается по лестнице. Джонни сунул пистолет в карман. Мери прошлепала к дверям кухни; на ней была подаренная Джонни миленькая ночная сорочка, почти неприличным образом обрисовывавшая все симпатичные округлости фигуры, которые последнее время стали ещё выразительнее. Мери была на третьем месяце и её груди, как и бедра, наливались и округлялись, как спелые плоды.
Она сонно уставилась на Джонни.
- Когда ты встал?
- Только что. Хочешь, испеку тебе к кофе оладьи?
- Хочу. А потом сделаем яичницу с беконом.
Мери зевнула, потом обняла Джонни за шею и, прижав губы к его уху, прошептала:
- Доброе утро, милый...
Он прижал жену к себе, испытывая нежность, мешавшуюся с горечью, и ощущая так близко её нежное тело.
- Да... ты сейчас на взводе... Может, нам лучше вернуться в постель?
Он попытался улыбнуться, хотя это не очень получилось, и слегка отодвинулся, похлопав её по нахально торчавшему заду.
- Только не этим утром... Мне нужно кое - что устроить.
- Кошмарный тип!
Они ели оладьи, припивая кофе, когда по дороге двинулись первые машины. На лесопилке начинался рабочий день.
Джонни подождал, пока на дороге не появился джип с зеленым тентом, которым управлял директор лесопилки Билл Райан, и знаком попросил его остановиться. Тот немедленно затормозил.
- Добрый день, Джонни, - рот здоровяка расплылся в широкой улыбке. Счастлив заметить, что не один я встаю на заре.
- Я хочу кое-что спросить, - начал Джонни. - Не заходил к тебе вчера один торговец? Который продает электропилы?
Райан покачал головой.
- Ему придется постараться. Я не могу пожаловаться на ту фирму, которая поставила мне инструмент, и не собираюсь менять поставщика.
- Вчера он заходил в мой магазин и говорил, что фирма послала его в наши края, чтобы оценить перспективы торговли.
- Вчера на лесопилке никакого торговца не было. Может быть, он зашел к тебе просто так? Хотел что-нибудь купить в кредит или ему в голову пришла какая-то идея?
- Думаю, у него в голове была не одна идея.
По виду Джонни невозможно было догадаться, что творилось у него на душе. Только взгляд стал более задумчивым, да кожа на скулах натянулась.
- А может, его кто-нибудь все же видел на лесопилке? - спросил он.
- Вряд ли. С торговцами встречаюсь только я. Если он действительно тот, за кого себя выдает, то мог направиться на другие лесопилки, дальше к северу, а ко мне заглянет на обратном пути.
- Вполне возможно, Билл. Спасибо.
Джонни отступил на шаг и махнул на прощанье рукой.
Билл Райан включил первую передачу и, разворачиваясь, крикнул:
- Не забудь, через два месяца начинается охота на оленей.
- На открытии сезона буду обязательно.
- И не забудь наше пари. Сто долларов тому, кто завалит первого рогача.
- Считай, старик, ты их уже проспорил.
Райан ещё раз улыбнулся и исчез в туче пыли.
Из окна кухни донесся крик Мери:
- Ты будешь завтракать или нет?
- Иду.
Джонни неторопливо вернулся в дом. Он решил не рисковать, но в то же время и не поддаваться панике. Уже два раза за последних восемнадцать месяцев в Уотсоне на него наводили страх подозрительные незнакомцы.
В первый раз это был грубый здоровяк, который заявился в магазин и задал ему множество вопросов, касавшихся его личных дел. Несколько дней спустя, когда они познакомились, Джонни понял, что тот просто хотел заняться торговлей в их местах. В следующий раз по городку целое утро болтались трое с оружием. Потом выяснилось, что это близкие друзья шерифа, которые поджидали его, чтобы вместе поохотиться.
В обоих случаях его реакция напугала Мери. Не стоило начинать все сначала только из-за того, что бродячий торговец со взглядом отставного полицейского не заехал туда, куда собирался.
Джонни не хотелось лишний раз волновать жену ложной тревогой. С другой стороны, если есть реальная опасность, её пора отсюда убирать.
Молодая женщина считала, что знает о прошлом своего мужа все. На самом же деле знала она лишь легенду, тщательно сфабрикованную ФБР. Поэтому нужно было придумать что-то такое, что могло бы объяснить Мери два случая ложной тревоги. И он придумал, что за спиной у него весьма бурная юность, и что он остался очень много должен крупным игрокам. Если те его найдут, то пойдут на все, чтобы вернуть, что им причитается.
История не слишком убедила Мери, но все-таки она немного успокоилась.
Поглощая яичницу с беконом, Джонни тщательно анализировал ситуацию. Кусок в горло не лез, и его удавалось протолкнуть только с множеством кофе. В то же время он непрерывно прислушивался, как снаружи на полном ходу пролетают автомашины последних рабочих с лесопилки. Наконец все затихло.
Он положил вилку, так и не закончив завтрак, и мягко сказал:
- Мери, я хочу, чтобы ты собрала чемодан и на пару дней уехала бы к матери.
Она удивленно подняла глаза.
- Когда?
- Немедленно. Я провожу тебя до шоссе и подожду, пока не усажу в чью-нибудь машину. Сейчас ещё рано, так что потом я вполне успею в магазин.
Обычно такой милый и нежный, рот жены сжался в жесткую прямую линию.
- Опять то же самое? - с беспокойством спросила она.
- Похоже.
- Джонни, это же смешно!
- Я не спрашиваю, что ты об этом думаешь.
- Послушай, Джонни, у нас все идет нормально, и вдруг ты начинаешь так себя вести, что я ничего не понимаю.
- Мери, мне очень жаль, но ничего не поделаешь.
Она взглянула на него сердито и умоляюще одновременно.
- Но почему тебе просто не пообещать им, что ты обязательно заплатишь, когда магазин начнет приносить хоть какой-то доход?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21