Все услуги бесплатны... - на мгновение Паша отключил громкоговоритель и бросил Джессике:
- Наблюдай, как меняется их настроение.
И продолжил снова для публики:
- Надеюсь, наша кухня и наш сервис сгладят недостаток работы технической службы, не успевшей вовремя подготовить зал заседания. Скажу по секрету, - он сделал драматическую паузу, и у слушателей ощутимо вытянулись шеи, в попытке уловить каждое его слово. - Лучше нашего бармена "Маргариту" не делают даже в Нью-Йорке. Что же касается "Б-52" - убедитесь сами. И последнее - прошу организационный комитет собраться в кают-компании для согласования изменений в графике работы, - окончил он сухим тоном, отключил внешнюю связь, а потом весело пояснил Джессике:
- Вот эти уж точно получат по полной программе "люкс"! Внукам будут рассказывать.
- Но с какой стати они почувствуют к тебе благодарность? - удивилась она. - Выпьют, закусят, другие услуги... Ты их ублажишь, это да! Но это все вроде как вместо вовремя начавшегося собрания. Вроде ты свою вину искупаешь.
- Если хочешь, чтобы тебе благодарны были, делай подарки так, чтобы люди не чувствовали себя обязанными.
- Философ ты, Паша.
- Хоть не филателист.
- При чем здесь это?
- Трепаться, что марки клеить - без языка никуда.
* * *
Прямой удар руки с "подкрутом" бедра и корпуса. Нога по дуге вперед-вправо, левая выпрямлена, рывок... и при окончании движения руки и поворота кулака все должно быть синхронизировано для обеспечения максимальной силы удара.
Семен был уверен, что свалит кинувшегося на него человека в мокрой одежде наземь. Но тот опередил его на мгновение, опустив левую руку вниз, отведя удар за пределы корпуса, одновременно разгибая предплечье в локтевом суставе. Но при замахе руки его не скользнули друг по другу, что ослабило блок в промежуточной фазе. Несинхронное действие противника позволило Семену сохранить целой лучевую кость, и продолжая атаку тут же схватить нападавшего за шею. Но тот прижал локти к корпусу, наклонился, и одновременным движением обоих рук вверх до подбородка и в стороны, освободился от удушения.
Чуть отпрыгнув назад, он поднял ногу, согнутую в колене, и распрямив ее, попытался нанести Семену удар ребром армейского ботинка в голову. Семен, в свою очередь, перенеся вес тела на левую ногу и немного ее согнув при развороте таза, поставил блок ступней...
Нападавший потерял равновесие, упал и заплакал.
- Сынок, - тормошил его Семен, - ты чего? Чего ревешь, как девчонка?
Сержант был безутешен.
- Вы дядю Колю убили, - всхлипывал он. - Ради своих делишек.
- Никого я не убивал, ты что? - опешил Семен.
- Я вас в театре охранял, а он случайно вместе со мной оказался... Мы думали, что вас защищаем.
- А... Но не мы тех людей, директора и милиционера убили, разве ты сам не знаешь?
- Из-за вас убили, - упрямо сказал сержант. - Из-за вас всех. Вы - как крапленые карты, на вас за завод играют. А хороших людей убивают.
- Но мы-то, мы, я и мои товарищи при чем? Мы этого не хотели, поверь!
- Ага, так сразу и поверил... Я следил, я знаю - вы в той самой начальской машине только что ехали! - с какими-то детскими интонациями возразил он. - Мне бомжи рассказали, что возле фонтана обитают... Это та самая машина, что в переулке возле театра стояла, когда капитана убили. Человек из той машины, водитель, он как раз стрелял в дядю Колю... - сержант шмыгнул носом. Бомжи врать не станут, какая им от этого выгода. А вот машина - знатная, мне, простому сержанту, до ее пассажиров законным путем не добраться. Да только плевал я теперь на законные пути...
- Но ведь я в той машине уже не сижу, - улыбнулся Семен и потрепал его по коротко остриженным волосам. - Я и не хотел сидеть там вовсе. Я там оказался против своей воли.
- А на пароходе, собрались все те, из-за которых дядю Колю убили.
- Предоставь их мне, - строго сказал Семен. - Я разберусь. И за твоего дядю они тоже ответят.
- Он не дядя мне вовсе, просто... Я только хочу отомстить.
- Тот водитель - свое получил, - сурово сказал Семен. - Поверь мне, тебе уже некому мстить.
- Как?! - сержант побледнел. - Вы его...
- Какая теперь разница? Тот, кто застрелил милиционера, мертв, поими! И теперь займись своими делами, сынок. Узнай лучше, чем семье того капитана помочь...
- Одинокий он был.
- Ну так занялся бы похоронами. Одинокие люди очень боятся, что некому будет их похоронить, - сказал Семен грустно.
- Вы тоже одинокий?
- Да что ты! - он хлопнул его по плечу. - Столько родственников, что на поминки придется кино-концертный зал снимать.
- Так вы с теми подонками сами разберетесь? - переспросил сержант, словно сваливая с плеч непосильную ношу. - Тоже их накажете?
- Обещаю. А ты займись лучше "своими похоронами", как, я недавно узнал, шутят англичане. Кстати, дрался ты неплохо.
- Я просто устал, вторые сутки на ногах, а то бы завалил вас, - в голосе сержанта проскользнули самодовольные нотки, - все-таки, морпех... Не жрал, не спал, да еще в воду упал, - выражение лица его изменилось и он вдруг признался. - Я вчера человека убил. Он меня ножом ударил, но лезвие только кожу пропороло, а я его утопил. Наверное, утопил, там темно было, не разобрать... Сам я сразу нырнул и под водой долго плыл. Но, скорее всего, утопил.
- Это плохо.
- Это когда на пароход проникнуть хотел. Ночью. Там еще девушка была. Красивая. А я охранника у нее на глазах утопил. Что теперь мне делать? спросил он жалобно.
- Сам решай, - Семен распрямился и перестал то гладить его по "ежику" на голове, то одобряюще похлопывать по плечу.
- Я решу.
- Верю.
* * *
- Знаю, как тебе снова добраться до парохода, - продавец сосисок с отвращением посмотрел на выблеванную им только что речную тину. - Раз ты мне жизнь спас, я тебе помогу. Деньги - одно, а жизнь - другое. Разница - как между стаканом водки и глотком воды в пустыне. И поэтому я тебе помогу дело свое сделать. На этот раз - помогу чисто тебе. Как любой слуга, я знаю слабые места хозяина.
- Ты слуга, который решил предать хозяина? - между прочим поинтересовался Дима, вытирая рот платком.
- Ага. Трахнуть в слабое место. Знаешь, почему? Это свыше было приказано, хозяином, который выше всех хозяинов.
- Слышал, что у несостоявшихся удавленников и утопленников, то есть от недостатка кислорода в мозгах, крыша едет. Вижу, так оно и есть.
- Знаешь, что мы грузили в катер перед тем, как меня утопить хотели?
- Провиант? Ты же поставщик двора? То бишь парохода...
- Взрывчатку.
- Взрывчатку?!
- По замыслу одного умного человека пароход должен взлететь в воздух через... Который сейчас час?
* * *
- Вас просят пройти, - к Ренату подошел человек в кителе цвета топленого молока, который перед тем разносил коктейли на палубе.
- Куда пройти? - переспросил Ренат.
- В кают-компанию. Для обсуждения дальнейшего регламента.
- А-а-а... - озадаченно протянул он. - Разве я член оргкомитета...
- Мне поручили только передать, - пояснил стюард. - Вас ожидают...
* * *
- Итак... - говорил председательствующий седовласый мужчина в очках с затемненными линзами, когда в кают-компанию вошел Ренат. Увидев его, он прервался, молча и несколько неодобрительно следил, пока тот устраивается в кресле, которое было ему явно мало, а затем продолжил с вежливым кивком в сторону Рената:
- Теперь все в сборе. Вынужден повториться, чтобы новоприбывший гражда... господин был в курсе. Мы столкнулись с серьезной проблемой...
В кают-компании собралось не меньше двадцати человек. Были здесь и те, кто держался независимой стайкой хозяев жизни, недавно раскуривавших сигары и дорогие сигареты на палубе. Особняком в мягком кресле сидел мэр города, а позади него стояли молодые люди с папками из натуральной кожи в одной руке, и мобильниками в другой. Паша-мореход, как гостеприимный хозяин, занимал самое незаметное место. Только все присутствовавшие нет-нет, да бросали на него взгляды.
- ...Итак, - продолжил председательствующий и взял со стола листок бумаги. - Вашему вниманию предоставляется копия доверенности, по которой десять процентов акций представляет...
- он обернулся к лысоватому человеку в очках, смахивающему на банковского работника, а еще более похожему на сурка.
Теперь все взгляды обратились на него.
- Я - поверенный, - пояснил похожий на сурка. - Представляю интересы законного владельца.
- Что такое? - возмутился один из присутствующих. - Вместо доверенности у нас копия, вместо хозяина - поверенный... Одни ксероксы! Факсы, извините за выражение.
- Вы нам налик, сами акции покажите! - раздался выкрик. - А копий нам не надо. Копий мы вам сами, сколько захотите...
- Мои акции - вот, вот они! - выкрикнула залихватского вида бабища в розовом платье и с пушистым боа, которое смахивало на внезапно скончавшегося у нее на плечах зверька, как справедливо уже заметил кто-то. - Вот мои деньги, мое право! - она достала из объемистого радикюля акции и помахала ими перед лицами собравшихся. - Почему мы должны верить какой-то липовой бумаге...
- Дама, вы не на базаре, - оборвал ее председательствующий. - Интересы законного владельца десяти процентов акций представляет юридическая фирма... Полномочия фирмы проверены, так же как и деловая репутация. Но лучше я снова предоставлю слово... - тут он посмотрел на того самого представителя, похожего на сурка.
- Нотариально заверенная доверенность от такого-то числа, месяца и такого-то года, - тот достал из папки бумаги и пояснил. - Данным документом право от имени владельца распоряжаться акциями и другими ценными бумагами, право, которым прежде обладал господин Трупин, аннулируется и переходит фирме, которую я в настоящий момент представляю. Документ составлен в двух экземплярах, один из которых передан владельцу, а другой - нашей компании. Со мной сейчас заверенная копия. Но если вы хотите ознакомиться с оригиналом, он находится в штаб-квартире нашей фирмы, адрес...
- Ишь ты... - уважительно произнес кто-то. - Согласно этой договоренности, - продолжил Сурок, - мы представляем интересы владельца десяти процентов акций "Нововладимирского электролампового завода".
- А сами акции-то где? - напомнил тот же голос.
- В сейфе у того самого господина Трупина акций не оказалось, - спокойно сообщил Паша-мореход, и все обернулись в его сторону. - Украдены. А господин убит, так что как он с ними успел распорядиться, мы знать не можем. Мертвые молчат.
- Можно выразиться и так, - согласился Сурок. - Но согласно договору он не был наделен правом их продать, поменять или передать без разрешения владельца...
- Но акции-то пропали. Пусть и без разрешения владельца, - Паша усмехнулся.
- А акций - нет, так и доверенности - нет! - возмутилась дама, которую просили не базарить. - Это, как если б я машину покупать стала, а мне, за мои деньги, вместо "Хонды", цвет металлик, сорок тысяч пробега, одну доверенность на нее дали, а машину, мол, уже кто-то угнал.
- Дело баба говорит! - захохотал и поддержал ее дотоле молчавший один из "крутых". - Пусть прокуратура разбирается, кто убил, кто украл... У меня, в натуре, чисто времени нету. У меня нерастаможенные контейнеры на терминале, мне в Москве к завтраму быть надобно. Вот когда к доверенности и акции приложутся пусть этот юрист участвует, пусть голосует - всеми своими процентами. А так может на палубе пока погулять, вдоль борта. Нас-то - большинство! Выберем руководство, определим отчисления, проголосуем... Главное, чтоб по понятиям все росло, надо так разрулить, чтоб бабки капали по-прежнему. А то - сейчас один с доверенностью, а через пять минут другой появится. Как в уставе нашем сказано голосуют присутствующие или их представители согласно количеству акций. Он, тут "крутой" указал на Сурка, - представитель. Но чего? Количество акции-то тю-тю...
- Мы не сможем голосовать, - вздохнул председатель. - Собрание придется считать недействительным.
- Но нас-то - большинство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
- Наблюдай, как меняется их настроение.
И продолжил снова для публики:
- Надеюсь, наша кухня и наш сервис сгладят недостаток работы технической службы, не успевшей вовремя подготовить зал заседания. Скажу по секрету, - он сделал драматическую паузу, и у слушателей ощутимо вытянулись шеи, в попытке уловить каждое его слово. - Лучше нашего бармена "Маргариту" не делают даже в Нью-Йорке. Что же касается "Б-52" - убедитесь сами. И последнее - прошу организационный комитет собраться в кают-компании для согласования изменений в графике работы, - окончил он сухим тоном, отключил внешнюю связь, а потом весело пояснил Джессике:
- Вот эти уж точно получат по полной программе "люкс"! Внукам будут рассказывать.
- Но с какой стати они почувствуют к тебе благодарность? - удивилась она. - Выпьют, закусят, другие услуги... Ты их ублажишь, это да! Но это все вроде как вместо вовремя начавшегося собрания. Вроде ты свою вину искупаешь.
- Если хочешь, чтобы тебе благодарны были, делай подарки так, чтобы люди не чувствовали себя обязанными.
- Философ ты, Паша.
- Хоть не филателист.
- При чем здесь это?
- Трепаться, что марки клеить - без языка никуда.
* * *
Прямой удар руки с "подкрутом" бедра и корпуса. Нога по дуге вперед-вправо, левая выпрямлена, рывок... и при окончании движения руки и поворота кулака все должно быть синхронизировано для обеспечения максимальной силы удара.
Семен был уверен, что свалит кинувшегося на него человека в мокрой одежде наземь. Но тот опередил его на мгновение, опустив левую руку вниз, отведя удар за пределы корпуса, одновременно разгибая предплечье в локтевом суставе. Но при замахе руки его не скользнули друг по другу, что ослабило блок в промежуточной фазе. Несинхронное действие противника позволило Семену сохранить целой лучевую кость, и продолжая атаку тут же схватить нападавшего за шею. Но тот прижал локти к корпусу, наклонился, и одновременным движением обоих рук вверх до подбородка и в стороны, освободился от удушения.
Чуть отпрыгнув назад, он поднял ногу, согнутую в колене, и распрямив ее, попытался нанести Семену удар ребром армейского ботинка в голову. Семен, в свою очередь, перенеся вес тела на левую ногу и немного ее согнув при развороте таза, поставил блок ступней...
Нападавший потерял равновесие, упал и заплакал.
- Сынок, - тормошил его Семен, - ты чего? Чего ревешь, как девчонка?
Сержант был безутешен.
- Вы дядю Колю убили, - всхлипывал он. - Ради своих делишек.
- Никого я не убивал, ты что? - опешил Семен.
- Я вас в театре охранял, а он случайно вместе со мной оказался... Мы думали, что вас защищаем.
- А... Но не мы тех людей, директора и милиционера убили, разве ты сам не знаешь?
- Из-за вас убили, - упрямо сказал сержант. - Из-за вас всех. Вы - как крапленые карты, на вас за завод играют. А хороших людей убивают.
- Но мы-то, мы, я и мои товарищи при чем? Мы этого не хотели, поверь!
- Ага, так сразу и поверил... Я следил, я знаю - вы в той самой начальской машине только что ехали! - с какими-то детскими интонациями возразил он. - Мне бомжи рассказали, что возле фонтана обитают... Это та самая машина, что в переулке возле театра стояла, когда капитана убили. Человек из той машины, водитель, он как раз стрелял в дядю Колю... - сержант шмыгнул носом. Бомжи врать не станут, какая им от этого выгода. А вот машина - знатная, мне, простому сержанту, до ее пассажиров законным путем не добраться. Да только плевал я теперь на законные пути...
- Но ведь я в той машине уже не сижу, - улыбнулся Семен и потрепал его по коротко остриженным волосам. - Я и не хотел сидеть там вовсе. Я там оказался против своей воли.
- А на пароходе, собрались все те, из-за которых дядю Колю убили.
- Предоставь их мне, - строго сказал Семен. - Я разберусь. И за твоего дядю они тоже ответят.
- Он не дядя мне вовсе, просто... Я только хочу отомстить.
- Тот водитель - свое получил, - сурово сказал Семен. - Поверь мне, тебе уже некому мстить.
- Как?! - сержант побледнел. - Вы его...
- Какая теперь разница? Тот, кто застрелил милиционера, мертв, поими! И теперь займись своими делами, сынок. Узнай лучше, чем семье того капитана помочь...
- Одинокий он был.
- Ну так занялся бы похоронами. Одинокие люди очень боятся, что некому будет их похоронить, - сказал Семен грустно.
- Вы тоже одинокий?
- Да что ты! - он хлопнул его по плечу. - Столько родственников, что на поминки придется кино-концертный зал снимать.
- Так вы с теми подонками сами разберетесь? - переспросил сержант, словно сваливая с плеч непосильную ношу. - Тоже их накажете?
- Обещаю. А ты займись лучше "своими похоронами", как, я недавно узнал, шутят англичане. Кстати, дрался ты неплохо.
- Я просто устал, вторые сутки на ногах, а то бы завалил вас, - в голосе сержанта проскользнули самодовольные нотки, - все-таки, морпех... Не жрал, не спал, да еще в воду упал, - выражение лица его изменилось и он вдруг признался. - Я вчера человека убил. Он меня ножом ударил, но лезвие только кожу пропороло, а я его утопил. Наверное, утопил, там темно было, не разобрать... Сам я сразу нырнул и под водой долго плыл. Но, скорее всего, утопил.
- Это плохо.
- Это когда на пароход проникнуть хотел. Ночью. Там еще девушка была. Красивая. А я охранника у нее на глазах утопил. Что теперь мне делать? спросил он жалобно.
- Сам решай, - Семен распрямился и перестал то гладить его по "ежику" на голове, то одобряюще похлопывать по плечу.
- Я решу.
- Верю.
* * *
- Знаю, как тебе снова добраться до парохода, - продавец сосисок с отвращением посмотрел на выблеванную им только что речную тину. - Раз ты мне жизнь спас, я тебе помогу. Деньги - одно, а жизнь - другое. Разница - как между стаканом водки и глотком воды в пустыне. И поэтому я тебе помогу дело свое сделать. На этот раз - помогу чисто тебе. Как любой слуга, я знаю слабые места хозяина.
- Ты слуга, который решил предать хозяина? - между прочим поинтересовался Дима, вытирая рот платком.
- Ага. Трахнуть в слабое место. Знаешь, почему? Это свыше было приказано, хозяином, который выше всех хозяинов.
- Слышал, что у несостоявшихся удавленников и утопленников, то есть от недостатка кислорода в мозгах, крыша едет. Вижу, так оно и есть.
- Знаешь, что мы грузили в катер перед тем, как меня утопить хотели?
- Провиант? Ты же поставщик двора? То бишь парохода...
- Взрывчатку.
- Взрывчатку?!
- По замыслу одного умного человека пароход должен взлететь в воздух через... Который сейчас час?
* * *
- Вас просят пройти, - к Ренату подошел человек в кителе цвета топленого молока, который перед тем разносил коктейли на палубе.
- Куда пройти? - переспросил Ренат.
- В кают-компанию. Для обсуждения дальнейшего регламента.
- А-а-а... - озадаченно протянул он. - Разве я член оргкомитета...
- Мне поручили только передать, - пояснил стюард. - Вас ожидают...
* * *
- Итак... - говорил председательствующий седовласый мужчина в очках с затемненными линзами, когда в кают-компанию вошел Ренат. Увидев его, он прервался, молча и несколько неодобрительно следил, пока тот устраивается в кресле, которое было ему явно мало, а затем продолжил с вежливым кивком в сторону Рената:
- Теперь все в сборе. Вынужден повториться, чтобы новоприбывший гражда... господин был в курсе. Мы столкнулись с серьезной проблемой...
В кают-компании собралось не меньше двадцати человек. Были здесь и те, кто держался независимой стайкой хозяев жизни, недавно раскуривавших сигары и дорогие сигареты на палубе. Особняком в мягком кресле сидел мэр города, а позади него стояли молодые люди с папками из натуральной кожи в одной руке, и мобильниками в другой. Паша-мореход, как гостеприимный хозяин, занимал самое незаметное место. Только все присутствовавшие нет-нет, да бросали на него взгляды.
- ...Итак, - продолжил председательствующий и взял со стола листок бумаги. - Вашему вниманию предоставляется копия доверенности, по которой десять процентов акций представляет...
- он обернулся к лысоватому человеку в очках, смахивающему на банковского работника, а еще более похожему на сурка.
Теперь все взгляды обратились на него.
- Я - поверенный, - пояснил похожий на сурка. - Представляю интересы законного владельца.
- Что такое? - возмутился один из присутствующих. - Вместо доверенности у нас копия, вместо хозяина - поверенный... Одни ксероксы! Факсы, извините за выражение.
- Вы нам налик, сами акции покажите! - раздался выкрик. - А копий нам не надо. Копий мы вам сами, сколько захотите...
- Мои акции - вот, вот они! - выкрикнула залихватского вида бабища в розовом платье и с пушистым боа, которое смахивало на внезапно скончавшегося у нее на плечах зверька, как справедливо уже заметил кто-то. - Вот мои деньги, мое право! - она достала из объемистого радикюля акции и помахала ими перед лицами собравшихся. - Почему мы должны верить какой-то липовой бумаге...
- Дама, вы не на базаре, - оборвал ее председательствующий. - Интересы законного владельца десяти процентов акций представляет юридическая фирма... Полномочия фирмы проверены, так же как и деловая репутация. Но лучше я снова предоставлю слово... - тут он посмотрел на того самого представителя, похожего на сурка.
- Нотариально заверенная доверенность от такого-то числа, месяца и такого-то года, - тот достал из папки бумаги и пояснил. - Данным документом право от имени владельца распоряжаться акциями и другими ценными бумагами, право, которым прежде обладал господин Трупин, аннулируется и переходит фирме, которую я в настоящий момент представляю. Документ составлен в двух экземплярах, один из которых передан владельцу, а другой - нашей компании. Со мной сейчас заверенная копия. Но если вы хотите ознакомиться с оригиналом, он находится в штаб-квартире нашей фирмы, адрес...
- Ишь ты... - уважительно произнес кто-то. - Согласно этой договоренности, - продолжил Сурок, - мы представляем интересы владельца десяти процентов акций "Нововладимирского электролампового завода".
- А сами акции-то где? - напомнил тот же голос.
- В сейфе у того самого господина Трупина акций не оказалось, - спокойно сообщил Паша-мореход, и все обернулись в его сторону. - Украдены. А господин убит, так что как он с ними успел распорядиться, мы знать не можем. Мертвые молчат.
- Можно выразиться и так, - согласился Сурок. - Но согласно договору он не был наделен правом их продать, поменять или передать без разрешения владельца...
- Но акции-то пропали. Пусть и без разрешения владельца, - Паша усмехнулся.
- А акций - нет, так и доверенности - нет! - возмутилась дама, которую просили не базарить. - Это, как если б я машину покупать стала, а мне, за мои деньги, вместо "Хонды", цвет металлик, сорок тысяч пробега, одну доверенность на нее дали, а машину, мол, уже кто-то угнал.
- Дело баба говорит! - захохотал и поддержал ее дотоле молчавший один из "крутых". - Пусть прокуратура разбирается, кто убил, кто украл... У меня, в натуре, чисто времени нету. У меня нерастаможенные контейнеры на терминале, мне в Москве к завтраму быть надобно. Вот когда к доверенности и акции приложутся пусть этот юрист участвует, пусть голосует - всеми своими процентами. А так может на палубе пока погулять, вдоль борта. Нас-то - большинство! Выберем руководство, определим отчисления, проголосуем... Главное, чтоб по понятиям все росло, надо так разрулить, чтоб бабки капали по-прежнему. А то - сейчас один с доверенностью, а через пять минут другой появится. Как в уставе нашем сказано голосуют присутствующие или их представители согласно количеству акций. Он, тут "крутой" указал на Сурка, - представитель. Но чего? Количество акции-то тю-тю...
- Мы не сможем голосовать, - вздохнул председатель. - Собрание придется считать недействительным.
- Но нас-то - большинство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52