- У меня, может, хватит, - нерешительно сказал Мишка Данько. -
Я попробую, ага, Валера?
И, не дождавшись ответам он поплевал на ладони и полез.
Он очень старался. Было видно, как на тонких Мишкиных руках и
ногах натянулись под коричневой кожей мышцы и сухожилия. Он отчаянно
стискивал скользкое дерево коленями, рывками отвоевывал у него деци-
метр за дециметром. Словно вгрызался в высоту. Но хватило его только
на три метра.
Мишка соскользнул к подножию мачты и сердито сказал:
- Ч-черт...
И, не глядя ни на кого, стал заправлять под ремень рубашку.
- Хватит, наверно, - сказал Валерий. "Никому нельзя разрешать,-
думал он и ясно представлял, как вместе с тонким обломком с фанерным
корабликом полетит в траву темная мальчишечья фигурка. - Тьфу, будь
ты неладен? Надо же иметь такое разнузданное воображение!"
"Никому больше нельзя. Пошли по домам", - хотел сказать он. И
встретился глазами с Серёжкой.
Серёжка смотрел так, будто говорил: "Ну вот видишь, пора попро-
бовать мне".
Он, пожалуй, действительно мог - легкий, жилистый, быстрый. По
крайней мере, когда надо было забраться на сосну, скользкий забор
или на чердак по жидкой и ржавой пожарной лестнице, Серёжка делал
это шутя.
Только тут не чердак и не сосна. И ветер такой...
"Нельзя же", - подумал Валерий. Он так бы и сказал, если бы
просил кто другой, а не Серёжка...
То место, на котором выдохся Мишка, Серёжа преодолел шутя. Без
большого труда поднялся еще на два метра. А дальше стало тяжело. Се-
рёжа отчаянно стискивал скользкий ствол коленками и ладонями, рывка-
ми старался добраться до нижней перекладины. А сил не хватало. И са-
мое главное - мешал страх. Самый настоящий, откровенный большой
страх. От него слабели мускулы и кружилась голова. А не бояться Се-
рёжа не мог: мачта гнулась и потрескивала, и выл ветер.
Все-таки Серёжа делал все, что мог. Он выматывал остатки сил на
эти отчаянные сантиметры, он почти плакал, стараясь дотянуться до
перекладины. Было бы неправдой сказать, что он не думал сейчас о
галстуке. Он понимал, что, может быть, в этот миг завоевывает его.
Но знал Серёжка и другое: если бы галстук был на нем, он, штурман
Коноплёв, все равно дрался бы за эту высоту. Потому что самое глав-
ное было сейчас - флаг отряда.
У него сорвалась рука. Он перехватил мачту покрепче, всем телом
прижался к гибкому стволу. Замер.
- Спускайся! - крикнул Валерий.
"Я еще немножко. Я сейчас", - хотел ответить Серёжа, но в зубах
у него была зажата веревка.
- Спускайся, я приказываю! - опять крикнул Валерий.
Серёжа начал скользить вниз. Мачта не везде была гладкая. В од-
ном месте лак сошел, и занозистое дерево, как наждачная бумага,
ободрало ногу. Когда Серёжа встал на землю, кровь большими каплями
катилась по ноге вдоль длинных царапин. Мальчишки сочувственно мол-
чали.
- Перевяжи ему ногу,- сказал Валерий Ольге Сватовой. И добавил:
- Ничего не поделаешь, будем ждать, когда стихнет ветер.
Через полчаса Серёжа пришел к Валерию домой. Ладони, рубашка и
даже свежий бинт на ноге были у него в оранжевой кирпичной пыли. Се-
рёжа встал у порога и сказал:
- Валера, позови Кэпа. Вы вдвоем подежурите у мачты на всякий
случай, а я поднимусь. Я руки кирпичом натер, сейчас легче будет.
- Хватит. Мне инфаркт ни к чему, - сказал Валерий.
- Нет, я правда поднимусь.
- Ты сначала меня подними со стула. Пусть я провалюсь сквозь
землю, если еще раз разрешу такое дело.
- Ничего не случится. Я в самом деле смогу теперь подняться, -
очень убедительно проговорил Серёжа.
Он поднялся.
Он продернул фал через блок, тихо соскользнул вниз. вытер о
траву ладони и шепотом сказал:
- Ну вот... Все.
Валерий стал поднимать флаг.
Кэп Сергей Семенов подтянулся и поднес к берету ладонь. На Се-
рёжу не смотрели. Он выпрямился и поднял в салюте руку.
Когда флаг был поднят и закреплен, они, трое, молча разошлись
по домам.
Собирался отряд. В ожидании линейки мальчишки толклись в ка-
ют-компании и во дворе. Вахтенный Павлик Локтев сказал Юрке Сараеву:
- Иди почисти ботинки, а то будет нахлобучка. Кэп и так рычит.
Сергей действительно рычал на весь белый свет. Его швертбот
"Ласточка" при полном ветре сел на затопленную корягу и погнул перо
руля, а на "Андрюшке" погнуло обойму гика и оборвало на гроте
галс-оттяжку. И все потому, считал Сергей, что дисциплина в отряде
"дошла до ручки". Он погнал двух человек пришивать висящие на ниточ-
ках пуговицы, горнистам сказал, что трубы у них заросли ржавчиной, и
велел драить до солнечного блеска, а Вовку Голосова пообещал выста-
вить из рулевых за дырку на локте.
- Орда, а не отряд, - негодовал он. - Причем совсем не золотая.
Повтыкать бы всех на грядках вместо пугал - самое подходящее дело...
И тут ему на глаза попал Серёжа. Видимо, случайно.
- Иди сюда.
Серёжа подошел, торопливо прикидывая в уме, все ли у него в по-
рядке. Семенов сказал:
- Возьми на вахте свой барабан. Валерка спит и видит, как от
него избавиться. Замучился совсем.
Потом так же хмуро он оглядел растерянно моргающего Коноплёва с
ног до головы: белая обмотка бинта, блестящая пряжка с якорем, выго-
ревшая рубашка с темным следом споротой штурманской нашивки на рука-
ве.
- На кого ты похож... Ты что, своим беретом велосипед чистил?
Якорь едва пришит, пятна какие-то... Да иди галстук надень. И чтоб
глаженый был, как пола гается.
И потом, видя Серёжкины глаза, в которых разгора лись счастли-
вые искорки, он перешел на вежливо-ироничный тон:
- И вообще, штурман Коноплёв, потрудитесь привести в порядок
вашу форму...
1 2 3