Видно, ускользала хорошая запись в послужном списке.
- Подъем, ребята! - скомандовал Эрлон, лениво поднимаясь. - На Игры мы, похоже, уже не попадем.
От высокого начальства мы вышли только под вечер. Результаты беседы с начальником милиции города были довольно средненькие. Мы остались на свободе, это уже хорошо. Но начальник обломил нам массу кайфа, приказав дать подписку о невыезде, в результате чего мы потеряли возможность съездить на эти чертовы ХИ-96, и слово не влезать больше в драки или, хотя бы, не убивать всех, кто попадется в драке под руку. За это же Начальник нам выдал по ксиве типа доки Ришелье: "Все, что сделал предъявитель сего..." за его личной подписью и примечанием, о необходимости обо всех инцидентах, в которых поучаствовал "предъявитель сего" сообщать лично ему и немедленно. Мы с ребятами тянули жребий, кому сообшать Мастерам благостную весть об обломе игр. Я ожидал своей скорой кончины, но короткая спичка вышла Келасту, которому я и вручил свой радиотелефон. В процессе разговора Келаст сначала покраснел, потом побледнел, потом снова покраснел, потом приобрел нежно-пурпурный оттенок, а под конец разговора посерел. Видно ему пришлось выслушать немало приятных вещей. Вдоволь налюбовавшись на его колористические упражнения, я протянул ему четвертинку коньяку. Келаст глотнул прямо из горлышка и чуть порозовел. После чего сообщил нам, что Игры накрылись, без нас никто играть не хочет, а командирам, то есть мне и Эрлону, Мастер Берен обещал вставить так, что небо с колечко покажется. Я только выругался.
До дома я добрался только в начале первого. Как и следовало ожидать, предки укатились на дачу. Я завалился было спать, но ben presto понял, что черта с два у меня это получится. Гора мертвецов, а особливо тот, со снесенной башкой, и его башка, мирно лежащая в уголке, отказывались отпускать душеньку на покой. Промаявшись часа полтора, я не выдержал и соорудил себе в качестве снотворного литрового "ерша". Это средство оказалось весьма действенным, и через двадцать минут я провалился в нирвану.
5
Никогда не используйте "ерша" в качестве снотворного! Проснулся я с такой головной болью, что остро пожалел, что меня не прибили во вчерашней драке. Звонок телефона был похож на едущюю по мозгам мотодивизию, вооруженную циркулярками. Я с трудом дотянулся до трубки. Лена.
Удивительно, как она определяет, когда она мне нужна! Выслушав мои спутанные жалобы на похмелье, она молча повесила трубку и уже через полчаса позвонила в мою дверь. Бедная девочка! Откуда у нее только силы взялись? Она принесла целый ящик, я еле мешок поднял!.. Осушив пять бутылок, я почувствовал, что в состоянии передвигаться вертикально. Сидя на кухне, она рассказывала мне свежие новости, а я молча слушал и тихо радовался, что она здесь.
Мне повезло с девушкой. Позже она сыграла важную роль в происходивших событиях, но даже если бы нет, то все равно заслуживала бы упоминания. Лена была на год младше меня, нормального среднего роста, нормального среднего сложения. Из толпы же всяких химических красоток ее всегда выделяло спокойное открытое личико без тени косметики. Плюс ко всему этому у нее были чудные золотые волосы. При более же близком рассмотрении у моей милой выявились кроме разных других положительных качеств ангельское терпние и железный характер. В какой-то момент она попросила научить ее пользоваться каким-нибудь оружием, чисто так, на всякий пожарный случай. В результате через год у нее на поясе появились два длинных ножа, а за душой прозвище "Лючиэнь". Тусовка немало позубоскалила на предмет союза эльфийской принцессы и назгула, но приняла ее очень тепло. В общем понятно, ее было за что любить. Что же она нашла во мне - даже сейчас, спустя четыре года после нашей свадьбы, мне непонятно.
На мой рассказ она отреагировала коротко и ясно: "Обошлось? Ну и хорошо! А чтобы тебя не мучали кошмары, сообщу одну хорошую новость. Мои родители уехали на курорт, так что на ближайшие недели две-три я свободна". И спустя каких-то десять минут мне уже было не до того идиота с отрубленной головой...
Наша идиллия продолжалась целую неделю. А на восьмой день нас разбудил телефонный звонок. Злой голос Большого Начальника прорычал в трубку: "Так-то вы держите свое слово!", а на вполне резонный вопрос, какого рожна и вообще, отрубил: "Думаю, что вам лучше бы подъехать сюда!"
6
Вам - это, интересно, кому? После недавних событий ходить в одиночку как-то не хотелось. Я позвонил своим ребятам, они еще кому-то, кто-то не поехал, но в итоге в кабинет Большого Начальника ввалилась компания в следующем составе: я, Лена, Эрлон, Ресвальд, Келаст, новый телохранитель Эрлона - Санделло и еще человек десять-пятнадцать бойцов разных отрядов. Не дав слегка ошарашенному Большому начальнику опомниться, я моментально наехал на него, потребовав объяснений. Он, чуть отойдя, объяснил, что совершено новое убийство. Зарублено, заколото и застрелено шестнадцать человек, все вместе и одного контингента. Все были гопниками. Услышав такие новости ребята слегка ошалели, а потом резонно спросили: "Ну а мы-то тут при чем?", на что получили в ответ: "При том, что это вы его убили!". Лена выразила общие чувства: "А с чего бы это вдруг?". "А с того!", безаппеляционно заявил начальник. "А как же презумпция невиновности?". "Принцесса Лючиэнь! Он же Самый Большой Начальник! Он как скажет - так все и будет!", горько протянул в ответ Эрлон. "Я так не говорил", смутился начальник. "Тогда давайте поговорим без взаимных обвинений", вынес я конструктивное предложение. Начальник смягчился, и даже выдал нам пачку фотографий с места происшествия и из лабораторий. Фотографии привели нас в состояние тихого обалдения - кладбище там было не хуже, чем на вокзале. А только опомнившись, мы снова впали в состояние легкого замешательства, когда Келаст обратил наше внимание на снимки ранений. Они нас оправдывали. Дело в том, что наши Мастера учили нас приемам вполне конкретных школ боя: Черная Гвардия использовала западноевропейскую школу рубки, с упором на удар мечом и укол кинжалом, а Следопыты - старорусскую, школу рубящего боя одним длинным одноручным мечом. На фотографиях же были ясно видны следы работы двуручным мечом, причем как рубленные, так и колотые раны, а укол двуручником как-то не практиковался на Играх. Самое интересное, что двуручных мечей было на Играх всего четыре штуки, и все четверо, бойцы минас-тиритского гарнизона, были приезжими откуда-то из Сибири. Большой Начальник, выслушав наши соображения, надолго задумался. Потом родил: "Вообще-то это не положено, но так уж и быть, скажу. На месте преступления остались все стрелы. Я могу их вам показать, но они вам наверно, ничего не скажут", после чего достал из стола четыре арбалетные стрелы. Стрелы нам действительно ничего не сказали: единственное, что на них было - это изображение стрелы, выжженное на древке. Большой Начальник еще подумал, и выжал из себя следующую тираду: "Вообще-то они спешили, и оставили в ране один кинжал с какой-то эмблемой". Уфтханг сделал такое движение, будто хотел кого-то придушить. Я понял его эмоции, но сдержался. Келаст вырвал у Большого Начальника кинжал, и тут же над его плечом раздался отчетливый треск столкнувшихся голов, а потом удивленное "О-о-о!". На кинжале стояло клеймо - три стрелы вылетают из моря в звездное небо. Символ, никогда не использовавшийся на играх по простой и понятной причине отсутствия страны, которой принадлежал этот герб. Это был символ падшего Нумерона.
7
Наш стройный коллектив вырвал из раздумий телефонный звонок. Большой начальник послушал, бросил трубку и встал.
- Новое. Я туда. Телеграф он, что ли?
Впрочем, суть была ясна. Я молча встал, жестом приказал своим раздолбаям следовать за мной и направился за Начальником, на ходу потребовав объяснить поподробнее. Факт был коротким и вполне определенным: новая милая находка - шестнадцать свежих, еще тепленьких трупов. Большой Начальник мрачно посмотрел на нашу тусовку и вызвал по телефону автобус.
По прибытии я с удовольствием обнаружил, что место происшествия (мы даже уже устали говорить каждый раз "преступление" - привыкли!) оцеплено, а сыщики еще ничего испортить не успели. Я живенько отрядил своих ребят обнюхать территорию, пообещав сносить по голове за каждый затоптанный след. В принципе, ничего нового мы не получили. Тот же ворох стрел с тем же клеймом, те же разваленные пополам двуручником трупы, новыми были только следы - отчетливый след ботинка сорок пятого размера с эльфийской руной "Б" на пятке и руной "Н" на подошве. И самопальный брелок - кольцо с впаянной в него той же руной "Б", который я втихаря засунул в карман. Черт подери, или, по нашему, назгул все и вся забери! Этот брелок я знал черезчур хорошо, потому что сам помогал его ковать. Этот брелок отковал Мастер Берен.
В кабинете Большого Начальника я вызвал на свою голову очень неприятный разговор. Я думал, Большой меня прибьет на месте! Хотя, он, конечно, прав. Сокрытие вещественных доказательств - это статья. Но мои соображения насчет Мастера Берена он слушал аж приоткрыв рот. Захлопнул он его только по окончании и, выждав минут пять, родил: "Подумаем. Зайдите ко мне завтра".
Лена ждала меня в приемной. Конечно, она была согласна пойти со мной в какую-нибудь забегаловку, прополоскать горло кружкой-другой пива. Для набега мы выбрали филиал небезызвестного "Гнома". Слово за слово, тема за темой, время бежит, было уже к одиннадцати вечера. Мы собрались уже отчаливать, как в бар ввалилась человек шесть из той мерзкой тусовки, что называется мажорами. Те же гопники, только одеты жорошо. "Эй, ты, с палкой на жопе!" Ну, как и положено, начали наезжать. Старая песня по подозрительно знакомому сценарию. Только по тому варианту фильма мне прикрывали бока мои ребята, а здесь не было никого, кроме девушки, с которой я сдувал пылинки. Я сплеча рубанул по протянувшейся к Лене руке. Парню повезло - меч разнес часы и не отрубил руку, а только содрал с тыльной стороны ладони слой мяса. В себя я пришел только при крике: "Стоять, руки за голову!". Патруль.
8
Положение наше было довольно поганое. Нас вели под белы рученьки в отделение. Добро б только под ручки, так еще и под прицелы! Старший патруля, глянув на мою бумагу, довольно гыкнул, разорвал ее и пустил по ветру. Мне стало немного не лайк, зная милые манеры нашей милиции. На выходе я оглянулся. Ну, нормально, давненько не было! Два трупа, трое при смерти. Интересно, посадят сразу? И угораздило же меня втянуть Лену в эту попсню! Она чуть пожала мне руку. Это значит, что не сердится. Девочка ты моя!
В отделении нас встретил капитан с тупой физиономией и осоловевшими глазами. То ли под мухой, то ли ошизел от работы. На его рык: "Попался, убийца!", я коротко ответил: "Отказываюсь давать показания". Кэп сдался неожиданно легко: "Утром заговоришь! В камеру их!". "А обыскать?". Это тот баран-сержант, старший патруля, с глумливой ухмылкой шагнул к Лене. "Ты!", рявкнул я, протянув меч в его сторону, "Тронь ее только!". "Костриков, дробь!", вмешался кэп, "А вы, юноша, оставьте-ка здесь свой ножик!". Я отстегнул пояс с оружием и швырнул его на стол, игнорируя ротянутую руку сержанта. Лена с презрительным лицом бросила капитану свою сумочку. Ножи мы оставили при себе - на память.
Сброд в КПЗ был еще тот. Первые минут десять к нам присматривались, потом человек пять разом встали и шагнули в нашу сторону. Я поднялся навстречу. "Валите-ка по углам, дети!", сказал я мягко. В ответ щелкнули ножи. Я пнул дверь камеры. Караульный, похоже, слушал, что происходит. "Чего надо?", рявкнул он в окошко. "Начальник, потрудись объяснить этому сброду, за что я сюда попал". Караульный хмыкнул и спросил: "Че, наезжают?". "Ага. А я не хочу руки пачкать, их здесь мыть негде".
1 2 3 4
- Подъем, ребята! - скомандовал Эрлон, лениво поднимаясь. - На Игры мы, похоже, уже не попадем.
От высокого начальства мы вышли только под вечер. Результаты беседы с начальником милиции города были довольно средненькие. Мы остались на свободе, это уже хорошо. Но начальник обломил нам массу кайфа, приказав дать подписку о невыезде, в результате чего мы потеряли возможность съездить на эти чертовы ХИ-96, и слово не влезать больше в драки или, хотя бы, не убивать всех, кто попадется в драке под руку. За это же Начальник нам выдал по ксиве типа доки Ришелье: "Все, что сделал предъявитель сего..." за его личной подписью и примечанием, о необходимости обо всех инцидентах, в которых поучаствовал "предъявитель сего" сообщать лично ему и немедленно. Мы с ребятами тянули жребий, кому сообшать Мастерам благостную весть об обломе игр. Я ожидал своей скорой кончины, но короткая спичка вышла Келасту, которому я и вручил свой радиотелефон. В процессе разговора Келаст сначала покраснел, потом побледнел, потом снова покраснел, потом приобрел нежно-пурпурный оттенок, а под конец разговора посерел. Видно ему пришлось выслушать немало приятных вещей. Вдоволь налюбовавшись на его колористические упражнения, я протянул ему четвертинку коньяку. Келаст глотнул прямо из горлышка и чуть порозовел. После чего сообщил нам, что Игры накрылись, без нас никто играть не хочет, а командирам, то есть мне и Эрлону, Мастер Берен обещал вставить так, что небо с колечко покажется. Я только выругался.
До дома я добрался только в начале первого. Как и следовало ожидать, предки укатились на дачу. Я завалился было спать, но ben presto понял, что черта с два у меня это получится. Гора мертвецов, а особливо тот, со снесенной башкой, и его башка, мирно лежащая в уголке, отказывались отпускать душеньку на покой. Промаявшись часа полтора, я не выдержал и соорудил себе в качестве снотворного литрового "ерша". Это средство оказалось весьма действенным, и через двадцать минут я провалился в нирвану.
5
Никогда не используйте "ерша" в качестве снотворного! Проснулся я с такой головной болью, что остро пожалел, что меня не прибили во вчерашней драке. Звонок телефона был похож на едущюю по мозгам мотодивизию, вооруженную циркулярками. Я с трудом дотянулся до трубки. Лена.
Удивительно, как она определяет, когда она мне нужна! Выслушав мои спутанные жалобы на похмелье, она молча повесила трубку и уже через полчаса позвонила в мою дверь. Бедная девочка! Откуда у нее только силы взялись? Она принесла целый ящик, я еле мешок поднял!.. Осушив пять бутылок, я почувствовал, что в состоянии передвигаться вертикально. Сидя на кухне, она рассказывала мне свежие новости, а я молча слушал и тихо радовался, что она здесь.
Мне повезло с девушкой. Позже она сыграла важную роль в происходивших событиях, но даже если бы нет, то все равно заслуживала бы упоминания. Лена была на год младше меня, нормального среднего роста, нормального среднего сложения. Из толпы же всяких химических красоток ее всегда выделяло спокойное открытое личико без тени косметики. Плюс ко всему этому у нее были чудные золотые волосы. При более же близком рассмотрении у моей милой выявились кроме разных других положительных качеств ангельское терпние и железный характер. В какой-то момент она попросила научить ее пользоваться каким-нибудь оружием, чисто так, на всякий пожарный случай. В результате через год у нее на поясе появились два длинных ножа, а за душой прозвище "Лючиэнь". Тусовка немало позубоскалила на предмет союза эльфийской принцессы и назгула, но приняла ее очень тепло. В общем понятно, ее было за что любить. Что же она нашла во мне - даже сейчас, спустя четыре года после нашей свадьбы, мне непонятно.
На мой рассказ она отреагировала коротко и ясно: "Обошлось? Ну и хорошо! А чтобы тебя не мучали кошмары, сообщу одну хорошую новость. Мои родители уехали на курорт, так что на ближайшие недели две-три я свободна". И спустя каких-то десять минут мне уже было не до того идиота с отрубленной головой...
Наша идиллия продолжалась целую неделю. А на восьмой день нас разбудил телефонный звонок. Злой голос Большого Начальника прорычал в трубку: "Так-то вы держите свое слово!", а на вполне резонный вопрос, какого рожна и вообще, отрубил: "Думаю, что вам лучше бы подъехать сюда!"
6
Вам - это, интересно, кому? После недавних событий ходить в одиночку как-то не хотелось. Я позвонил своим ребятам, они еще кому-то, кто-то не поехал, но в итоге в кабинет Большого Начальника ввалилась компания в следующем составе: я, Лена, Эрлон, Ресвальд, Келаст, новый телохранитель Эрлона - Санделло и еще человек десять-пятнадцать бойцов разных отрядов. Не дав слегка ошарашенному Большому начальнику опомниться, я моментально наехал на него, потребовав объяснений. Он, чуть отойдя, объяснил, что совершено новое убийство. Зарублено, заколото и застрелено шестнадцать человек, все вместе и одного контингента. Все были гопниками. Услышав такие новости ребята слегка ошалели, а потом резонно спросили: "Ну а мы-то тут при чем?", на что получили в ответ: "При том, что это вы его убили!". Лена выразила общие чувства: "А с чего бы это вдруг?". "А с того!", безаппеляционно заявил начальник. "А как же презумпция невиновности?". "Принцесса Лючиэнь! Он же Самый Большой Начальник! Он как скажет - так все и будет!", горько протянул в ответ Эрлон. "Я так не говорил", смутился начальник. "Тогда давайте поговорим без взаимных обвинений", вынес я конструктивное предложение. Начальник смягчился, и даже выдал нам пачку фотографий с места происшествия и из лабораторий. Фотографии привели нас в состояние тихого обалдения - кладбище там было не хуже, чем на вокзале. А только опомнившись, мы снова впали в состояние легкого замешательства, когда Келаст обратил наше внимание на снимки ранений. Они нас оправдывали. Дело в том, что наши Мастера учили нас приемам вполне конкретных школ боя: Черная Гвардия использовала западноевропейскую школу рубки, с упором на удар мечом и укол кинжалом, а Следопыты - старорусскую, школу рубящего боя одним длинным одноручным мечом. На фотографиях же были ясно видны следы работы двуручным мечом, причем как рубленные, так и колотые раны, а укол двуручником как-то не практиковался на Играх. Самое интересное, что двуручных мечей было на Играх всего четыре штуки, и все четверо, бойцы минас-тиритского гарнизона, были приезжими откуда-то из Сибири. Большой Начальник, выслушав наши соображения, надолго задумался. Потом родил: "Вообще-то это не положено, но так уж и быть, скажу. На месте преступления остались все стрелы. Я могу их вам показать, но они вам наверно, ничего не скажут", после чего достал из стола четыре арбалетные стрелы. Стрелы нам действительно ничего не сказали: единственное, что на них было - это изображение стрелы, выжженное на древке. Большой Начальник еще подумал, и выжал из себя следующую тираду: "Вообще-то они спешили, и оставили в ране один кинжал с какой-то эмблемой". Уфтханг сделал такое движение, будто хотел кого-то придушить. Я понял его эмоции, но сдержался. Келаст вырвал у Большого Начальника кинжал, и тут же над его плечом раздался отчетливый треск столкнувшихся голов, а потом удивленное "О-о-о!". На кинжале стояло клеймо - три стрелы вылетают из моря в звездное небо. Символ, никогда не использовавшийся на играх по простой и понятной причине отсутствия страны, которой принадлежал этот герб. Это был символ падшего Нумерона.
7
Наш стройный коллектив вырвал из раздумий телефонный звонок. Большой начальник послушал, бросил трубку и встал.
- Новое. Я туда. Телеграф он, что ли?
Впрочем, суть была ясна. Я молча встал, жестом приказал своим раздолбаям следовать за мной и направился за Начальником, на ходу потребовав объяснить поподробнее. Факт был коротким и вполне определенным: новая милая находка - шестнадцать свежих, еще тепленьких трупов. Большой Начальник мрачно посмотрел на нашу тусовку и вызвал по телефону автобус.
По прибытии я с удовольствием обнаружил, что место происшествия (мы даже уже устали говорить каждый раз "преступление" - привыкли!) оцеплено, а сыщики еще ничего испортить не успели. Я живенько отрядил своих ребят обнюхать территорию, пообещав сносить по голове за каждый затоптанный след. В принципе, ничего нового мы не получили. Тот же ворох стрел с тем же клеймом, те же разваленные пополам двуручником трупы, новыми были только следы - отчетливый след ботинка сорок пятого размера с эльфийской руной "Б" на пятке и руной "Н" на подошве. И самопальный брелок - кольцо с впаянной в него той же руной "Б", который я втихаря засунул в карман. Черт подери, или, по нашему, назгул все и вся забери! Этот брелок я знал черезчур хорошо, потому что сам помогал его ковать. Этот брелок отковал Мастер Берен.
В кабинете Большого Начальника я вызвал на свою голову очень неприятный разговор. Я думал, Большой меня прибьет на месте! Хотя, он, конечно, прав. Сокрытие вещественных доказательств - это статья. Но мои соображения насчет Мастера Берена он слушал аж приоткрыв рот. Захлопнул он его только по окончании и, выждав минут пять, родил: "Подумаем. Зайдите ко мне завтра".
Лена ждала меня в приемной. Конечно, она была согласна пойти со мной в какую-нибудь забегаловку, прополоскать горло кружкой-другой пива. Для набега мы выбрали филиал небезызвестного "Гнома". Слово за слово, тема за темой, время бежит, было уже к одиннадцати вечера. Мы собрались уже отчаливать, как в бар ввалилась человек шесть из той мерзкой тусовки, что называется мажорами. Те же гопники, только одеты жорошо. "Эй, ты, с палкой на жопе!" Ну, как и положено, начали наезжать. Старая песня по подозрительно знакомому сценарию. Только по тому варианту фильма мне прикрывали бока мои ребята, а здесь не было никого, кроме девушки, с которой я сдувал пылинки. Я сплеча рубанул по протянувшейся к Лене руке. Парню повезло - меч разнес часы и не отрубил руку, а только содрал с тыльной стороны ладони слой мяса. В себя я пришел только при крике: "Стоять, руки за голову!". Патруль.
8
Положение наше было довольно поганое. Нас вели под белы рученьки в отделение. Добро б только под ручки, так еще и под прицелы! Старший патруля, глянув на мою бумагу, довольно гыкнул, разорвал ее и пустил по ветру. Мне стало немного не лайк, зная милые манеры нашей милиции. На выходе я оглянулся. Ну, нормально, давненько не было! Два трупа, трое при смерти. Интересно, посадят сразу? И угораздило же меня втянуть Лену в эту попсню! Она чуть пожала мне руку. Это значит, что не сердится. Девочка ты моя!
В отделении нас встретил капитан с тупой физиономией и осоловевшими глазами. То ли под мухой, то ли ошизел от работы. На его рык: "Попался, убийца!", я коротко ответил: "Отказываюсь давать показания". Кэп сдался неожиданно легко: "Утром заговоришь! В камеру их!". "А обыскать?". Это тот баран-сержант, старший патруля, с глумливой ухмылкой шагнул к Лене. "Ты!", рявкнул я, протянув меч в его сторону, "Тронь ее только!". "Костриков, дробь!", вмешался кэп, "А вы, юноша, оставьте-ка здесь свой ножик!". Я отстегнул пояс с оружием и швырнул его на стол, игнорируя ротянутую руку сержанта. Лена с презрительным лицом бросила капитану свою сумочку. Ножи мы оставили при себе - на память.
Сброд в КПЗ был еще тот. Первые минут десять к нам присматривались, потом человек пять разом встали и шагнули в нашу сторону. Я поднялся навстречу. "Валите-ка по углам, дети!", сказал я мягко. В ответ щелкнули ножи. Я пнул дверь камеры. Караульный, похоже, слушал, что происходит. "Чего надо?", рявкнул он в окошко. "Начальник, потрудись объяснить этому сброду, за что я сюда попал". Караульный хмыкнул и спросил: "Че, наезжают?". "Ага. А я не хочу руки пачкать, их здесь мыть негде".
1 2 3 4