Пелвис покачал головой и сделал глотательное движение.
Мимо лодки проплыл крокодил – так близко, что Флинт мог ткнуть его в глаз, если бы не боялся потерять руку. Ну, это бы еще ничего: у него осталось бы еще две. Не распускайся! Держи под контролем. Пока тебя не начали закапывать, ты еще жив. Держись.
– Готов поспорить, это все просто ошибка, – сказал он вслух. – Когда этот “он” выспится, мы расскажем ему нашу историю, и он тут же нас отпустит. – У Флинта перехватило горло. – Я имею в виду – вышвырнет нас отсюда. – Молчание Эйсли пугало Флинта. Он так привык к его болтовне, что тишина доводила его до безумия. – Эйсли, послушай. Мы ведь еще не пропали. Пелвис? Ну же, поговори со мной.
Никакой реакции.
Флинт наклонился вперед.
– Сесил, – сказал он. – Я ударю тебя, если ты не взглянешь на меня и не скажешь чего-нибудь.
И эта угроза была бесполезной. Флинт закрыл глаза и прижал свободную руку ко лбу. Рука Клинта неожиданно дернулась, а потом неподвижно повисла.
– Как ты назвал меня?
Флинт открыл глаза. Эйсли поднял голову.
– Ты назвал меня Сесил? – Его разбитая губа опять лопнула, и на ней сверкала капелька свежей крови.
– Да, наверное. – Флинт почувствовал облегчение. – Ну, слава Богу, ты вернулся! Позволь мне сказать, что сейчас не время распускать нюни! Мы должны держать себя в руках! Как я уже говорил, когда этот малый проснется и мы расскажем ему, что все это лишь ошибка…
– Сесил, – прошептал Пелвис, и слабая улыбка скользнула по его разбитым губам. Потом она исчезла. Его глаза были очень-очень темными. – Я думаю… Они изжарили Мамми, – глухо сказал он.
– Нет, что ты, нет! – Нужно поддерживать его, нельзя дать ему снова раскиснуть! – Этот придурок хотел только тебя попугать! Слушай, брось эти мысли. У нас и без того есть о чем подумать.
– Например? О том, кого из нас они убьют первым? – Эйсли сощурился от солнца. – Меня это не интересует. Нам отсюда не выбраться.
– Вот видишь? Поэтому ты никогда не станешь хорошим охотником за наградой. Никогда. Потому что ты трус. Ноя, Божьей милостью, далеко не трус. – Флинт чувствовал, как кровь приливает к лицу. Он должен успокоиться, иначе его хватит солнечный удар. – Я сказал, что возьму Ламберта, и я его взял, разве не так?
– Да, так точно, сэр. Хотя я не думаю, что нам удастся воспользоваться этими деньгами.
– Ты сиди и наблюдай, – сказал ему Флинт. – Случай представится. – Ой почувствовал, что его собственный рассудок тоже дает сбои. Самоконтроль! Иначе можно сломаться. Флинт взял руку Клинта в свою и пощупал пульс брату. Впрочем, он тут же вспомнил, что пульс у них общий. – Самоконтроль и самодисциплина – вот что нужно охотнику за наградой. У меня всегда были эти качества. Даже когда я был совсем маленьким мальчиком. Мне они были необходимы, чтобы удерживать Клинта, чтобы не позволять ему вылезти наружу, чтобы никто не увидел, какой я на самом деле урод. Самодисциплина – вот что тебе требуется, и в больших дозах.
– Мистер Морто? – сказал Пелвис тихим голосом, в котором почти ничего уже не осталось от Элвиса. – Сегодня, видимо, мы умрем. Не могли бы вы помолчать?
Жара была нестерпимой. Флинт чувствовал, что у него начинают дымиться мозги. Его кожа не привыкла к прямому солнцу и уже горела; кругом была вода, много воды, но не было никакой возможности найти в ней спасение от жары. Флинт провел языком по губам, облизал губы и ощутил привкус пота. Крокодил слегка задел лодку и раздался скрежет, от которого Флинт содрогнулся. Надо сосредоточиться на чем-то еще… все равно на чем.
– Тебе не было бы цены, – сказал он, – будь у тебя менеджер.
Пелвис уставился на него и медленно поморгал.
– Кто?
– Менеджер. Как говорил тот малый. Тебе нужен менеджер. Кто-нибудь, кто научил бы тебя самодисциплине и отучил жрать эту проклятую дешевую еду. Чтобы ты перестал быть Элвисом, а стал просто Сесил. Я ведь слышал, что он сказал, я стоял совсем рядом.
– Вы… Вы говорите это или я думаю, что вы это говорите?
– Может быть, да. Может быть, нет. – Флинт трясущейся рукой вытер со лба пот. – Я просто хочу сказать, что у тебя есть кое-какой талант, и хороший менеджер мог бы тебе пригодиться. Хороший бизнесмен. Ты не должен выступать самостоятельно, ты должен играть в ансамбле, или подыгрывать при записи, или что-то еще в этом роде. При таком повороте дел можно сделать неплохие деньги, разве не так?
– Вы сошли с ума, мистер Морто? – спросил Пел-вис. – Или пока только я?
– Черт возьми, мы оба! – почти выкрикнул Флинт. Контроль, – подумал он. – Контроль. Боже мой, это проклятое солнце! – Жгучий едкий запах, запах болотной грязи и дерьма аллигаторов поднимался с поверхности пруда. – Когда мы выберемся отсюда… потому что мы должны это сделать, после того, как поговорим с тем, кто здесь распоряжается… завтра у нас будет время подумать об этом. Ты не годишься в охотники за наградой, да и мне давно уже хочется оставить это занятие. Я устал от него, оно омерзительно, я никогда и не собирался заниматься этим… Я просто ходил и ходил кругами, словно трехлапая обезьяна в клетке, – бормотал Флинт. – Мне нужна новая работа, новый старт, хотя…
– Становится жарковато, а?
От этого голос они оба вздрогнули. Вдоль причала шел Монти; в руках он держал тарелку с косточками, которые обсасывал одну за другой. – Вы все еще не надумали искупаться?
Ни Флинт, ни Пелвис не проронили ни слова. Они молча смотрели, как Монти обгладывает кость, держа ее в жирных пальцах.
– Не желаете со мной говорить? – Монти быстро взглянул на солнце. Потом бросил кость в воду, рядом с их лодкой. Всплеск привлек внимание крокодилов, и они устремились к лодке, как чешуйчатые торпеды. Вода закипела под ударами мощных хвостов, и лодка угрожающе закачалась.
– Эти парни проголодались. – Монти взял с тарелки другую кость. – Они могут сожрать все, что угодно, вы знаете? У них стальные желудки. Могу поспорить, что они с удовольствием всадили бы свои зубки в тебя, урод. Держу пари, ты им бы понравился. Такого они отродясь не едали.
Крокодилы разочарованно поплыли прочь, не найдя никакой еды.
– Уж не думаете ли вы, друзья, что это может продолжаться бесконечно долго? – спросил Флинт. – Мы уже получили урок, и больше сюда не вернемся.
Монти расхохотался.
– Вот это верно. Потому что вы отсюда и не уйдете. – Он швырнул в воду вторую кость, и вновь крокодилы устремились за ней. – Эй, Элвис? Не хочешь позавтракать?
Пелвис не ответил, и Флинт заметил, что его глаза опять остекленели.
– Это действительно вкусно. На костях так много мяса, я просто поражаюсь. Хочешь попробовать? – Он показал Эйлси большой кусок мяса. – Гав! Гав!
Пелвис вздрогнул. На виске у него забилась жилка.
– Возьми себя в руки. – Флинт крепко сжал плечо Пелвиса. – Успокойся.
– Мне кажется, он мечтает попробовать, слышишь, мистер Урод? Лови, Элвис! – И, залаяв по-собачьи, Монти бросил в воду остатки мяса и костей из тарелки. В следующее мгновение Пелвис обезумел. Он рванулся через борт. Цепь от наручников, соединявшая их запястья, натянулась, и с криком ужаса Флинт упал в воду следом за ним.
***
На последних полутора милях Трейн сбавил скорость почти на четверть, до семи узлов, чтобы шум моторов был меньше. Теперь он вовсе выключил оба двигателя и пустил своего “Стрижа” скользить по инерции.
– Подходим, – сказал он, поворачивая руль. Дэн стоял рядом с ним, а Арден сидела на скамье лицом к корме. – Еще немного “Стриж” будет идти, а потом мы прогуляемся вброд.
Дэн кивнул. Винтовки, пистолет и рюкзак с амуницией лежали в шкафу, в задней части каюты. Трейн провел “Стрижа” через сеть каналов с максимальной для катера скоростью – двадцать восемь узлов – будоража птиц и разгоняя крокодилов, которые спешили поскорее убраться от этого железного ревущего зверя. По дороге Трейн рассказывал Дэну, что его настоящее имя Элан Чаппель, что он родился в поезде, между Мобилом и Новым Орлеаном, но вырос на Гранд-Айсл – там рыбачил его отец. Пока он был во Вьетнаме, родители переехали в Новый Орлеан: его отец получил должность консультанта в компании, которая строила рыбацкие лодки. Болота были у Трейна в крови, как он любил выражаться. Он говорил, что должен жить здесь, среди этой первозданной красоты, иначе просто умрет. Он знал, что лодки типа “Стриж” делаются в городе Бервик, в сорока милях от Хумы. В 1976 году он купил списанный бронированный корпус “Стрижа” и потратил три года на то, чтобы сделать из него нормальный катер.
– Сейчас туда, – сказал Трейн, указывая подбородком на очередной канал, который сворачивал влево. – Скажи леди, что когда она услышит удары по днищу, пусть не пугается. Это значит просто, что мы дальше не поплывем, а пойдем вброд.
Дэн пошел на корму, чтобы предупредить об этом Арден. Трейн твердой рукой направил “Стрижа” в узкий канал. Несколько веток скользнуло по бортам, перед самым носом расступилась осока. Трейн взял канат; одним концом он был прикреплен к палубе, на втором болтался железный крюк. Когда “Стриж” заскреб килем по дну, Трейн швырнул крюк в заросли деревьев и потянул канат, и катер остановился.
Они приготовились. Дэн весь вспотел, но не испытывал страха. Может быть, только чуть-чуть. В любом случае, эту работу нужно было сделать.
– Оставь пистолет здесь, – сказал Трейн, когда Дэн вынул из шкафа оружие. – Он может понадобиться леди.
– Мне? – воскликнула Арден. – Я никогда в жизни не стреляла из пистолета!
– Все когда-то бывает в первый раз. – Трейн вставил обойму. – Слушай внимательно, я все объясню. К тебе могут явиться гости, когда мы уйдем, и только два парня могут спасти твою жизнь – мистер Смит и мистер Вессон. Понятно?
Арден решила, что к его словам стоит прислушаться.
– Возьми три запасных магазина, – сказал Трейн Дэну, объяснив Арден, как пользоваться пистолетом. Дэн взял из рюкзака три магазина, два положил в верхний карман, а один – в задний. Трейн сделал то же самое, а потом надвинул на лоб серо-зеленую пятнистую фуражку. – До этих парней четверть мили отсюда, – сказал он, вешая винтовку на правое плечо стволом вниз, чтобы вода не попала в затвор. – У них хватит оружия, чтобы начистить рога самому Сатане: винтовки, пистолеты, пулемет и всякая всячина. Так что с этой минуты мы должны быть очень осторожны, иначе просто умрем.
Пока Дэн прилаживал на плечо свою винтовку, Трейн открыл банку с какой-то черной пастой и мазнул этой пастой у себя под глазами.
– Не будет слепить, когда придет время стрелять. – Он протянул банку Дэну, и тот тоже нанес на щеки под глазами пару мазков. Трейн взглянул Дэну в лицо; их взгляды встретились. – Это будет не тир. Я могу на тебя положиться? У тебя временами не появляется мысль, что ты уже дважды мертв, а?
– Я сделаю все, что будет нужно, – сказал Дэн.
– У них есть вышка, и на ней часовой. А еще у них есть большие железные ворота, блокирующие канал, а вокруг – колючая проволока. – Трейн кивнул в сторону заросшего лианами берега. – Эта полоса тоже малоприятная. У нас нет сыворотки от змеиных укусов, так что смотри в оба.
– Будь спокоен.
– Если мы выясним, что твои… – Трейн усмехнулся, – ..попутчики уже на том свете, то тихо уходим назад, как грешники с воскресной молитвы. А потом я свяжусь по радио с Гранд-Айсл. Хорошо?
– Да.
Трейн перелез через транец и спустился в воду. Болото затянуло его по грудь.
– Дэн? – окликнула Арден, когда Дэн начал спускаться. И вновь ее голос дрогнул. – Прошу тебя, будь осторожен, – только и сумела сказать она.
– Зря я взял тебя с нами. Тебе надо было остаться у Трейна.
Она покачала головой.
– Я там, где я нужнее всего. Беспокойся лишь о том, как дойти туда и вернуться назад.
Дэн вошел в воду, и его ботинки на три дюйма погрузились в грязь.
Трейн сказал Арден:
– Ты услышишь стрельбу. И если мы через полчаса после этого не придем, значит, мы не придем никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59