Минут двадцать они взбирались вверх. Впереди, из темноты,
послышался чей-то голос. Дрошный ответил, не замедляя шага.
Вскоре они миновали двух часовых, вооруженных автоматами, и
оказались в расположении лагеря, если так можно было назвать
несколько наспех срубленных деревянных бараков.
Поляну, на которой был разбит лагерь, со всех сторон
обступили плотные ряды самых высоких в Европе сосен. Их
раскидистые кроны так плотно смыкались над лагерем на высоте от
восьмидесяти до ста футов, что сквозь образовавшийся купол ни
одна снежинка не упала на землю. В другую сторону этот купол не
пропускал и луча света.
Ярко горели керосиновые фонари, освещая территорию лагеря.
Дрошный остановился и обратился к Мел-лори:
- Вы пойдете со мной. Остальные останутся здесь. Он
подвел Меллори к двери самого большого барака. Не ожидая
приглашения, Андреа сбросил с плеч рюкзак и уселся на него.
Остальные, немного помедлив, последовали его примеру. Конвоиры
застыли в нерешительности, переглянулись и, на всякий случай,
взяли сидящих в кольцо. Рейнольдс повернулся к Андреа. В
выражении его лица полностью отсутствовали восхищение или
доброжелательность.
- Вы спятили,- с негодованием прошептал Рейнольдс.- Это
просто сумасшествие. Вас могли убить. Нас всех могли убить. Вы,
случайно, не контуженный?
Андреа промолчал. Он закурил свою вонючую сигару и
пристально посмотрел на Рейнольдса, пытаясь придать лицу
миролюбивое выражение.
- Спятил - это слабо сказано.- Гроувс был взбешен не
меньше Рейнольдса.- Вы же убили партизана! Вы понимаете, что
это значит? Вам невдомек, что осторожность для них превыше
всего?
Степень его осведомленности так и не удалось выяснить.
Вместо ответа Андреа глубоко затянулся, выпустил облако
ядовитого дыма и перевел умиротворенный взгляд с Рейнольдса на
Гроувса.
Миллер попытался разрядить обстановку:
- Будет вам. Не надо преувеличивать. Андреа действительно
чуть-чуть погорячился.
- Спаси нас Бог,- выразительно произнес Рейнольдс и в
отчаянии посмотрел на своих товарищей.- Оказаться за тысячу
миль от дома, от своих, в компании убийц-маньяков! - Он
поглядел на Миллера и язвительно передразнил: - "Не надо
преувеличивать..."
Миллер обиженно отвернулся.
Комната была просторной и почти пустой: деревянный стол,
скамья и два стула. Только потрескивание дров в печке создавало
относительный уют.
Все это Меллори отметил про себя машинально. Он даже не
отреагировал на слова Дрошного:
- Капитан Меллори. Разрешите представить вам моего
командира.- Его взгляд был прикован к человеку, сидящему за
столом.
Небольшого роста, коренастый, на вид ему было лет тридцать
пять. Морщинки у глаз и в уголках рта, застывшего в полуулыбке,
свидетельствовали о доброжелательном настроении. Он был одет в
форму капитана германской армии. На шее тускло поблескивал
Железный Крест.
ГЛАВА 4. ПЯТНИЦА. 02.00-03.30

Сидящий за столом гитлеровец откинулся на спинку стула и
удовлетворенно потер руки. Ситуация явно доставляла ему
удовольствие.
- Гауптман Нойфельд к вашим услугам, капитан Меллори.-Он
взглянул на то место, где на форме Меллори должны были быть
нашивки.- Если я правильно понял, конечно. Вы не ожидали меня
увидеть?
- Я сердечно рад вас видеть, герр гауптман.- Выражение
удивления на лице Меллори сменилось радостной улыбкой. Он с
глубоким облегчением вздохнул.- Вы даже представить себе не
можете, как я рад.- Улыбаясь, он повернулся к Дрошному и
застыл в замешательстве.- Кто же вы? Кто этот человек, капитан
Нойфельд? Что это за люди, которые привели нас сюда? Они,
должно быть...
Дрошный мрачным голосом прервал:
- Один из его группы убил нашего человека.
- Что? - улыбка мгновенно исчезла с лица Нойфельда. Он
резко встал, опрокинув стул. Меллори, не обращая на него
внимания, продолжал смотреть на Дрошного.
- Кто вы такой? Скажите мне, ради Бога!
- Нас называют "четниками",- угрюмо процедил Дрошный.
- Четники? Четники? Что еще за четники?
- Позвольте усомниться в вашей искренности, капитан.-
Нойфельд уже взял себя в руки. Его лицо стало непроницаемым.
Только глаза метали молнии. Людям, недооценивающим капитана
Нойфельда, грозят большие неприятности, отметил про себя
Меллори.- Вам, командиру отряда, заброшенного в эту страну со
спецзаданием, неизвестно, что четники - наши югославские
друзья?
- Друзья? Понятно.- Лицо Меллори прояснилось.-
Предатели, коллаборационисты, другими словами.
Дрошный, издав горлом подобие львиного рыка, схватился за
нож и двинулся на Меллори. Резкий окрик Нойфельда заставил его
остановиться.
- Кстати, о каком спецзадании вы говорили? - спросил
Меллори. Он внимательно оглядел каждого из присутствующих и
понимающе усмехнулся.- У нас действительно специальное
задание, но совсем не в том смысле, как вам кажется. По крайней
мере, не в том смысле, как мне кажется, что вам кажется.
- Вот как? - Нойфельд умел вскидывать брови ничуть не
хуже Миллера, отметил Меллори.- Тогда почему мы ждали вашего
появления? Объясните, если можете.
- Одному Богу известно,- честно признался Меллори.- Мы
приняли ваших людей за партизан. Именно поэтому один из них был
убит, как мне кажется.
- Именно поэтому? - Нойфельд с интересом посмотрел на
Меллори, придвинул стул, уселся и приготовился слушать.-
Объясните все по порядку.
Как подобает истинному представителю лондонского
Вест-Энда, Миллер имел обыкновение во время еды пользоваться
салфеткой. Он не изменил своей привычке и сейчас, сидя на
рюкзаке и придирчиво ковыряя вилкой в банке с консервами. Трое
сержантов, сидящие рядом, с недоумением взирали на эту картину.
АндреаL=пыхтя неизменной сигарой и не обращая никакого внимания
на охрану, не спускавшую с него глаз, неторопливо разгуливал по
территории лагеря, отравляя окрестности ядовитым дымом. В
морозном воздухе ясно послышались звуки пения под аккомпанемент
гитары. Когда Андреа закончил обход лагеря, Миллер взглянул на
него и кивнул в ту сторону, откуда доносилась музыка.
- Кто солирует? Андреа пожал плечами.
- Радио, "наверное.
- Надо бы им купить в таком случае новый приемник. Мой
музыкальный слух не в силах это вынести.
- Послушайте,- возбужденным шепотом перебил его
Рейнольдс,- Мы тут кое о чем поговорили...
Миллер картинно вытер губы торчащей изпод ворота салфеткой
и мягко сказал:
- Не надо. Подумайте, как будут убиваться ваши матери и
невесты.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду побег,- спокойно ответил Миллер.- Может
быть, оставим до следующего раза?
- Почему не сейчас? - Гроувс был воинственно настроен.-
Конвоиры ушли...
- Вам так кажется? - Миллер тяжело вздохнул.- Ах,
молодежь, молодежь. Посмотрите внимательней. Вам кажется, что
Андреа решил прогуляться от нечего делать?
Они быстро исподтишка огляделись, затем вопросительно
посмотрели на Андреа.
- Пять темных окон,- тихо произнес Андреа.-За ними -
пять темных силуэтов. С пятью темными автоматами.
Рейнольдс кивнул и отвернулся.
- Ну, что же.- Привычка Нойфельда потирать руки
напомнила Меллори одного судью. Тот всегда так же потирал руки
перед объявлением смертного приговора.- Вы рассказали нам
весьма необычную историю, дорогой капитан Меллори.
- Вот именно,- согласился Меллори.- Как необычно и то
положение, в котором мы теперь оказались.
- Еще один аргумент.- Медленно загибая пальцы, Нойфельд
перечислил доводы Меллори.- Итак, вы утверждаете, что в
течение нескольких месяцев занимались контрабандой пенициллина
и наркотиков на юге Италии. Как офицер связи союзной армии, вы
имели доступ на склады американских военных баз.
- В конце концов у нас возникли некоторые затруднения,-
признал Меллори.
- Я подхожу к этому. Всему свое время. Эти товары, но
вашим словам, переправлялись вермахту.
- Предпочел бы, чтобы вы произносили фразу "по вашим
словам" другим тоном, - с раздражением заметил Меллори. -
Наведите справки у командующего военной разведкой в Падуе. Он
подчинен непосредственно фельдмаршалу Кессельрингу.
- С удовольствием.- Нойфельд поднял телефонную трубку и
произнес что-то по-немецки. Меллори был искренне удивлен:
- У вас прямая связь с внешним миром? Непосредственно
отсюда?!
- У меня прямая связь с сараем, расположенным в
пятидесяти ярдах отсюда. Там установлен мощный передатчик.
Продолжим. Вы утверждаете далее, что вас раскрыли, судили
военным трибуналом и приговорили к расстрелу. Верно?
- Если ваша хваленая шпионская сеть в Италии
действительно существует, вы узнаете об этом не позднее
завтрашнего дня,- сухо заметил Меллори.
- Узнаем, непременно узнаем. Итак, вам удалось бежать
из-под стражи, убив охранников. Там же, в здании
разведуправления, вы случайно подслушали, как инструктировали
группу десантников перед отправкой в Боснию.- Он загнул еще
один палец.- Возможно, вы говорите правду. В чем, вы сказали,
заключалась их миссия?
- Я ничего не говорил. Мне было не до подробностей.
Что-то, касающееся освобождения британских связных и перекрытия
каналов утечки информации. Я не совсем уверен. У нас были более
серьезные проблемы.
- Я в этом не сомневаюсь,- презрительно произнес
Нойфельд.- Вам надо было спасать свои шкуры. А что случилось с
вашими погонами, капитан? Где нашивки, орденские планки?
- Вы, очевидно, не знаете, что такое британский военный
трибунал, гауптман Нойфельд.
- Вы могли сами от них избавиться,- мягко заметил
Нойфельд.
- А после этого опорожнить наполовину баки захваченного
нами самолета, если следовать вашей логике?
- Баки были полупустыми? Разве ваш самолет при падении не
взорвался?
- Падение самолета никак не входило в наши планы,-
сказал Меллори.- Мы предполагали приземлиться, но неожиданно
кончилось горючее. В самый неподходящий момент, как я теперь
понимаю.
Нойфельд задумчиво произнес:
- Каждый раз, когда партизаны разводят костры, мы следуем
их примеру. В данном случае мы знали, что вы или кто-нибудь
другой обязательно прилетите. Горючее кончилось, говорите? -
Он опять что-то сказал в трубку и повернулся к Меллори.-
Звучит правдоподобно. Остается только объяснить смерть
подчиненного капитана Дрошного.
- Здесь я должен извиниться. Это была нелепая ошибка. Но
вы должны нас понять. Меньше всего нам хотелось попасть к вам.
Мы слышали, что бывает с английскими парашютистами, попавшими к
немцам.
Нойфельд загнул еще один палец.
- На войне как на войне. Продолжайте.
- Мы собирались приземлиться в расположении партизан,
перейти линию фронта и сдаться. Когда Дрошный приказал своим
людям взять нас на мушку, мы решили, что партизаны нас
раскрыли, что их предупредили об угоне самолета. В таком случае
у нас просто не было выбора.
- Подождите на улице. Мы с капитаном Дрошным сейчас
выйдем.
Меллори вышел. Андреа, Миллер и трое сержантов терпеливо
ждали, сидя на рюкзаках. Откуда-то продолжала доноситься
музыка. На мгновение Меллори повернул голову и прислушался,
затем направился к остальным. Миллер деликатно вытер губы
салфеткой и вопросительно взглянул на Меллори.
- Мило поболтали?
- Навесил ему лапшу на уши. То, о чем мы говорили в
самолете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35