С чего ты взял, что это я? Мы с
Карасюком твоим даже шапочно не были знакомы! Гадом буду!
- Желаешь доказательств, как понимаю? - вкрадчиво спросил хозяин
дома, блеснув глазами. - Пожалуйста! Сколько угодно! Их даже
тупому суду присяжных хватило бы. С большим избытком!
- Кончай вокруг да около ходить! А точнее - ползать! -
разозлился я. - Выкладывай! Конкретно!
- Кто же из нас в бутылку лезет? - спросил Баграмян и совсем
неожиданно предложил: - Расстегни-ка, уважаемый, свою рубашку.
- Зачем? - сказал я, хотя уже начинал понимать, где собака
зарыта.
- Желаю взглянуть на распятие!
- Ради Бога! Любуйся! - я расстегнул верхнюю пуговку рубашки и
вытянул за цепочку крест наружу. - Антиквариатом интересуешься?
Должен тебя жестоко разочаровать - не продается!
- Несолидно и глупо было бы, - сказал хозяин дома, впиваясь
глазами в изумрудное распятие, - собственные вещи покупать.
Крест этот вместе с партией камешков был у Карасюка. Которого ты
убил и ограбил!
- Лажа! - почти искренне возмутился я. - Никого я не грабил!
Сувенир мне старый приятель недавно подарил!
- Придется назвать имя столь щедрого приятеля! - жестко сказал
Баграмян, недоверчиво кривя свои пухлые губы. - Если, конечно,
не желаешь вместо него крайним остаться.
- Сергей Гриненко!
- Ну, конечно! - насмешливый хохот армянина сильно смахивал на
уханье совы. Как я сам не догадался! А ты далеко не дурак,
Монах! Знаешь, как передергивать!
- Не понял! - прервал я неестественное веселье собеседника. - Я
точно говорю! Без туфты - он!
- Это называется - с больной головы на здоровую! - со смуглого
лица хозяина слетела приклеенная улыбка. - Он главный свидетель
против тебя. Вполне даже логично, что ты его утопить пытаешься.
Но Грин - мой человек, проверенный, и твой наглый наговор не
прокатит! Ни единого шанса! Так что завязывай упираться и давай
перейдем к нашему делу. Добровольно камешки отдашь?
- Ладно. Давай начистоту! - Я обернулся к своим ребятам и
рапорядился. - Ступайте на кухню перекурить и Вику с собой
цепляйте!
Когда Вика в сопровождении моей четверки удалилась, я некоторое
время курил, задумчиво глядя в спокойно-внимательные глаза
Баграмяна, и вдруг сказал:
- Карасюка и верно убрал я, но по личной просьбе Грина. Должок
за мной лагерный был, вот я эдак и погасил его. Как интеллигент
в третьем поколении, я всегда аккуратно плачу по счетам. В
благодарность за ликвидацию врага Грин и подогнал мне распятие.
Никакую партию изумрудов я не видел. Даже и разговора о них не
было. А сволочь Грин что говорит?
Хозяин дома сидел, опустив глаза и по-собчьи наклонив голову
набок, видно, больше вслушиваясь в мои интонации, чем в слова.
Наконец он поднял настроженно-пристальный взгляд и спросил:
- Кто подвердить это может?
- Господин Цепелев, - я кивнул на Цыпу.
- Несерьезно. Он твой человек. Кто еще?
- Никто, - я развел руками, начиная склоняться к мысли, что как
ни крути, а придется мне все же применить последний, неоспоримый
аргумент, спрятанный до времени в кобуре подмышкой.
- Подобьем итог! - как-то странно усмехнулся Баграмян. - Что мы
имеем? Твое слово против слова Грина. Негусто! Весьма!
- А он-то что говорит? - снова задал я вопрос, не дававший мне
покоя.
- Он утверждает, что случайно заметил на тебе крест, очень
похожий на тот, что он передал Карасюку вместе с изумрудами и
билетом. Вот я Вике и поручил проверить...
- Каким билетом? - уточнил я из любви к полной ясности во всех
деталях.
- Авиабилетом до Гамбурга. Если б не ты, летел бы сегодня
Карасюк в западную цивилизацию, а не в ад! - усмехнулся армянин,
выказывая некоторое пристрастие к черному юмору.
- Должен был нелегально вывезти камешки в Германию? - вопросил я
так громко, что Баграмян вздрогнул, а его телохранитель сразу
наставил на меня обе свои крупнокалиберные "фигуры".
- Естественно! - старый армянин подался вперед в кресле, вскинув
на меня напряженно колючий взгляд. Его ореховые глаза потемнели
до агатовых. - Ты предполагаешь...
- Да! - мной овладело такое возбуждение, что я еле усидел в
кресле. - Конечно! Самолет уже улетел?
Баграмян глянул на золотой наручный "Ролекс" и сжал губы:
- Нет. Рейс через два с половиной часа. Очень боюсь, что твое
предположение похоже на правду... Весьма! Грин сказал, что
передал товар и билет в присутствии жены Карасюка, но
подтвердить это ни Дмитрий, ни его жена уже не смогли.
- Базарить некогда! И так можем опоздать! - Я встал и начал
стаскивать с себя злосчастную цепь с распятием.
- Оставь цацку на месте! Если ты окажешься прав - как знак
уважения и будущей дружбы, а коли врешь - как подарок на твои
похороны! - добродушно улыбнулся Баграмян.
Вглядевшись в серьезные черные глаза, я понял, что он и не
думает шутить.
- Тенгиза с собой возьмешь! - распорядился хозяин дома, кивнув
на усатого телохранителя. - И поуважительней с ним, Монах, он
мой племянник.
- Очень уж ты недоверчив! - усмехнулся я. - Но темнить не
собираюсь и на контроль согласен. Поехали, племянничек!
На прощанье я решил из дипломатических соображений немного
польстить новому знакомому:
- Все-таки ты отчаянный мужик, дорой Армен! Ведь мы запросто
могли и тебя, и твоего племянника нынче хлопнуть - и все дела!
Сразу никаких проблем!
- Ты так уверен? - обнажил в улыбке острые ухоженные зубы
Баграмян, показывая свою полураскрытую ладонь.
В ней, как птенчик в гнезде, лежала рубчатая "лимонка". Кольцо
было выдернуто, и взрыва не происходило только потому, что усики
детонатора гранаты крепко зажимались большим и указательным
пальцами армянина. Стоило осколочному птенчику выпасть из гнезда
и... Дальше и думать не хотелось...
- Могло и не зацепить, - не слишком уверенно сказал я, делая
хорошую мину при плохой игре.
- Согласен, - кивнул старый контрабандист, надевая стальное
кольцо обратно. - Но тебе все равно бы уйти не удалось!
Прощаться с Викой я счел совершенно излишним пижонством и,
кликнув ребят из кухни, шагнул за порог дома. Тут только я
понял, на что загадочно намекал Баграмян последними своими
словами. Впритирку к двум нашим авто стояли еще три: два "БМВ" и
"Форд-Мерседес". А рядом с ними застыла, выжидающе уставясь на
особняк, добрая дюжина молодых смуглых парней. Их вредная манера
держать правые рукив карманах о многом мне сказала. Приходилось
признать, что армянин не блефовал. Повинуясь знаку Тенгиза,
строй черноволосых боевиков молча расступился, давая нам проход
к машинам.
По дороге к квартире Грина мне подумалось: как все-таки
замечательно, что не все люди мыслят жесткими "монашескими"
категориями. На месте Баграмяна я не стал бы рассусоливать и
махом подвесил бы предполагаемого врага на дыбу уже в ту
памятную ночь у Вики... Есть же господин Фарт! И пока что он на
моей стороне!
Подъехав к девятиэтажному дому, мы втроем - я, Цыпа и Тенгиз -
поднялись на нужный седьмой этаж, где находилась квартира Грина.
Ребят из "волжанки" я решил не брать, так как дело предстояло
простенькое, а лишние свидетели всегда действуют мне на нервы.
В строго торжественную, обитую черной кожей дверь позвонил
Тенгиз, а мы с Цыпой плотно прижались к стене, чтоб остаться вне
поля зрения дверного глазка. Защелкали многочисленные замки,
брякнула снимаемая цепочка, и на полутемную лестничную площадку
упала широкая дорожка света из открытой двери.
- Здравствуй, дорогой Тенгиз! - раздался бодрый голос Грина. -
Проходи, будь гостем!
- Привет, Серж! - буркнул племянник Баграмяна и шагнул в
прихожую.
Мы с Цыпой скользнули следом, сразу захватив крепкими зажимами
рукопожатий обе руки явно ошарашенного лагерного моего приятеля.
- Обожаю приятные сюрпризы делать! - сообщил я Грину. - Но ты,
кажется, мне не слишком рад? Почему-то не наблюдаю восторга на
лице! Даже побледнел что-то? Случаем не захворал от переизбытка
искренней радости?
- Пустой. Оружия нет, - доложил Цыпа, успевший уже досконально
ощупать костюм Грина вдоль и поперек.
- В чем дело, Монах? - стараясь говорить спокойно, спросил Грин,
когда мы все вместе прошли в гостиную, и повернулся к Тенгизу. -
Что происходит, уважаемый?
- Пока ничего страшного, - успокаивающе поднял руки Тенгиз. -
Просто у людей разговор к тебе есть. Думаю, недоразумение все
это. Скоро все выяснится.
- Хорошо живешь! - похвалил я, оценивающим взглядом пробежавшись
по хрустальной люстре и австрийскому мебельному гарнитуру. -
Ага! А это что?
Под овальным обеденным столом стояли рядышком чемодан, культурно
перетянутый кожаными ремнями, и портфель-атташе.
- А тебе какое дело? - окрысился Грин, пытаясь вывернуться из
Цыпиных объятий. - Я требую объяснений!
- Какой ты нервный! - осуждающе заметил Цыпа, силой усадив
заартачившегося клиента в кресло, пристегнул наручниками его
правую руку к ножке массивного стола и удовлетворенно
выпрямился. - Вот так-то будет значительно надежней. Гарантия!
Если хочешь, я тебе дам прикурить. Хотя и так, и эдак - все одно
дам! Можешь не сомневаться! Хо-хо!..
Наверно, в преддверии хорошо знакомой, привычной работы у
Цыпленка произошел мощный выброс адреналина в кровь - вот он и
развеселился. Грин перестал дергаться в кресле и тоскующим
взглядом уставился на электронные настенные часы. Я понял его и
посочувствовал:
- Да, дорогой Серж! Меньше чем через два часа из аэропорта
Кольцово поднимется красивый, как птица, белый пассажирский
лайнер "Люфтганзы". Но уже без тебя!
Грин вздрогнул и поспешно отвел глаза от часовой стрелки. Но это
его подавленное молчание сказало мне больше, чем любые слова.
- Цыпа, принимайся за доскональный шмон! С багажа начни!
Присядем, Тенгиз, в ногах правды нет. Да и спешить нам особо
некуда - целая ночь в запасе.
В распакованном чемодане ничего достойного интереса не
обнаружилось: так, обычный набор шмоток человека, собравшегося в
дальнюю дорогу. Вещи, кстати, все импортные и дорогие, как на
подбор. Ну, ясно - что в цивилизованную Германию отечественное
барахло тащить? Несолидно, как сказал бы Баграмян. А вот в
кармашке портфеля оказалось неоспоримое доказательство моих
подозрений. Паспорт. С фамилией Карасюка, но с фотографией
Грина.
- Ну, что, браток? Дальше темнить бесполезно, - улыбнулся я,
разглядывая замечательно профессионально приклеенное фото. -
Рассказывай! Где камешки?
- Вот собака! - не сдержал праведного гнева Тенгиз, до последней
минуты, видимо, не веривший в виновность Грина.
- Не обижай так братьев наших меньших! - наставительно заметил
я. - Он просто грязный шакал. Даже не мог сам шлепнуть Карасюка!
Ко мне обратился, дешевка. Ему по плечу только баб резать, на
мужика руку поднять силы духа не хватает! Одно слово - мразота!
Я с удовольствием полюбовался на пунцово окрасившееся лицо
Грина. Давление ни к черту, видать. А вот его невзрачные серые
глаза то ли от волнения, то ли от злости поменяли цвет на
ярко-синий. Любопытный медицинский факт. Надо бы как-нибудь на
досуге почитать научно-популярную литературу на этот счет.
- Лажу гонишь, Монах! - по-глупому не сдержался Грин, дико
сверкая своими хамелеоновскими глазками. - Двойку я лично
кончил, да и ты бы, падла, уже не базарил, если б я не
промахнулся!
- Так это ты, козлина, мне финскую куртку попортил? - прервав
шмон, Цыпа хотел припечатать Грина своим кулаком-кувалдой, но я
удержал его взглядом.
- Ладушки! Но любопытно: я-то где тебе солнце заслонил? Не вижу
логики, браток!
- Куда уж тебе! - скривил губы Грин. - Ты лишь по мокрому ходить
известный спец! И "чайник" у тебя только в этом направлении
варит.
- Это мы еще поглядим! - я даже чуток оскорбился. - Можешь и не
отвечать. Я уже просек суть. Ты запаниковал, что мы с Баграмяном
можем встретиться и без пальбы найти общий язык!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13