– Ты сходи, посмотри, может чего найдешь. Она вернется не раньше десяти, – добавил он для Антуана.
Тот беспокоился о своей машине, и Вентура это чувствовал.
Ему хотелось позвонить Иветт, узнать, приходил ли к ней Орлов, но он опасался показаться слишком настойчивым. Паскаль вернулся из кухни со стопкой намазанного маслом печенья.
– Ни грамма хлеба, – презрительно сказал он.
– Алиса сидит на диете.
– О-ля-ля! – спокойно произнес Паскаль. – Слушай, ты нам решил устроить западню?
* * *
Орлов поднимался на холм пешком. Стемнело. Дорога, которая вела серпантином до виллы, освещалась плохо. Он вдохнул прохладный вечерний воздух. Сосны казались фантастически высокими. Орлов не задумывался, зачем он понадобился Вентуре. На месте будет видно. Тео объяснил: «Поднимешься на верх Карниза. Это первый дом с той стороны». Он подошел к вилле. Перед воротами стояла «пежо 403». Дверь не была заперта. Орлов осветил маленьким фонариком салон и прочел табличку на приборной доске: «Паскаль Леонетти». Быстро осмотрев машину, Орлов не нашел ничего интересного и осторожно закрыл дверцу, после чего обошел вокруг виллы. Освещено было только одно окно, справа от входной двери. Он позвонил и отошел в сторону, держа руки в карманах. В одном из них лежал надежный пистолет испанского производства.
В дверях появился Вентура.
– Меня, кажется, ждут, – сказал Орлов.
– Добро пожаловать, – пригласил Риччи и посторонился, пропуская гостя. Ласкать отложил печенье, а Антуан перетасовывал карты, пытаясь придать себе солидный вид.
– Паскаль Леонетти. Антуан Рипа, – представил Вентура.
– Добрый вечер, – поздоровался Орлов размеренным голосом без малейшего акцента.
Он расстегнул пальто и сел в кресло. На вид ему было лет тридцать, но по подсчетам Вентуры тридцать пять, а то и больше. Ему захотелось сказать, что он не слишком изменился после их последней встречи, но Орлов пришел не за этим.
– Хочешь начать новый год с сотней миллионов? – спросил в лоб Вентура.
– Есть масса способов начинать год, – отозвался Орлов. – Можно вообще не начинать.
– Да, а такие деньги на дороге не валяются, – заметил Вентура. – У меня наклевывается шикарное дело через две недели. Наводку дает одна большая шишка – проигрался до трусов. Час работы и большой куш. Фургон с тонной золота в слитках по килограмму. Охрана – максимум два мотоциклиста. Всем четверым по сто «кирпичей» на брата, плюс одна доля наводчику.
Он замолчал, оставив детали при себе. Орлов – парень хороший, но он волк-одиночка, его реакцию предугадать нелегко.
Антуан перестал тасовать карты, Паскаль считал, что раз Орлов пришел, дело в шляпе.
– Что, стало так трудно найти гангстера на такую сумму? – спросил Орлов.
– Можно найти хоть сотню, – ответил Антуан, и его захлестнула гордость за то, что он входит в эту четверку. – Но я оттрубил шестьдесят месяцев (это звучало эффектнее, чем пять лет) и не собираюсь возвращаться за решетку из-за какого-нибудь сопляка.
– Ваше доверие мне приятно, – произнес Орлов, обводя взглядом присутствующих. – Вы имеете полное право выбирать подельника. Полагаю (он обратился к Вентуре), ты обдумал каждую деталь, и мне остается только согласиться или отказаться. Если я соглашусь, то с полным доверием к вам, и не стану задавать вопросов.
Он погладил нос большим и указательным пальцами. У него был прямой нос на красивом худом лице завоевателя.
– Значит так, – сказал Орлов. – Я не говорю ни «да», ни «нет». Мне нужна неделя, чтобы дать вам окончательный ответ.
– Мы должны быть готовы через две недели, – напомнил Вентура.
– Ты это уже говорил, – ответил Орлов. – Если я откажусь, у вас останется еще неделя, чтобы найти четвертого. Или провернуть дело втроем.
– Я все просчитал. Втроем невозможно, – возразил Вентура.
– Три – хорошее число, – заметил Орлов, подумав о делах, которые он проворачивал вдвоем или в одиночку. – Все зависит от обстоятельств. Тонна золота не простой орешек. Но вы можете искать, пока я думаю. Это ваше полное право. Таким образом, я вас не задержу.
– Мне это нравится, – заявил Антуан. – Паскаль, доставай свой бутылек.
Вентура вынул стаканы.
– Мне совсем немного, – предупредил Орлов.
Они подняли стаканы за успех последнего ограбления в своей карьере.
Глава 4
Цыганка вновь села на поезд, шедший в противоположную от Марселя сторону, сошла с него на первой же станции и вернулась в Марсель на такси.
Там она отправилась прямиком к Жюстену Кассини, кузену бедняги Поля. Тот снимал квартиру в квартале Лазаре, между Порт д'Экс и вокзалом Аран, в многоэтажном доме номер четыре по улице Шевалье-Поль, что всегда веселило Поля, когда он навещал Жюстена.
Жюстен был богат, но жил скромно. Он плавал около тридцати лет и столько же занимался контрабандой. Подкупив восемьдесят процентов таможенников, он ввозил и вывозил все что хотел, на любом судне. У обоих его детей, сына и дочери, уже были свои семьи. Жюстен жил с женой в своем любимом квартале, где всех знал.
Цыганка расплатилась с таксистом, который поставил чемоданы на тротуар, и два раза позвонила во входную дверь дома. Жюстен жил на третьем этаже. Консьержек в Марселе мало, двери на улицу обычно заперты. Жильцы открывают их из квартиры. Цыганка снова позвонила, дверь открылась.
– Кто там? – прозвучат на лестнице голос с поющим южным выговором.
– Месье Кассини! – позвала Цыганка.
– У них никого нет, милая дама.
Цыганке показалось, что открываются двери других квартир. Она не знала, куда деваться со своими чемоданами.
– Жюстен? Он у Анджели, – произнес кто-то.
– Где это? – спросила Цыганка.
Она подняла голову и увидела жильцов, которые вышли из своих квартир и стояли, опираясь о перила, каждый на своем этаже. Желая помочь, все заговорили одновременно, и она ничего не поняла. Мимо пробежал какой-то мальчишка.
– Малыш за ним сбегает…
– Не стойте там…
– Поднимайтесь погреться…
Цыганка улыбнулась и внесла чемоданы в подъезд. Вскоре пришел Жюстен.
– Малышка! – воскликнул он – Какой сюрприз… – И прижался костлявым лицом к нежной щеке Цыганки. – Жены сейчас нет, – объяснил он, поднимаясь по лестнице.
В столовой жарко горела печка.
– Я хотел тебе написать после того случая, но подумал, что не стоит.
Жюстен прочитал о перестрелке в газетах. Он всегда рассказывал, что собирался написать родственникам, но никогда этого не делал. Жюстен говорил на многих языках, но писать не умел.
– Мария поехала к сыну навестить внуков, – сказал он.
Они немного поговорили о семейных делах, потом Цыганка сказала:
– Жюстен, мне нужна помощь.
– Хочешь пожить у нас?
– Да, первое время. Не хочу заполнять карточку в отеле. Сними мне маленький отдельный домик поблизости. Цена не имеет значения, лишь бы не пришлось называть свое имя. Это для одного человека. Он прячется.
Она посмотрела ему в глаза. У Жюстена были огромные кустистые брови, венчик волос на макушке, продубленная кожа.
– И хочет слинять за кордон… – протянул Жюстен.
– Да, – подтвердила Цыганка. – Его ищут. Это Гюстав Минда.
– Старый Гю?
– Не такой уж он и старый, – возразила Цыганка, и в маленьких глазах Жюстена зажегся веселый огонек.
– Пусть так, – сказал он. – Домик есть. Тот, что Мария унаследовала от отца. Он в Мазарге, зимой мы там не живем. (Он немного заколебался.) Не стоит говорить Марии. Она туда никогда не ездит. Ремонтом занимаюсь я.
– Я поеду все подготовить к его приезду. Ты спасаешь ему жизнь.
– Благодарю, – сказал Жюстен и встал подбросить дров. – Теперь насчет поездки, – продолжал он, закрывая дверцу. – Я знаю одного грека (он сразу подумал о Тео), на своей скорлупке он ходит по всему Средиземному морю. Это будет стоить дорого, зато безопаснее всего.
– Поступай, как ты считаешь нужным, – ответила Цыганка.
Ей не терпелось снова увидеть Гю, и она обдумывала наилучший способ привезти его в Марсель. Не разобрав чемоданы, она попросила бумаги для письма, чтобы послать инструкции Альбану.
– Я тебя оставляю, малышка, – сказал Жюстен.
Он возвращался в бистро Анджели, где заядлые картежники постоянно упрекали его за то, что ему приходится уходить в середине партии.
* * *
В Париже Альбан дважды в день заходил к подруге Цыганки, служившей почтовым ящиком. Ему не пришлось ждать слишком долго. Через три дня после отъезда Цыганки от нее из Марселя пришло письмо, которое он отнес Гю.
– Интересно, о чем она думает, – сказал тот, прочитав. – Я ведь все-таки не ребенок. Ты посмотри, она решила засунуть меня в ящик, написав ВЕРХ и НИЗ. Значит, если парень перепутает, я поеду вниз головой, как факир.
– Она говорит, что все проконтролирует.
– Об этом я догадался, – усмехнулся Гю. – А по прибытии мне приготовят встречу. Нет, я сделаю по-своему. Поеду по проселочным дорогам. Она в Лазаре, у Жюстена. Доберусь до Экс-ан-Прованса, там сяду на троллейбус и выйду, не доезжая до Порт д'Экс. Буду объезжать центр и доеду целым и невредимым.
– Ты ищешь как сделать все по-своему, – сказал Альбан.
Он рассказал о встрече с Бло, о том, что район наверняка был блокирован полицейскими. После рассказа Альбана Гю находился в приподнятом настроении и по каждому делу прислушивался к голосу своей интуиции.
– Поеду немедленно, – сказал Гю.
Альбан смотрел, как он собирается. Гю снова вошел в его жизнь, и вот их дороги опять расходятся.
– Я должен остаться, – сказал он. – Цыганка рассчитывает, что я займусь баром, а если нас будет слишком много, это привлечет внимание.
Он медленно провел ладонью по лысине. Гю закрыл чемоданчик, в который положил самое необходимое.
– Если что будет не так, только позвони мне, – сказал Альбан.
– Я доверяю тебе больше, чем любому человеку на свете, – ответил Гю.
– Может, больше и не увидимся?
Гю подошел.
– Хорошо, что мы встретились, – сказал он. – Когда я увидел тебя в первый раз, ты вместе с Жаком Нотариусом выносил пьяного. Я почувствовал, как будто бы меня что-то ударило…
Альбан не был силен в разговорах. Он сунул руку под мышку и вынул «парабеллум».
– Держи.
– Ты мне дал уже два, – отказался Гю. – «Беретту» и «маузер»…
– Это другое дело. Я с ним никогда не расставался.
– Старина Аль! – прошептал Гю.
Его взгляд затуманился, но он не стыдился катившихся по щекам слез.
Альбан изобразил улыбку, больше напоминавшую гримасу.
– Не забудь хрусты, – сказал он, указывая на пачку банковских билетов, которую Гю выложил на стул.
– Это не самое важное, – грустно проронил Гю.
Он почувствовал, как огромная ручища Альбана сжала его плечо. Так он прощался. Гю следил, как спина его друга скрывается за дверью, и долго стоял неподвижно. Наконец он, стараясь ни о чем не думать, положил «маузер» и «кольт» в чемоданчик, «парабеллум» Альбана сунул в кобуру под Мышку, а «беретту» – в наружный карман пальто.
Гю окинул взглядом комнату, которая дала приют его первой любви с тех пор как он стал свободным, и, думая о Цыганке, спустился по лестнице.
У Порт д'Орлеан он сел в автобус до Порт д'Итали, а оттуда другим автобусом до Фонтенбло. И так далее.
* * *
Альбан сообщил Цыганке, что Гю выехал. Она удивилась, что он пренебрег ее советами, и очень разволновалась, узнав, что Гю совсем один. Чтобы выиграть время, Жюстен переговорил с греком Тео. Тот в принципе согласился, но сказал, что в один из ближайших дней ему придется выйти в море. Он ждал чьего-то ответа, чтобы сказать точно. Большего Жюстен от него добиться не смог.
Тео принадлежал к той породе авантюристов, которую вытеснила современная жизнь. Он жил на своем катере и, главное, со своего катера, сроднившись со своим корабликом. Грек был среднего роста, с добрыми глазами. Всем, кто его знал, казалось, что время над ним не властно. Тео не любил общаться. Орлов был его единственным другом.
Накануне вечером Орлов зашел к Тео отдать должок по одному делу и узнать дорогу в глухой уголок, где обретался Вентура Риччи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Тот беспокоился о своей машине, и Вентура это чувствовал.
Ему хотелось позвонить Иветт, узнать, приходил ли к ней Орлов, но он опасался показаться слишком настойчивым. Паскаль вернулся из кухни со стопкой намазанного маслом печенья.
– Ни грамма хлеба, – презрительно сказал он.
– Алиса сидит на диете.
– О-ля-ля! – спокойно произнес Паскаль. – Слушай, ты нам решил устроить западню?
* * *
Орлов поднимался на холм пешком. Стемнело. Дорога, которая вела серпантином до виллы, освещалась плохо. Он вдохнул прохладный вечерний воздух. Сосны казались фантастически высокими. Орлов не задумывался, зачем он понадобился Вентуре. На месте будет видно. Тео объяснил: «Поднимешься на верх Карниза. Это первый дом с той стороны». Он подошел к вилле. Перед воротами стояла «пежо 403». Дверь не была заперта. Орлов осветил маленьким фонариком салон и прочел табличку на приборной доске: «Паскаль Леонетти». Быстро осмотрев машину, Орлов не нашел ничего интересного и осторожно закрыл дверцу, после чего обошел вокруг виллы. Освещено было только одно окно, справа от входной двери. Он позвонил и отошел в сторону, держа руки в карманах. В одном из них лежал надежный пистолет испанского производства.
В дверях появился Вентура.
– Меня, кажется, ждут, – сказал Орлов.
– Добро пожаловать, – пригласил Риччи и посторонился, пропуская гостя. Ласкать отложил печенье, а Антуан перетасовывал карты, пытаясь придать себе солидный вид.
– Паскаль Леонетти. Антуан Рипа, – представил Вентура.
– Добрый вечер, – поздоровался Орлов размеренным голосом без малейшего акцента.
Он расстегнул пальто и сел в кресло. На вид ему было лет тридцать, но по подсчетам Вентуры тридцать пять, а то и больше. Ему захотелось сказать, что он не слишком изменился после их последней встречи, но Орлов пришел не за этим.
– Хочешь начать новый год с сотней миллионов? – спросил в лоб Вентура.
– Есть масса способов начинать год, – отозвался Орлов. – Можно вообще не начинать.
– Да, а такие деньги на дороге не валяются, – заметил Вентура. – У меня наклевывается шикарное дело через две недели. Наводку дает одна большая шишка – проигрался до трусов. Час работы и большой куш. Фургон с тонной золота в слитках по килограмму. Охрана – максимум два мотоциклиста. Всем четверым по сто «кирпичей» на брата, плюс одна доля наводчику.
Он замолчал, оставив детали при себе. Орлов – парень хороший, но он волк-одиночка, его реакцию предугадать нелегко.
Антуан перестал тасовать карты, Паскаль считал, что раз Орлов пришел, дело в шляпе.
– Что, стало так трудно найти гангстера на такую сумму? – спросил Орлов.
– Можно найти хоть сотню, – ответил Антуан, и его захлестнула гордость за то, что он входит в эту четверку. – Но я оттрубил шестьдесят месяцев (это звучало эффектнее, чем пять лет) и не собираюсь возвращаться за решетку из-за какого-нибудь сопляка.
– Ваше доверие мне приятно, – произнес Орлов, обводя взглядом присутствующих. – Вы имеете полное право выбирать подельника. Полагаю (он обратился к Вентуре), ты обдумал каждую деталь, и мне остается только согласиться или отказаться. Если я соглашусь, то с полным доверием к вам, и не стану задавать вопросов.
Он погладил нос большим и указательным пальцами. У него был прямой нос на красивом худом лице завоевателя.
– Значит так, – сказал Орлов. – Я не говорю ни «да», ни «нет». Мне нужна неделя, чтобы дать вам окончательный ответ.
– Мы должны быть готовы через две недели, – напомнил Вентура.
– Ты это уже говорил, – ответил Орлов. – Если я откажусь, у вас останется еще неделя, чтобы найти четвертого. Или провернуть дело втроем.
– Я все просчитал. Втроем невозможно, – возразил Вентура.
– Три – хорошее число, – заметил Орлов, подумав о делах, которые он проворачивал вдвоем или в одиночку. – Все зависит от обстоятельств. Тонна золота не простой орешек. Но вы можете искать, пока я думаю. Это ваше полное право. Таким образом, я вас не задержу.
– Мне это нравится, – заявил Антуан. – Паскаль, доставай свой бутылек.
Вентура вынул стаканы.
– Мне совсем немного, – предупредил Орлов.
Они подняли стаканы за успех последнего ограбления в своей карьере.
Глава 4
Цыганка вновь села на поезд, шедший в противоположную от Марселя сторону, сошла с него на первой же станции и вернулась в Марсель на такси.
Там она отправилась прямиком к Жюстену Кассини, кузену бедняги Поля. Тот снимал квартиру в квартале Лазаре, между Порт д'Экс и вокзалом Аран, в многоэтажном доме номер четыре по улице Шевалье-Поль, что всегда веселило Поля, когда он навещал Жюстена.
Жюстен был богат, но жил скромно. Он плавал около тридцати лет и столько же занимался контрабандой. Подкупив восемьдесят процентов таможенников, он ввозил и вывозил все что хотел, на любом судне. У обоих его детей, сына и дочери, уже были свои семьи. Жюстен жил с женой в своем любимом квартале, где всех знал.
Цыганка расплатилась с таксистом, который поставил чемоданы на тротуар, и два раза позвонила во входную дверь дома. Жюстен жил на третьем этаже. Консьержек в Марселе мало, двери на улицу обычно заперты. Жильцы открывают их из квартиры. Цыганка снова позвонила, дверь открылась.
– Кто там? – прозвучат на лестнице голос с поющим южным выговором.
– Месье Кассини! – позвала Цыганка.
– У них никого нет, милая дама.
Цыганке показалось, что открываются двери других квартир. Она не знала, куда деваться со своими чемоданами.
– Жюстен? Он у Анджели, – произнес кто-то.
– Где это? – спросила Цыганка.
Она подняла голову и увидела жильцов, которые вышли из своих квартир и стояли, опираясь о перила, каждый на своем этаже. Желая помочь, все заговорили одновременно, и она ничего не поняла. Мимо пробежал какой-то мальчишка.
– Малыш за ним сбегает…
– Не стойте там…
– Поднимайтесь погреться…
Цыганка улыбнулась и внесла чемоданы в подъезд. Вскоре пришел Жюстен.
– Малышка! – воскликнул он – Какой сюрприз… – И прижался костлявым лицом к нежной щеке Цыганки. – Жены сейчас нет, – объяснил он, поднимаясь по лестнице.
В столовой жарко горела печка.
– Я хотел тебе написать после того случая, но подумал, что не стоит.
Жюстен прочитал о перестрелке в газетах. Он всегда рассказывал, что собирался написать родственникам, но никогда этого не делал. Жюстен говорил на многих языках, но писать не умел.
– Мария поехала к сыну навестить внуков, – сказал он.
Они немного поговорили о семейных делах, потом Цыганка сказала:
– Жюстен, мне нужна помощь.
– Хочешь пожить у нас?
– Да, первое время. Не хочу заполнять карточку в отеле. Сними мне маленький отдельный домик поблизости. Цена не имеет значения, лишь бы не пришлось называть свое имя. Это для одного человека. Он прячется.
Она посмотрела ему в глаза. У Жюстена были огромные кустистые брови, венчик волос на макушке, продубленная кожа.
– И хочет слинять за кордон… – протянул Жюстен.
– Да, – подтвердила Цыганка. – Его ищут. Это Гюстав Минда.
– Старый Гю?
– Не такой уж он и старый, – возразила Цыганка, и в маленьких глазах Жюстена зажегся веселый огонек.
– Пусть так, – сказал он. – Домик есть. Тот, что Мария унаследовала от отца. Он в Мазарге, зимой мы там не живем. (Он немного заколебался.) Не стоит говорить Марии. Она туда никогда не ездит. Ремонтом занимаюсь я.
– Я поеду все подготовить к его приезду. Ты спасаешь ему жизнь.
– Благодарю, – сказал Жюстен и встал подбросить дров. – Теперь насчет поездки, – продолжал он, закрывая дверцу. – Я знаю одного грека (он сразу подумал о Тео), на своей скорлупке он ходит по всему Средиземному морю. Это будет стоить дорого, зато безопаснее всего.
– Поступай, как ты считаешь нужным, – ответила Цыганка.
Ей не терпелось снова увидеть Гю, и она обдумывала наилучший способ привезти его в Марсель. Не разобрав чемоданы, она попросила бумаги для письма, чтобы послать инструкции Альбану.
– Я тебя оставляю, малышка, – сказал Жюстен.
Он возвращался в бистро Анджели, где заядлые картежники постоянно упрекали его за то, что ему приходится уходить в середине партии.
* * *
В Париже Альбан дважды в день заходил к подруге Цыганки, служившей почтовым ящиком. Ему не пришлось ждать слишком долго. Через три дня после отъезда Цыганки от нее из Марселя пришло письмо, которое он отнес Гю.
– Интересно, о чем она думает, – сказал тот, прочитав. – Я ведь все-таки не ребенок. Ты посмотри, она решила засунуть меня в ящик, написав ВЕРХ и НИЗ. Значит, если парень перепутает, я поеду вниз головой, как факир.
– Она говорит, что все проконтролирует.
– Об этом я догадался, – усмехнулся Гю. – А по прибытии мне приготовят встречу. Нет, я сделаю по-своему. Поеду по проселочным дорогам. Она в Лазаре, у Жюстена. Доберусь до Экс-ан-Прованса, там сяду на троллейбус и выйду, не доезжая до Порт д'Экс. Буду объезжать центр и доеду целым и невредимым.
– Ты ищешь как сделать все по-своему, – сказал Альбан.
Он рассказал о встрече с Бло, о том, что район наверняка был блокирован полицейскими. После рассказа Альбана Гю находился в приподнятом настроении и по каждому делу прислушивался к голосу своей интуиции.
– Поеду немедленно, – сказал Гю.
Альбан смотрел, как он собирается. Гю снова вошел в его жизнь, и вот их дороги опять расходятся.
– Я должен остаться, – сказал он. – Цыганка рассчитывает, что я займусь баром, а если нас будет слишком много, это привлечет внимание.
Он медленно провел ладонью по лысине. Гю закрыл чемоданчик, в который положил самое необходимое.
– Если что будет не так, только позвони мне, – сказал Альбан.
– Я доверяю тебе больше, чем любому человеку на свете, – ответил Гю.
– Может, больше и не увидимся?
Гю подошел.
– Хорошо, что мы встретились, – сказал он. – Когда я увидел тебя в первый раз, ты вместе с Жаком Нотариусом выносил пьяного. Я почувствовал, как будто бы меня что-то ударило…
Альбан не был силен в разговорах. Он сунул руку под мышку и вынул «парабеллум».
– Держи.
– Ты мне дал уже два, – отказался Гю. – «Беретту» и «маузер»…
– Это другое дело. Я с ним никогда не расставался.
– Старина Аль! – прошептал Гю.
Его взгляд затуманился, но он не стыдился катившихся по щекам слез.
Альбан изобразил улыбку, больше напоминавшую гримасу.
– Не забудь хрусты, – сказал он, указывая на пачку банковских билетов, которую Гю выложил на стул.
– Это не самое важное, – грустно проронил Гю.
Он почувствовал, как огромная ручища Альбана сжала его плечо. Так он прощался. Гю следил, как спина его друга скрывается за дверью, и долго стоял неподвижно. Наконец он, стараясь ни о чем не думать, положил «маузер» и «кольт» в чемоданчик, «парабеллум» Альбана сунул в кобуру под Мышку, а «беретту» – в наружный карман пальто.
Гю окинул взглядом комнату, которая дала приют его первой любви с тех пор как он стал свободным, и, думая о Цыганке, спустился по лестнице.
У Порт д'Орлеан он сел в автобус до Порт д'Итали, а оттуда другим автобусом до Фонтенбло. И так далее.
* * *
Альбан сообщил Цыганке, что Гю выехал. Она удивилась, что он пренебрег ее советами, и очень разволновалась, узнав, что Гю совсем один. Чтобы выиграть время, Жюстен переговорил с греком Тео. Тот в принципе согласился, но сказал, что в один из ближайших дней ему придется выйти в море. Он ждал чьего-то ответа, чтобы сказать точно. Большего Жюстен от него добиться не смог.
Тео принадлежал к той породе авантюристов, которую вытеснила современная жизнь. Он жил на своем катере и, главное, со своего катера, сроднившись со своим корабликом. Грек был среднего роста, с добрыми глазами. Всем, кто его знал, казалось, что время над ним не властно. Тео не любил общаться. Орлов был его единственным другом.
Накануне вечером Орлов зашел к Тео отдать должок по одному делу и узнать дорогу в глухой уголок, где обретался Вентура Риччи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27