Но я не отчаи-
ваюсь, доберусь как-нибудь. Язык до Киева доведет.
НАТАЛЬЯ (грустно). До Киева-то доведет, а вот до дому....
Появляется Арсений.
АРСЕНИЙ. Все. Можно ехать.
ГОЛОС. Умоляю, Арсений, быстрее, быстрее.
АНДРЕЙ (расплачиваясь). Я же был уверен, что вы специалист в этом
деле. Большое спасибо.
АРСЕНИЙ. Не за что. (Уходит).
Звук отъезжающей машины.
НАТАЛЬЯ. Ты мог бы попросить этого автомобилиста.
АНДРЕЙ. Сан-Франциско в другой стороне. Мадам, пожалуйте в авто.
НАТАЛЬЯ. У тебя что, денег много?
АНДРЕЙ. Не понял.
НАТАЛЬЯ. Идиот. Мотор в порядке был. (Уходит).
АНДРЕЙ. Чего только не сделаешь ради того, чтобы попасть в
Сан-Франциско.
Картина вторая.
Там же. Тот же день. Чуть позже. Андрей за тем же занятием.
АНДРЕЙ. Однако дело к ночи, а мы все там же. Позапрошлая ночь у
Упаковкина на матраце. Прошлая в гостинице с клопами. Сегодня в кюве-
те. Отлично. Что будет завтра? (Напевает). Наша крыша - небо голубое,
наше счастье... Счастья в этом мало, конечно. Завтра утром найдут око-
ченевший труп с вытянутой рукой. Интересно, догадаются, зачем тянул
руку? Догадаются. Это точно. Может, переменить позу ( стоит на одной
ноге, одна рука вытянута вперед, другая с книгой - вверх. Поза должна
быть идиотская. Это главное.). А на лице изобразить нечто типа такого.
Или такого (изображает). Если никто не остановится, то хотя бы на сле-
дующий день пускай голову поломают над моей позой и физиономией. При-
зовут на помощь ведущих специалистов-физиогномистов, бабок-гадалок,
астрологов, шаманов и прочий сброд. Соберут консилиум по вопросу: от
чего можно умереть, стоя в такой позе с таким лицом. (Вдруг вдогонку
автомобилю). Сам дурак! Дебил четырехцилиндровый. Катафалк с дерьмом!
(Снова становится в позу).
Появляется Странник.
СТРАННИК. Здравствуйте. Мир вашему дому.
АНДРЕЙ. Добрый вечер. Точнее день. И вашему дому...
СТРАННИК. Мой дом - пустыня. Песок и солнце. Я иду по пустыне уже
много дней.
АНДРЕЙ. Похоже, что вы сбились с пути и вышли на шоссе.
СТРАННИК. В пустынях нет шоссе и нет машин.
АНДРЕЙ. А это, по-вашему, что, верблюд пробежал?
СТРАННИК. И верблюдов тоже нет. Только песок и солнце. Что вы де-
лаете здесь, в трех тысячах верст от ближайшего населенного пункта?
АНДРЕЙ. Сколько? Три тысячи верст? Мне казалось, что значительно
меньше.
СТРАННИК. Нет. Ровно три тысячи. Я проверял. Три тысячи верст от-
сюда до Самарканда.
АНДРЕЙ. Ну, до Самарканда, может быть, и три тысячи.Но я сюда шел
из дома полдня.
СТРАННИК. Значит, ваш дом тоже пустыня.
АНДРЕЙ. Да, в чем-то вы правы.
СТРАННИК. Немногие люди решаются избрать такую участь. Я полагаю,
что я один такой. По крайней мере здесь.
АНДРЕЙ. В трех тысячах верстах от Самарканда? Извините, что нару-
шил вашу уникальность. У меня был дом, как ни странно это звучит.
СТРАННИК. У всех когда-то был дом.
АНДРЕЙ. У меня был дом. У меня была семья. Была работа. Я был
учителем.
СТРАННИК. Как это похоже! Как похоже!
АНДРЕЙ. Я преподавал в школе. Учил детей математике. Меня самого
учили учить других пять лет в институте. Я приехал в этот город. Меня
послали сюда. Сказали, что здесь нет учителя математики. Они сказали
неправду. Потому что здесь уже был математик. Но он закладывал по-чер-
ному. Порой приходил пьяным в школу. Естественно, такой человек не мог
работать с детьми. Меня сначала поселили в комнату, где он жил. Он еще
не успел съехать. Вечером пришел пьяный за вещами, притащил полграфина
водки. Он стащил его в местном ресторане. Я потом частенько в него за-
ходил. Пришел и потребовал рюмку.
СТРАННИК. Да-да, закладывал. Графинами. Как это знакомо!
АНДРЕЙ. В тот вечер он мне рассказал о том, как его тоже учили
учить других пять лет в институте, как он тоже приехал сюда учить де-
тей. Но через несколько лет понял, что те, кого он учит математике,
знают ее в тысячу раз лучше, чем он, и сами могут его учить, хотя они
и не учились в институте. С того времени он и запил.
СТРАННИК. Горькую.
АНДРЕЙ. Да. На следующий день он собрал вещи и ушел. Я не знаю
куда. Я не принял его рассказ всерьез. Бред ведь это - так мне каза-
лось. Я стал работать в школе. Преподавал: алгебра, геометрия, факуль-
татив с углубленным изучением. Женился. Семья, значит. Квартира. Пер-
вый ребенок родился мертвым.
СТРАННИК. Ушел куда глаза глядят. Плакали?
АНДРЕЙ. Нет. Ни я, ни жена. Были подавлены. Каждый переживал в
одиночку. Зажило. И в тот же год, прямо посреди четверти, я понял, я
тоже понял, - это случилось неожиданно, это был удар,- что те, кого я
учу математике, знаю КОЕ-ЧТО О ВРЕМЕНИ БРОДЯГ ДХАРМЫ
После невероятного успеха "На дороге" кто-то из "Викинг Пресс"
(издательство, выпустившее "На дороге") сказал Керуаку, что а почему
бы ему не сделать еще что-нибудь подобное,- такой ненавязчивый намек
на продолжение. Никто тогда не хотел печатать ничего из написанного
им, а написано к тому времени было уже немало: и "Мэгги Кэсиди", и
"Доктор Сакс",и "Видения Жерара", и "Видения Коди", и "Тристесса". Во-
обще Керуак писал не переставая. После того, как ему отказали в публи-
кации "На дороге", он до выхода свет последнего своего произведения
написал восемь романов. Он часами просиживал за пишущей машинкой и
долбил по клавишам. И после такого предложения, как бы это ни выгляде-
ло работой, выполненной на заказ, Керуак сказал:"О'кей будет вам роман
о рюкзачных святых", после чего сел и написал своих "Бродяг Дхармы"
Керуак написал "Бродяг" быстро, всего за каких-нибудь три или четыре
недели.Он закончил работу в ноябре 1957нет на три тысячи верст кроме
вас.
СТРАННИК. Ах, да, я и забыл. забыл, как пахнут живые. Надо вспом-
нить. Обязательно. извините, я покидаю вас. Надо вспомнить. Приятно
было побеседовать. Желаю вам обрести себя, свой дом, свою семью. Про-
щайте.
АНДРЕЙ. Счастливого пути. Но все-таки это шоссе.
СТРАННИК (уходя). Вы меня не обманете. Я еще помню, как выглядит
шоссе.
Картина третья.
Все тот же день. Но уже ближе к вечеру. Вероятно, недавно останови-
лась еще одна машина, потому что на сцене кроме Андрея находится На-
талья. У ней в руках сумка. По всей видимости, Андрей успел уже выра-
зить свое мнение по поводу очередного появления Натальи.
НАТАЛЬЯ. Вы, наверно, голодны?
АНДРЕЙ. С чего?
НАТАЛЬЯ. Как раз ни с чего. Если бы у вас было чего, то вы не бы-
ли бы голодны, но так как у вас ничего, то, значит, вы хотите есть.
АНДРЕЙ. С чего вы так решили? Я абсолютно не голоден.
НАТАЛЬЯ. А я бутерброды привезла.
АНДРЕЙ. Напрасно старались. Я повторяю: я есть не хочу.
НАТАЛЬЯ. У меня чай в термосе. Горячий.
АНДРЕЙ. Горячий? Не люблю горячего.
НАТАЛЬЯ. Отчего?
АНДРЕЙ. Рот обжигает.
НАТАЛЬЯ. Так на него подуть можно, он и остынет.
АНДРЕЙ. Кто? Рот?
НАТАЛЬЯ. Нет, чай.
АНДРЕЙ. Ну, вот и дуйте на свой чай.
НАТАЛЬЯ. Так я вам везла.
АНДРЕЙ. Напрасно везли.
НАТАЛЬЯ. Да. (Она выкладывает из сумки бутерброды).
АНДРЕЙ. Зачем вы второй раз сюда возвращаетесь? Что вам от меня
нужно? я поступил опрометчиво, остановив вас. Каюсь. Я все вроде бы
сделал, чтобы вы продолжили путь.
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. А вы все равно сюда. Что здесь, медом намазано? Или еще
чем? Так вы скажите.
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Что - да? Скажите, наконец, что вам от меня нужно? Накор-
мить? Вы, наверно, всех придорожных бродяг кормите. Это у вас хобби.
Так? Если я даже соглашусь и послушно открою рот, прожую все всунутые
туда бутерброды или что там еще, то все равно этим не закончится.
НАТАЛЬЯ. Да.
Дакание на самом деле может продолжаться еще довольно долго. Мало ли
тем для дакания. Например:
АНДРЕЙ. Да? Может быть, вы еще захотите, чтобы я...
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. ...вот это самое..
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Прямо здесь?
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. На этой самой дороге...
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. ... по которой ездят грязные машины?
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Сказал, что вы полная идиотка? Самая идиотическая идиотка
из всех когда-либо виденных мною идиоток?
НАТАЛЬЯ. Вам какой бутерброд?
АНДРЕЙ. Та-а-к! Понятно. Хорошо. (Открывает книгу, читает). А в
таких случаях, когда знаком доказываем формулы является знак имплика-
ции, гипотезы можно выбрать так...
НАТАЛЬЯ. Вы ветчину любите?
АНДРЕЙ. ... в качестве гипотезы... не люблю... взять антецендент
этой формулы; если...
НАТАЛЬЯ. А котлеты? Домашние?
АНДРЕЙ. ... если консеквент исходной формулы.... не люблю... име-
ет главным знаком импликацию, то в качестве...
НАТАЛЬЯ. А сыр? Сыр-то вы любите?
АНДРЕЙ. ... второй гипотезы взять антецендент... не люблю... кон-
секвента; если консеквент консеквента имеет главным знаком имплика-
цию...
НАТАЛЬЯ. А вот чай. (Наливает). Горячий. Вы горячий не любите. Но
он сейчас остынет.
АНДРЕЙ. ... то в качестве третьей.... не люблю... гипотезы взять
антецендент консеквента консеквента; если консеквент консеквента кон-
секвента имеет главным знаком...
НАТАЛЬЯ. Вы есть будете?
АНДРЕЙ. Нет.
НАТАЛЬЯ. Почему? Вы же голодны.
АНДРЕЙ. Не скажу. Вы же не говорите, что вы от меня хотите.
НАТАЛЬЯ. Хорошо, я скажу. Только вы садитесь. Суньте вашу умную
книжку под задницу, чтобы не простудиться, и садитесь. Тогда скажу.
АНДРЕЙ. Неужели?
НАТАЛЬЯ. Неужели.
АНДРЕЙ. Скажите?
НАТАЛЬЯ. Скажу.
АНДРЕЙ. И оставите меня в покое?
НАТАЛЬЯ. Насколько это возможно.
АНДРЕЙ. Это очень легко сделать: сесть в машину и тю-тю, туда,
откуда.
НАТАЛЬЯ. Туда, откуда, уже не получится.
АНДРЕЙ. Отчего? Дорогу забыли? Или опять мотор? Так мы его вмиг
починим.
НАТАЛЬЯ. Там мне нечего больше делать.
АНДРЕЙ. Да, когда человеку нечего делать в одном месте, он ищет
себе дело в другом. Вот вы решили накормить меня. Очень признателен.
Огромное спасибо. Я должен нижайше благодарить то место, в котором вам
делать нечего. А знаете, здесь где-то бродит один бедуин. Его бы тоже
можно было пригласить. За компанию. он тоже бездомный.
НАТАЛЬЯ. Можно, я буду называть вас Игорем?
АНДРЕЙ. Вообще-то, я не Игорь, но если вам так хочется, называй-
те. Я продался за пару бутербродов и горячий чай. А что, если я буду
называть вас Ольгой?
НАТАЛЬЯ. Называйте, Игорь.
АНДРЕЙ. Замечательно, Ольга.
НАТАЛЬЯ. Вот и познакомились. Вы кушайте, кушайте, Игорь.
АНДРЕЙ. Я кушаю, кушаю, Ольга. А почему Игорь?
НАТАЛЬЯ. Вам не нравится это имя?
АНДРЕЙ. Да, как-то все равно. Кем я только не был. Андреем - был.
Князем, разумеется...
НАТАЛЬЯ. Так звали моего мужа.
АНДРЕЙ. Очень интересно. А это, случаем, не тот бедуин, кото-
рый...
НАТАЛЬЯ. Он утонул.
АНДРЕЙ. А-ап!
НАТАЛЬЯ. Неделю назад в Атлантическом океане. И никто не знает,
как все это произошло. Пока. Но человека ведь нет. Плыл кораблик.
Плыл, плыл - пшик и утонул.
АНДРЕЙ. Веселого мало. И никого не спасли?
НАТАЛЬЯ. Никого.
АНДРЕЙ. Я не знал, право, что у вас... Мне страшно неудобно за
мое юродствование.
НАТАЛЬЯ. Что вы. На мне же не написано. По мне же не скажешь, что
у меня горе. Так ведь?
АНДРЕЙ. Не скажешь. Все равно к людям добрей надо быть. Даже если
у них все в порядке. Слова. Все равно впрок не пойдет.
НАТАЛЬЯ. И потом, не в поисках жалости я навязалась вам. Мне это-
го хватало дома. Я просто сбежала оттуда. Да, сбежал: села в машину и
вырулила на первую попавшуюся дорогу. Звонки, звонки, сочувствующие
лица, соболезнования, крепись, это пройдет, это злая судьба - сколько
слов! Достали. И ведь все искренне сожалеют. Все честно без подвоха,
без вывиха.
1 2 3 4
ваюсь, доберусь как-нибудь. Язык до Киева доведет.
НАТАЛЬЯ (грустно). До Киева-то доведет, а вот до дому....
Появляется Арсений.
АРСЕНИЙ. Все. Можно ехать.
ГОЛОС. Умоляю, Арсений, быстрее, быстрее.
АНДРЕЙ (расплачиваясь). Я же был уверен, что вы специалист в этом
деле. Большое спасибо.
АРСЕНИЙ. Не за что. (Уходит).
Звук отъезжающей машины.
НАТАЛЬЯ. Ты мог бы попросить этого автомобилиста.
АНДРЕЙ. Сан-Франциско в другой стороне. Мадам, пожалуйте в авто.
НАТАЛЬЯ. У тебя что, денег много?
АНДРЕЙ. Не понял.
НАТАЛЬЯ. Идиот. Мотор в порядке был. (Уходит).
АНДРЕЙ. Чего только не сделаешь ради того, чтобы попасть в
Сан-Франциско.
Картина вторая.
Там же. Тот же день. Чуть позже. Андрей за тем же занятием.
АНДРЕЙ. Однако дело к ночи, а мы все там же. Позапрошлая ночь у
Упаковкина на матраце. Прошлая в гостинице с клопами. Сегодня в кюве-
те. Отлично. Что будет завтра? (Напевает). Наша крыша - небо голубое,
наше счастье... Счастья в этом мало, конечно. Завтра утром найдут око-
ченевший труп с вытянутой рукой. Интересно, догадаются, зачем тянул
руку? Догадаются. Это точно. Может, переменить позу ( стоит на одной
ноге, одна рука вытянута вперед, другая с книгой - вверх. Поза должна
быть идиотская. Это главное.). А на лице изобразить нечто типа такого.
Или такого (изображает). Если никто не остановится, то хотя бы на сле-
дующий день пускай голову поломают над моей позой и физиономией. При-
зовут на помощь ведущих специалистов-физиогномистов, бабок-гадалок,
астрологов, шаманов и прочий сброд. Соберут консилиум по вопросу: от
чего можно умереть, стоя в такой позе с таким лицом. (Вдруг вдогонку
автомобилю). Сам дурак! Дебил четырехцилиндровый. Катафалк с дерьмом!
(Снова становится в позу).
Появляется Странник.
СТРАННИК. Здравствуйте. Мир вашему дому.
АНДРЕЙ. Добрый вечер. Точнее день. И вашему дому...
СТРАННИК. Мой дом - пустыня. Песок и солнце. Я иду по пустыне уже
много дней.
АНДРЕЙ. Похоже, что вы сбились с пути и вышли на шоссе.
СТРАННИК. В пустынях нет шоссе и нет машин.
АНДРЕЙ. А это, по-вашему, что, верблюд пробежал?
СТРАННИК. И верблюдов тоже нет. Только песок и солнце. Что вы де-
лаете здесь, в трех тысячах верст от ближайшего населенного пункта?
АНДРЕЙ. Сколько? Три тысячи верст? Мне казалось, что значительно
меньше.
СТРАННИК. Нет. Ровно три тысячи. Я проверял. Три тысячи верст от-
сюда до Самарканда.
АНДРЕЙ. Ну, до Самарканда, может быть, и три тысячи.Но я сюда шел
из дома полдня.
СТРАННИК. Значит, ваш дом тоже пустыня.
АНДРЕЙ. Да, в чем-то вы правы.
СТРАННИК. Немногие люди решаются избрать такую участь. Я полагаю,
что я один такой. По крайней мере здесь.
АНДРЕЙ. В трех тысячах верстах от Самарканда? Извините, что нару-
шил вашу уникальность. У меня был дом, как ни странно это звучит.
СТРАННИК. У всех когда-то был дом.
АНДРЕЙ. У меня был дом. У меня была семья. Была работа. Я был
учителем.
СТРАННИК. Как это похоже! Как похоже!
АНДРЕЙ. Я преподавал в школе. Учил детей математике. Меня самого
учили учить других пять лет в институте. Я приехал в этот город. Меня
послали сюда. Сказали, что здесь нет учителя математики. Они сказали
неправду. Потому что здесь уже был математик. Но он закладывал по-чер-
ному. Порой приходил пьяным в школу. Естественно, такой человек не мог
работать с детьми. Меня сначала поселили в комнату, где он жил. Он еще
не успел съехать. Вечером пришел пьяный за вещами, притащил полграфина
водки. Он стащил его в местном ресторане. Я потом частенько в него за-
ходил. Пришел и потребовал рюмку.
СТРАННИК. Да-да, закладывал. Графинами. Как это знакомо!
АНДРЕЙ. В тот вечер он мне рассказал о том, как его тоже учили
учить других пять лет в институте, как он тоже приехал сюда учить де-
тей. Но через несколько лет понял, что те, кого он учит математике,
знают ее в тысячу раз лучше, чем он, и сами могут его учить, хотя они
и не учились в институте. С того времени он и запил.
СТРАННИК. Горькую.
АНДРЕЙ. Да. На следующий день он собрал вещи и ушел. Я не знаю
куда. Я не принял его рассказ всерьез. Бред ведь это - так мне каза-
лось. Я стал работать в школе. Преподавал: алгебра, геометрия, факуль-
татив с углубленным изучением. Женился. Семья, значит. Квартира. Пер-
вый ребенок родился мертвым.
СТРАННИК. Ушел куда глаза глядят. Плакали?
АНДРЕЙ. Нет. Ни я, ни жена. Были подавлены. Каждый переживал в
одиночку. Зажило. И в тот же год, прямо посреди четверти, я понял, я
тоже понял, - это случилось неожиданно, это был удар,- что те, кого я
учу математике, знаю КОЕ-ЧТО О ВРЕМЕНИ БРОДЯГ ДХАРМЫ
После невероятного успеха "На дороге" кто-то из "Викинг Пресс"
(издательство, выпустившее "На дороге") сказал Керуаку, что а почему
бы ему не сделать еще что-нибудь подобное,- такой ненавязчивый намек
на продолжение. Никто тогда не хотел печатать ничего из написанного
им, а написано к тому времени было уже немало: и "Мэгги Кэсиди", и
"Доктор Сакс",и "Видения Жерара", и "Видения Коди", и "Тристесса". Во-
обще Керуак писал не переставая. После того, как ему отказали в публи-
кации "На дороге", он до выхода свет последнего своего произведения
написал восемь романов. Он часами просиживал за пишущей машинкой и
долбил по клавишам. И после такого предложения, как бы это ни выгляде-
ло работой, выполненной на заказ, Керуак сказал:"О'кей будет вам роман
о рюкзачных святых", после чего сел и написал своих "Бродяг Дхармы"
Керуак написал "Бродяг" быстро, всего за каких-нибудь три или четыре
недели.Он закончил работу в ноябре 1957нет на три тысячи верст кроме
вас.
СТРАННИК. Ах, да, я и забыл. забыл, как пахнут живые. Надо вспом-
нить. Обязательно. извините, я покидаю вас. Надо вспомнить. Приятно
было побеседовать. Желаю вам обрести себя, свой дом, свою семью. Про-
щайте.
АНДРЕЙ. Счастливого пути. Но все-таки это шоссе.
СТРАННИК (уходя). Вы меня не обманете. Я еще помню, как выглядит
шоссе.
Картина третья.
Все тот же день. Но уже ближе к вечеру. Вероятно, недавно останови-
лась еще одна машина, потому что на сцене кроме Андрея находится На-
талья. У ней в руках сумка. По всей видимости, Андрей успел уже выра-
зить свое мнение по поводу очередного появления Натальи.
НАТАЛЬЯ. Вы, наверно, голодны?
АНДРЕЙ. С чего?
НАТАЛЬЯ. Как раз ни с чего. Если бы у вас было чего, то вы не бы-
ли бы голодны, но так как у вас ничего, то, значит, вы хотите есть.
АНДРЕЙ. С чего вы так решили? Я абсолютно не голоден.
НАТАЛЬЯ. А я бутерброды привезла.
АНДРЕЙ. Напрасно старались. Я повторяю: я есть не хочу.
НАТАЛЬЯ. У меня чай в термосе. Горячий.
АНДРЕЙ. Горячий? Не люблю горячего.
НАТАЛЬЯ. Отчего?
АНДРЕЙ. Рот обжигает.
НАТАЛЬЯ. Так на него подуть можно, он и остынет.
АНДРЕЙ. Кто? Рот?
НАТАЛЬЯ. Нет, чай.
АНДРЕЙ. Ну, вот и дуйте на свой чай.
НАТАЛЬЯ. Так я вам везла.
АНДРЕЙ. Напрасно везли.
НАТАЛЬЯ. Да. (Она выкладывает из сумки бутерброды).
АНДРЕЙ. Зачем вы второй раз сюда возвращаетесь? Что вам от меня
нужно? я поступил опрометчиво, остановив вас. Каюсь. Я все вроде бы
сделал, чтобы вы продолжили путь.
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. А вы все равно сюда. Что здесь, медом намазано? Или еще
чем? Так вы скажите.
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Что - да? Скажите, наконец, что вам от меня нужно? Накор-
мить? Вы, наверно, всех придорожных бродяг кормите. Это у вас хобби.
Так? Если я даже соглашусь и послушно открою рот, прожую все всунутые
туда бутерброды или что там еще, то все равно этим не закончится.
НАТАЛЬЯ. Да.
Дакание на самом деле может продолжаться еще довольно долго. Мало ли
тем для дакания. Например:
АНДРЕЙ. Да? Может быть, вы еще захотите, чтобы я...
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. ...вот это самое..
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Прямо здесь?
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. На этой самой дороге...
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. ... по которой ездят грязные машины?
НАТАЛЬЯ. Да.
АНДРЕЙ. Сказал, что вы полная идиотка? Самая идиотическая идиотка
из всех когда-либо виденных мною идиоток?
НАТАЛЬЯ. Вам какой бутерброд?
АНДРЕЙ. Та-а-к! Понятно. Хорошо. (Открывает книгу, читает). А в
таких случаях, когда знаком доказываем формулы является знак имплика-
ции, гипотезы можно выбрать так...
НАТАЛЬЯ. Вы ветчину любите?
АНДРЕЙ. ... в качестве гипотезы... не люблю... взять антецендент
этой формулы; если...
НАТАЛЬЯ. А котлеты? Домашние?
АНДРЕЙ. ... если консеквент исходной формулы.... не люблю... име-
ет главным знаком импликацию, то в качестве...
НАТАЛЬЯ. А сыр? Сыр-то вы любите?
АНДРЕЙ. ... второй гипотезы взять антецендент... не люблю... кон-
секвента; если консеквент консеквента имеет главным знаком имплика-
цию...
НАТАЛЬЯ. А вот чай. (Наливает). Горячий. Вы горячий не любите. Но
он сейчас остынет.
АНДРЕЙ. ... то в качестве третьей.... не люблю... гипотезы взять
антецендент консеквента консеквента; если консеквент консеквента кон-
секвента имеет главным знаком...
НАТАЛЬЯ. Вы есть будете?
АНДРЕЙ. Нет.
НАТАЛЬЯ. Почему? Вы же голодны.
АНДРЕЙ. Не скажу. Вы же не говорите, что вы от меня хотите.
НАТАЛЬЯ. Хорошо, я скажу. Только вы садитесь. Суньте вашу умную
книжку под задницу, чтобы не простудиться, и садитесь. Тогда скажу.
АНДРЕЙ. Неужели?
НАТАЛЬЯ. Неужели.
АНДРЕЙ. Скажите?
НАТАЛЬЯ. Скажу.
АНДРЕЙ. И оставите меня в покое?
НАТАЛЬЯ. Насколько это возможно.
АНДРЕЙ. Это очень легко сделать: сесть в машину и тю-тю, туда,
откуда.
НАТАЛЬЯ. Туда, откуда, уже не получится.
АНДРЕЙ. Отчего? Дорогу забыли? Или опять мотор? Так мы его вмиг
починим.
НАТАЛЬЯ. Там мне нечего больше делать.
АНДРЕЙ. Да, когда человеку нечего делать в одном месте, он ищет
себе дело в другом. Вот вы решили накормить меня. Очень признателен.
Огромное спасибо. Я должен нижайше благодарить то место, в котором вам
делать нечего. А знаете, здесь где-то бродит один бедуин. Его бы тоже
можно было пригласить. За компанию. он тоже бездомный.
НАТАЛЬЯ. Можно, я буду называть вас Игорем?
АНДРЕЙ. Вообще-то, я не Игорь, но если вам так хочется, называй-
те. Я продался за пару бутербродов и горячий чай. А что, если я буду
называть вас Ольгой?
НАТАЛЬЯ. Называйте, Игорь.
АНДРЕЙ. Замечательно, Ольга.
НАТАЛЬЯ. Вот и познакомились. Вы кушайте, кушайте, Игорь.
АНДРЕЙ. Я кушаю, кушаю, Ольга. А почему Игорь?
НАТАЛЬЯ. Вам не нравится это имя?
АНДРЕЙ. Да, как-то все равно. Кем я только не был. Андреем - был.
Князем, разумеется...
НАТАЛЬЯ. Так звали моего мужа.
АНДРЕЙ. Очень интересно. А это, случаем, не тот бедуин, кото-
рый...
НАТАЛЬЯ. Он утонул.
АНДРЕЙ. А-ап!
НАТАЛЬЯ. Неделю назад в Атлантическом океане. И никто не знает,
как все это произошло. Пока. Но человека ведь нет. Плыл кораблик.
Плыл, плыл - пшик и утонул.
АНДРЕЙ. Веселого мало. И никого не спасли?
НАТАЛЬЯ. Никого.
АНДРЕЙ. Я не знал, право, что у вас... Мне страшно неудобно за
мое юродствование.
НАТАЛЬЯ. Что вы. На мне же не написано. По мне же не скажешь, что
у меня горе. Так ведь?
АНДРЕЙ. Не скажешь. Все равно к людям добрей надо быть. Даже если
у них все в порядке. Слова. Все равно впрок не пойдет.
НАТАЛЬЯ. И потом, не в поисках жалости я навязалась вам. Мне это-
го хватало дома. Я просто сбежала оттуда. Да, сбежал: села в машину и
вырулила на первую попавшуюся дорогу. Звонки, звонки, сочувствующие
лица, соболезнования, крепись, это пройдет, это злая судьба - сколько
слов! Достали. И ведь все искренне сожалеют. Все честно без подвоха,
без вывиха.
1 2 3 4