От него разило вином.
— Марселин, лейтенант ждет тебя внизу.
— Меня? Зачем? Что я сделал плохого?
— Он сам тебе скажет.
— Вы были у меня дома?
Мегрэ не ответил.
— Вы мучили моего мальчишку? — спросил мясник заспанным голосом.
— Вставай, Марселин.
— Встану, если сам захочу…
Волосы у него были всклокочены, взгляд тяжелый.
— А вы, оказывается, хитрец! Небось довольны собой… Мучить детей — вот зачем вы сюда явились!.. Вот за какую работу правительство вам платит!..
— Идем вниз.
— Не смейте ко мне прикасаться!
Встав наконец на ноги и раскачиваясь во все стороны, он рычал:
— Все это только потому, что учитель — грамотный…
Он тоже получает денежки от плательщиков налогов…
Чтобы выразить свое презрение, он плюнул на пол, направился к двери и чуть не упал на лестнице.
— Луи, стакан перно! — выкрикнул он, добравшись до стойки.
Ему очень хотелось уйти с шиком. Пытаясь посмеиваться, он смотрел на всех окружающих.
Луи взглядом спросил у Мегрэ, следует ли ему подать требуемый стакан, и комиссар знаком дал понять, что ему это безразлично.
Марселин залпом выпил вино, вытер губы и, повернувшись к Тео, бросил:
— Все-таки она получила свое, проклятая!
— Не болтай вздора! — пробормотал полицейский, смотря в карты, которые держал в руке.
— Может, она не получила своего?
— Ты это сделал не нарочно. Ведь ты не можешь попасть в быка на расстоянии тридцати метров.
— Так все-таки она получила свое? Да или нет?
— Да, она получила! А теперь замолчи.
Тут вмешался лейтенант:
— Следуй за мной, иначе я надену на тебя наручники.
Марселин продолжал буянить.
— Как вам будет угодно.
Блеснули наручники и сомкнулись на запястьях мясника.
— Видели вы что-нибудь подобное?!
Выходя из комнаты, он споткнулся о порог. Немного погодя слышно было, как хлопнула дверца полицейской машины.
В комнате воцарилось молчание. Пахло вином, плотный дым колыхался перед лампой. Ее уже зажгли, хотя было еще светло. Через полчаса совсем стемнеет, и в деревне видны будут лишь тускло мерцающие пятна окон, две-три плохо освещенные витрины да чья-то тень, робко пробирающаяся вдоль домов…
— Приготовьте мне счет, — буркнул Мегрэ.
— Вы прямо сейчас поедете?
— Вечерним поездом.
Остальные по-прежнему молчали.
— Как бы мне вызвать такси?
— Надо сказать Маршандону. Он довезет вас на своем грузовичке. Он всегда отвозит всех на вокзал.
Раздался голос Тео:
— Ну что, мы играем или нет? Я сказал: пики козыри. И мой ход.
— Под что идешь?
— Под даму.
— Иду с вальта.
Мегрэ казался чуть грустным или усталым, как почти всякий раз, когда заканчивал расследование… Он приехал сюда, чтобы поесть устриц и насладиться местным белым вином.
— Что вам предложить, комиссар?
Он заколебался. Запах вина был ему противен. И все-таки он сказал, потому что мечтал об этом еще в Париже:
— Полбутылочки белого.
Скобяная лавка была еще открыта. Через магазин, весь заставленный ведрами и кастрюльками, видна была кухня. Там, сжав голову руками, сидел над книгой Марсель Селье.
— За ваше здоровье!
— За ваше!
— Вам, наверно, не очень-то понравилось у нас?
Он не ответил. А немного позже Тереза принесла сверху его уже уложенный чемодан:
— Надеюсь, ваша жена найдет там все в порядке.
В самом деле, было приятно сразу вспомнить о госпоже Мегрэ, об их квартирке на бульваре Ришар-Ленуар, о залитых светом Больших бульварах, куда он поведет ее в первый же свободный вечер, об их привычных походах в кино…
Когда он, устроившись в кабине грузовичка, проезжал мимо мэрии, в окнах у Гастенов горел свет. Часа через два учитель вернется домой, и они снова будут все вместе, на удивление похожие друг на друга. Да, они снова будут вместе, словно люди, приютившиеся на необитаемом острове…
А еще чуть позже он увидел справа от себя покачивающиеся в темноте силуэты корабельных мачт и, добравшись наконец до вокзала, купил целую пачку свежих парижских газет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Марселин, лейтенант ждет тебя внизу.
— Меня? Зачем? Что я сделал плохого?
— Он сам тебе скажет.
— Вы были у меня дома?
Мегрэ не ответил.
— Вы мучили моего мальчишку? — спросил мясник заспанным голосом.
— Вставай, Марселин.
— Встану, если сам захочу…
Волосы у него были всклокочены, взгляд тяжелый.
— А вы, оказывается, хитрец! Небось довольны собой… Мучить детей — вот зачем вы сюда явились!.. Вот за какую работу правительство вам платит!..
— Идем вниз.
— Не смейте ко мне прикасаться!
Встав наконец на ноги и раскачиваясь во все стороны, он рычал:
— Все это только потому, что учитель — грамотный…
Он тоже получает денежки от плательщиков налогов…
Чтобы выразить свое презрение, он плюнул на пол, направился к двери и чуть не упал на лестнице.
— Луи, стакан перно! — выкрикнул он, добравшись до стойки.
Ему очень хотелось уйти с шиком. Пытаясь посмеиваться, он смотрел на всех окружающих.
Луи взглядом спросил у Мегрэ, следует ли ему подать требуемый стакан, и комиссар знаком дал понять, что ему это безразлично.
Марселин залпом выпил вино, вытер губы и, повернувшись к Тео, бросил:
— Все-таки она получила свое, проклятая!
— Не болтай вздора! — пробормотал полицейский, смотря в карты, которые держал в руке.
— Может, она не получила своего?
— Ты это сделал не нарочно. Ведь ты не можешь попасть в быка на расстоянии тридцати метров.
— Так все-таки она получила свое? Да или нет?
— Да, она получила! А теперь замолчи.
Тут вмешался лейтенант:
— Следуй за мной, иначе я надену на тебя наручники.
Марселин продолжал буянить.
— Как вам будет угодно.
Блеснули наручники и сомкнулись на запястьях мясника.
— Видели вы что-нибудь подобное?!
Выходя из комнаты, он споткнулся о порог. Немного погодя слышно было, как хлопнула дверца полицейской машины.
В комнате воцарилось молчание. Пахло вином, плотный дым колыхался перед лампой. Ее уже зажгли, хотя было еще светло. Через полчаса совсем стемнеет, и в деревне видны будут лишь тускло мерцающие пятна окон, две-три плохо освещенные витрины да чья-то тень, робко пробирающаяся вдоль домов…
— Приготовьте мне счет, — буркнул Мегрэ.
— Вы прямо сейчас поедете?
— Вечерним поездом.
Остальные по-прежнему молчали.
— Как бы мне вызвать такси?
— Надо сказать Маршандону. Он довезет вас на своем грузовичке. Он всегда отвозит всех на вокзал.
Раздался голос Тео:
— Ну что, мы играем или нет? Я сказал: пики козыри. И мой ход.
— Под что идешь?
— Под даму.
— Иду с вальта.
Мегрэ казался чуть грустным или усталым, как почти всякий раз, когда заканчивал расследование… Он приехал сюда, чтобы поесть устриц и насладиться местным белым вином.
— Что вам предложить, комиссар?
Он заколебался. Запах вина был ему противен. И все-таки он сказал, потому что мечтал об этом еще в Париже:
— Полбутылочки белого.
Скобяная лавка была еще открыта. Через магазин, весь заставленный ведрами и кастрюльками, видна была кухня. Там, сжав голову руками, сидел над книгой Марсель Селье.
— За ваше здоровье!
— За ваше!
— Вам, наверно, не очень-то понравилось у нас?
Он не ответил. А немного позже Тереза принесла сверху его уже уложенный чемодан:
— Надеюсь, ваша жена найдет там все в порядке.
В самом деле, было приятно сразу вспомнить о госпоже Мегрэ, об их квартирке на бульваре Ришар-Ленуар, о залитых светом Больших бульварах, куда он поведет ее в первый же свободный вечер, об их привычных походах в кино…
Когда он, устроившись в кабине грузовичка, проезжал мимо мэрии, в окнах у Гастенов горел свет. Часа через два учитель вернется домой, и они снова будут все вместе, на удивление похожие друг на друга. Да, они снова будут вместе, словно люди, приютившиеся на необитаемом острове…
А еще чуть позже он увидел справа от себя покачивающиеся в темноте силуэты корабельных мачт и, добравшись наконец до вокзала, купил целую пачку свежих парижских газет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18