эти люди делают все так хорошо и эффективно, что у меня не будет возможности избежать уготованной мне участи, какой бы она ни была.
Кантум Шоган, возглавлявший бюро, предложил мне сесть, и я занял стул напротив августейшей пятерки. Эро Шан сел справа от меня, Хирлак слева.
— Карсон Нэпьер, — заговорил Кантум Шоган, — наш аттестация показала, что ты не совсем безнадежен. Физически ты приближаешься к тому совершенству, к которому стремится наша раса. В отношении интеллекта ты способен, но твой мозг плохо развит. Ты удивительно малокультурен. Это могло бы быть исправлено — однако я с прискорбием должен сообщить, что у тебя обнаружены серьезные психологические дефекты. Если они будут переданы потомству и распространятся среди других граждан, они крайне отрицательно скажутся на последующих поколениях.
Ты — несчастная жертва унаследованных подавлений, комплексов и страхов. В значительной степени тебе удалось подняться над этими деструктивными чертами, но хромосомы твои полны дефектных генов, представляющих потенциальную угрозу еще не рожденным.
С глубоким сожалением мы вынесли заключение, что в интересах человечества тебя следует уничтожить.
— Могу ли я спросить, — поинтересовался я, — по какому праву вы решаете, жить мне или умереть? Я не являюсь гражданином Хавату. Я попал в Хавату не по своей воле. Если…
Кантум Шоган поднял руку жестом, призывающим к молчанию.
— Повторяю, — сказал он, — что мы сожалеем об этой необходимости, но больше говорить не о чем. Твоих достижений недостаточно, чтобы перевесить твои наследственные дефекты. Это несчастье для тебя, но, разумеется, ты не можешь требовать, чтобы Хавату пострадал из-за этого.
Итак, я должен был умереть! После всего, через что я прошел, было забавно, что я так покорно умру только потому, что кто-то из моих предков не проявил должной предусмотрительности в выборе пары. Проделать столь долгий путь только для того, чтобы все-таки погибнуть! Эти мысли заставили меня улыбнуться.
— Почему ты смеешься? — спросил один из членов бюро. — Смерть кажется тебе забавной? Или ты надеешься каким-либо образом избежать смерти?
— Я улыбаюсь именно потому, — ответил я, — что мне следовало бы плакать. Оплакивать все те знания, тяжелый труд и энергию, которые были использованы, чтобы переместить меня на двадцать шесть миллионов миль — лишь затем, чтобы я был убит. Убит потому, что пяти существам иного мира не понравились унаследованные мной гены!
— Двадцать шесть миллионов миль?! — воскликнул один из членов бюро. Тут же отозвался другой:
— Иной мир? Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что прибыл из другого мира, который находится на расстоянии двадцати шести миллионов миль от Амтор, — ответил я. — Из мира, в некоторых отношениях гораздо более развитого, чем ваш.
Члены бюро уставились друг на друга. Один из них заметил:
— Это может послужить доказательством гипотезы, которая давно привлекает многих.
— В высшей степени интересно, и вполне допустимо, — сказал другой.
— Ты говоришь, что Амтор — не единственный мир, — сказал Кантум Шоган. — Значит, есть и другие миры?
— Небеса полны бесчисленных миров, — ответил я. — Ваш мир, мой мир, и по меньшей мере еще восемь миров вращаются вокруг гигантского шара пылающих газов, который мы называем Солнцем. Это Солнце с его мирами — или планетами — называется Солнечной системой. В бесконечной пустоте небес есть бесчисленное количество других солнц, многие из которых представляют собой центры других солнечных систем. Никто не знает, сколь много миров там есть.
— Остановись! — сказал Кантум Шоган. — Ты сказал достаточно, чтобы мы рассмотрели возможность переаттестации. Мы исходили из предположения, что обладаем всей суммой добытых жителями Амтор сведений и знаний. Теперь возник шанс, что в твоем распоряжении находятся знания иного рода и другого происхождения. Такие знания могли бы иметь для нас исключительную ценность, и возможно, это компенсирует твои наследственные биологические дефекты.
Мы расспросим тебя подробнее о теории, которую ты выдвинул. Пока что исполнение приговора откладывается. Наше окончательное решение насчет твоего будущего будет зависеть от результатов дальнейшего опроса. Наука не должна проходить мимо потенциального источника знаний. Если твои слова окажутся правдивыми, а теория, предложенная тобой, поможет возникнуть и развиться новой области исследований, ты будешь волен до конца своих дней наслаждаться жизнью в Хавату. Ты также не останешься без награды.
Хотя я с отличием закончил колледж, который славился высоким качеством обучения, в присутствии этих суперменов от науки я осознавал: все, что сказал обо мне Кантум Шоган — верно. По сравнению с ними я был плохо обучен и бескультурен — мои степени бессмысленны, мой диплом — не больше, чем клочок бумаги. Все же в одной научной области я превосходил их, и когда я объяснил солнечную систему и нарисовал для них ее схемы, то увидел живой интерес и быстрое понимание, с которым они схватывали все, что я говорил.
Они впервые слышали объяснения явления смены дня и ночи, времен года, приливов и отливов. Поскольку их видимость была ограничена облачными покровами, которые постоянно окутывали Венеру, они не могли видеть ничего, на чем можно было бы основать теорию планет. Поэтому неудивительно, что астрономия была им неизвестна, что с их точки зрения не существовали ни солнце, ни звезды.
В течение четырех часов они слушали меня и задавали вопросы. Затем они велели Эро Шану и Хирлаку выйти вместе со мной в переднюю и там ожидать, пока нас снова не вызовут.
Нам не пришлось долго ждать. Менее чем через пятнадцать минут нас снова призвали предстать перед экзаменационным бюро.
— Мы пришли к единогласному мнению, — объявил Кантум Шоган, — что твоя ценность для человечества значительно превосходит опасность, которая грозит ему со стороны твоих наследственных дефектов. Ты получаешь право жить и наслаждаться всеми привилегиями жителя Хавату. Твои обязанности будут состоять в обучении других новой науке, которую ты называешь астрономией, и применении ее на благо человечества.
Поскольку ты сейчас являешься единственным представителем нового класса, ты можешь жить в любой секции города, которую выберешь. Твои требования того, что тебе необходимо для удовлетворения личных потребностей или для развития твоей отрасли будут поддерживаться Сира Тартум.
Теперь я рекомендую тебя под покровительство Коргана Сентара Эро Шана, так как ты чужой в городе и захочешь ознакомиться с нашими обычаями и образом поведения.
С этим он нас и отпустил.
— Прежде чем уйти, могу ли я спросить, что сталось с девушкой по имени Налти, которую вместе со мной привезли вчера? — спросил я.
— Ее сочли подходящей остаться в секции йорган, — ответил он. — Когда будут точно определены ее обязанности и место жительства, я дам тебе знать, где ты сможешь найти ее.
Я с облегчением покинул Сира Тартум в компании Эро Шана и Хирлака. Налти была в безопасности, я тоже. Теперь если бы мне только удалось разыскать Дуари!
Я провел следующие несколько дней, осваиваясь с городом и приобретая необходимые вещи, которые мне подсказал Эро Шан. В их числе была машина. Это было очень легко — мне только нужно было поставить подпись на ваучере.
— Но каким образом они проверяют мои расходы? — спросил я своего друга. — Я даже не знаю, какая сумма была положена на мой счет.
— Зачем им проверять, сколько ты тратишь? — спросил он.
— Но я могу быть нечестным. Могу покупать вещи, которые мне не нужны и перепродавать их.
Эро Шан засмеялся.
— Они знают, что ты не станешь этого делать, — уверил он меня. — Если бы психолог, который тебя обследовал, не убедился, что ты человек чести, даже твои знания астрономии не спасли бы тебя. Это единственный грех, к которому в Хавату абсолютно нетерпимы. Когда Манкар уничтожил коррупцию и порок, он почти полностью искоренил в Хавату эту породу. За многие поколения, которые сменились с тех пор, мы успешно завершили работу, которую он начал. В Хавату нет нечестных людей.
Я часто разговаривал с Эро Шаном о Дуари. Я хотел переплыть реку и попытаться отыскать ее в Корморе, но он убедил меня, что это будет обыкновенным самоубийством. Поскольку у меня не было причин полагать, что Дуари действительно там, я оставил эту мысль в покое и стал думать другую.
— Если бы у меня был аэроплан, я бы нашел способ обыскать Кормор, — сказал я.
— Что такое аэроплан? — поинтересовался Эро Шан.
Когда я объяснил, он чрезвычайно заинтересовался, поскольку полеты в воздухе не были открыты на Амтор, по крайней мере в тех областях планеты, с которыми я был знаком.
Идея заинтриговала моего компаньона в такой степени, что он больше ни о чем не мог говорить. Я подробно рассказал ему о разных типах аппаратов легче и тяжелее воздуха и описал ракету, в которой я преодолел расстояние от Земли до Венеры. Вечером он заставил меня набросать эскизы нескольких описанных мной типов. Его интерес, похоже, превратился в тихую манию.
Однажды вечером, вернувшись в дом, который я теперь разделял с Эро Шаном, я обнаружил, что меня ждет сообщение. Оно было от младшего клерка службы экзаменационного бюро, и содержало адрес дома, где жила Налти.
Так как я уже был знаком с городом, то отправился в своей машине после вечерней трапезы посетить Налти. Я отправился один, так как у Эро Шана были другие дела.
Я нашел дом, в котором жила Налти, в секции йорган на тихой улице неподалеку от Корган Лат, авеню воинов. В доме жили женщины, которые убирали в подготовительных школах неподалеку на Корган Лат. Одна из них впустила меня и сказала, что сейчас позовет Налти. Она провела меня в гостиную, где было восемь — десять женщин. Одна из них играла на каком-то музыкальном инструменте, остальные рисовали, вышивали или читали.
Когда я вошел, они прервали свои занятия и приветливо поздоровались со мной. Среди них не было ни одной некрасивой, все были умны, образованы и культурны. Таковы уборщицы в Хавату!
Тщательная селекция сделала с людьми Хавату то же, что и с нашими призовыми молочными стадами — продвинуло их всех к совершенству.
Увидев меня, Налти несказанно обрадовалась. Поскольку я хотел поговорить с ней наедине, то пригласил ее проехаться со мной в машине.
— Я рад, что ты успешно прошла аттестацию, — сказал я, направляя машину к Корган Лат.
Налти весело рассмеялась.
— Меня просто пробросили сквозь сито, — признала Налти. — Интересно, что бы сказали в Анду, если бы узнали, что я, дочь джонга, была признана в Хавату годной только для того, чтобы мыть полы! — и снова она счастливо рассмеялась. Было совершенно очевидно, что ее гордость ничуть не пострадала из-за назначения на такую работу.
— Вообще-то, честно говоря, — продолжала она, — это большая честь — быть достойной находиться на любом положении среди расы сверхлюдей. А ты! Я очень горжусь тобой, Карсон Нэпьер. Мне рассказали, что ты занял среди них высокое положение.
Теперь настала моя очередь смеяться.
— Я вовсе не прошел экзамена, — признался я. — Меня бы уничтожили, если бы не мои знания в научной области, которая неизвестна на Амтор. Это был серьезный удар по моему самолюбию.
Мы проехали вдоль по Корган Лат, через большой публичный парк и площадку для парадов, посредине которой стоит чудесный стадион. Затем к Авеню Ворот, которая образует огромную дугу почти восьми миль длиной, идущую под внешней стеной города со стороны суши.
В районе между Авеню Ворот и Йорган Лат, широкой авеню на расстоянии трети мили внутри городской стены, располагаются фабрики и магазины. Все главные магазины расположены вдоль Авеню Ворот. Авеню и магазины были ярко освещены, дорога полна машин, а тротуары на уровне второго этажа заполнены пешеходами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Кантум Шоган, возглавлявший бюро, предложил мне сесть, и я занял стул напротив августейшей пятерки. Эро Шан сел справа от меня, Хирлак слева.
— Карсон Нэпьер, — заговорил Кантум Шоган, — наш аттестация показала, что ты не совсем безнадежен. Физически ты приближаешься к тому совершенству, к которому стремится наша раса. В отношении интеллекта ты способен, но твой мозг плохо развит. Ты удивительно малокультурен. Это могло бы быть исправлено — однако я с прискорбием должен сообщить, что у тебя обнаружены серьезные психологические дефекты. Если они будут переданы потомству и распространятся среди других граждан, они крайне отрицательно скажутся на последующих поколениях.
Ты — несчастная жертва унаследованных подавлений, комплексов и страхов. В значительной степени тебе удалось подняться над этими деструктивными чертами, но хромосомы твои полны дефектных генов, представляющих потенциальную угрозу еще не рожденным.
С глубоким сожалением мы вынесли заключение, что в интересах человечества тебя следует уничтожить.
— Могу ли я спросить, — поинтересовался я, — по какому праву вы решаете, жить мне или умереть? Я не являюсь гражданином Хавату. Я попал в Хавату не по своей воле. Если…
Кантум Шоган поднял руку жестом, призывающим к молчанию.
— Повторяю, — сказал он, — что мы сожалеем об этой необходимости, но больше говорить не о чем. Твоих достижений недостаточно, чтобы перевесить твои наследственные дефекты. Это несчастье для тебя, но, разумеется, ты не можешь требовать, чтобы Хавату пострадал из-за этого.
Итак, я должен был умереть! После всего, через что я прошел, было забавно, что я так покорно умру только потому, что кто-то из моих предков не проявил должной предусмотрительности в выборе пары. Проделать столь долгий путь только для того, чтобы все-таки погибнуть! Эти мысли заставили меня улыбнуться.
— Почему ты смеешься? — спросил один из членов бюро. — Смерть кажется тебе забавной? Или ты надеешься каким-либо образом избежать смерти?
— Я улыбаюсь именно потому, — ответил я, — что мне следовало бы плакать. Оплакивать все те знания, тяжелый труд и энергию, которые были использованы, чтобы переместить меня на двадцать шесть миллионов миль — лишь затем, чтобы я был убит. Убит потому, что пяти существам иного мира не понравились унаследованные мной гены!
— Двадцать шесть миллионов миль?! — воскликнул один из членов бюро. Тут же отозвался другой:
— Иной мир? Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что прибыл из другого мира, который находится на расстоянии двадцати шести миллионов миль от Амтор, — ответил я. — Из мира, в некоторых отношениях гораздо более развитого, чем ваш.
Члены бюро уставились друг на друга. Один из них заметил:
— Это может послужить доказательством гипотезы, которая давно привлекает многих.
— В высшей степени интересно, и вполне допустимо, — сказал другой.
— Ты говоришь, что Амтор — не единственный мир, — сказал Кантум Шоган. — Значит, есть и другие миры?
— Небеса полны бесчисленных миров, — ответил я. — Ваш мир, мой мир, и по меньшей мере еще восемь миров вращаются вокруг гигантского шара пылающих газов, который мы называем Солнцем. Это Солнце с его мирами — или планетами — называется Солнечной системой. В бесконечной пустоте небес есть бесчисленное количество других солнц, многие из которых представляют собой центры других солнечных систем. Никто не знает, сколь много миров там есть.
— Остановись! — сказал Кантум Шоган. — Ты сказал достаточно, чтобы мы рассмотрели возможность переаттестации. Мы исходили из предположения, что обладаем всей суммой добытых жителями Амтор сведений и знаний. Теперь возник шанс, что в твоем распоряжении находятся знания иного рода и другого происхождения. Такие знания могли бы иметь для нас исключительную ценность, и возможно, это компенсирует твои наследственные биологические дефекты.
Мы расспросим тебя подробнее о теории, которую ты выдвинул. Пока что исполнение приговора откладывается. Наше окончательное решение насчет твоего будущего будет зависеть от результатов дальнейшего опроса. Наука не должна проходить мимо потенциального источника знаний. Если твои слова окажутся правдивыми, а теория, предложенная тобой, поможет возникнуть и развиться новой области исследований, ты будешь волен до конца своих дней наслаждаться жизнью в Хавату. Ты также не останешься без награды.
Хотя я с отличием закончил колледж, который славился высоким качеством обучения, в присутствии этих суперменов от науки я осознавал: все, что сказал обо мне Кантум Шоган — верно. По сравнению с ними я был плохо обучен и бескультурен — мои степени бессмысленны, мой диплом — не больше, чем клочок бумаги. Все же в одной научной области я превосходил их, и когда я объяснил солнечную систему и нарисовал для них ее схемы, то увидел живой интерес и быстрое понимание, с которым они схватывали все, что я говорил.
Они впервые слышали объяснения явления смены дня и ночи, времен года, приливов и отливов. Поскольку их видимость была ограничена облачными покровами, которые постоянно окутывали Венеру, они не могли видеть ничего, на чем можно было бы основать теорию планет. Поэтому неудивительно, что астрономия была им неизвестна, что с их точки зрения не существовали ни солнце, ни звезды.
В течение четырех часов они слушали меня и задавали вопросы. Затем они велели Эро Шану и Хирлаку выйти вместе со мной в переднюю и там ожидать, пока нас снова не вызовут.
Нам не пришлось долго ждать. Менее чем через пятнадцать минут нас снова призвали предстать перед экзаменационным бюро.
— Мы пришли к единогласному мнению, — объявил Кантум Шоган, — что твоя ценность для человечества значительно превосходит опасность, которая грозит ему со стороны твоих наследственных дефектов. Ты получаешь право жить и наслаждаться всеми привилегиями жителя Хавату. Твои обязанности будут состоять в обучении других новой науке, которую ты называешь астрономией, и применении ее на благо человечества.
Поскольку ты сейчас являешься единственным представителем нового класса, ты можешь жить в любой секции города, которую выберешь. Твои требования того, что тебе необходимо для удовлетворения личных потребностей или для развития твоей отрасли будут поддерживаться Сира Тартум.
Теперь я рекомендую тебя под покровительство Коргана Сентара Эро Шана, так как ты чужой в городе и захочешь ознакомиться с нашими обычаями и образом поведения.
С этим он нас и отпустил.
— Прежде чем уйти, могу ли я спросить, что сталось с девушкой по имени Налти, которую вместе со мной привезли вчера? — спросил я.
— Ее сочли подходящей остаться в секции йорган, — ответил он. — Когда будут точно определены ее обязанности и место жительства, я дам тебе знать, где ты сможешь найти ее.
Я с облегчением покинул Сира Тартум в компании Эро Шана и Хирлака. Налти была в безопасности, я тоже. Теперь если бы мне только удалось разыскать Дуари!
Я провел следующие несколько дней, осваиваясь с городом и приобретая необходимые вещи, которые мне подсказал Эро Шан. В их числе была машина. Это было очень легко — мне только нужно было поставить подпись на ваучере.
— Но каким образом они проверяют мои расходы? — спросил я своего друга. — Я даже не знаю, какая сумма была положена на мой счет.
— Зачем им проверять, сколько ты тратишь? — спросил он.
— Но я могу быть нечестным. Могу покупать вещи, которые мне не нужны и перепродавать их.
Эро Шан засмеялся.
— Они знают, что ты не станешь этого делать, — уверил он меня. — Если бы психолог, который тебя обследовал, не убедился, что ты человек чести, даже твои знания астрономии не спасли бы тебя. Это единственный грех, к которому в Хавату абсолютно нетерпимы. Когда Манкар уничтожил коррупцию и порок, он почти полностью искоренил в Хавату эту породу. За многие поколения, которые сменились с тех пор, мы успешно завершили работу, которую он начал. В Хавату нет нечестных людей.
Я часто разговаривал с Эро Шаном о Дуари. Я хотел переплыть реку и попытаться отыскать ее в Корморе, но он убедил меня, что это будет обыкновенным самоубийством. Поскольку у меня не было причин полагать, что Дуари действительно там, я оставил эту мысль в покое и стал думать другую.
— Если бы у меня был аэроплан, я бы нашел способ обыскать Кормор, — сказал я.
— Что такое аэроплан? — поинтересовался Эро Шан.
Когда я объяснил, он чрезвычайно заинтересовался, поскольку полеты в воздухе не были открыты на Амтор, по крайней мере в тех областях планеты, с которыми я был знаком.
Идея заинтриговала моего компаньона в такой степени, что он больше ни о чем не мог говорить. Я подробно рассказал ему о разных типах аппаратов легче и тяжелее воздуха и описал ракету, в которой я преодолел расстояние от Земли до Венеры. Вечером он заставил меня набросать эскизы нескольких описанных мной типов. Его интерес, похоже, превратился в тихую манию.
Однажды вечером, вернувшись в дом, который я теперь разделял с Эро Шаном, я обнаружил, что меня ждет сообщение. Оно было от младшего клерка службы экзаменационного бюро, и содержало адрес дома, где жила Налти.
Так как я уже был знаком с городом, то отправился в своей машине после вечерней трапезы посетить Налти. Я отправился один, так как у Эро Шана были другие дела.
Я нашел дом, в котором жила Налти, в секции йорган на тихой улице неподалеку от Корган Лат, авеню воинов. В доме жили женщины, которые убирали в подготовительных школах неподалеку на Корган Лат. Одна из них впустила меня и сказала, что сейчас позовет Налти. Она провела меня в гостиную, где было восемь — десять женщин. Одна из них играла на каком-то музыкальном инструменте, остальные рисовали, вышивали или читали.
Когда я вошел, они прервали свои занятия и приветливо поздоровались со мной. Среди них не было ни одной некрасивой, все были умны, образованы и культурны. Таковы уборщицы в Хавату!
Тщательная селекция сделала с людьми Хавату то же, что и с нашими призовыми молочными стадами — продвинуло их всех к совершенству.
Увидев меня, Налти несказанно обрадовалась. Поскольку я хотел поговорить с ней наедине, то пригласил ее проехаться со мной в машине.
— Я рад, что ты успешно прошла аттестацию, — сказал я, направляя машину к Корган Лат.
Налти весело рассмеялась.
— Меня просто пробросили сквозь сито, — признала Налти. — Интересно, что бы сказали в Анду, если бы узнали, что я, дочь джонга, была признана в Хавату годной только для того, чтобы мыть полы! — и снова она счастливо рассмеялась. Было совершенно очевидно, что ее гордость ничуть не пострадала из-за назначения на такую работу.
— Вообще-то, честно говоря, — продолжала она, — это большая честь — быть достойной находиться на любом положении среди расы сверхлюдей. А ты! Я очень горжусь тобой, Карсон Нэпьер. Мне рассказали, что ты занял среди них высокое положение.
Теперь настала моя очередь смеяться.
— Я вовсе не прошел экзамена, — признался я. — Меня бы уничтожили, если бы не мои знания в научной области, которая неизвестна на Амтор. Это был серьезный удар по моему самолюбию.
Мы проехали вдоль по Корган Лат, через большой публичный парк и площадку для парадов, посредине которой стоит чудесный стадион. Затем к Авеню Ворот, которая образует огромную дугу почти восьми миль длиной, идущую под внешней стеной города со стороны суши.
В районе между Авеню Ворот и Йорган Лат, широкой авеню на расстоянии трети мили внутри городской стены, располагаются фабрики и магазины. Все главные магазины расположены вдоль Авеню Ворот. Авеню и магазины были ярко освещены, дорога полна машин, а тротуары на уровне второго этажа заполнены пешеходами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31