А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Искусственно создавалась работа для администрации, причём работа настолько примитивная, что с ней могла справиться даже последняя кретинка. Но это основательно усложняло жизнь нормальным людям. Общество в большинстве своём привыкло к синекуре…
Старые распоряжения до сих пор остаются в силе. Кто должен навести здесь порядок? Я? А может быть, все-таки власти?..
* * *
О травках я, несомненно, писала, но хочу написать ещё раз для пропаганды и рекламы. Я изо всех сил выступаю ЗА траволечение. Врачи в массе своей поглупели, поскольку понятия не имеют о силе трав, а иные лекари и вовсе считают, будто травы — это предрассудок. Я уж не стану уточнять, что я о таких врачах думаю, а то они примут мои слова за оскорбление и, чего доброго, при случае какой-нибудь подсыплет мне отравы…
Алиция в этом вопросе не столь категорична, хотя вообще-то она рационально смотрит на вещи и исходит из принципа, что жизнь себе надо облегчать, а не усложнять.
— Экая ты, право, — сказала она мне недавно. — Не делай из меня дурочку, разумеется, я верю в травы, но зачем искать себе лишнюю работу? Зачем кипятить воду, отмеривать это сено, заваривать, прикрывать, следить, чтобы упрело, процеживать и долго ждать результата, когда я могу проглотить пилюлю? Для того ведь и сконцентрированы в ней все полезные вещества, чтобы избавить человека от лишних хлопот.
В этом есть своя сермяжная правда, но моя душа против неё восстаёт. Алиция не желает выглядеть дурочкой — и не надо, а мне плевать. Вряд ли я паду в глазах общественного мнения ещё ниже. Особенно после различных интервью, в которых многочисленные журналисты дали волю своей гусарской фантазии. Послушать их, так окажется, что я страстный игрок, алкоголичка, в определённой степени эротоманка, клуша, с умилением квохтающая над своими детками, впавшая в детство склеротичка, законченная идиотка, шизофреничка с манией величия и Бог весть кто ещё. Я богачка, каких свет не видал, и я же продулась на скачках в пух и прах. Что бы обо мне ещё ни присочинили, особой разницы это уже не составит.
Так вот, возвращаясь к травам. Травы надо собирать по-разному. Алиция издевается над этим предрассудком, постоянно поддевая меня оглядками на полнолуние, перекрёстки дорог и тому подобное, и пусть потом не возмущается, что она-де ничего подобного не говорила. Но суть не в предрассудках, а в законах ботаники. Растения реагируют на атмосферные явления по-разному, душистый горошек сильнее пахнет к вечеру, некоторые растения накапливают свои целебные свойства в разных частях — корнях, цветах, листьях. Поэтому и существуют разные поры сбора трав: прежде растения собирали в разные времена года и при определённой фазе луны. В этом, кстати, и заключалось умение ведьм и колдуний, бабки руководствовались не чёрной магией, а самыми обыкновенными знаниями ботанических особенностей разных трав и растений.
Другое дело, что я совершенно не понимаю, как в ночную пору отличить растения одно от другого. Я не смогла бы собирать их даже при полнолунии. Надо думать, бабки полагались при этом на осязание и обоняние. Как бы там ни было, я ими восхищаюсь и мне очень грустно, что сегодня их методы не применяются. Чего уж греха таить, теперь растения собирают как попало, что резко снижает их лечебные свойства. Что же касается бормотания при этом всяких разных заклятий и наговоров, то это разве что придаёт храбрости собирателю…
Позволю себе ещё привести совершенно конкретные примеры. В соответствующий период ранней молодости у меня на физиономии нет-нет да и появлялась разная гадость. Нет, не золотушная сыпь, всего лишь прыщики, но ведь и они способны повергнуть юное существо в отчаяние. Кто-то подсказал в качестве лечения пить натощак отвар зверобоя и ромашки. Не исключено, что совет исходил от Люцины: ведь Люцина любила природу и очень много знала. Я готова была пить цикуту, поэтому решилась и на это зелье.
Стала я заваривать и пить травку, систематически, изо дня в день, натощак, рано утром. Это требовало большой самоотверженности, я имею в виду раннее утро, потому что жаворонком я никогда не была. Результат был ужасающий.
Через три недели физиономия моя выглядела немногим лучше, чем после чёрной оспы. На коже, видимо, проступили все мерзкие черты моего характера. Я боялась смотреть в зеркало, но лечение продолжала — наверное, с отчаяния, а может, в приступе мазохизма. Зато потом я была вознаграждена за свои муки.
Через три месяца все пропало, как рукой сняло. На всякий случай я продолжала пить травки, и кожа у меня стала просто сливочной. Пила я травы полгода, и этого хватило на всю жизнь. Обмен веществ травы регулируют безошибочно. Могу посоветовать это средство каждому, суть только в том, что травы надо пить натощак: ни чаю, ни кофе, ни завтрака, сразу после пробуждения — травку.
Моя предыдущая домработница Геня, которая любила посидеть со мной за чашечкой кофе и поболтать, рассказала мне своё самое страшное переживание детства.
Лет в десять-двенадцать она взобралась на дерево, не помню какое, ясно только, что высокое, и с того дерева рухнула. По дороге она ещё зацепилась за сук и страшно разодрала себе ногу, кровь ручьём лилась из глубокой раны, но Геню испугало не это: она представила себе, как её выпорют дома. Девочка сидела под деревом, боясь вернуться домой, кровь текла, и она, чтобы как-то остановить кровь, рвала растущие рядом листья и прикладывала их к ране. По чистой случайности это оказались листья лопуха. Так продолжалось несколько часов. К величайшему удивлению Гени, рана стала затягиваться прямо на глазах. Наутро она уже покрылась струпиком, потом без малейшего заражения крови зажила, не оставив следа.
Я пыталась лечить травами собственную мать в тот период, когда она потеряла аппетит и стала худеть. На основании шедевра «Траволечение» ксёндза Климушко и собственного опыта я составила для неё убийственную смесь и велела пить. Месяца через два мать снова заявила, что потеряла аппетит. Я испугалась.
— Ты травы пьёшь? — встревоженно спросила я.
— Нет, — смущённо призналась мамуся.
— Почему?!!
— Как только я начала их пить, у меня такой аппетит разыгрался, что я бы тут же растолстела. Ну я и перестала…
* * *
Исправления я решила вносить постепенно. Раз уж речь зашла об Алиции, то внесу и остальные поправки.
Так вот, прочитав третий том «Автобиографии», Алиция страшно рассердилась и набросилась на меня с когтями и зубами. Кстати, в скобках замечу, что зубы у неё собственные.
— Я все могу вынести, только не это! — решительно заявила она. — Убей не помню, чтобы я вырывала доски из забора, ну ладно, пусть это останется, ты столько небылиц сочиняешь, что одной больше — од ной меньше, какая разница. Но насчёт негритянки ты обязана исправить! Это НЕ Я сказала, что она воняет, я ненавижу расизм! Для меня самая большая мерзость на свете — это расизм! Будь добра дать публичное опровержение!
Теперь меня Алиция уж точно убьёт, но я все-таки напишу, что думаю. Может быть, замечание о том, что от негритянок дурно пахнет, высказал кто-то другой, насчёт этого я возражать не стану. Сама я этого не выдумала, наверняка где-то услышала, но это совершеннейшая неправда. Я специально принюхивалась к ним в Дании, во Франции, на Кубе — ничего подобного, от некоторых наших земляков несёт куда сильнее. Возможно, их запах просто отличается от нашего, но я что-то не заметила. Впрочем, дело не в этом.
Алиция — ярая антирасистка. Это факт. Антисемитизма она тоже не выносит. Мой антисемитизм она прощает, наверное, в её глазах меня спасает тот факт, что я не отличаю евреев от остальных народов, причём антисемитизм у меня слегка ущербный, я об этом уже писала, обещая объяснить сей факт. Я так и сделаю, чуть позже. Но, во-первых, в те времена её взгляды ещё не были столь бескомпромиссными, категоричность в этих вопросах у неё появилась только после переезда в Данию. Мне кажется, что про негритянку она все-таки могла ляпнуть… Ну ладно, пусть я не права, и это сказала я сама. А во-вторых, пусть её кто-нибудь спросит, вышла бы она замуж за пуэрториканца, например. Или за серба… или вовсе за араба…
Я очень хорошо знаю, что она на это ответит Что это, мол, вопрос не расизма, а личных пристрастий, за рыжего она тоже не вышла бы, потому что рыжие ей не по душе. Как бы там ни было, а на всякий случай этот том автобиографии я ей вообще не покажу…
Чтобы избежать недоразумений, сразу скажу, что Алицию я обожаю, что у меня болит за неё душа, как у заботливого хозяина за свою коровушку. Если бы меня свалила тяжкая болезнь, если бы надо мной нависли нужда, нищета, угроза голодной смерти — я хочу, чтобы рядом была Алиция. Если бы мне грозил эшафот, если бы во всем мире мне надо было выбрать единственного человека, заслуживающего доверия, — я бы выбрала Алицию. До конца своих дней не забуду, что именно она, а не кто другой, оказал мне самую важную в жизни услугу без малейшей в том корысти и с большими потерями для себя. Что, впрочем, не мешает нам самозабвенно ссориться и ругаться.
Я с умилением прощаю ей склероз, который ещё почище моего. Надо же окончательно впасть в детство, чтобы забыть мои заслуги по уходу за её садом. У неё начисто вылетело из памяти, что я подрезала ветки и деревца в её живой изгороди со стороны улицы и сразу же жгла их, а память о тех потрясающих кострах жива во мне по разным причинам.
Как раз перед тем я купила себе знаменитый платиновый парик, который потом описала в романе «Что сказал покойник». Вместе со мной шлялся по саду Алиции некий Яцусь, которого я превратила потом в Мацуся в «Проклятом наследстве». Именно Яцусю принадлежал малинового цвета ночной горшок, который я везла в тот раз, когда берлинский поезд удрал с моими вещами, оставив меня на перроне. Именно у Яцуся были пятьдесят долларов одной банкнотой, каковую он именовал полудурком… Как раз возле того костра он и пошутил в своё удовольствие.
— Батюшки, ты волосы подпалила! — в какой-то момент с ужасом крикнул он.
Я так и помертвела, принимая во внимание цену парика. Превозмогая паралич в ногах, я кинулась к зеркалу, после чего оказалось, что он пошутил. Яцусь сатанински хохотал, клянусь, что Алиция при этом присутствовала! И теперь она утверждает, будто ничего не помнит и я никаких веток не жгла!
Алиция также утверждает, будто я вместо того, чтобы писать правду, просто творю новое художественное произведение, а стало быть, все это — плод моего воображения и фикция. Если даже и так, то в весьма мизерной степени, поскольку её поправки не составляют и одной двадцатой части написанного мною. К счастью, я нашла собственные письма, которые посылала из Дании. Я не ставлю дат, но упоминание каких-то событий позволяет сделать привязку ко времени. Например, если я упоминаю, что через неделю Рождество, это ведь о чем-то говорит.
Она же утверждает, что я не могла слопать миндалину, потому что фрау фон Розен вообще по рассеянности не воткнула её в крем, но я-то помню, что грызла!
Так вот, давно обещанные объяснения по поводу моего антисемитизма. Дело в том, что когда-то я купила себе Библию, полный текст, с колоссальным интересом её прочитала и была потрясена. Из неё ясно следовало, что Моисей, прежде чем вывести евреев из Египта, посоветовал им накануне Исхода одолжить у египетских друзей и знакомых серебряные и золотые сосуды. Простодушные египтяне и одолжили им свою посуду, после чего иудеи вместе с серебром и золотом покинули страну. Ничего удивительного, что их подвергали столь яростным гонениям… Очень уж это некрасиво. Если бы они у врагов одолжили, это ещё куда ни шло, но у друзей! Порядочные люди так не поступают.
А потом какое-то племя, которое им встретилось, попросило их рассказать про Иегову, потому что они тоже хотели бы поклоняться Иегове и быть под его защитой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23