Я взялся было за книгу, но тут же отложил ее. Потом нашел номер в записной книжке и позвонил Лаймену Уорринеру в Кеймбридж.
— Помните, я говорил вам, что не буду представлять никаких отчетов о ходе дела, — сказал я. — Но все же хочу сообщить, что есть кое-какие успехи. Я уже имею довольно точное представление о том, что произошло.
— Он виновен, да?
— Не думаю, что тут могут быть какие-то сомнения, — сказал я. — Для меня, во всяком случае. И для него.
— Для него?
— Что-то не дает ему покоя — или угрызения совести, или страх, или то и другое вместе. Он только что звонил мне. И не сказал ни слова. Он боится говорить, но молчать тоже боится, вот почему и звонил. Я убежден, он позвонит еще.
— Похоже, вы рассчитываете на то, что он сознается.
— Я думаю, он сам этого хочет. И в то же время я уверен, что он боится. Не знаю, зачем я позвонил вам, Лаймен. Наверное, мне надо бы подождать, пока все не прояснится.
— Нет, я рад, что вы позвонили.
— У меня такое чувство, что как только дело пойдет, оно будет двигаться очень быстро. — После секундного колебания я сказал: — Убийство вашей сестры — это еще не все.
— Да что вы?
— Так мне сейчас кажется. Я сообщу вам, когда узнаю что-то более конкретное. Но пока мне хотелось, чтобы вы были в курсе.
В семь раздался еще один звонок. Я взял трубку, сказал «Алло» и сразу же услышал щелчок — он положил трубку. Я тут же перезвонил ему, набрав номер его квартиры. После четырех гудков включился автоответчик. Я положил трубку.
В семь тридцать он позвонил опять. Я сказал «Алло» и, не услышав ответа, продолжал:
— Я знаю, кто вы. Говорите, ничего страшного не случится.
Молчание.
— Я сейчас ухожу, — сказал я. — Вернусь в десять часов. Позвоните мне в десять.
В трубке было слышно его дыхание.
— В десять часов, — сказал я и положил трубку. Минут десять я подождал — на тот случай, если он перезвонит сразу и решит во всем сознаться, — но на этом пока все кончилось. Я взял плащ и отправился обедать с Красавчиком Дэнни.
15
— Эф-би-си-эс? — переспросил Красавчик Дэнни. — Задумано-то это было неплохо: ньюйоркцев, пожалуй, может заинтересовать спортивная программа, где показывают не столько знаменитостей за ловлей форели или футбольные матчи из Австралии, сколько местные события. Только они слишком долго раскачивались и сделали одну очень обычную ошибку. Им не хватило денег. Чтобы поправить дело, с год назад они продали изрядную долю акций каким-то двум братьям, не могу произнести их фамилию, но мне сказали, что она иранская. Больше никто ничего про них не знает, кроме того, что они живут в Лос-Анджелесе и ведут там дела через поверенного. На Эф-би-си-эс это никак не отразилось. Прибыли они не получают, но и не закрываются, а против того, чтобы несколько лет нести убытки, новые инвесторы не возражают. Больше того, они, как я слышал, готовы нести убытки постоянно.
— Понимаю.
— Да? Но вот что интересно: эти новые инвесторы вроде бы согласны на вполне пассивную роль. Можно было думать, что они потребуют каких-нибудь изменений в руководстве компании, но они оставили всех прежних людей и не назначили никого нового. Если не считать одного, который все время там крутится. В штате Эф-би-си-эс он не числится, жалованья там не получает, но, как к ним ни заглянешь, он обязательно попадется на глаза.
— А кто он такой?
— А вот это вопрос интересный, — сказал Дэнни. —Его зовут Берген Стетнер — звучит по-немецки, во всяком случае по-тевтонски, только я не думаю, что это его настоящее имя. Он живет с женой в апартаментах на одном из верхних этажей отеля «Трамп» на Южной улице Сентрал-парка. А контора у него в Грейбар-билдинге, на Лексингтон-авеню. Он занимается валютными сделками, а кроме того, торгует драгоценными металлами. Это тебе ни о чем не говорит?
— Говорит. О том, что он отмывает какие-то деньги.
— А Эф-би-си-эс — что-то вроде прачечной. Как, для кого и в каких масштабах — на эти вопросы я ответить не берусь. — Он налил себе водки. — Не знаю, принесет ли тебе это хоть какую-нибудь пользу, Мэттью. Про Ричарда Термена мне узнать вообще ничего не удалось. Если он и нанял каких-то подонков, чтобы они связали его и замучили его жену, то либо ему попалась уж очень молчаливая пара, либо в их гонорар входил билет в Новую Зеландию, потому что про них ничего не слышно.
— Это похоже на правду.
— Да? — Он залпом выпил свою «Столичную». — Надеюсь, то, что я рассказал про Эф-би-си-эс, тебе как-нибудь пригодится. Я не хотел ничего говорить по телефону. Никогда этого не любил, а звонки к тебе идут через коммутатор отеля, верно? Это тебе не мешает?
— Я могу выходить и прямо в город, — сказал я. — А они записывают, что мне передать.
— Конечно, только я не люблю ничего передавать, если можно обойтись. Я бы посоветовал тебе узнать что-нибудь еще про Стетнера, но, возможно, это окажется не так-то легко. Он старается держаться в тени. Что это у тебя?
— Я думаю, его портрет, — сказал я и развернул рисунок. Красавчик Дэнни взглянул сначала на рисунок, Потом на меня.
— Ты уже знал про него, — сказал он.
— Нет.
— Ну да, у тебя в кармане пиджака совершенно случайно оказался его карандашный портрет. Господи, да он же подписан! Умоляю, скажи мне, кто этот Реймонд Галиндес?
— Будущий Норман Рокуэлл. Это Стетнер?
— Не знаю, Мэттью. Я его в глаза не видел.
— Ну, значит, тут я тебя опередил. Я его хорошо рассмотрел. Только тогда еще не знал, на кого смотрю. — Я снова сложил портрет и спрятал его. — Никому ничего пока не говори, — сказал я, — но если все пойдет, как надо, то ему придется долго-долго просидеть взаперти.
— За отмывание денег?
— Нет, — сказал я. — Этим он зарабатывает на жизнь. А сидеть он будет за свое хобби.
Домой я шел мимо церкви Святого Павла. Когда я проходил там, было девять тридцать, и я зашел, чтобы посидеть на собрании последние полчаса. Взяв чашку кофе, я уселся в заднем ряду. В передних рядах я заметил Уилла Хейбермена и представил себе, как я рассказываю ему обо всем, что произошло. «В том фильме, что вы мне дали посмотреть, Уилл, роль Резинового Мужчины играл, как нам стало известно, Берген Стетнер. В роли инженю выступал молодой парнишка, новичок. Его сценический псевдоним — Счастливчик. Насчет Кожаной Женщины мы пока еще мало что знаем, но не исключено, что ее зовут Челси».
Это было имя, которое Термен обронил в тот вечер. «Кто это? Челси? Да она просто шлюха, друг мой. Можете мне поверить». Я готов был поверить, только я все больше и больше сомневался в том, что девица, которая расхаживала по рингу с цифрами на плакатах, была той самой женщиной в маске и кожаных брюках.
Я не вслушивался в то, что говорилось на собрании. Там что-то обсуждали, но я пропускал все мимо ушей. Голова у меня была занята совсем другим. И в этот церковный подвал я пришел не затем, чтобы что-то услышать, а чтобы несколько минут посидеть спокойно.
Не дождавшись конца, я тихо вышел и вернулся к себе с двухминутным запасом. Наступило десять часов, но ничего не произошло. Пять минут одиннадцатого телефон зазвонил, и я схватил трубку.
— Скаддер слушает, — сказал я.
— Вы знаете, кто это говорит?
— Да.
— Не называйте моего имени. Просто скажите, откуда вы меня знаете.
— По «Парижской зелени», — ответил я. — И по другим местам тоже.
— Да, правильно. Я не знаю, сколько вы выпили в тот вечер и много ли можете вспомнить.
— У меня отличная память.
— У меня тоже, и, честно вам признаюсь, иногда мне хочется, чтобы она была похуже. Вы детектив.
— Правильно.
— С лицензией? Вас можно найти в справочнике?
— Нет.
— Вы работаете на какое-то агентство. Вы показывали мне карточку, только я не запомнил названия.
— Я у них внештатно. Чаще действую самостоятельно.
— Значит, я мог бы нанять вас прямо, а не через это агентство?
— Да, — сказал я, — могли бы.
Наступила пауза — он размышлял.
— Дело вот в чем, — сказал он. — Кажется, я попал в беду.
— Я понимаю, почему вы так думаете.
— Что вам обо мне известно, Скаддер?
— То же, что и всем.
— Вчера вечером вы не знали, как меня зовут.
— Это было вчера.
— А сегодня — это сегодня, да? Послушайте, я думаю, нам надо поговорить.
— Я тоже так думаю.
— Но где? Вот в чем вопрос. Только не в «Парижской зелени».
— А что, если у вас?
— Нет. Нет, думаю, это не годится. Где-нибудь в общественном месте, но там, где меня никто не узнает. Все места, какие приходят мне в голову, не годятся, потому что туда я хожу постоянно.
— Я знаю такое место, — сказал я.
Он сказал:
— Действительно, это идеальное место, никогда бы о нем не подумал. Это, если я не ошибаюсь, любимое заведение всех ирландцев, кто живет тут поблизости, верно?
— Можно и так сказать.
— Мой дом всего в нескольких кварталах, но я и представления о нем не имел. Да я, наверное, каждый день проходил мимо и ни разу его не замечал, представляете себе? Прямо какой-то другой мир. Посмотрите, какие тут собираются приличные люди, сплошь честные трудяги, настоящая соль земли. И потом, этот обитый жестью потолок, и кафельный пол, и мишень для дартс на стене. Просто замечательно.
Мы сидели, конечно, в «Грогане», и я подумал — интересно, приходило ли до сих пор кому-нибудь в голову назвать его владельца солью земли и честным трудягой? Тем не менее это место нам как будто вполне подходило. Здесь было тихо и почти пусто, и вряд ли здесь появится кто-нибудь из знакомых Термена.
Я спросил, что он будет пить. Он сказал, что, наверное, пиво будет лучше всего. Я подошел к стойке и взял бутылку «Харпа» и стакан кока-колы.
— Ты опоздал, — сказал мне Берк. — Босс был здесь час назад. Он сказал, что вчера засиделся с тобой до утра.
Я вернулся к столу. Термен заметил, что я взял себе кока-колу.
— Вчера вы пили что-то другое, — сказал он.
— А вы — то, что лучше забирает.
— И не напоминайте. Дело в том, что обычно я пью не так уж много. Мартини перед обедом, может быть, еще пару бутылок пива. А вчера вечером перебрал. Даже не помню, что я вам наговорил. И что вы теперь знаете.
— Больше, чем вчера вечером.
— А вчера вечером знали больше, чем хотели показать.
— Не лучше ли вам просто взять и рассказать, что вам так не дает покоя?
Термен немного подумал, потом решительно кивнул. Похлопав себя по карману, он достал портрет, который я дал ему накануне. Развернув его, он взглянул на меня и спросил, знаю ли я, кто это.
— Может быть, вы мне скажете?
— Его зовут Берген Стетнер.
«Неплохо», — подумал я.
— Я боюсь, что он собирается и меня убить.
— Почему? Разве он уже кого-нибудь убивал?
— Господи! — сказал он. — Не знаю, с чего и начать.
Вот что он мне рассказал.
— Я никогда еще не встречал такого человека, как Берген. Он появился после того, как мы продали свои акции, и мы сразу поладили. Он произвел на меня просто фантастическое впечатление. Очень сильный, очень уверенный в себе, и, когда говоришь с ним, легко поверить, что он не такой, как все остальные. В самый первый раз, когда мы познакомились, он пригласил меня к себе домой. Мы лили шампанское на балконе, а под нами простирался весь Сентрал-парк, словно наш собственный сад. В следующий раз, когда я был у него, он познакомил меня со своей женой Ольгой. Красивая женщина, и излучает такую сексуальную энергию, что голова кружится. Берген ненадолго вышел, а она села рядом со мной, положила руку мне на колени и начала гладить через брюки. «Хочу тебя пососать, — сказала она. — Хочу, чтобы ты трахнул меня в жопу. Хочу посидеть у тебя на лице». Мне просто не верилось, что это происходит взаправду. Я не сомневался, что вот сейчас он войдет и застанет нас, но к тому времени, как он вернулся, она уже сидела в кресле на другом конце комнаты и что-то рассказывала о картине, которая висела на стене. На следующий день он только и говорил о том, как я понравился Ольге и как она сказала, что хочет почаще со мной видеться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43