А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Но за ними оказался не официант, который вернулся убрать посуду после ленча.
Она стояла на пороге, и свет газовых ламп в коридоре падал на ее пышные волосы и меха.
– Добрый день, Кит. – Она посмотрела мимо него. – Привет, Нигги! Я явилась без оповещения. Недавно остановилась туг под другим именем. Я не хотела ни сообщать о себе, ни случайной встречи с кем-либо. Скользнула в лифт, мальчик-лифтер не проявил никакого интереса ко мне – и вот я здесь.
Она улыбалась, но видно было, что чувствует она себя не в своей тарелке. С сумочкой под мышкой она переступила порог и, прикрыв дверь, прислонилась к ней спиной.
– Если вам не удалось приветствовать меня, – продолжила она, – прошу вас, не извиняйтесь. Все четко отражается на ваших лицах. Вы оба пытаетесь понять: которая из них, какая из этих двух непонятных личностей? Итак! Нанеся вам этот неожиданный визит, за который я приношу извинения, самое малое, что я могу сделать, – это дать ответ. Я – та женщина, на которой ты женился, Ниг. Я Сапфир, Кит. Вот смотрите!
Открыв сумочку, она извлекла браслет из блестящих синих камней, после чего бросила его обратно и закрыла сумочку.
– Тебе нужны еще доказательства, Кит? В том ночном заведении на Хеймаркет, перед тем, как вы сцепились с теми юнионистами – все они смахивали на сержантов или капралов, не так ли? – я предложила Пат, что, если начнется фейерверк, мы с ней сможем нырнуть под стол. Фейерверк состоялся, но мы не сдвинулись с места. Когда вы с Пат и мы с Джимом уходили, официант наконец притащил то несчастное ведро с водой, которое и оживило Джоя и Сая.
Кит, неловко бормоча слова приветствия, подтащил кресло. Сапфир приняла его.
– Спасибо, Кит, – сказала она. – Я все же сяду, но только на секунду, и раздеваться не буду. Я не должна оставаться тут слишком долго, тем более что явилась незваной гостьей.
– Званой, моя дорогая. И поскольку ты уже здесь, – пригласил Нигел, который уже пришел в себя, – по крайней мере, располагайся поудобнее. Я как раз рассказывал Киту...
– Да, Нигги. Думаю, уже знаю, о чем ты ему рассказывал. А могу я кое-что рассказать тебе?
– Открывай огонь из всех орудий.
Сапфир сидела, положив руки на подлокотники кресла. Меж бровей пролегла морщинка, когда она мечтательно заговорила.
– Поздно утром, проведя ночь на Кларидж-стрит, 24, я послала телеграмму, адресованную Мюриэль Сигрейв в «Удольфо». Я попросила ее встретиться со мной на Кларидж-стрит по очень спешному делу. Так что я встретила... встретила... мы зовем ее Кэти, не так ли? Ты крепко привязан к своей Кэти, верно?
– Да. Так же, как ты к своему американцу, артиллеристу, который умеет стрелять и бутылками. Значит, ты услышала о великом замысле?
– О да! – с неподдельной радостью вскричала Сапфир. – Значит, мы сохраняем статус-кво. Я полностью согласна, как и Джим! Только...
– Только – что?
– Джим хочет, чтобы я вышла за него замуж и вернулась с ним в Южную Каролину, как его жена! Если иного выхода нет, я не против стать обладательницей двух мужей...
– Да, это отличный вариант, – согласился ее муж. – Хотя в твоем случае в этом нет необходимости. Я придумал решение.
– Да?
– Это правда, что ты не можешь выйти замуж ни в англиканской церкви, ни в какой-либо из протестантских, скажем в пресвитерианской. Ты, конечно, можешь попробовать обратиться к Римско-католической церкви, но это не совсем правильно, да и в любом случае, – Нигел изобразил воплощенную добродетель, – это в любом случае будет двоемужие, что противозаконно. И тем не менее! Если ты твердо решила, то всегда сможешь произнести супружеский обет в соответствии с обрядом какой-нибудь заморской еретической веры, например мусульманской, или индуистской, или буддистской. По крайней мере, ты получишь право искренне считать себя замужней женщиной.
– Да, Ниг, так и есть. Я должна посоветоваться с Джимом. Нигел мрачно посмотрел на Кита:
– Спасибо, Сапфир. Поскольку ты и твой Джим Карвер доверяете суждениям вашего старого дядюшки Нигела... между прочим, я тоже скажу ему слово-другое. – Взгляд Нигела смягчился. – Когда прошлым вечером я расставался с тобой, Кит, то сказал, что не буду делать никаких предсказаний, но думаю, что мы уже близки к концу пути. Учитывая, что мне потом сказала Кэти, да и сами ищейки были настолько добры, что ввели меня в курс дела, я в этом совершенно уверен. И твой утренний разговор с Лунным Камнем окончательно подвел черту. Он в самом деле сказал «разоблачение», да?
– Да.
– Значит, сегодня вечером нас ждет финал, старина. Больше не будет никаких «если», «но», «может быть». Черт возьми, мы в самом деле в конце пути.
Глава 19
Полосы дождя, подгоняемые ветром, летели мимо освещенных окон дома «Удольфо», когда подъехал экипаж Патрисии Денби и Кит Фарелл выбрался из него.
– Кучер открыл зонтик для тебя, Пат, – сообщил он ей. – Держись под ним и иди к парадным дверям.
– Но ты стоишь под дождем вообще без зонтика! Твоей шляпе придет конец!
– Ни я, ни моя шляпа не имеют значения. Готова? Более или менее прикрытая зонтиком, Пат, поставив ногу на металлическую ступеньку, остановилась.
– Кит, над входной дверью – что-то вроде каменного портика. Прошу тебя, укройся под ним, ладно? Я и шагу не сделаю, пока ты не послушаешься.
Кит подчинился. После теплого дня к ночи заметно похолодало; вместе с порывами дождя доносились и далекие раскаты грома. Не обремененная мехами или кринолином, Пат присоединилась к нему под портиком и оттуда крикнула кучеру, что он может не ждать.
– Кит, – сказала она, – кто у нас сегодня будет хозяйкой, Сапфир или Дженни?
– Дженни, которая хозяйничала и в воскресенье. Ум за разум заходит... Пытайся думать о ней как о Кэти, потому что оба уменьшительных имени кончаются на «и». Нет, подожди! Лучше мы будем думать о ней как о Мюриэль... и смотри не ошибись, обращайся к ней как к Мюриэль. Да, она другая Мюриэль, но сейчас в этой истории никто уже не уверен, кем должны быть он или она.
– Значит, Сапфир не будет присутствовать?
– Нет, будет. Мы не сможем увидеть или услышать ее в любое время, но сама Сапфир пообещала, что всегда будет видеть или слышать нас.
Кит пустил в ход дверной молоток, и осанистый Тиммонс, встретив их на пороге, проводил в холл с красным изразцовым полом, украшенный доспехами и древним оружием. Обе двери стояли открытыми: слева – в библиотеку, а справа – в гостиную. Откуда-то из-за библиотеки доносился гул голосов, перемежаемый щелканьем бильярдных шаров. А когда Тиммонс помог им освободиться от верхней одежды, из гостиной появился мистер Уилки Коллинз в модном, но мятом вечернем костюме.
– Насколько я понимаю, мисс Денби? – улыбнулся бородач. – Ваш обожатель так красноречиво описал ваш облик, мисс Денби, что ни у кого из нас не осталось никаких сомнений.
Кит все же представил ее. Уилки Коллинз, при всей своей любезности, все же, казалось, испытывал какое-то беспокойство.
– Вы уже обедали? Отлично! Остальные опередили вас и сейчас собрались все вместе. – Он показал в ту сторону, откуда доносились звуки. – Сигрейв играет против доктора Вест-котта. Миссис Сигрейв... предпочитаю быть осторожным... так вот, миссис Сигрейв пребывает в обществе мисс Клейверинг и Джорджа Боуэна.
– Каков порядок сегодняшнего вечера? – спросил Кит. – Нам придется реконструировать преступление?
– О нет, вряд ли. Нет никакой необходимости в детальной реконструкции. Скоро мы присоединимся к остальным. А пока не будете ли вы настолько любезны уделить мне несколько минут?
Он провел их в гостиную, где бросались в глаза полосатые чехлы на мебели, столы классических форм с металлическим орнаментом и полувоенные торшеры для ламп времен Первой французской империи. Изучив циферблат часов из позолоченной бронзы, стоявших на каминной полке, их гид показал на стул в красно-белой обивке для Пат, а сам устроился на другом напротив.
– Надеюсь, Фарелл рассказал вам, что мы с ним встретились с миссис Элен Обер в книжном магазине старого Джонни Болдвуда на Оксфорд-стрит?
– Да, Кит говорил мне. Я никогда не встречалась с офранцуженной Элен, но для тех, кто ее знает, она стала едва ли не легендой. Кит упомянул, что она подвезла вас до Пэлл-Мэлл. Вы хотели опросить ее?
– Задавала вопросы как раз миссис Обер, – ответил Уилки Коллинз. – Я-то много слышал о ненасытном любопытстве данной леди, о ее страсти к собиранию фактов, в которой, впрочем, не было ничего злонамеренного. Миссис Обер была тщательна и дотошна, как и полагается на нашем острове! Ее сегодняшнее любопытство было направлено главным образом... можете предположить на кого?
– На Мюриэль Сигрейв? – рискнул Кит.
Детектив-любитель покачал головой:
– Нет. На меня.
– На вас?
– Это правда, спросила она, что у вас случилась большая ссора с моим другом Диккенсом? Что, когда «Лунный камень» по частям печатался в журнале Диккенса «Круглый год», он резко выступил против публикации и против меня, на что я ему от всей души ответил?
– Вы, конечно, не стали отвечать на эту бестактность, – высказалась Пат.
– Наоборот, мисс Денби. Я ответил со всей искренностью, вот как сейчас рассказываю вам. Если какое-то время между нами и существовало легкое охлаждение, сейчас ни Диккенс, ни я не можем вспомнить, как и почему оно возникло. В таких делах кто и что может вспомнить? Великий человек порой бывает склонен к вспышкам темперамента, да я и сам не могу утверждать, что полностью лишен таких черточек характера.
Но любая холодность, можете не сомневаться, давно исчезла. Я посетил Гейдсхилл в октябре и надеялся снова очутиться здесь перед Рождеством. Диккенс планировал сесть за новый роман. Он почти ничего не рассказывал, но распространились слухи (опять слухи!), что главной движущей силой повествования будет какая-то тайна. Может, на него немного повлиял и я. – И тут мистер Коллинз встрепенулся. – Но мы основательно отошли от миссис Обер, не так ли? Прошу прощения. Думаю, Фарелл, что упоминал этим утром – один из визитов, которые мы с полковником Хендерсоном нанесли вечером, был к миссис Обер, которая по договоренности должна была нас ждать.
– Она скрылась от вас?
– Ну, «скрылась» – это слишком сильно. Давайте скажем, что леди просто не хотела обращать на себя внимание... оплошность, которую она редко себе позволяла.
– Может ли это иметь отношение к нашей тайне?
– Миссис Обер явно так считает. Когда мы ехали в ее экипаже на Пэлл-Мэлл, – сообщил Уилки Коллинз, разводя руки, – она задавала мне вопросы не только о Диккенсе. Во время ее отсутствия дома предыдущей ночью, сказала она, большая кабинетная фотография, на которой запечатлена она с покойным мужем, исчезла – была украдена, если угодно, – из ее гостиной. И поскольку ее единственными посетителями были Хендерсон и ваш покорный слуга, которым горничная позволила подождать в гостиной, пока мы не потеряли терпение и не отбыли...
– Она обвинила вас и комиссара полиции, – вспыхнул Кит, – что вы стащили эту проклятую фотографию?
Уилки Коллинз укоризненно посмотрел на него:
– Пропало не только бесценное воспоминание, сообщила она нам, но и рамка имела ценность. Боюсь, вы недооцениваете хитрость этой леди. Она далеко не Макиавелли, но в то же время ведет себя достаточно тонко. Обвинить нас? Никогда! Но не можем ли мы помочь? Видели ли мы что-нибудь подозрительное: какие-нибудь следы взлома, может, попадался на глаза какой-нибудь грабитель или воришка? И так далее. Но смысл был ясен, подтекст оставался. Миссис Обер...
Он прервался, развернувшись к дверям. Два его собеседника посмотрели в том же направлении. Кит был воплощенным вниманием.
Негромкий гул голосов, доносившихся из-за холла, из-за библиотеки, резко возрос, и, похоже, там разразился яростный спор, переходивший в нешуточную ссору. Кит мог разобрать женский голос («Помни, она – Мюриэль Сигрейв!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44