– вспыхнул опять Скелет. – Хочешь отодвинуть меня в сторону? Думаешь, я буду спокойно дожидаться своей очереди, если она до меня вообще дойдет?
Черта с два, имей в виду, Флоренс, мне известно не меньше, чем тебе. И он мне помогает. Он хочет узнать меня поближе.
Теперь у нас с Моррисом не осталось сомнений относительно того, что Ридпэт не в своем уме, что и не замедлило подтвердиться.
Дэл, преодолев страх, отрицательно покачал головой, чем окончательно вывел Скелета из себя. Тот весь затрясся, даже сильнее, чем Лейкер Брум во время своих допросов.
– Ну сейчас я тебе покажу! – заорал он, бросился на Дэла и с размаху влепил ему две пощечины, после чего приказал:
– А ну, снимай пиджак и рубашку! Хочу взглянуть, какая у тебя кожа.
– Эй, ты, перестань! – попытался остановить его Моррис.
Обернувшись, Скелет пригвоздил нас к месту одним взглядом:
– Вы двое лучше заткнитесь, не то будете следующими.
Он рванул пиджак Дэла, и тот слетел. Дэл начал быстро расстегивать рубашку, при этом выглядел он поразительно спокойным, словно что-то помогло ему справиться со страхом. От ударов Скелета щеки у него горели.
– Не делай этого, Дэл, – сказал Моррис.
И тут же Скелет снова обернулся:
– Если кто-то из вас двоих еще хоть разок вякнет, я изничтожу вас обоих, прости меня, Господи.
В том, что он это сделает, сомнений не было: хоть и худосочный, он был здоровее и сильнее нас, к тому же он взбесился. Страх помешал нам прийти Дэлу на помощь.
– Ну, Флоренс задрюченная, – чуть ли не простонал Скелет, – раз уж ты здесь, придется тебе пройти через церемонию посвящения. – От ярости лицо его перекосилось и еще больше побледнело. – А посвящать тебя буду я – вот этим ремнем. Пригнись на табуретку у фортепиано!
Моррис застонал – впечатление было такое, что его вот-вот стошнит.
Не говоря ни слова, Дэл скинул переливчатую сорочку (она, как я понял, была шелковой) на покрытый слоем пыли пол, незряче подбрел к табуретке, встал на колени и наклонился. В полумраке белела его тощая мальчишеская спина.
Скелет, прерывисто дыша, расстегнул ремень, вытащил его из своих брюк и свернул вдвое.
Какое-то мгновение он просто разглядывал Дэла с уже знакомым дьявольским выражением, в котором были и безумие, и бешеная жажда, и непреклонность, и одновременно страх. При виде этого сатанинского лица я, как и Моррис, издал стон. Скелет встал сбоку от Дэла, поднял сложенный вдвое ремень и с оттяжкой опустил его на спину мальчика.
– Господи Иисусе, – выдохнул он в момент удара.
А изо рта Дэла не вырвалось ни звука. Через мгновение на месте удара проступила ярко-красная полоса.
Скелет еще раз поднял ремень, от усилия напрягшись.
– Нет! – раздался крик Морриса.
Ремень со свистом опустился на спину Дэла. Тот, лишь слегка вздрогнув, закрыл глаза. Из них катились слезы.
Повторив свою странную, наполненную болью молитву:
«Господи Иисусе», Скелет опять поднял ремень и хлестнул Дэла. Руки мальчика судорожно сжали ножки табурета". Слезы катились по щекам и капали на пол. Он так и не издал ни звука.
***
Я уже упоминал о двух наиболее сильных впечатлениях от школы Карсона, оставшихся со мною на всю жизнь. Вот это и есть второе: три ярко-красные полосы поперек обнаженной спины Дэла Найтингейла, перекошенная физиономия Скелета и его свистящий в воздухе ремень. Если вы еще не забыли, первым таким неизгладимым образом стал мистер Фитцхаллен, с чуть насмешливым выражением лица протягивающий шариковую ручку растерянному Дейву Брику. Та картинка по какой-то причине всплыла сейчас в моей памяти, и я невольно связал эти два таких разных эпизода школьной жизни.
***
– Богатенький уродец, – выл Скелет, пятясь от истерзанного Дэла. – У тебя есть все, и ты еще вознамерился отнять у меня последнее?!
Его затравленно-взбешенный взгляд остановился на нас с Филдингом, и мы попятились за сцену. Пробормотав слово «птица» – так, как бормочет человек, который явно не в себе, Скелет двинулся было за нами, но вдруг передумал, швырнул нам вслед ремень и будто слепой заковылял к двери.
Дверь хлопнула, и воцарилась мертвая тишина.
Глава 12
Тишина была какой-то звенящей, будто очумевший ударник грохнул ни с того ни с сего тарелками и тут же замер.
То, что удерживало меня и Морриса в своих цепких, парализующих объятиях, внезапно выпустило нас, сидящих к тому времени на свернутом занавесе, и мы словно оглушенные свалились на пол. Дэл тоже сполз с табурета и теперь лежал возле него.
Я двинулся к нему на четвереньках, Моррис – за мной.
Лицо Дэла было чем-то вымазано – это пыль с пола перемешалась со слезами.
– Ничего, ничего, – проговорил Дэл, – найдите мою рубашку.
– Как это – «ничего»? – возмутился Моррис. Он наконец поднялся с пола и принялся разыскивать сорочку Дэла. – Как это – «ничего»! Да ведь его теперь просто обязаны вытурить из школы. Как он тебя отделал – ты только посмотри на свою спину! Все, теперь ему конец.
– Интересно, как это я посмотрю на собственную спину? – Дэл еще был в состоянии шутить. Он поднялся на колени и оперся о табуретку. – Дай мне, пожалуйста, рубашку.
Моррис протянул ее Дэлу. Лицо у Дэла, хоть и сильно покрасневшее, было, как ни странно, абсолютно спокойным.
Разводы грязи напоминали боевую индейскую раскраску.
– Тебе помочь подняться? – спросил Моррис.
– Не надо.
Дверь вдруг снова хлопнула, и Моррис шумно вдохнул.
Мы с Дэлом, очевидно, тоже.
– Вы тут? – послышался знакомый голос. – Эй, где вы?
Знакомый-то он был знакомый, однако мы, в ожидании возвращения Скелета, никак не могли понять, кто это.
– Я тебя повсюду разыскиваю. Ну что, достал учебник? – Прямо на меня из темноты вылетел Дейв Брик. – Бог ты мой, что это с вами?
Он ошалело уставился на нас, особенно на «боевую раскраску» Дэла. Тот принялся натягивать рубашку. Брик, подойдя к нему поближе, присвистнул:
– Ну и ну… Чем это вы тут занимались?
– Ничем, – огрызнулся Дэл.
– Скелет высек его ремнем, – проговорил Моррис, отряхивая колени от пыли. – Совсем он спятил…
– Ремне-е-ем?! – Брик было рванулся помочь Дэлу натянуть пиджак, но тот его отстранил. – И в самом деле спятил. Дэл, с тобой все в порядке?
Дэл молча кивнул и отвернулся.
– Тебе очень больно?
– Не очень.
– Теперь мы сможем наконец избавиться от Скелета, – опять взялся за свое Моррис.
Брик, все еще не придя в себя, опустился на табурет у фортепиано.
– Прямо здесь? – спросил он глупо. – В школе?
Моррис задумчиво переводил взгляд с табуретки на фортепиано. Дэл с отсутствующим лицом смотрел куда-то в темноту. Я молчал.
– Вот что мне пришло в голову, – сказал Моррис. – Скелет взбесился уже во второй раз, и, как тогда, это случилось после того, как я сел за инструмент.
– И что отсюда следует? – Брик уставился на фортепиано.
– Следует отсюда то, что он здесь что-то такое спрятал.
Логично?
Мы с Бриком переглянулись, поняв, к чему он клонит.
– О Боже, – пробормотал я, – ну-ка, Брик, слезь с табуретки.
Он тут же спрыгнул с нее, и мы вдвоем сняли сиденье.
Моррис, скрестив руки на груди, наблюдал.
Брик вскрикнул: изнутри вылетело что-то маленькое – не больше мотылька, хрустально-серебристое и жужжащее, как жук.
Возглас Дейва вывел Дэла из транса, он обернулся и вместе с нами проводил взглядом серебристую штуковину, которая, описав широкую дугу над сценой, с глухим стуком упала на свернутый в рулон занавес.
– Эт-то еще что такое? – ошеломленно прошептал Моррис.
Первым пришел в себя Брик. Он протопал тяжело по сцене, нагнулся над рулоном, протянул руку и тут же ее отдернул.
– Это сова, – еле выговорил он. – Та самая, из Вентнора.
– Но она же летала, – недоумевающе пробормотал Моррис.
– Летала… – эхом повторил я.
– Да, летала, – сказал Дэл.
Я пристально посмотрел на него и изумился: на лице его играла еле заметная улыбка.
– Ты просто сильно тряхнул табуретку, вот она вроде как бы и вылетела, – заявил Моррис.
– Нет, – тихо произнес Дэл, но на него никто не обратил внимания.
– Да, наверное, – согласился Брик, поднимая фигурку. – Мы, вероятно, оба ее тряхнули.
– Да это ты тряхнул, – настаивал Моррис. – Стеклянные совы не летают… – Он склонился над тайником. – Ну, что тут еще интересного? – Один за другим, он принялся вытаскивать копии экзаменационных листов. – Так-так, теперь понятно, почему он здесь все время ошивался: проверял, на месте ли его сокровища. Когда про это все узнают, он и пяти минут в школе не продержится.
– Вот он где теперь у нас, – сжал кулак Брик, от радости готовый прыгнуть выше головы.
– Нет, – сказал вдруг Дэл, оглядывая нас.
Он молча протянул Брику раскрытую ладонь, и тот, так же молча, положил туда фигурку совы.
– Постой-постой, – начал Моррис, но было уже поздно.
Дэл поднял руку и изо всех сил шмякнул сову о сцену.
Звук был таким, словно взорвался небольшой снаряд. Фигурка разлетелась на тысячи сверкающих осколков.
Дейв несколько мгновений ошалело смотрел на останки совы и вдруг, захлюпав носом, расплакался.
***
Как только Дэл вышел из зала, прозвенел звонок на перемену.
– Ну и что дальше? – осведомился Брик, вытирая рукавом слезы.
– А дальше, – твердо заявил Моррис, – мы пойдем на урок.
– А потом? – спросил я.
– Потом надо будет найти кого-нибудь, кому можно про все это рассказать.
– У меня такое ощущение, – сказал я, – будто Дэл нам в этом не помощник.
Моррис пожал плечами. Ему было явно не по себе.
– Эта сова… – пробормотал Брик, все еще всхлипывая.
Мы все трое, посмотрели на осколки. Ничто в них теперь не напоминало злополучную сову. – Ведь мы не трясли скамейку…
– Да ведь ты сам же согласился, что тряхнул, – напомнил Моррис.
– Не было этого, – заявил вдруг я, еще не сознавая, что это замечание относилось ко всему, что произошло с того момента, как Скелет выскочил из зала.
В ушах у меня все еще стояло жужжание, издаваемое совой в полете.
– А ну вас к черту, нам пора идти, – отмахнулся Моррис. – Послушай, – обратился он ко мне. Он, кажется, все еще полагал, что рассказ об избиении ремнем одного школьника другим и в особенности о стеклянных совах, способных запросто пролететь не меньше тридцати футов над сценой, не покажется кому-то бредом сумасшедшего. – Ведь у тебя прекрасные отношения с Фитцхалленом. Ты – его любимчик. Почему бы тебе не поговорить с ним обо всем этом?
Что можно было ответить? Я лишь кивнул.
По пути на урок меня занесло к классной комнате старших – из-за двери доносился чей-то хохот. Меня всего передернуло: нутром я чувствовал, что это мог быть только Скелет Ридпэт, причем в одиночестве.
На перемене я действительно попробовал переговорить с Фитцхалленом. И напрасно: школа свято хранила свои тайны, в Карсоне царила круговая порука.
Глава 13
ТОРП
– Я переговорил с мистером Фитцхалленом, а вчера вечером имел беседу с Найтингейлом. – На сей раз мистер Торп прекрасно владел собой, и тем не менее я прямо-таки всей кожей чувствовал его ярость. – Я также связался с его крестными родителями, мистером и миссис Хиллман, а сегодня утром поговорил с глазу на глаз с Моррисом Филдингом. Хочу задать тебе один вопрос: не намерен ли ты что-то изменить в своем рассказе, принимая во внимание его, так сказать, неординарность?
Мы сидели в кабинете, которым мистер Торп пользовался только в качестве офиса заместителя директора – это была его вторая должность. Маленькая комната почти без мебели располагалась в дальнем конце коридора, почти напротив владений школьного секретаря миссис Олинджер. Рядом с Торпом на стуле машинистки сидел мистер Фитцхаллен, а я и мистер Уэзерби, наш классный руководитель, стояли возле металлического письменного стола.
– Нет, сэр, не намерен, – ответил я. – А можно мне задать вам вопрос?
Он кивнул.
– Вы говорили со Стивом Ридпэтом?
Глаза его недобро блеснули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Черта с два, имей в виду, Флоренс, мне известно не меньше, чем тебе. И он мне помогает. Он хочет узнать меня поближе.
Теперь у нас с Моррисом не осталось сомнений относительно того, что Ридпэт не в своем уме, что и не замедлило подтвердиться.
Дэл, преодолев страх, отрицательно покачал головой, чем окончательно вывел Скелета из себя. Тот весь затрясся, даже сильнее, чем Лейкер Брум во время своих допросов.
– Ну сейчас я тебе покажу! – заорал он, бросился на Дэла и с размаху влепил ему две пощечины, после чего приказал:
– А ну, снимай пиджак и рубашку! Хочу взглянуть, какая у тебя кожа.
– Эй, ты, перестань! – попытался остановить его Моррис.
Обернувшись, Скелет пригвоздил нас к месту одним взглядом:
– Вы двое лучше заткнитесь, не то будете следующими.
Он рванул пиджак Дэла, и тот слетел. Дэл начал быстро расстегивать рубашку, при этом выглядел он поразительно спокойным, словно что-то помогло ему справиться со страхом. От ударов Скелета щеки у него горели.
– Не делай этого, Дэл, – сказал Моррис.
И тут же Скелет снова обернулся:
– Если кто-то из вас двоих еще хоть разок вякнет, я изничтожу вас обоих, прости меня, Господи.
В том, что он это сделает, сомнений не было: хоть и худосочный, он был здоровее и сильнее нас, к тому же он взбесился. Страх помешал нам прийти Дэлу на помощь.
– Ну, Флоренс задрюченная, – чуть ли не простонал Скелет, – раз уж ты здесь, придется тебе пройти через церемонию посвящения. – От ярости лицо его перекосилось и еще больше побледнело. – А посвящать тебя буду я – вот этим ремнем. Пригнись на табуретку у фортепиано!
Моррис застонал – впечатление было такое, что его вот-вот стошнит.
Не говоря ни слова, Дэл скинул переливчатую сорочку (она, как я понял, была шелковой) на покрытый слоем пыли пол, незряче подбрел к табуретке, встал на колени и наклонился. В полумраке белела его тощая мальчишеская спина.
Скелет, прерывисто дыша, расстегнул ремень, вытащил его из своих брюк и свернул вдвое.
Какое-то мгновение он просто разглядывал Дэла с уже знакомым дьявольским выражением, в котором были и безумие, и бешеная жажда, и непреклонность, и одновременно страх. При виде этого сатанинского лица я, как и Моррис, издал стон. Скелет встал сбоку от Дэла, поднял сложенный вдвое ремень и с оттяжкой опустил его на спину мальчика.
– Господи Иисусе, – выдохнул он в момент удара.
А изо рта Дэла не вырвалось ни звука. Через мгновение на месте удара проступила ярко-красная полоса.
Скелет еще раз поднял ремень, от усилия напрягшись.
– Нет! – раздался крик Морриса.
Ремень со свистом опустился на спину Дэла. Тот, лишь слегка вздрогнув, закрыл глаза. Из них катились слезы.
Повторив свою странную, наполненную болью молитву:
«Господи Иисусе», Скелет опять поднял ремень и хлестнул Дэла. Руки мальчика судорожно сжали ножки табурета". Слезы катились по щекам и капали на пол. Он так и не издал ни звука.
***
Я уже упоминал о двух наиболее сильных впечатлениях от школы Карсона, оставшихся со мною на всю жизнь. Вот это и есть второе: три ярко-красные полосы поперек обнаженной спины Дэла Найтингейла, перекошенная физиономия Скелета и его свистящий в воздухе ремень. Если вы еще не забыли, первым таким неизгладимым образом стал мистер Фитцхаллен, с чуть насмешливым выражением лица протягивающий шариковую ручку растерянному Дейву Брику. Та картинка по какой-то причине всплыла сейчас в моей памяти, и я невольно связал эти два таких разных эпизода школьной жизни.
***
– Богатенький уродец, – выл Скелет, пятясь от истерзанного Дэла. – У тебя есть все, и ты еще вознамерился отнять у меня последнее?!
Его затравленно-взбешенный взгляд остановился на нас с Филдингом, и мы попятились за сцену. Пробормотав слово «птица» – так, как бормочет человек, который явно не в себе, Скелет двинулся было за нами, но вдруг передумал, швырнул нам вслед ремень и будто слепой заковылял к двери.
Дверь хлопнула, и воцарилась мертвая тишина.
Глава 12
Тишина была какой-то звенящей, будто очумевший ударник грохнул ни с того ни с сего тарелками и тут же замер.
То, что удерживало меня и Морриса в своих цепких, парализующих объятиях, внезапно выпустило нас, сидящих к тому времени на свернутом занавесе, и мы словно оглушенные свалились на пол. Дэл тоже сполз с табурета и теперь лежал возле него.
Я двинулся к нему на четвереньках, Моррис – за мной.
Лицо Дэла было чем-то вымазано – это пыль с пола перемешалась со слезами.
– Ничего, ничего, – проговорил Дэл, – найдите мою рубашку.
– Как это – «ничего»? – возмутился Моррис. Он наконец поднялся с пола и принялся разыскивать сорочку Дэла. – Как это – «ничего»! Да ведь его теперь просто обязаны вытурить из школы. Как он тебя отделал – ты только посмотри на свою спину! Все, теперь ему конец.
– Интересно, как это я посмотрю на собственную спину? – Дэл еще был в состоянии шутить. Он поднялся на колени и оперся о табуретку. – Дай мне, пожалуйста, рубашку.
Моррис протянул ее Дэлу. Лицо у Дэла, хоть и сильно покрасневшее, было, как ни странно, абсолютно спокойным.
Разводы грязи напоминали боевую индейскую раскраску.
– Тебе помочь подняться? – спросил Моррис.
– Не надо.
Дверь вдруг снова хлопнула, и Моррис шумно вдохнул.
Мы с Дэлом, очевидно, тоже.
– Вы тут? – послышался знакомый голос. – Эй, где вы?
Знакомый-то он был знакомый, однако мы, в ожидании возвращения Скелета, никак не могли понять, кто это.
– Я тебя повсюду разыскиваю. Ну что, достал учебник? – Прямо на меня из темноты вылетел Дейв Брик. – Бог ты мой, что это с вами?
Он ошалело уставился на нас, особенно на «боевую раскраску» Дэла. Тот принялся натягивать рубашку. Брик, подойдя к нему поближе, присвистнул:
– Ну и ну… Чем это вы тут занимались?
– Ничем, – огрызнулся Дэл.
– Скелет высек его ремнем, – проговорил Моррис, отряхивая колени от пыли. – Совсем он спятил…
– Ремне-е-ем?! – Брик было рванулся помочь Дэлу натянуть пиджак, но тот его отстранил. – И в самом деле спятил. Дэл, с тобой все в порядке?
Дэл молча кивнул и отвернулся.
– Тебе очень больно?
– Не очень.
– Теперь мы сможем наконец избавиться от Скелета, – опять взялся за свое Моррис.
Брик, все еще не придя в себя, опустился на табурет у фортепиано.
– Прямо здесь? – спросил он глупо. – В школе?
Моррис задумчиво переводил взгляд с табуретки на фортепиано. Дэл с отсутствующим лицом смотрел куда-то в темноту. Я молчал.
– Вот что мне пришло в голову, – сказал Моррис. – Скелет взбесился уже во второй раз, и, как тогда, это случилось после того, как я сел за инструмент.
– И что отсюда следует? – Брик уставился на фортепиано.
– Следует отсюда то, что он здесь что-то такое спрятал.
Логично?
Мы с Бриком переглянулись, поняв, к чему он клонит.
– О Боже, – пробормотал я, – ну-ка, Брик, слезь с табуретки.
Он тут же спрыгнул с нее, и мы вдвоем сняли сиденье.
Моррис, скрестив руки на груди, наблюдал.
Брик вскрикнул: изнутри вылетело что-то маленькое – не больше мотылька, хрустально-серебристое и жужжащее, как жук.
Возглас Дейва вывел Дэла из транса, он обернулся и вместе с нами проводил взглядом серебристую штуковину, которая, описав широкую дугу над сценой, с глухим стуком упала на свернутый в рулон занавес.
– Эт-то еще что такое? – ошеломленно прошептал Моррис.
Первым пришел в себя Брик. Он протопал тяжело по сцене, нагнулся над рулоном, протянул руку и тут же ее отдернул.
– Это сова, – еле выговорил он. – Та самая, из Вентнора.
– Но она же летала, – недоумевающе пробормотал Моррис.
– Летала… – эхом повторил я.
– Да, летала, – сказал Дэл.
Я пристально посмотрел на него и изумился: на лице его играла еле заметная улыбка.
– Ты просто сильно тряхнул табуретку, вот она вроде как бы и вылетела, – заявил Моррис.
– Нет, – тихо произнес Дэл, но на него никто не обратил внимания.
– Да, наверное, – согласился Брик, поднимая фигурку. – Мы, вероятно, оба ее тряхнули.
– Да это ты тряхнул, – настаивал Моррис. – Стеклянные совы не летают… – Он склонился над тайником. – Ну, что тут еще интересного? – Один за другим, он принялся вытаскивать копии экзаменационных листов. – Так-так, теперь понятно, почему он здесь все время ошивался: проверял, на месте ли его сокровища. Когда про это все узнают, он и пяти минут в школе не продержится.
– Вот он где теперь у нас, – сжал кулак Брик, от радости готовый прыгнуть выше головы.
– Нет, – сказал вдруг Дэл, оглядывая нас.
Он молча протянул Брику раскрытую ладонь, и тот, так же молча, положил туда фигурку совы.
– Постой-постой, – начал Моррис, но было уже поздно.
Дэл поднял руку и изо всех сил шмякнул сову о сцену.
Звук был таким, словно взорвался небольшой снаряд. Фигурка разлетелась на тысячи сверкающих осколков.
Дейв несколько мгновений ошалело смотрел на останки совы и вдруг, захлюпав носом, расплакался.
***
Как только Дэл вышел из зала, прозвенел звонок на перемену.
– Ну и что дальше? – осведомился Брик, вытирая рукавом слезы.
– А дальше, – твердо заявил Моррис, – мы пойдем на урок.
– А потом? – спросил я.
– Потом надо будет найти кого-нибудь, кому можно про все это рассказать.
– У меня такое ощущение, – сказал я, – будто Дэл нам в этом не помощник.
Моррис пожал плечами. Ему было явно не по себе.
– Эта сова… – пробормотал Брик, все еще всхлипывая.
Мы все трое, посмотрели на осколки. Ничто в них теперь не напоминало злополучную сову. – Ведь мы не трясли скамейку…
– Да ведь ты сам же согласился, что тряхнул, – напомнил Моррис.
– Не было этого, – заявил вдруг я, еще не сознавая, что это замечание относилось ко всему, что произошло с того момента, как Скелет выскочил из зала.
В ушах у меня все еще стояло жужжание, издаваемое совой в полете.
– А ну вас к черту, нам пора идти, – отмахнулся Моррис. – Послушай, – обратился он ко мне. Он, кажется, все еще полагал, что рассказ об избиении ремнем одного школьника другим и в особенности о стеклянных совах, способных запросто пролететь не меньше тридцати футов над сценой, не покажется кому-то бредом сумасшедшего. – Ведь у тебя прекрасные отношения с Фитцхалленом. Ты – его любимчик. Почему бы тебе не поговорить с ним обо всем этом?
Что можно было ответить? Я лишь кивнул.
По пути на урок меня занесло к классной комнате старших – из-за двери доносился чей-то хохот. Меня всего передернуло: нутром я чувствовал, что это мог быть только Скелет Ридпэт, причем в одиночестве.
На перемене я действительно попробовал переговорить с Фитцхалленом. И напрасно: школа свято хранила свои тайны, в Карсоне царила круговая порука.
Глава 13
ТОРП
– Я переговорил с мистером Фитцхалленом, а вчера вечером имел беседу с Найтингейлом. – На сей раз мистер Торп прекрасно владел собой, и тем не менее я прямо-таки всей кожей чувствовал его ярость. – Я также связался с его крестными родителями, мистером и миссис Хиллман, а сегодня утром поговорил с глазу на глаз с Моррисом Филдингом. Хочу задать тебе один вопрос: не намерен ли ты что-то изменить в своем рассказе, принимая во внимание его, так сказать, неординарность?
Мы сидели в кабинете, которым мистер Торп пользовался только в качестве офиса заместителя директора – это была его вторая должность. Маленькая комната почти без мебели располагалась в дальнем конце коридора, почти напротив владений школьного секретаря миссис Олинджер. Рядом с Торпом на стуле машинистки сидел мистер Фитцхаллен, а я и мистер Уэзерби, наш классный руководитель, стояли возле металлического письменного стола.
– Нет, сэр, не намерен, – ответил я. – А можно мне задать вам вопрос?
Он кивнул.
– Вы говорили со Стивом Ридпэтом?
Глаза его недобро блеснули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82