— И тут появился Тайлер Уоррен?
— В какой-то мере я и себя виню... — задумчиво сказала она. — Я имела обширные знакомства в рекламных агентствах города, и мне не составляло труда время от времени добывать для Кармен работу манекенщицы. Однажды она попала таким образом в большой магазин, принадлежавший папаше Тайлера. Сынок как раз помогал своему старику. Между Тайлером и Кармен завязался роман, знаете, этакая великая любовь, подобной которой не случается во все времена. К сожалению, папаша Уоррен не одобрил их отношений. И тогда сыночек совершил отчаянно смелый поступок — сбежал с Кармен и женился на ней. Но когда они вернулись после медового месяца, папашка так топал на сыночка ногами, что тот за две следующие недели полностью впал в свое прежнее ничтожество. И естественно, начал винить Кармен в папочкиной суровости. А в конце концов превратил супружескую жизнь в сущий ад для Кармен.
Кармен была уничтожена вдвойне. Она-то ведь считала, что выходит замуж за супермена, который вмиг разделается с Рэем, а оказалось, что супруг ее — пресмыкающееся ничтожество, чья отвратительная трусость могла сравниться только с его жестокостью в обращении с ней. И тогда ей стало все безразлично.
— А в результате Тайлер застукал ее в постели со своим лучшим другом, — заметил я. — Пакстон рассказал мне и об этом. И о разводе, оформленном на основании грубого обращения мужа, потому что старый Уоррен не желал, чтобы его имя было замешано в скандальном процессе.
— А он ничего не говорил вам о том, что проделывал с ней Тайлер после того, как застал ее на месте преступления? — холодно спросила она. — О том, как страшно он бил ее всю неделю, каким подвергал физическим издевательствам? Или о том, как нарочно уничтожил все до единой ее личные вещи?
— Может быть, она не рассказывала брату об этом?
— Пакстон все знал! Но он и папаша Уоррен — члены одного клуба, а это значит, что никакая грязь не должна коснуться их имен и все прочие обязаны лишь угодливо улыбаться и терпеть все, что они творят.
— После развода она снова вернулась к вам?
— Да. Но вернулась совсем иная Кармен. Она была рада, что Рэй снова стал выплачивать ей содержание, хотя и разбил ей жизнь, а деньгами такого не поправишь. Я попыталась было опять заинтересовать ее профессией манекенщицы, но она к этому совершенно охладела. Стала болтаться в компании каких-то совершеннейших кретинов, которых даже и хиппи-то нельзя назвать, настолько они ленивы и ничтожны. Это уже само по себе достаточно мерзко, а тут вдруг, словно чертик из табакерки, возник Росс Митфорд.
— Если он был настолько плох, зачем же она стала жить с ним? — спросил я.
Джеки Эриксон выразительно фыркнула, приподняв верхнюю губу:
— Да ведь вы сами и ответили на свой вопрос! У нее была навязчивая идея: мол, чем ниже она падет, тем больше накажет Рэя. Вам, вероятно, известно, как перестала виться эта веревочка?
— Они оба очутились в санатории, — сказал я. — Только Митфорд вышел оттуда спустя две недели на двадцать тысяч долларов богаче.
— По-моему, Рэй заплатил, чтобы тот держал язык за зубами, — мрачно сказала она. — Могу сообщить еще кое-что, о чем вы, скорее всего, не подозреваете! Джерри Шумейкер знает, что, если бы я видела, как Пакстона пожирает крокодил, и тогда не дала бы ему ружья, чтоб он застрелился, — пусть подыхает в страшных мучениях!.. А Шумейкер все бормочет, мямлит, несет свою психологическую ахинею, в которой, я уверена, и сам не разбирается. Но одно мне совершенно ясно: причина и следствие. Причина всему — ЛСД. Джерри говорит, что некоторые люди могут накачаться этим наркотиком до одурения, а потом полностью прийти в себя, зато для других это не проходит бесследно. Они уже никогда не станут такими, какими были раньше.
— Вы имеете в виду, что они слегка повреждаются в уме?
— Вот именно. А с Кармен дело усугубилось тем, что она чуть не убила Митфорда, и спасло его только чудо. По словам Джерри, когда она услышала, что Митфорд согласен принять деньги и оставить ее, она восприняла это как очередное предательство. Великий братец опять победил, и она возненавидела Митфорда за то, что тот допустил подобное. Первые дни в санатории ее вообще держали на транквилизаторах, а потом она несколько недель ни с кем не желала разговаривать. В дальнейшем она стала быстро поправляться и примерно с месяц назад сообщила Джерри свою великую тайну: она счастлива, что не убила Митфорда. И не потому, что ей его жаль, — на него-то ей наплевать! — а потому, что этой историей она могла бы навеки загубить карьеру Рэя.
— О-о-о! — Я озадаченно воззрился на нее.
— Ягодки впереди! С тех пор при каждой встрече она не переставала твердить, что осознает, насколько несправедлива была к старшему брату. Судя по ее теперешним высказываниям, Рэй просто рыцарь в сверкающих доспехах, который неустанно сражается за правду, справедливость и лучшую жизнь для своей маленькой сестрички. И вся беда лишь в том, что раньше она была слишком глупа, чтобы осознать это. Джерри говорит, что она теперь, вспоминая всю свою жизнь со дня гибели родителей, утверждает, будто Рэй всегда был прав, а она — не права. С начала и до конца, решительно во всем, без исключения.
— И это приключилось с ней из-за ЛСД? — удивился я.
— Тут Джерри не совсем уверен. Поэтому и держит ее под наблюдением врачей. Он говорит: если изменения, происшедшие в Кармен, сводятся к улучшению отношений с братом, то это не страшно. Если, конечно, обо всем остальном Кармен будет судить достаточно здраво. Впрочем, дело может быть и в ином — что-то вроде искупления вины, как вы думаете?
— Примерно так я себе и представляю, — пробормотал я.
— Ну, если так, то Джерри считает, что это нехорошо, — сказала она устало. — Он говорит, что получается нечто вроде маятника, который, начав движение в одну сторону, потом неминуемо полетит в другую, а затем и вовсе может утратить состояние равновесия. Понимаете?
— Любопытный взгляд на вещи у этого Шумейкера, — пробормотал я.
— Неужели вам до сих пор не ясно, какое впечатление должно было произвести на Кармен в ее теперешнем состоянии сообщение, будто Росс охотится за Рэем, а Рэй и не подозревает об этом! И она единственная, кто может спасти брата! Вот она и убегает из санатория, одержимая идеей спасти своего прекрасного братца от ужасной мести, которая следует за ним по пятам. Ей же ровным счетом ничего не стоит отыскать еще одни ножницы, добраться до Митфорда — и тогда все, конец!
— Давайте повторим все еще раз, с самого начала! — взмолился я. — По-вашему, кто-то хочет избавиться либо от Митфорда, либо от Кармен, — а то и от обоих сразу. Я вас правильно понял?
— Вот именно! — фыркнула она.
— И этому человеку первым делом нужно было заставить Кармен покинуть санаторий. С помощью кого-то, пребывающего в стенах самого санатория. Скажем, сестры Демнон. Но даже и в этом случае план не удался бы, если бы сама Кармен не захотела покинуть санаторий.
— Потому-то и сообщение, которое они передали через медсестру, было так хитро составлено, — сказала Джеки нетерпеливо. — Это же психологическая мина, которая изнутри взорвала сознание Кармен!
— Значит, некий человек отлично осведомлен о той перемене, что произошла в сознании Кармен по отношению к брату, — сказал я. — И следовательно, число подозреваемых практически сводится к двум персонам — к Шумейкеру и вам.
— О Господи! Вот уж идиотство! — взорвалась Джеки.
— Если вы собираетесь и дальше оскорблять меня, то, может быть, нам лучше без церемоний называть друг друга по имени? — предложил я.
— Идет, Рик! — обозлилась девушка. — Но если вам требуются еще подозреваемые, то почему бы не учесть всех тех, с кем Кармен общалась в санатории? Для начала могу назвать еще двоих: доктора Дедини и ту медсестру, о которой вы упомянули раньше!
— Единственный посетитель, которого к ней допускали, это Шумейкер — психолог. И пока Кармен оставалась его пациенткой, со стороны доктора Дедини было бы просто неэтично подвергать Кармен какому-то иному психологическому воздействию.
— И кто же вам сообщил это? Правдивая сестричка Демнон, я полагаю?
От ее нахального смешка у меня кровь закипела в жилах.
— Вы, наверное, самый наивный человек на свете, Рик! Интересно, что же такое есть в этой сестричке, от чего вы сразу развесили уши и поверили всем ее бредням? Небось в ответ на каждый ваш вопрос она немедленно начинала раздеваться, а?
— Зря теряете время, пытаясь меня уколоть, — оказал я спокойно. — И если немедленно не прекратите, я могу и шлепнуть вас по губам.
— А вы на секунду поставьте себя на место сестры Демнон, — предложила она, поддразнивая меня. — Допустим, сидите за стойкой в аптеке, пьете кофе. Вдруг невесть откуда, появляется таинственная дама и ни за что ни про что предлагает вам тысячу долларов, вернее, за маленькую услугу: вы поможете сбежать одной пациентке санатория, в котором вы работаете!
— О'кей, — проворчал я, — предположим, представил.
— Когда мужчина смотрит на женщину, сексуальные флюиды обычно туманят его взор, — продолжила Джеки рассудительно. — Ему может понравиться в ней какая-нибудь одна черта, и он целиком сосредотачивается именно на ней. Но когда на женщину смотрит другая женщина, она оглядывает ее с ног до головы и замечает все — до мельчайших деталей. А как вам описала “похитительницу” эта сука сестричка? Да в наши дни любой сопливой девчонке достаточно единственного взгляда, чтобы сказать с абсолютной точностью — парик на женщине или нет и крашеные или естественного цвета у нее волосы.
Лишь через пять секунд я попросил:
— Может быть, объявим перемирие? Вы меня только что торпедировали, но я предпочел бы погибнуть, сражаясь!
Джеки залилась смехом:
— Ну, не думаю, чтобы вы получили такую уж здоровенную пробоину! Верно, Рик? — Она быстро схватила меня за руку. — Только не вздумайте осматривать свой корпус прямо сейчас, особенно ниже ватерлинии!
— Вы правы, — согласился я. — Некто получает информацию из источника, находящегося в стенах санатория. Кто этот источник? Да кто угодно! И мы снова пришли к тому, с чего начали: как вы сказали, Кармен, возможно, отправилась на поиски ножниц, а потом — прямо к Россу Митфорду.
— И что же нам делать? — спросила она.
— Найти Митфорда прежде, чем до него доберется Кармен. Возникает лишь крохотная проблема — откуда начать поиски?
— Он не вернулся на прежнюю квартиру. — решительно заявила Джеки. — Их квартирная хозяйка звонила мне через месяц после разыгравшейся драмы и спросила, не хочу ли я забрать кое-какую одежду Кармен. Дело в том, что хозяйка получила от Митфорда письмо с чеком на оплату квартиры и с уведомлением об отказе от нее. Туда почти сразу должны были въехать новые жильцы.
— Что ж, — пробормотал я, — по крайней мере, нам точно известно одно место, где Митфорда наверняка нет.
— Вообще-то я знаю кое-кого из тех, у кого он ошивался раньше... И те места, где они обычно встречались.
— Послушайте, назовите мне их имена, — взмолился я.
Джеки посмотрела на меня с жалостью:
— Да вы ж и пяти минут не продержитесь в этих закоулках на Венеция-Бич. Стоит им только взглянуть на ваш костюм, как они тут же решат, что вы самый подходящий объект для ощипывания.
— Мне случалось, — произнес я с достоинством, — одному вступать в стычку с тремя подобными субчиками и выходить победителем.
Она с облегчением вздохнула:
— Я так и думала: если вы рядом, можно ничего не бояться.
— Хотелось бы только знать, какого черта вам отправляться вместе со мной? — возмутился я.
— Готова назвать не меньше трех причин. — Она принялась загибать пальцы. — Первая: многие из знакомых Митфорда сразу же припомнят, что я была подружкой Кармен, причем, в отличие от нее, всегда славилась спокойным нравом и рассудительностью, а значит, со мной они будут говорить куда свободнее, чем с незнакомцем, который может оказаться шпиком, хотя и напялил на себя двухсотдолларовый костюм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19