Второй похититель, повинуясь жесту первого, порылся в стенном шкафу и достал металлический ошейник с цепью. Этот ошейник надели на девушку, заперев его на маленький, но прочный висячий замок, а цепь протянули к стене между ванной и туалетом и прикрепили к кольцу, вделанному в эту стену.
Теперь пленница не могла дотянуться ни до входной двери, ни до стенного шкафа, но зато имела неограниченную возможность посещать туалет и ванную. Разумеется, это были специальные туалет и ванная, предназначенные для использования в съемках и эротических играх, но свою непосредственную функцию они могли выполнять не хуже, чем любая другая сантехника.
Первый похититель еще раз внимательно осмотрел обе части этого санузла и убедился, что там довольно трудно покончить жизнь самоубийством, если только не биться головой об стену. В ванне, конечно, можно утопиться, но похититель, будучи медиком, хорошо знал, насколько трудно заставить себя вдохнуть воду, если можно легко добраться до воздуха. Именно поэтому самоубийцы, избравшие утопление в качестве метода сведения счетов с жизнью, привязывают себе на шею что-нибудь тяжелое и кидаются в воду непременно на глубоком месте.
Еще раз бросив взгляд на разметавшуюся во сне пленницу, похититель покинул подвал, оставив включенным красный фонарь. Его напарник ушел еще раньше и встретил коллегу наверху. Парень, уже успевший снять парик, фальшивые усы и бороду, был чем-то сильно возбужден и встревожен.
— Гена, где мой порошок? — спросил он с еле скрываемой паникой в голосе.
Гена, то есть первый похититель, расстегнул нагрудный кармашек своей джинсовой куртки и достал оттуда маленький пакетик с белым порошком.
— Развлекайся, — сказал он, протягивая пакетик напарнику.
4
Еще совсем недавно известный всему миру шоу-бизнеса продюсер Лев Горенский был, что называется на коне. Выигранный им судебный процесс против пиратов, торговавших нелегальными копиями альбома Яны Ружевич, гремел повсюду, как свидетельство первой легальной победы российского шоу-бизнеса над аудиопиратами. А три миллиарда, которые пиратская фирма должна была выплатить Горенскому и его компании «Вершина» по решению суда, распалили воображение других шоуменов, и они завалили суды исками.
Но пираты долго не живут, если не умеют вовремя смыться. Вообще-то когда их счет арестовывали в обеспечение иска, на нем были деньги, но когда настало время платить по исполнительному листу, их там уже не оказалось. Как это может быть, человеку здравомыслящему — особенно если он иностранец — не понять, однако в России случаются вещи и почище.
А теперь из-за этих трех миллиардов, про которые известно всему свету, под Горенского копают все, кому не лень — от налоговой инспекции до вульгарного рэкета включительно.
А тут еще опубликовали список богатейших людей России, из которого явствует, что денег у Горенского чуть ли не на два порядка больше, чем три миллиарда жалких рублей. Но откуда авторы этого списка взяли итоговую цифру, было неразрешимой загадкой, поскольку даже сам Горенский не мог точно определить, сколько у него денег.
Денег было много, но все же меньше, чем думали непосвященные. Но самое главное — почти все эти деньги где-то крутятся или покоятся на счетах, откуда нельзя снять наличные за один день, да и за неделю не всегда. А те средства, которые выведены из оборота, давно спрятаны за границей в надежных банках и бронированных сейфах.
А теперь, когда Горенского прижали со всех сторон, ему и за месяц не найти такую сумму, которую он должен Ферзю, не говоря уже о других кредиторах и тем более незаконных соискателях богатства.
Кто же знал, что дело с тремя миллиардами сорвется, а Лева Коренев в припадке «звездной болезни» ударится в амбиции, лишив «Вершину» одного из главных стабильных источников дохода? Кто знал, что в результате неблагоприятного стечения обстоятельств покатятся кувырком другие дела, за счет которых Горенский собирался доставать наличные деньги? И кто знал, что на Ферзя откроется охота и он потребует вернуть долг немедленно и наличными?
Оттого теперь Горенский сидел безвылазно в своем номере и не отключал телефон, хотя тот поминутно звонил, и каждый раз это оказывались либо журналисты с вопросами, либо знакомые с соболезнованиями, а то и просто фаны, желающие узнать о судьбе кумира из первых рук. Но в любой момент мог позвонить Ферзь, и Горенский должен любым способом уговорить его подождать с расчетом или взять долг безналом.
С тех пор, как убили Дудаева, Ферзь опасался общаться по сотовой связи. Он полагал, что у его врагов хватит ума и сил, чтобы запустить радиоуправляемой ракетой и в него, Ферзя. О том, что современные технологии позволяют убивать и по обычному городскому телефону, он не знал…
Телефон опять зазвонил, и продюсер, испуганно вздрогнув, схватил трубку и почти крикнул:
— Да!
Голос на другом конце провода был глухой и ровный, и произнес он всего несколько слов, четко отделяя их друг от друга:
— Ружевич. Информация. Юг. Шоссе. Тридцать третий километр. Внизу у дороги.
Почти минуту Горенский остолбенело глядел на трубку, из которой доносились короткие гудки. Потом до него дошло, что означал этот звонок, и он вызвал к себе Коваля, старшего группы охраны.
Еще несколько минут спустя от гостиницы отъехали две иномарки и «Волга», а от здания ГУВД — группа милицейских машин с сиренами и без. Они пронеслись по Южному шоссе до 33-го километрового столба и сгрудились возле него, осветив все вокруг фарами и фонарями.
Под насыпью в кустах розыскники нашли полиэтиленовый пакет с ручками, а в нем — обыкновенную видеокассету. Пакет оказался украшен портретом Яны Ружевич — в дни перед ее концертами такие пакеты, а также футболки, кепки, календарики, значки и прочие сувениры продавались по всему городу. Лев Горенский любил работать с размахом.
Искать свидетелей того, как этот пакет здесь очутился, было совершенно бессмысленно. Не факт даже, что его привезли по шоссе. Рядом проходила железная дорога, и до платформы, где останавливались электрички, — рукой подать. А место, где был спрятан пакет, не просматривалось ни с шоссе, ни тем более с платформы.
5
Яна Ружевич выглядела весьма соблазнительно, даже несмотря на положение, в котором находилась — а может быть, отчасти благодаря ему. Имеется в виду прежде всего положение в пространстве. Популярная певица, совершенно обнаженная, стояла, вытянувшись в струнку, и не потому, что отрабатывала стойку «смирно», а потому, что ее высоко поднятые над головой руки были привязаны к натянутой веревке, уходящей куда-то вверх.
Разглядеть подробности обстановки было невозможно. Под ногами у девушки горел софит, посылавший столб света прямо вверх так, что певица находилась как раз в этом столбе, а все остальное — во тьме за его пределами.
«Снято недурно», — машинально подумал продюсер Горенский. Он вместе с Ковалем с разрешения милиции присутствовал при просмотре видеокассеты, найденной на 33-м километре Южного шоссе.
Вообще-то, сначала милиция собиралась обойтись без посторонних. Но продюсер доказал начальнику городской криминальной милиции Короленко, что эта пленка адресована именно ему, Горенскому — ведь это в его номер позвонили, чтобы сообщить, где она лежит. Коваль мог вообще не вызывать милицию, если бы не трясся так над своей лицензией.
В конце концов в ГУВД решили, что не стоит ссориться с Горенским по пустякам — слишком высокого полета эта птица. Так что теперь он вместе с Ковалем, Короленко и толпой стражей порядка смотрел запись в одном из кабинетов ГУВД.
Девушка в кадре, несомненно, была жива. Она подняла голову и посмотрела прямо в объектив. Было видно, как по ее щеке стекает одинокая слезинка. Но говорить певица не могла — похоже, ее рот был заклеен прозрачной клейкой лентой.
Зато заговорил мужчина за кадром. Судя по звуку, он шептал прямо в микрофон:
— Это Яна Ружевич. Присмотритесь внимательней — не правда ли, это она? Очень красива. А какой прекрасный голос! Но с ней случилось несчастье — бедняжку похитили злодеи.
Оператор тем временем пошел с камерой по кругу, огибая пленницу и приближаясь к ней. Зрители увидели девушку сначала сбоку, потом со спины и опять сбоку, и в конце концов камера остановилась на ее лице. Словно не выдержав взгляда то ли объектива, то ли оператора, певица закрыла глаза и опустила голову, и тогда камера медленно поползла вниз, во всех подробностях рассматривая ее тело и смакуя детали. А голос продолжал:
— Злодеи согласны ее отпустить, но сейчас настали плохие времена. Ничего не делается бесплатно. Мы просим за это роскошное молодое тело всего один миллион долларов. Но душа в этом теле стоит дороже. За нее мы бы хотели получить еще два миллиона долларов и три миллиарда рублей. Согласитесь, эта женщина стоит таких денег.
Оператор снова отошел и снял общий план — тот же самый, что и вначале. Вероятно, он сам и говорил в микрофон — впрочем, это не имело существенного значения. В любом случае, говорящий оставался за кадром.
— Ответ мы будем ждать в вечерних новостях по местному телевидению. Нас обрадует, если этот ответ даст лично господин Горенский, импресарио бедной девушки. Ей так не хватает его добрых слов. Тем более, что если ответ нас не устроит, то придется причинить вред этому замечательному телу. Сначала мы сделаем ему больно, — перед камерой на мгновение появилась плеть. — Потом очень больно, — в кадре точно также мелькнул угрожающего вида нож. — Ну, а потом мы отрежем несчастной птичке ее язычок и пришлем господину импресарио ценной бандеролью.
Даже на общем плане было видно, как задрожала девушка при этих словах. А шепчущий голос все еще не закончил свою речь.
— Если же и это не поможет, то мы будем вынуждены перейти от тела к душе. Мы отпустим ее погулять подальше от бренной плоти. Правда, вернуться обратно в тело душе не удастся. Как жаль! Но мы обещаем подарить тело покойной ее фанам для положения в хрустальный гроб и поклонения ему, как святыне.
Тут все увидели, как певица обвисает на веревке — по-видимому, она потеряла сознание.
— Итак, мы ждем ответа, — произнес голос после того, как в кадре наступила темнота (то ли выключили софит, то ли закрыли объектив). — И советуем поторопиться, а то девушка тяжко страдает в неволе.
Запись закончилась, и некоторое время все потрясенно молчали. Первым заговорил Горенский, и сразу стало ясно, что причины потрясения у всех разные.
— Они перепутали ее с Майклом Джексоном. Или с Мадонной.
— А она смахивает на Мадонну, — заметил один из милиционеров и патриотично добавил: — Только лучше.
— Да за три миллиона баксов я десяток баб найду покруче этой и раскручу почище Аллы Пугачевой! — продолжил продюсер, не обращая внимания на чужие реплики, — Они сумасшедшие, и больше ничего. Натуральные психи.
— Вы хотите сказать, что у вас нет трех миллионов долларов? — спросил Короленко.
— В данный момент у меня нет и трех тысяч. Вы хоть представляете себе, что это за сумма?
— Вам лучше знать.
— Может быть. Только я тоже никогда в жизни не видел три миллиона долларов наличными.
— Но вы все же числитесь в списке самых богатых людей России, — заметил кто-то в штатском.
— Я себя туда не вписывал, — буркнул Горенский.
— То есть вы не собираетесь платить выкуп? — спросил тот же человек.
— Я просто не могу его заплатить! Да и с какой стати? Бандиты должны сидеть в тюрьме, а не на Канарах с моими деньгами.
— Но ведь они могут убить девушку.
— Так ищите их и обезвреживайте. В конце концов, кто здесь милиция — вы или я?
— А я не милиция, я пресса, — сообщил человек, задававший вопросы, и представился: — Артем Седов, «Вечерняя газета».
— Какого черта?! Что здесь делает пресса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37