— Возможно. Но до тех пор, пока мы не обнаружили бы тела, вероятность обычного бегства не списывалась бы со счетов. Мы предупредили бы коллег даже в Австралии... искали бы его по всему миру. В таких случаях дела так быстро не закрываются.
— Но вы прекратили бы подозревать кого-либо другого, поскольку определенно и безоговорочно считали бы виновным его.
— Все улики, имеющиеся в распоряжении следствия, указывают на него. Его бегство либо исчезновение только подтвердили бы это.
— Но что-то в этих уликах вас явно беспокоит?
Я уже начал угадывать по выражению его лица реакцию на мои вопросы: он либо сосредоточенно думал, либо оставался совершенно бесстрастным. Этот мой вопрос, без сомнения, заставил его задуматься, хотя ни один мускул на его лице не дрогнул. Видимо, я затронул тему, которая, по его мнению, не должна была выплыть наружу.
— Почему вы так считаете? — неопределенно спросил он.
— Потому что вы еще никого не арестовали.
— Это сделать просто.
— Полагаю, что просто, но будучи абсолютно уверенным.
— Не надо всяких «полагаю».
— Тогда скажу более уверенно: солнцезащитные очки, авторучку и ремень, принадлежавшие Гарри, Анжела Брикел взяла без спроса, то есть утащила.
— Продолжайте, — сухо попросил Дун.
Моя гипотеза явно уже прокручивалась в его голове.
— Вы же сами сказали, что ее сумочка была расстегнута и все содержимое исчезло, за исключением этой карточки во внутреннем кармане?
— Да, я говорил это.
— А рядом вы нашли шоколадную обертку?
— Да.
— И собачьи следы?
— Да.
— А любая собака, учуяв запах шоколада, наверняка разорвала бы сумочку, чтобы до него добраться?
— Вполне возможно, — Дун явно решился сделать кардинальное признание. — На сумочке были следы зубов.
— Тогда предположим, — сказал я, — что она действительно имела какие-то шашни с Гарри. Он добрый привлекательный мужчина. Предположим также, что именно его фотографию она носила в сумке. Оставим в стороне лошадь, владелицей которой в конечном счете является Фиона. Предположим, ей удалось стащить личные вещи Гарри — очки, ручку, даже ремень — и носить их с собой: молодежь не лишена этого фетишизма. Все эти доводы подтверждают, что с Гарри она потерпела фиаско, и только, а никак не то, что он является убийцей.
— Да, все это я принял во внимание.
— Тогда новое предположение: некая личность не может понять, почему вы до сих пор не арестовали Гарри, особенно учитывая всю эту шумиху в газетах. И вот этот некто решает избавить вас от всяких сомнений. Правдоподобно?
Некоторое время Дун молчал, видимо борясь с самим собой: какой же версии отдать предпочтение. Не так уж много их было.
— Тот, кто угнал машину Гарри, — начал я новую мысль, — украл, естественно, мою куртку и ботинки. Все это я снял до того, как прыгнуть в этот злосчастный пролом и очутиться в воде.
— Почему вы не сказали об этом раньше? — оживился он.
— Говорю это сейчас, — сказал я и после некоторой паузы добавил: — Тот, кто забрал мои вещи, в данный момент должен быть явно обеспокоен тем обстоятельством, почему вместе с Гарри оказался я и тот выжил. Я хочу сказать, вряд ли кто-нибудь предположил бы, что Тарри отправился на эллинг Сэма. Никому бы даже не пришло в голову искать его там. Я уверен, что это была попытка подтвердить вину Гарри, которая неожиданно сорвалась, оставив вас с целой кучей новых сомнений и необходимостью продолжать следствие.
— Завтра утром я хотел бы видеть вас на этом эллинге, — официальным тоном сказал Дун.
— Что вы думаете об этом месте? — спросил я.
— Я выслушал показания мистера и миссис Гудхэвен, — выдавил из себя Дун. — Мне еще не довелось побывать на эллинге. Впрочем, это место уже оцеплено. Мистер Ягер будет ждать меня там завтра в девять утра. Я бы хотел побывать там уже сегодня, но, как я понял, мистер Ягер сейчас участвует в трех заездах на скачках в Уинкэнтоне.
Я кивнул. Тремьен тоже уехал туда. Вместе с Ноланом. Снова борьба гигантов.
— Знаете ли, — медленно проговорил Дун, — я всерьез начал допрашивать всех остальных участников этой трагедии.
Я кивнул:
— В том числе и Сэма Ягера. Он уже сообщил нам. Всем теперь известно, что вы расширили круг поисков.
— Покойная девушка не была слишком разборчивой, — с сожалением произнес он.
Для поездки на место происшествия Тремьен разрешил мне воспользоваться его «вольво», предварительно напомнив, что вечером должно состояться чествование лауреата Национальной премии, и именно он завоевал это звание. Я видел приглашения на столе Ди-Ди в конторе: мне показалось, что весь конноспортивный мир должен собраться на этом торжественном обеде. Что касается Тремьена, то он отпустил на свой счет пару шуток, лишний раз доказывающих, в чем заключается суть его жизни, — еще один существенный эпизод в его биографии. Когда я подъехал к эллингу, Сэм и Дун уже были на месте. Оба явно не светились радостью; цветастая куртка Сэма на фоне серых тонов нашей одежды лишний раз подчеркивала его индивидуальность. В ожидании меня разговор у них, по всей видимости, не клеился. — До вашего приезда, сэр, — сказал Дун, как только я вылез из машины, — мы ничего не предпринимали. Ничего не трогали. Покажите нам, пожалуйста, что происходило здесь днем в среду. — Нашли на свою ж... приключения, приехав сюда, — раздраженно буркнул Сэм. — Как оказалось, — бесстрастно согласился Дун. — Итак, я слушаю вас, мистер Кендал. — Гарри сказал, что ему назначили на эллинге встречу, поэтому мы здесь и очутились. Я пошел нашим прежним путем, Дун и Сэм следовали за мной. — Мы прошли через эту главную дверь, — пояснял я. — Она не была закрыта. — Никогда не закрываю, — подтвердил Сэм.
Я толкнул дверь и указал на пролом в полу. — Вот так мы вошли, — продолжал я. — О чем-то болтали.
— О чем именно? — насторожился Дун.
— О грандиозной вечеринке, которую тут когда-то закатил Сэм. Гарри рассказывал, что в тот день здесь, в этом помещении, оборудовали бар, а внизу — иллюминированный грот. По ходу его повествования у него возникли какие-то ассоциации с балконом, и он направился в сторону застекленных дверей, увидел на полу конверт и нагнулся, чтобы поднять его, — в этот момент раздался жуткий треск, и пол под ним провалился.
На лице Сэма появилось бессмысленное выражение.
— Это действительно могло произойти? — спросил его Дун. — Давно ли здесь происходило последнее празднество? Ведь людей, я полагаю, тогда собралось много, но ни одна доска даже не треснула.
— В июле прошлого года, — сухо ответил Сэм.
— За такой короткий период пол не мог настолько прогнить, — заключил Дун своим певучим голосом.
Сэм не ответил, что само по себе было примечательным.
— Так вот, — продолжил я, — когда Гарри исчез в этом проеме, я скинул ботинки и снял куртку, оставил это все здесь и прыгнул в воду, поскольку, как я уже рассказывал, Гарри так и не вынырнул.
— Да, — согласился Дун.
— Лучше взглянуть через нижнюю дверь, — предложил я. — Она ведет прямо в док.
Сэм с отвращением посмотрел на разломанную дверную раму.
— Это ваших гребаных рук — дело? — требовательно обратился он ко мне. — Ведь она была открыта.
— Дверь была заперта, — ответил я. — И ключа нигде не было.
— Ключ всегда торчит в замочной скважине с внутренней стороны дока.
— Его там не было, — отрезал я.
Сэм открыл дверь, и нашему взору представился вид уже до боли мне знакомый: пространство, заполненное грязной водой, дыра в потолке и металлическая решетка, закрывающая прямой выход наружу, — док вполне мог вместить средних размеров морское судно либо три или четыре баркаса. От воды несло вонючей сыростью грязно-то замерзшего ила — вчера я даже не воспринял всех этих миазмов.
— У стены по правую руку нечто вроде прохода с возвышением, — сообщил я Дуну, — сейчас его не видно из-за паводка. Сэм кивнул.
— Швартовая тумба?
— Если вы ничего не имеете против, — с каменным, как у истукана, лицом предложил я, — то я мог бы показать вам кое-какие интересные детали в этом проломе.
Они с отвращением посмотрели на воду, и по их лицам разлилось выражение брезгливости. Тогда Сэм предложил более «вкусное» решение проблемы:
— Возьмем лодку и посмотрим.
— А как же решетка?
— Естественно, я ее подниму.
— Подождите, — сказал Дун. — Лодка тоже подождет. Мистер Кендал, вы спустились в этот проем, обнаружили мистера Гудхэвена и вытащили его на поверхность. Перед этим вы усадили его на тумбу, а сами поднырнули, пролезли через эту сетку и выбрались наружу. Не так ли?
— Да, за тем исключением, что, пока я тащил Гарри в этот угол и усаживал его, кто-то открыл главную дверь у нас над головами, впрочем, я говорил вам об этом; затем этот некто, не произнеся ни слова, исчез; до меня лишь донеслись звуки мотора отъезжающего автомобиля — не исключено, что это была машина Гарри.
— А вы слышали шум подъезжающего автомобиля? — не удержался от очередного вопроса Дун.
— Нет.
— Почему вы не звали на помощь?
— Гарри сюда завлекли явно обманом... Здесь чувствовалась ловушка, поверьте мне; а те, кто подстраивает ловушки, всегда приходят посмотреть на свою добычу.
Во взгляде Дуна я прочел очередное подтверждение хода моих мыслей.
— Под этим железным занавесом вы не смогли бы проплыть, — нахмурившись, заметил Сэм. — Он упирается непосредственно в дно реки.
— Ухитрился проскользнуть по мягкому мокрому илу.
— Вы подвергали себя долбаному риску.
— Вы тоже это делаете, — примирительно заметил я, — и чуть ли не каждый день — ваша профессия наездника не из самых безопасных. Что касается меня, то у нас с Гарри был один выбор: не найди я выхода, мы бы оба погибли от холода, а то и утонули. Сейчас в этом нет сомнений. Ситуация очень похожа на ту, в которой мы все оказались в среду вечером, угодив на джипе в канаву.
Задумавшись, Дун некоторое время молчал.
— Вы выбрались на берег. Что дальше? — наконец спросил он.
— Я увидел, что автомобиль Гарри исчез. Поэтому вернулся сюда наверх за своими ботинками и курткой, но они тоже пропали. Крикнув Гарри, чтобы тот не волновался, я бросился по тропе к сараю в надежде найти телефон, но его там не оказалось.
— Там нет телефона, — подтвердил Сэм. — Когда я бываю здесь, то звоню по радиотелефону из машины.
— Подходящих инструментов я тоже не обнаружил. Сэм улыбнулся:
— Я их прячу.
— Поэтому мне пришлось воспользоваться фомкой и молотком. Извините, что покорежил вашу дверь. Сэм пожал плечами.
— Что было дальше? — спросил Дун.
— Я вытащил Гарри на берег, взгромоздил его на лодку, и мы... э-э... вниз по реке приплыли к шлюзу.
— Это же моя долбаная пирога! — воскликнул Сэм, оглядываясь по сторонам. — Она исчезла!
— Уверен, что с ней ничего не случилось, она пришвартована у шлюза, — успокоил я его. — Служитель знает, кому она принадлежит. Он обещал приглядеть за ней.
— Пойдет ко дну, — нахмурился Сэм. — Лодка течет.
— Ее вытащили на берег.
— Вы не можете быть писателем, — заключил Сэм.
— Это почему же?
— Слишком много гребаного здравого смысла. Он заметил мое удивление и ухмыльнулся.
— Что происходит со всем тем хламом, который лежит в доке, после того как вы поднимаете решетку? — спросил я.
— Манал я этот хлам.
— Это вы о чем?
— Устланное илом дно этого дока непосредственно спускается до уровня дна реки, — пояснил я. — Если поднять заслонку, то все, что лежит на дне дока, под большим давлением, естественно, устремится в реку и будет подхвачено течением. Трупы обычно всплывают, но вы, инспектор, лучше других знаете, насколько трудно обнаружить утонувших в Темзе, поскольку подводные потоки выносят их за черту Лондона прямо в открытое "поре.
Глядя в окно своей мансарды в Чизвике, я частенько задумывался о всех тех трагедиях, которые происходят вне поля моего зрения, и ужасах, скрытых от человеческого глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52