Кроме «Дамстера», принадлежащего книжному магазину, вдоль переулка стояли еще несколько контейнеров. Картонные коровки, разбитые бутылки и прочие следы цивилизации устилали тротуар. В переулке до сих пор было сыро. Капли вчерашнего дождя еще продолжали падать с пожарных лестниц и водосточных желобов. Саймон простоял у входа в переулок минут пять, не решаясь шагнуть вперед. По Хеннепин, сигналя, проносились машины. Было раннее субботнее утро, но здесь жизнь уже била ключом. Когда дальнейшее стояние потеряло всякий смысл и надо было решаться либо войти в переулок, либо навсегда отсюда уйти, он сделал шаг вперед, потом eщe один и остановился. Под ногами у него лежал вчерашний пакет из "Бургер Кинг", разорванный, в лужице кетчупа и горчицы, а рядом валялся стакан из-под кофе. Саймон судорожно сглотнул и отвел глаза. Если до этой минуты у него оставались какие-то сомнения по поводу его вчерашнего присутствия здесь, то теперь они полностью исчезли. Он точно был здесь вчера вечером. Вчерашний страх вновь захлестнул его. Ему даже показалось, что за «Дамстером» стоит та высокая худая фигура и ждет, когда он подойдет поближе. Однако, заглянув за контейнер, он увидел только размокший картон. Саймон знал, что Фил не расставался с холщовой сумкой, которую носил через плечо, но ее нигде не было видно, так же как и ботинок, которые упали с его ног. Все выглядело так, словно Фил вообще сюда не приходил. Саймон присел и потрогал асфальт. В сточной канаве журчала вода и исчезала в канализационной решетке.
Фил пропал.
Саймон резко поднялся и, чувствуя неприятный холодок в животе, вышел из переулка. На углу, у магазина, он прислонился к стене и глубоко вздохнул. В начале Одиннадцатой улицы он увидел быстро растущую толпу. Кто-то нес какие-то свертки, кто-то шел с пустыми руками. Это было похоже на соревнование инвалидов. Ночлежка выпустила своих обитателей скитаться по городу до тех пор, пока в восемь часов ее двери не откроются снова, чтобы дать им приют на ночь. И хотя у Саймона было пристанище, он хорошо представлял себе, какой это кошмар, когда некуда пойти и нечем заняться кроме того, что искать, где бы поесть и как бы согреться. Он вспомнил Бекки, ее лицо, ее глаза и ее слова: «Ради Фила».
– Черт возьми, – пробормотал он.
В шесть утра в приемной полицейского управления было так тихо и пустынно, что Саймон подумал, что не туда попал. Скамьи в зале ожидания были пусты, и только старый сутулый уборщик с бледным небритым лицом мел полы. Так выглядит автобусная станция ранним утром, за несколько часов до первого автобуса.
За столом сидел седовласый сержант и, как показалось Саймону, трудился над каким-то рапортом. Приблизившись, Саймон увидел, что это не рапорт, а всего-навсего кроссворд. Заметив Саймона, сержант спрятал кроссворд и поднял голову.
– Чем могу быть полезен, сэр?
– Э-э… Я хотел бы сделать заявление.
– Вы имеете в виду заявление о преступлении?
– Мне кажется, я был свидетелем нападения.
– Вам кажется?
– Все произошло ночью, было темно.
– Где это случилось?
– На Хеннепин-авеню, в районе Седьмой и Хеннепин, знаете, там еще книжный магазин «Мунбим Букс».
– Что вы там делали?
– Я шел домой.
– Пешком?
– Да, я живу на Пятой улице.
Сержант, которого, судя по имени на карточке, звали Л. Кроуч, достал из выдвижного ящика бланк заявления, расправил его на столе и вынул ручку из кармана рубашки.
– Хорошо, сэр. Начнем с самого начала. Ваше имя, фамилия и адрес.
Саймон назвал.
– Итак, вы заявляете о нападении?
– Ну, в общем да.
– Что-то вы не очень уверены.
– Я вполне уверен.
– Вы знакомы с пострадавшим?
– Да, его зовут Фил.
– Фил, а фамилия?
Саймон смутился:
– Проста Фил, я не знаю его фамилии.
– Вы знаете его адрес?
– Не совсем, то есть у него нет адреса, он бездомный.
Сержант Кроуч положил ручку и скептически посмотрел на Саймона.
Тот смутился еще больше и покраснел.
– Но вы его знаете?
– Я познакомился с ним полгода назад. Я, конечно, не очень хорошо его знаю, но все-таки знаю.
– А нападавшего?
Саймон покачал головой.
– Сколько было нападавших?
– Один.
– Опишите конкретно, что произошло.
Саймон глубоко вздохнул.
– Было темно, я не мог рассмотреть четко. Он поднял его над землей, я видел, что Фил в беде.
– А что делали вы?
Саймон вновь покраснел:
– Я испугался и убежал.
Сержант пристально посмотрел на него и что-то записал в бланке.
– Откуда вы знаете, что Фил пострадал?
– Знаю.
– Когда это случилось?
– Вчера, после одиннадцати.
– После одиннадцати. – Сержант посмотрел на часы. – Это было семь часов назад.
– Я знаю.
– А что вы делали с тех пор?
– Я убежал, я был очень испуган. Я пошел в ночлежку на Одиннадцатой улице.
– Но они в одиннадцатьзакрываются.
– Тем не менее меня впустили.
– И вы решили, что следует сделать заявление?
– Да.
– Вы потом видели Фила?
Саймон покачал головой:
– Я ходил туда сегодня утром. Там ничего нет. Ни малейшего следа.
– Итак, он пропал.
– Да, он пропал.
– Быть может, он жив-здоров.
– Нет, я видел, как на него напали.
– Но вы не видели, что именно произошло.
– Нет, не видел.
– Где вы были до того, как стали свидетелем нападения?
– Я был на вечеринке, на Парк-авеню.
– Вы рано ушли?
– Да.
– Вы там пили?
– Я выпил пару бокалов пива, и все.
– Что-нибудь еще?
– Нет.
– Наркотики?
– Нет.
– Может, вы были под действием наркотиков, когда стали свидетелем нападения?
– Нет!
– А сейчас вы в нормальном состоянии?
– А что, я похож на ненормального или на наркомана?
Несколько секунд сержант хранил молчание, потом положил ручку на стол.
– То, что вы не можете найти своего знакомого, еще не означает, что с ним что-то случилось.
– Я видел, что случилось.
– Обычно бездомные люди не имеют обыкновения докладывать о своих передвижениях. Он может быть сейчас где угодно.
Саймон покачал головой.
– Вы возвращались на место нападения?
– Да, перед тем, как прийти сюда.
– Были ли там какие-нибудь свидетельства того, что вашему знакомому причинен вред?
– Нет. В этом-то и дело. Он просто пропал.
– Я так и думал.
– Но я знаю, что я видел. Это существо подняло его и, черт вас побери, съело! От Фила осталась одна вода.
Сержант поджал губы и кивнул.
– Хорошо, сэр, успокойтесь. Одну минуту.
Он поднял трубку и набрал две цифры. Улыбнувшись Саймону, он сказал в трубку:
– Это Кроуч из приемной. Тут у меня сидит молодой человек. Он хочет вам кое-что рассказать. Может, вы спуститесь?
Повесив трубку, он снова улыбнулся и сделал запись в бланке. Сзади раздались шаги, и Саймон, обернувшись, увидел двух молодых полицейских.
– Он говорит, что видел, как съели его друга. Я хотел бы задержать его как свидетеля до выяснения всех обстоятельств. Отведите его наверх и посадите в шестой номер.
Саймон был так изумлен, что даже не стал сопротивляться и протестовать, когда полицейские профессионально заломили ему руки за спину.
– Вы что, меня арестовываете? – только и спросил он.
– У вас была трудная ночь, сэр. Я хочу, чтобы вы хорошо обдумали то, что вы видели.
– Могу ли я позвонить?
– Да, там есть телефон, возле камер. Приятного времяпрепровождения.
4
В шесть часов вечера дежурный офицер постучал по прутьям его камеры. Саймон встал с нар, потянулся и подошел к двери. Офицер открыл дверь, и Саймон вышел.
– Мы выпускаем вас, мистер Бабич.
Саймон прошел за офицером вдоль ряда камер и спустился по узкой лестнице в комнату выписки. Женщина за стойкой подала ему пакет с его вещами. Саймон открыл его и высыпал содержимое на стойку. Бумажник был таким же худым, как утром. Он посмотрел на женщину, выдававшую вещи. Она нахмурилась, и Саймон понял, что она не оценит шутки, поэтому ничего не сказал о стодолларовых купюрах, якобы бывших у него в бумажнике.
– Все? – спросила она.
– Да, спасибо.
– Распишитесь.
Саймон расписался. Когда он обернулся, офицера, сопровождавшего его, уже не было, зато на скамейке у двери сидела Ребекка Ратман. Она встала и улыбнулась. На ней была коричневая кожаная куртка пилотов-бомбардировщиков, так называемый «бомбер», синие джинсы и черные ботинки. В других обстоятельствах Саймон с удовольствием подольше задержал бы на ней взгляд.
– Я позвонила, и мне сказали, что вас выпускают.
– Так я есть.
– Как вы себя чувствуете?
– А как я выгляжу?
– Не очень xopoшo.
– Это случается, когда чувствуешь себя полным дерьмом.
– Вы злитесь?
– Что вы, я просто вне себя от счастья.
– Мне очень жаль, хотя я рада, что вы заявили в полицию. Вам не поверили?
– Да, мне не поверили.
– А вы рассказали им…
– Я рассказал им все. Они подумали, что я под кайфом, что у меня глюки. Они посылали туда машину и, конечно, ничего не нашли. Бездомные каждый день пропадают. Или тебе это неизвестно?
Бекки ничего не ответила, и он прошел мимо нее к дверям. На улице было прохладно, вечернее солнце отбрасывало длинные тени. Саймон сунул руки в карманы.
– У тебя никаких новостей насчет Фила?
– Никаких, но это не значит…
– Черт!
– Саймон, я видела тебя прошлой ночью…
– Я уже сказал тебе, что был трезв.
Ребекка поджала губы и сделала вид, что поправляет шарф.
– И что ты собираешься делать?
– Пойду домой и лягу спать.
Она кивнула:
– Я тут подумала, может, если ты хочешь, мы поищем Фила вместе?
– Я же сказал тебе, что случилось с Филом.
– После твоего звонка утром я перезвонила в полицию и поговорила с сержантом. Он говорил, будто ты рассказал ему, что Фила съели, и осталась только вода.
– Богатое воображение, не правда ли?
– Если мы поищем его, то…
– Захвати губку и ведерко, мы его соберем.
– Перестань психовать.
Саймон присел на ступеньку и улыбнулся проходящим мимо полицейским. Бекки села рядом.
– Если ты не перестанешь так вести себя, то скоро опять окажешься за решеткой.
– Да, и что же мне делать?
– Я об этом думала. Кроме того, чтобы помочь мне поискать Фила, ты мог бы поговорить с Джеком Холденом. Ты знаешь Джека Холдена?
– Нет. Я имею в виду, что не знаком с ним лично. Я знаю о нем из газет и все такое. «Уличный листок», да?
– Да, верно. Он мог бы поместить объявление. Если Фил жив, он обязательно его прочтет. В любом случае, если кто-то нападает на бездомных, Джек может опубликовать предупреждение.
Саймон кивнул:
– Ладно. Где он живет?
– На углу Седьмой и Хеннепин. На вывеске написано: "Квартира Джека".
– Да, я знаю, где это. Так я и сделаю.
Пару секунд она вопросительно смотрела на него, потом кивнула:
– Вот и прекрасно.
– Ты не составишь мне компанию?
– Мне надо в ночлежку.
– А зачем ты пришла сюда?
Она покраснела и отвела взгляд.
– Хотела убедиться, что ты в порядке. Я чувствовала себя виноватой, ведь это я уговорила тебя пойти в полицию.
– Я в порядке.
– Ну и хорошо.
Саймон встал и потер руки.
– Я, пожалуй, пойду.
Она тоже встала и посмотрела на него, не говоря ни слова. Саймон кивнул ей и стал спускаться. Внизу он остановился и повернулся к ней:
– Я мог бы иногда заходить в ночлежку, навещать тебя, так, на всякий случай.
– Заходи, конечно, если хочешь.
– Или мы могли бы сходить куда-нибудь вместе. Ты любишь кино?
– Ну да, конечно. Когда фильм хороший.
– Ну и хорошо. Я позвоню.
Она помахала ему на прощание. Саймон перешел улицу и направился в сторону Николет. В лицо ему дул резкий и холодный ветер. Переходя Николет, он чуть было не попал под автобус. Водитель высунулся из окна и покрутил пальцем у виска:
– Ты что, ослеп?
К вечеру заметно похолодало. Вдруг перед глазами Саймона встала утренняя толпа бродяг. Интересно, подумал он, как они спасаются от холода в течение долгого дня? Когда он наконец добрался до Хеннепин, лицо у него просто окоченело.
Джек жил в угловом помещение на первом этаже многоквартирного дома на углу Седьмой улицы и Хеннепин-авеню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51