Свани скорчила неодобрительную гримасу:
— Рановато. Он испугается и станет все отрицать. Кто знает, может быть, Диана его шантажирует... А держа Кента в неведении, вы сможете использовать его так, что он даже не будет об этом подозревать.
Малко с досадой признался себе, что Свани права. Если же все это выдумки, то необычайно искусные...
— Ладно, поехали, — согласился он.
Свани тут же велела слуге поймать такси.
— Зачем вы мне помогаете? — спросил вдруг Малко. — Надеетесь хорошо заработать?
Черные глаза девушки загадочно посмотрели на него.
— Человек живет не только ради денег, — с достоинством ответила Свани.
* * *
На берегу Рабского озера, в самом центре Коломбо, тамилы заботливо купали тощих покорных коров.
Такси оказалось таким узким, что Малко и Свани невольно прижимались друг к другу. Упругое бедро девушки сквозь тонкий шелк сари буквально жгло австрийца. Их «остин» остановился на красный сигнал светофора, и к машине тотчас же подскочил продавец ракушек, вовсю расхваливавший свой товар. Но Малко было не до сувениров.
— Почему от меня решили избавиться? — пробормотал он, размышляя вслух. — А вот почему: не хотели, чтобы я отправился на место гибели Эндрю Кармера. Значит, там все же есть кое-что интересное... Это подтверждает предположения о том, что смерть Кармера не случайна...
— Не беспокойтесь, в Коломбо вам тоже будет на что поглядеть, — заметила Свани.
Малко в упор посмотрел на нее.
— Послушайте, что у вас на уме? Почему вы со мной не до конца откровенны?
Она невозмутимо сняла пылинку со своего сари:
— Я просто хочу вам помочь. И полагаю, что ответы на свои вопросы вы найдете именно здесь, в Коломбо...
Такси остановилось.
— Приехали, — сказала Свани, взглянув в окно.
Малко открыл дверцу и чуть не задохнулся: здесь стояло такое зловоние, которое не выдержал бы и хорек. Воздух был пропитан запахами гнилой рыбы и мусорных ям. Они приехали в район морского порта. Перед ними открывалась сеть узких переулков, где сидели у своих лотков торговцы всякой мелочью и бесцельно бродили тощие ребятишки со вздутыми животами. Десятки огромных грачей расхаживали по земле, взлетая только для того, чтобы не попасть под колеса машин.
— Где это мы? — спросил, озираясь, Малко.
— Это Петтах. Городской базар. Тут можно купить все: драгоценности, контрабанду, женщин... А в «воровских рядах» — то, что вчера украли в городе... Идемте.
Малко вслед за Свани вошел в ближайший переулок. С первых же шагов их окружили грязь и гул многочисленных голосов. То и дело приходилось переступать через мешки и рулоны ткани. Мимо проплывала разноликая толпа. На австрийца почти не оглядывались. Они повернули налево, потом направо, и каждая следующая улочка была как две капли воды похожа на предыдущую. Грунтовую дорогу покрывал мусор. Малко нечаянно наступил на небольшую дохлую собаку и с трудом превозмог подступившую к горлу тошноту.
— Да куда же мы идем, черт возьми? — не выдержал он.
Свани с достоинством обернулась:
— На Детский рынок. Это уже близко.
Действительно, улочка выходила на небольшую площадку, заваленную помятыми картонными ящиками. По ней бродила стайка ребятишек, пытавшихся отвоевать у грачей какие-нибудь мало-мальски съедобные огрызки. Судя по их невероятной худобе, это им удавалось нечасто.
Свани остановилась. Все взгляды устремились на ее сари: оно стоило не меньше сотни рупий, а на такие деньги местная семья могла прожить целый год.
Огромная крыса пробежала по площадке и исчезла в воре.
— Это здесь, — сказала Свани.
Она обошла ящики и направилась к темной будке без окон. Малко побрел за ней. Они открыли дощатую дверь и вошли. Когда глаза австрийца привыкли к полумраку, он разглядел внутри кучку сидевших на полу детей. Некоторые из них выглядели более-менее нормально, а другие... Малко отвернулся, увидев девочку лет десяти, чьи руки вместе с пальцами были не длиннее двадцати сантиметров. Повсюду бросались в глаза грязные бинты, из-под которых виднелись гниющие раны. Головы многих детей почти полностью облысели от лишая. Малко захотелось убраться отсюда поскорее, чтобы не видеть эти тусклые, безнадежные глаза. Мальчик шести-семи лет, у которого вместо ноги была деревянная культя, с протянутой рукой приближался к австрийцу.
— Не вздумайте ничего давать, — прошептала Свани. — Иначе они разорвут вас на части.
Она отстранила мальчугана и произнесла:
— Питти-Питти!
В ответ послышался радостный возглас. Дети расступились, и Малко увидел мужчину, носившего такое необычное имя. Это был безногий калека, сидевший на тележке с подшипниками. Его руки касались земли, а по обе стороны от тележки стояли два небольших утюга. Черные, как у всех сингалов, волосы калеки были смазаны кокосовым маслом. Широкое лицо с выпуклыми глазами наполовину заросло седеющей бородой. Увидев Свани, человек расплылся в улыбке, открывшей щербатые, гнилые зубы. Девушка присела на корточки я поцеловала его в грязную бородатую щеку. Калека с блаженным выражением лица потерся головой о ее шелковое сари. Затем он недоверчиво покосился на Малко.
— Это мой друг, — успокоила его Свани и повернулась к Малко: — Знакомьтесь: Питти-Питти. Если однажды захотите нанять ребенка, смело обращайтесь к нему.
— Нанять ребенка?!
Свани кивнула.
— Иностранцы часто берут местных детей к себе в дом, чтобы не скучать. Недорого и без хлопот. Кстати, все местные попрошайки предпочитают работать с детьми, рассчитывая на жалость прохожих. У Питти-Питти их около сотни. Утром детей забирают, вечером возвращают. Он их кормит, лечит, как умеет, следит за тем, чтобы ребенка не украли для жертвоприношения...
Малко действительно слыхал, что на Цейлоне принято освящать особо важные начинания человеческой жертвой. Случалось, что перед бетонированием опоры моста в приготовленный резервуар бросали мальчишку... И никто не замечал пропажи...
В будку вошли мужчина и женщина. После кратких переговоров с калекой они удалились, уводя с собой троих ребятишек. Перед тележкой Питти-Питти осталось лежать несколько измятых бумажек — плата за детей.
— К нему мы и шли? — спросил, поморщившись, австриец.
— К нему, — кивнула Свани.
— Странное у него имя.
Девушка улыбнулась.
— Когда он просит милостыню, то обычно кричит по-английски: «Pity, Pity!» Мол, пожалейте несчастного...
Глава 6
Калека распрямился, не сводя со Свани горящего взгляда. В свое время он, похоже, был настоящим красавцем. До сих пор у него сохранились широкие плечи, могучий торс мускулистые руки, резко контрастировавшие с его убогой тележкой.
В сарай продолжали заходить нищие, обменивая рупии на детей. Одноногого мальчика оценили в три монеты. К большому удивлению Малко, многие попрошайки целовали Свани руку.
Девушка села напротив калеки, поджав под себя ноги. Малко терпеливо ждал. Пути ЦРУ порой воистину неисповедимы. Он уже несколько раз спрашивал себя, что он делает здесь, в этом вонючем сарае, в компании безногого торговца детьми и дочери заклинателя змей... Тайная война контрразведок сплошь состояла из неожиданностей. Малко вспомнил об Александре, занятой уборкой урожая на своих фермах. На этот раз она отпустила его без скандала: слухи о необычайной целомудренности сингалок не обошли даже их маленький австрийский поселок. Слава богу, что Александра никогда не увидит Свани...
Спутница Малко встала. Раздав последних детей, калека сказал ей еще несколько слов, потом ухватился за свои утюги и, отталкиваясь ими, со скрипом выехал во двор. С дьявольской ловкостью объезжая препятствия и расчищая себе путь пронзительными криками, он свернул на боковую улочку и пропал. Свани взяла Малко под руку:
— Идемте. Мы встретимся с ним в шесть часов. Он добудет интересующие вас сведения.
— Кто — он?!
Свани снисходительно усмехнулась.
— Питти-Питти знает все, что происходит в Коломбо. Здешние нищие все видят, все слышат, знакомы со всеми уголовниками. Полицейским они никогда ничего не скажут, а вот мне доверяют полностью.
— Почему?
— Мой любовник — один из первых богачей в Коломбо. На Новый год он сзывает всех нищих к своему дому и тысячами раздает рупии. И всегда просит, чтобы деньги вручала я.
— А ваш Питти-Питти?
— Несколько лет назад я приютила его у себя. Кормила рисом и купала в своей голландской ванне. Он знает, что я тоже пария, хоть и богатая. Это нас сближает. По-моему, он немножко в меня влюблен.
Они пустились в обратный путь. Малко облегченно вздохнул, выйдя на чистый тротуар Приморской улицы. Но вместо того чтобы направиться в центр, Свани зашагала к какой-то подворотне и вошла в маленькую пыльную контору. Там сидело несколько сингалов, пересчитывающих толстые пачки купюр. Девушка подошла к заваленному бумагами угловому столу, за которым сидел худой долговязый тамил. Увидев ее, он вскочил и подобострастно поклонился. Малко с удивлением наблюдал, как девушка что-то ему повелительно говорит, а он угодливо кивает головой. Наконец она повернулась к Малко:
— Завтра у вас будет машина. Ее предоставят в ваше распоряжение на два дня. Это «лендровер». В восемь часов утра машину подгонят к моему дому.
— Отлично, — обрадовался Малко.
— Это будет стоить тысячу рупий, — добавила Свани. — Оплата вперед.
Малко чуть не поперхнулся. За десять тысяч рупий здесь можно было купить хорошего слона.
— Дороговато, — заметил он.
— Они не любят давать машины для поездок в места, на которых лежит заклятие. К тому же завтра вторник.
— Ну и что?
— Вторник здесь считают неблагополучным днем.
«Дешевле было бы нанять катафалк», — подумал Малко. К тому же, вторник...
Он вздохнул и вытащил пачку рупий. После нескончаемых прощальных речей их наконец отпустили. Свани остановила такси.
— Поедем в «Тапробан», — пояснила она. — Сейчас самое время для чая, а чай у них неплохой. Чего нельзя сказать об остальных блюдах...
После прогулки по базару австрийца больше устроил бы хороший душ и порция водки со льдом и апельсиновым соком. Выйдя из такси у входа в отель, он опасливо оглянулся по сторонам: на этом самом месте его пытались убить... Девушка заметила его волнение и засмеялась:
— Не бойтесь. Пока вы со мной, с вами ничего не случится.
— Вот как?
— Если я стану свидетелем вашего убийства, меня тоже решат убрать. Но мои друзья достанут убийц из-под земли...
Они вошли в полутемный холл «Тапробана», второго чуда столицы после отеля «Гальфас». Чайный салон располагался на четвертом этаже. Малко выбрал столик у окна, откуда был виден весь порт. В зале сидело лишь несколько сингалов в тюрбанах, ведущих неторопливую беседу.
Когда принесли чай, Малко снял очки и поднял на девушку золотистые глаза.
— И все-таки, почему вы мне помогаете?
Она отпила глоток горячего чая и спросила в ответ:
— Если бы вам завтра предстояло умереть, чего бы вам больше всего хотелось сейчас?
Малко немного смутился. Он, пожалуй, мог бы сказать Свани, что хочет провести с ней ночь, но это было бы не совсем правдой.
— Не знаю, — ответил он. — Я стараюсь не думать о таких вещах.
— Вот потому я вам и помогаю. Вы согласны пойти на риск. Мне нравятся такие люди. Вот мой покровитель, например, зарабатывает огромные деньги, но делает это тихо ж скучно. Когда-то у меня был роман с бедным вором. По ночам он лазил в чужие дома и уносил, что мог. Как я была счастлива, когда он возвращался и ложился ко мне в постель, еще дрожа от возбуждения и страха!..
Она умолкла и стала смотреть в окно, как в порту разгружают громадный теплоход.
— А что с ним случилось потом? — спросил австриец.
— Его убили.
Малко почему-то почувствовал себя неловко. Он посмотрел на часы.
— Съезжу ка я к старине Кенту. Может, это будет для него приятным сюрпризом...
Свани нахмурилась:
— Только, ради Бога, ни о чем ему не рассказывайте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24