А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

Он не переставал поражаться похотливой девице, которая даже сейчас, когда на кухне или, пуще того — в постели дожидался очередной кобель, умудрялась названивать другим мужикам и почти складно уворачиваться от провокационных предложений. Таковые способности привели бы в восторг кого угодно, не только бывшего офицера спецслужб.
— Хороша невестушка! Самую малость до девственницы не дотягивает, — ухмылялся Аркадий, укладываясь спать, — шлюха, за пять лет дочитавшая до середины «Игру в бисер». Ну, теперь уж я могу спокойно выкинуть ее из башки и заняться более важными делами. Слава Богу! Молодца Лавренцов, молодца…
Глава IX
Нельсон
— Что-то похудели малость, Аркадий Генрихович, — расплылся в улыбке Васнецов, привстав со стульчика и пожимая руку давнему знакомому, подошедшему к означенному месту минута в минуту.
— Зато вы — как тот корнишон с грядки… — поддержал ироничный тон чекист, присаживаясь за столик напротив Антона Михайловича, — ловкость рук еще не утратили?
— Ну, обижа-аете… как можно!? Мои ювелирные инструменты еще внуков кормить будут — игрок в годах продемонстрировал холеные ладони с длинными, как у пианиста, пальцами, — вот увидите!
— «Работать», верно, потяжелее стало?
— Трудно сказать… Азартных лохов прибавилось, как, впрочем, и жадных легавых. Каждый замшелый старшина мнит себя генерал-губернатором и норовит оторвать, с трудом заработанный моим разумом, кусок…
Аркадий не смог сдержать улыбку, услышав жалобное признание карточного шулера. Респектабельный пожилой мужчина в темных очках, скрывающих отсутствие одного глаза, с зачесанными назад длинными и явно подкрашенными волосами, заметив реакцию собеседника, распалился еще сильнее:
— А что же вы себе думаете!? Я же не сормовских работяг облапошиваю! С такими, иной раз, жиганами приходиться дело иметь — аж предсмертная оторопь берет! Оставляешь его без трех на девятерной и представляешь, как этот дубинноголовый уркаган достает из штанов заряженный Парабеллум…
— Толи дело — раньше, — поддел отставной контрразведчик, — окучил командировочного из Воркуты и гуляй неделю в кабаках на Невском…
— Вы правы, товарищ подполковник! До перестройки за свою личную безопасность беспокоиться приходилось в исключительных случаях. Эх, капитализм долбанный — сумма денежных знаков, накопленных всем человечеством…
— Плюс вульгаризация всей страны, — закончил за него Лавренцов, скомбинировав единую пародию на два известных лозунга.
— Это точно. Что будете заказывать? — завидев направляющуюся к ним официантку, поинтересовался одноглазый картежник, носивший за свой изъян в среде интеллектуального криминала гордую кличку Нельсон. — Я угощаю — как-никак в долгу перед вами…
— Эх, гулять, так гулять — бокальчик мартини и кофе.
— Скромно-скромно… Небось, зарплата душевная? — приколол Васнецов и озвучил подошедшей девушке заказ в своей интерпретации, — так что случилось, Аркадий Генрихович?
Подождав, пока служащая кафе отойдет подальше, фээсбэшник частично «приоткрыл карты»:
— Мне нужна информация об одном человеке из бандитских кругов, не более. Но, очень подробная и обстоятельная. Короткую и скупую автобиографию я мог бы добыть и без вашей помощи.
— Хм… — покривился Антон Михайлович, — неблаговидная роль…
— К слову сказать, — продолжил подполковник, — я давно на пенсии, в органах не служу и сведения мне необходимы в приватном порядке. Разумеется, все останется исключительно между нами…
— Вы переквалифицировались в частного детектива?
— Нет. Дело личного характера. Кроме того, обещаю более вас не тревожить.
— Как и даже пульку расписать не захотите?
— Так вы же не сможете без фокусов!
— Это точно… — в последний раз пошутил Васнецов и, озадаченный просьбой, замолчал. Затем изящно достал из нагрудного кармана пиджака длинную сигару и, раскурив ее, выпустил вверх клуб ароматного дыма. Вскоре вернулась официантка и стала переставлять с подноса на столик заказ: бутылку дорогого коньяка, тарелочки с бутербродами с икрой, лимоном и чашечки кофе. Проводив молодую особу лукавым взглядом, шулер задумчиво произнес:
— Все это понятно Аркадий Генрихович, только вот ведь в чем дело… С кровоотсосами я никогда дружбы не водил и вы это знаете. Если бы владел заветной информацией, поделился бы — не сомневайтесь, я на добро памятливый! Но мне предстоит ее где-то добывать, выспрашивать, вынюхивать… А после того, как нужные сведения попадут к вам, с этим типом обязательно произойдет несчастный случай — не первый год вас знаю. Его дружбаны сейчас же начнут рыть землю: кто мол, когда, с какой стати?.. И, разумеется, выйдут, в том числе и на беззащитного каталу. Что мне прикажете делать — они же из-под земли достанут…
— Ну, во-первых, я сам уже, в некотором роде, перед ними засветился, и все подозрения на сей счет, падут, прежде на меня, — объяснил Лавренцов, любуясь отточенными движениями Нельсона, разливающего ровнехонькими порциями коньяк по низеньким, но широким фужерам. — А во-вторых, никто пока интересующий объект убирать не собирается.
— Вот именно — пока… — проворчал тот, поднимая рюмку и приглашая собеседника присоединиться, — а через пару недель его найдут в мусорном контейнере или в лесопосадках…
Мужчины медленно, смакуя мягкий вкус коньяка, выпили и закусили лимоном. Аркадий достал пачку «Парламента» и, прикурив сигарету, предложил:
— А вы не могли бы для начала, скажем, поспрашивать о нем в своих кругах? Это, насколько я понимаю — безопаснее и проще.
— Хорошо, почти уговорили. Так или иначе — долг платежом красен. Выкладывайте его ФИО, я подумаю.
— Зачем понапрасну сотрясать воздух именами и фамилиями скверных людей. Вы уж решите сначала — беретесь или нет.
Игрок от Бога улыбнулся и, разливая по шаровидным сосудам следующую порцию спиртного, пробурчал:
— Чувствуется хватка и осторожность. Одно слово — профессионал.
— Мы оба с вами неплохие профессионалы. Опыт не пропьешь…
— Это точно… — повторил Антон Михайлович любимую присказку, опять поднял фужер первым и, кивнув, прошептал: — я согласен, но только то, что в моих силах — ни больше, ни меньше…
Проглотив коньяк и прожевав мизерный бутерброд, Аркадий Генрихович наклонился к собеседнику и сообщил:
— Меня интересует Звягин Михаил Юрьевич, по кличке…
— Звонок? — в ужасе отшатнулся Васнецов.
Несколько секунд чекист смотрел на побледневшее лицо каталы. Тот, моментально забыв о коньяке и тлевшей сигаре, откинулся на спинку, нервно сглотнул вставший в горле ком и дважды беспокойно оглянулся по сторонам. Казалось, пожилой мужчина вот-вот схватится за сердце и, обмякнув, сползет с пластикового стула, будто только что схлопотал на мизере пяток взяток…
— Однако! Веселые дела! — в полголоса восклицал контрразведчик, ведя Опель по направлению к дому, — приотстали мы от жизни! Впрочем, бандитизмом моя контора занималась в исключительных случаях, когда затрагивались совсем уж высокие интересы и мое нынешнее неведение вполне оправдано…
Оказывается, слава о Звонке давно облетела весь преступный Петербург. Парень с небольшой бандой относился к числу новоявленных беспредельщиков и бессистемно терроризировал многие районы города. Того, что знал о нем карточный шулер и слету выложил в кафе, вполне хватило бы на объемное досье. Лавренцов снова улыбнулся, вспоминая с каким выражением лица, Антон Михайлович рассказывал о хладнокровном, матером преступнике…
Сворачивая с проезжей части в свой двор, фээсбэшник внезапно снова увидел в зеркале заднего вида черную «десятку». Машина с тонированными стеклами следовала на расстоянии ста метров и пронеслась мимо, когда Опель въезжал в арку.
— Три двойки… — озадаченно процедил Аркадий, успев разглядеть номерной знак, — та же самая или случайное совпадение? Пасти меня начали с момента встречи с Эдиком. Прекрасно! Значит — механизм заработал. Знать бы, что они замышляют и насколько далеко простираются намерения…
Завтра предстоял рабочий день в клинике и он, поленившись отогнать автомобиль в гараж, приткнул его между подъездами во дворе. Поднявшись на свой этаж и подойдя к двери, чекист сразу почуял неладное. Темно-коричневая краска на косяке в нескольких местах была содрана, а на металлическом ободе — вокруг замочной скважины виднелись свежие царапины.
«Кто-то успел потрудиться… — подумал бывший морской пехотинец, привычно сгибая в локте правую руку и сжимая кулак, — интересно, успели убраться или все еще орудуют?..»
Легонько толкнув дверь левой ногой, он бесшумно вошел в квартиру. Быстро окинув взглядом кухню, подполковник одним прыжком оказался у входа в комнату. Пусто… Проверив на всякий случай ванну с туалетом, закрыл дверь и, слегка расслабившись, принялся детально осматривать следы пребывания в каморке непрошеных гостей.
Глупо предполагать, что взломщики — мелкое хулиганье, хотя, такой вариант и не исключался. «Черная десятка… — спокойно рассуждал Лавренцов, обходя крохотные владения, — неспроста она висит у меня на хвосте вторые сутки. Отследили место жительства, возможно, скоро узнают и остальное. Пожалуй, стоит приготовиться к самому худшему…»
По всей комнате валялись разбросанные картонные коробки и бумаги — всевозможные документы, договоры, акты… На кухонном столе стояла нетронутая бутылка мартини, монитор почему-то лежал на боку, на полу покоился разобранный системный блок. «Выдрали жесткий диск, — сразу понял Аркадий, глянув на внутренности компа, — остальное, кажется, на месте. Теперь сомнений не остается — приходили за информацией обо мне: кто таков, чем занимаюсь…»
Продолжая машинально перемещаться по каморке, он навел порядок, обнаружив при этом также пропажу всех дискет и некоторых документов риэлторской фирмы. Затаив дыхание, контрразведчик подошел к развешанным на плечиках костюмам… Дискета с украденной из клиники информацией о кредиторах и должниках Фролова лежала на месте — во внутреннем кармане одного из пиджаков. Все документы, медали и некоторые «трофейные» штучки, связанные с деятельностью в спецслужбах, хранились в тонкой коробочке, спрятанной в анналах родного кожаного дивана.
Более всего огорчил факт исчезновения помятой серебряной чашечки. Во-первых, она досталась ему от отца, а тому от деда — то есть была своеобразным родовым талисманом. Во-вторых, кража незатейливой вещицы, выбивалась из стройного ряда мотива преступного вторжения в убогую хрущевку. Ну а в-третьих, пить кофе и вермут теперь предстояло поочередно из единственного стакана, как в затрапезной привокзальной забегаловке…
Не зная истинных возможностей побывавших «в гостях» людей и опираясь на немалый опыт, чекист прекратил отныне все размышления вслух и анализировал происшествие молча. Не хотел он также, пользоваться и телефонами. Даже тщательно проверив все укромные уголки квартирки, куда можно было запихать «жучки», рисковать Лавренцов лишний раз не желал. На пропавшем компьютерном, жестком диске никакой компрометирующей его в глазах бандитов информации не хранилось, за исключением, пожалуй, страничек с описанием подозреваемых в убийстве Донцова, скаченных из папки Рогачева. Но и этот факт легко объяснялся данным Полинину обещанием выяснить что-либо о Купцове. Какое им дело до способов, имеющихся в арсенале старого гомосексуалиста? И все же оставаться в засвеченном месте на ночь было опасно…
«Если Александра не занята с кем-то в постели, неплохо бы напроситься к ней в гости…» — тоскливо подумал мужчина, набирая номер любвеобильной тетки. Но к телефонному аппарату в квартире на Ломоносова как назло никто не подходил…
Поздно ночью, подперев входную дверь единственным, крепким стулом и устроившись на диване, Аркадий с удивлением обнаружил в душе давно забытый азарт, а в сознании явственное желание потягаться интеллектом с противником-невидимкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28