Когда звук шагов и голосов стих, я снова подбежала к окну и увидела, что парни, словно пригибаясь, двигаются в ту же сторону, что и молдаванки, — к речке.
Я повернулась к Руте, прошептала: «Пошли верх!» — схватила её за руку и буквально затащила к нам в комнату. Ноги её не слушались.
— Ну? — спросила я соседку. — О чем они говорили?
Похоже, что Руте требовалось выпить воды. У нас в комнате были только остатки сливок, которыми я разбавляла виски. Я сунула кружку ей в руку. Она выпила.
— Ну?! — повторила я, думая, не придётся ли мне снова применять свои способности.
— Их прислал Марис… — прошептала она. — Они ему сейчас звонили.
— Следить за нами с Вахтангом?
— Да, наверное… Они испугались, что вы что-то заподозрили и решили исчезнуть… А им тогда не поздоровится…
— Так их прислали нас охранять или следить за нами? — уточнила я.
Все-таки следовало убедиться, что Рута ничего не перепутала: девушка она впечатлительная, тем более, такое пережила за последнее время.
— Наверное, следить, Наташа. Чтобы вы с Вахтангом не сбежали… А судя по разговору, ну телефонному, он, Марис, велел им идти за вами. Они же думали, что это вы уходите. Они в панике.
— Ладно, не будем гадать, кто что думал, — перебила я её. Теперь мальчики должны успокоиться.
У нас появились кое-какие факты. Мне они совсем не нравились. Вроде Марис — наш партнёр? А тогда зачем он прислал этих волкодавов? Значит, днём перепугались, что нас нет с Вахташей, побежали по окрестностям и ночью не спят, прислушиваются. Ребята не очень-то опытные, или у Мариса нет возможности нанять более квалифицированный персонал?
Я опять стояла перед выбором: сматываться или не сматываться?
Предположим, милые латышские мальчики сейчас развлекаются с молдавскими девочками. Зачем же им упускать такую возможность, тем более, девочки наверняка будут не против, даже если и ходили колдовать на Вахтанга. Кстати, мой-то друг один почивает или как?
Я решила проверить.
Проследовав на цыпочках до Вахташиной двери, я тихонько приоткрыла её (как хорошо, что тут двери не скрипят и не запираются!) и заглянула внутрь. Ну как тут смотаешься по-тихому? Вахташа сдвинул две кровати (свою и дяди Сашину) и возлежал, подпираемый с двух боков пышными женскими телами. Да, спала я сегодня крепко, не слышала никакого шума в соседней комнате, а там явно отдыхали очень бурно… Будем надеяться, что Вахташа восстановил силы, отдохнул и расслабился. Ладно, придётся отложить наши планы на завтра. Днём прогуляемся до Инги, а оттуда нас и дядя Саша заберёт… Вещи, правда, придётся бросить, но ведь большая часть нашего барахла уже была у дяди Саши. Предусмотрительный он все-таки мужик… Остаётся взять с собой документы, Вахташин фамильный кинжал — вот и все. Сделаем вид, что пошли на речку, как обычно, прихватим полотенца, сменное бельё, паспорта завернём в полотенце, с трубками мы и так все время не расстаёмся. Обычный день, обычные дела. А потом завернём к Инге. Опять же, если мальчики поинтересуются, им объяснят, кто она такая. Могут же гости Латвии сходить погадать к местной колдунье? Тоже ничего необычного. Я решила лечь спать, посоветовав Руте сделать то же самое.
— Мы всю ночь спали, ничего не видели и не слышали, — сказала я ей.
Латышка кивнула. Она была со мной полностью согласна. Зачем кому-то говорить, что мы стали свидетелями того, что не предназначалось для наших глаз?
Меня разбудили дикие крики, доносившиеся со двора. Я с трудом продрала глаза: казалось, только что заснула, не видела никаких снов — ни хороших, ни плохих. Рута уже выглядывала в окно. Светало.
— Сколько времени? — прохрипела я.
— Без пяти семь. Наташа! Там все молдаванки… И кто-то лежит на земле… Ой!
Я вскочила и посмотрела в окно. Один из мужчин-молдаван заносил в дом бесчувственную девушку. Мы с Рутой быстро переглянулись, накинули халаты и побежали вниз.
Процессия заходила в комнату Друвиса. Все девчонки рыдали.
— Что случилось?! — закричала я. Во входную дверь вбежала Винета с парой простыней и автомобильной аптечкой. Она крикнула Руте что-то по-латышски и скрылась в комнате Друвиса. Девчонки-молдаванки толпились под дверью.
— Что она сказала? — прошептала я на ухо Руте, — Просит принести кипячёную воду с плиты. Пошли.
Мы направились на кухню, вход в которую был с улицы, с угла дома. Вслед за нами побежала одна из молдаванок — Ксана.
— Что случилось? — спросила я у неё.
— Я… я встала, пошла в туалет… — Ксана перемежала слова рыданиями.
— Потом вышла на улицу. Смотрю: Нина лежит во дворе. Господи! Лежит и не шевелится! Я к ней бросилась. Она застонала. Я всех разбудила. Вот, к доктору её понесли… Господи, что могло с ней случиться?! Она вся в крови!
Ксана говорила несвязно, но я поняла, что произошло. Мальчики поразвлекались. Где-то сейчас эти молодцы? Спят мертвецким сном или отдыхают после ночных подвигов?
Рута в ужасе посмотрела на меня: до неё тоже стала доходить причина нездоровья Нины. Я незаметно для Ксаны толкнула Руту в бок, чтобы она молчала.
— А со всеми остальными девчонками все в порядке? — повернулась я к Ксане, чтобы выяснить, что с Валей.
— Не… не знаю… — пролепетала она.
— Пойди взгляни, все ли ваши на месте, — велела я ей.
Она кивнула и убежала.
— Мы ничего не видели, — шепнула я Руте. Она кивнула: опыт последнего месяца многому её научил и испытать на себе гнев друзей Друвиса ей совсем не хотелось.
Мы с Рутой взяли нагревшийся чан с водой прихватками и понесли в комнату Друвиса. Ему требовалась кипячёная вода, а не горячая из крана. Нас тут же пропустили. Молдаванки так и стояли, сгрудившись внизу. Из своей комнаты выползли заспанные Мартын с Гунаром. Они стояли, переминаясь с ноги на ногу, почёсываясь и тоже пытаясь выяснить, в чем дело. Винета открыла нам с Рутой дверь, и мы прошли в комнату Друвиса.
— Я — психотерапевт, — говорил он. — Я не могу ей помочь. Её надо везти в больницу. Срочно. Но боюсь, что уже не дотянет… Поздно.
Нина лежала на кровати Друвиса и изредка стонала. Она была белая как смерть, нижняя часть юбки набухла от крови. Кровь смешалась с грязью. Да тут же заражение получить — раз плюнуть!
— Как вызвать «скорую»? — повернулась я к Винете. — У меня же есть телефон.
— Я уже позвонил, — Друвис посмотрел на меня. — Они выехали. Но от Мадоны семнадцать километров. И я не уверен, что там есть возможности…
— Давайте я её отвезу, — предложила я. — Ведь машины на ходу!
— Дело не в машинах, — грустно сказал Друвис. — Она не переживёт эту дорогу. Транспортные возможности есть. Нет медицинских. — Он грустно вздохнул.
— А до Риги часа три с половиной. Ухабы, дорога не очень хорошая… И ведь придёт даже не реамобиль…
Друвис опустил голову.
— Вы хоть что-то ей вкололи? — закричала я. — Хоть какие-то лекарства у вас есть?
— Я — психотерапевт, Наташа. И приехал сюда…
«Чтобы следить за нами по просьбе или приказу Мариса», — хотелось добавить мне, но я сдержалась, хотя и с большим трудом. Ничего, я буду действовать сама. Ещё не хватало, чтобы девчонка умерла из-за каких-то сексуально озабоченных козлов: я не сомневалась, что это два волкодава постарались. Сволочи! Пусть девчонки пытались найти мужчин, пусть вешались на каждого встречного, но чтобы вот так над ней поиздевались… Попользовались и бросили.
Я выхватила из рук Винеты аптечку и высыпала содержимое на стол. М-да, негусто. Хоть бы что-нибудь кровоостанавливающее. Я знала, что делать при пулевом или ножевом ранении в конечность. Тут можно было перевязать жгутом, но внутреннее кровотечение… Что же делать? Инга! Нужно ехать за Ингой! Только она сможет помочь.
Я резко повернулась к Винете.
— Машина на ходу? Она кивнула.
— Ключи давай!
— Она открыта…
Я пулей вылетела из комнаты, расталкивая молдаванок. Рута бросилась за мной. За нами побежала Ксана. Я заскочила в гараж: там стоял джип «сузуки», на котором приехали парни, «мерседес» Друвиса и видавший виды «Москвич». Я подлетела к «Москвичу», дёрнула дверцу, ключ зажигания был на месте. Рута мгновенно оказалась рядом, Ксана — на заднем сиденье. Я вырулила из гаража.
Высыпавшие на крыльцо Мартын, Гунар и молдаване в удивлении смотрели на меня, не понимая, куда я так быстро решила уехать.
При выезде с территории я чуть не столкнулась с «девяткой» мужа Винеты.
Черт побери, как же его зовут? Он был в полицейской форме. Да, он же где-то дежурит сутками. А ведь надо вызвать полицию!
Я открыла дверцу машины и заорала:
— Стой!
Муж Винеты, уже проехавший немного вперёд, резко затормозил и высунулся из окна. Он смотрел на меня широко раскрытыми от удивления глазами. Я только потом поняла, почему: видок, наверное, у меня был…
— Нинку изнасиловали! — заорала я. Он, конечно, не знал, кто такая Нинка. — Я за Ингой. Колдуньей. Вызывай своих! Звони в полицию!
Больше я ничего говорить не стала и нажала на газ. Муж Винеты закричал мне что-то вслед на латышском, но я уже не слышала его слов и гнала к дому Инги. Должен был что-то понять этот полицейский. Хоть чему-то его научили? И где эта чёртова «скорая»? Так и не встретилась нам по пути. Правда, уже тормозя у дома Инги, я вспомнила, что Мадонна находится в другой стороне, может, они уже приехали?
Инга спала. Я судорожно заколотила в дверь. Рута — в окно. Наконец она открыла — в халате, накинутом на ночную рубашку. Тут я поняла, что одета точно так же. Рута с Ксаной выглядели не лучше. Инга не успела открыть рот, как я затараторила:
— Поехали! Внутреннее кровотечение. Девчонку изнасиловали. Что делать?!
Соображала она быстро. Кивнув, исчезла в доме и практически сразу же появилась с чемоданчиком. Ксана уже распахнула ей заднюю дверцу. Я рванула назад.
Когда мы подлетели к дому, там уже стояли и «скорая», и полицейская машина. Муж Винеты разговаривал с одним полицейским, другой осматривал двор вместе с одним из молдаван. Три девчонки сидели на лавочке и рыдали. Больше никого не было видно.
Я резко затормозила, Инга вылетела из машины одновременно со мной, и мы кинулись в дом.
Над Ниной трудились двое врачей, Друвис стоял в углу, заламывая руки, Винета прижимала к груди окровавленную простынь.
— Выйдите! — повернулся один из врачей. Инга стала ему что-то говорить на латышском. Он кивнул, но меня все-таки попросил удалиться. Я вышла и столкнулась нос к носу с Гунаром и Мартыном.
— Ну чего там? — одновременно обратились они ко мне.
В их глазах я прочитала страх. Я пожала плечами и собралась уже пойти хотя бы брызнуть холодной водой в лицо, когда Гунар схватил меня за предплечье.
Его пальцы казались железными.
— Кого ты привезла? — спросил он. Теперь его глаза стали злыми.
— Местную знахарку. Отпусти, мне больно. Он разжал пальцы, и я тут же скрылась к душевой.
В коридоре послышалось одновременно несколько голосов. Я поняла, что можно спокойно выходить: снова встречаться с молодыми людьми один на один мне не хотелось.
— Можно с вами побеседовать? — обратился ко мне один из полицейских — очень приятный молодой человек лет тридцати, блондин с серыми глазами. Эх, пересеклись бы мы при других обстоятельствах!
— Я только вначале переоденусь, хорошо?
Он кивнул, а я отправилась наверх. В нашей комнате Рута облачалась в джинсы. — Вали нет, — прошептала она и посмотрела на меня взглядом доверчивого щенка, ожидавшего приказа хозяина.
— Мы ничего не видели и не слышали, — повторила я. — Ты же не хочешь, чтобы с тобой сделали то же самое? Рута не хотела.
Я решила заглянуть в комнату к Вахтангу. Господин Чкадуа продолжал спать сном праведника. Ну разве с таким сваришь кашу? Да тут весь — дом сгорит или разнесут его по брёвнышку, а Вахташа так и будет сладко посапывать на кроватке. Устал вчера, бедненький. Наворожился, налюбился. Я решила его не будить. Оставлю эту почётную миссию латышской полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52