Именно поэтому я утверждала, что меня не было.
– Хорошо. Продолжайте, – угрюмо попросил Мейсон.
– Вам известно, что мы муж и жена. Роб приехал на своей машине – на шевроле. Из моей комнаты есть выход на улицу. Я впустила его в дом. Он беспокоился об угрозах миссис Мейфилд и о том, что может сделать мой дядя. Я сообщила ему, что разговаривала с дядей и думаю, что все будет в порядке. Пока мы разговаривали, вошла миссис Мейфилд и потребовала денег. Она подслушивала и была в курсе, что дядя дал мне сколько-то денег, но не знала точную сумму. Я сказала, что отдаю ей все, что у меня есть. Я открыла сумочку и она сама достала деньги, но перед этим я спрятала десять банкнот, чтобы расплатиться с вами. Мне деньги нужны были только для этих двух целей – расплатиться с нею и с вами. Тогда я думала, что все уладится: вы меня представляете, а миссис Мейфилд должна успокоиться. Я решила, что мы найдем выход из сложившейся ситуации.
– К этому времени Кринстон уже приехал? – спросил Мейсон.
– Да. Я слышала, как подъехала машина. Фактически, Кринстон поднимался по лестнице, когда я выходила из кабинета дяди.
– А Грейвс все это время находился в приемной?
– Да. Он прекрасно осведомлен о том, что произошло. Он знает гораздо больше, чем показывает. Грейвс в курсе всех дел моего дяди и, мне кажется, еще и того, чем занимается миссис Мейфилд.
– Так что же произошло?
– Миссис Мейфилд ушла, а мы Робом отправились посидеть на крыльцо. Затем послышался какой-то шум, в передней части дома бегали люди, раздавались возгласы, потом кто-то закричал, что моего дядю убили. Я поняла, что будет лучше, если Роба никто не увидит, велела ему сесть в машину и уехать.
– Вы отправились вместе с ним?
– Да.
– Почему?
– Потому что не хотела оставаться в доме.
– Почему?
– Я думала, что так смогу обеспечить Робу алиби.
– Как вам удалось выехать с территории незамеченными?
– Позади дома проходит аллея, двигаясь по которой можно оказаться на подъездной дороге. Мы воспользовались ею и, насколько мне известно, нас никто не услышал.
– Хорошо. Что дальше?
– Затем я вернулась домой, Роб высадил меня в двух кварталах от дома. Я проскользнула к себе в спальню. Затем я поговорила с Доном Грейвсом. От него я узнала, что мой дядя сообщил в полицию о том, что бьюик украли, и что он думал, что его взяла я. Я решила, что для меня это прекрасное алиби, а Роб вообще нигде не упоминается. Так что я заявила, что каталась на бьюике, и никто не стал со мною спорить.
– Продолжайте.
– Остальное вы знаете. Все восприняли, как должное, что я брала бьюик. Я тоже подумала, что все в порядке, пока не пришли вы и не сказали, что спидометр показывает то же количество миль, что записано у дяди в книжке. Я уже собралась накатать сколько-то миль на бьюике и отправилась в гараж, но там стоял полицейский. Он улыбнулся и сообщил, что бьюиком запрещено пользоваться – он одна из улик.
– Что они сделали?
– Протянули цепь вокруг передней оси и через прорези колес, а также заперли коробку передач.
– Очень мило, – сухо прокомментировал Мейсон.
Девушка ничего не сказала.
Через минуту Мейсон снова начал ритмично ходить из угла в угол. Фрэн Челейн наблюдала за ним темными глазами, полными беспокойства. Ее голова оставалась неподвижной, только глаза следили за движениями адвоката.
– У вас будет нервный срыв, – наконец заявил он. – Я знаю одного врача, на которого можно положиться. Он осмотрит вас и решит, что вам нужно лечь в клинику.
– Какой в этом смысл?
– У меня появится немного времени.
– Но у них же возникнет еще больше подозрений, если я исчезну со сцены!
– Еще больше подозрений, чем уже есть, возникнуть не может. Они опечатали бьюик, а это показывает, над каким аспектом дела они сейчас работают. Я попытался опустить записную книжку с указанием миль себе в карман и представил, что сделал это случайно, но полицейский, сидевший в комнате, оказался совсем не дурак. Он сразу же заметил, что я сделал, и мне пришлось вернуть ее на место.
– Вы уже тогда знали о показаниях спидометра?
– Догадывался.
– Но как вы могли догадаться?
– Я знал, что вы мне врете.
Ее глаза снова вспыхнули.
– Не смейте так со мной разговаривать!
Он улыбнулся в ответ. Через какое-то время гнев в ее глазах потух.
– Вы должны уяснить, что попали в капкан с этой машиной, – сказал адвокат. – Вам придется менять свой рассказ.
– Но, таким образом, Роб окажется замешанным. Если они узнают, что он находился в доме, то все будет еще хуже, потому что всем известно, что Роб и мой дядя не ладили.
– Роб виделся с вашим дядей в тот вечер, когда Нортона убили? спросил Мейсон.
Она покачала головой, помедлила какое-то время, а потом кивнула.
– Да, виделся.
– И вы сейчас решили в этом признаться, потому что внезапно вспомнили, что имеется свидетель, который видел, как Роб встречался с вашим дядей. Это был Дон Грейвс?
Она снова кивнула.
Мейсон открыл дверь в приемную.
– Делла, – обратился он к секретарше. – Немедленно свяжись с доктором Прайтоном. Скажи медсестре, что это чрезвычайно важно – дело жизни и смерти. Пусть он сам возьмет трубку.
– Хорошо, шеф, – ответила Делла Стрит. – С тобой по личному вопросу хочет поговорить мистер Пол Дрейк. Он готов ждать, пока ты не освободишься. Мне он отказался объяснять, по какому именно вопросу он пришел.
– Попроси его подождать, – ответил Перри Мейсон и вернулся к себе в кабинет, захлопнув дверь.
– А теперь у вас будет нервный срыв, – сообщил Мейсон посетительнице. – Вы отправитесь в клинику под вымышленным именем. Рано или поздно полиция вас найдет, но я хочу, чтобы это не случилось как можно дольше. Никому не говорите, кто вы, не показывайте излишней заинтересованности в газетных отчетах и, чтобы ни произошло, не паникуйте.
Она внимательно посмотрела на него.
– А я могу вам доверять? – спросила она.
Он встретился с ней взглядом.
– Здесь вам придется положиться на свой здравый смысл. То, что вы решите, будет играть колоссальную роль.
– Хорошо, я доверяюсь вам.
Он кивнул.
– В таком случае я немедленно вызову «скорую», даже до того, как приедет сам доктор Прайтон.
12
Пол Дрейк внешне не имел ничего общего со стандартным мнением о том, как должен выглядеть частный детектив. Возможно, именно поэтому он был так удачлив.
Его отличал высокий рост, длинная шея, вопросительно вытянутая вперед, остекленелые глаза навыкате и постоянно скучающее выражение лица. Его никогда ничто не волновало. В его жизни убийства были каждодневной рутиной, любовные треугольники встречались также часто, как автомобили на улице, а истеричные клиенты составляли фон работы.
Он сидел в огромном кожаном кресле с высокой спинкой в кабинете Мейсона, упершись спиной в одну из закругленных ручек и свесив длинные ноги через другую. В уголке рта торчала сигарета.
Мейсон расположился напротив него за письменным столом и наблюдал за детективом спокойными, все замечающими глазами. Дрейк походил на опытного боксера, который расслабился в своем углу ринга и ждет только сигнал гонга. Сразу было видно, что он может мгновенно изменить ленивую позу, спрыгнуть с кресла и со свирепостью и жестокостью тигра вступить в бой.
– Итак, что тебя беспокоит? – поинтересовался Дрейк.
– Не так давно ты мне что-то рассказывал о слежке в открытую, сказал Мейсон.
Дрейк неторопливо затянулся. Его стеклянные на выкате глаза с любопытством посмотрели на Мейсона.
– У тебя неплохая память. Мне кажется, что это было очень давно.
– Давай не будем спорить, когда именно. Мне нужна полная информация по этому вопросу.
– Кто-то пытается применить ее против тебя? – спросил детектив.
– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я сам хочу ее испробовать кое на ком. Опиши мне эту технику, пожалуйста.
Пол Дрейк вынул сигарету изо рта, затушил и бросил в пепельницу.
– Это один из трюков детективной работы, – начал Дрейк. – Обычно мы их не обсуждаем, по крайней мере, с теми, кто не из нашей среды. Психологическая третья степень ["третья степень" – активное психологическое воздействие, психическое или физическое насилие]. Основывается на мысли о том, что человек, который пытается что-то скрыть, должен нервничать.
– Как конкретно она применяется?
– Предположим, ты работаешь по делу и решаешь, что у одной из сторон есть какая-то информация – это не простая осведомленность, а то, что может быть вменено в вину, – и ее стараются скрыть. Есть два или три способа, как подступиться к человеку, чтобы он все рассказал. Первый – направить красивую женщину познакомиться с ним. Через какое-то время мужчина начинает хвастаться. Второй способ – подослать оперативника, который быстро войдет в доверие. Обычно срабатывает или первый, или второй способ, но иногда они оба проваливаются. Бывает, женщина не нравится, а иногда нравится, но подопечный не начинает хвастаться. Или у него возникают подозрения, если один из твоих оперативников пытается завязать с ним дружбу. В таких случаях мы применяем слежку в открытую. Для нее требуются два человека. Вначале один знакомится с интересующим тебя лицом, но ему не удается разговорить его. Ты выбираешь время и подходящее место и тут начинается слежка в открытую. Твой человек, который познакомился с объектом, дает сигнал. Ты, конечно, знаешь, что слежка – это далеко не простая работа. Идеи обычных людей о том, как должен действовать «хвост», сильно отличаются от того, как он работает на самом деле. Люди почему-то считают, что «хвост» пытается здорово изменить внешность, ныряет в дверные проемы, прячется за столбами и все в таком роде. Подобные представления складываются после просмотра кинофильмов и прочтения детективов, написанных авторами, которые имеют весьма смутные представления о сыскной работе. На самом деле слежкой занимается ничем не привлекательный парень, который практически не маскируется. У него нет никаких отличительных черт, невинный вид, он просто случайный свидетель. Что бы ни происходило, он никогда никуда не несется, сломя голову, не ныряет в открывающиеся двери. Он выглядит так обыденно, что объект всегда воспринимает его, как часть общего фона, но никогда, как личность.
– В принципе, я все это знаю, – сказал Мейсон. – Мне хотелось бы выяснить, как конкретно проводится слежка в открытую.
– Очень просто, – сообщил детектив, – как и все хорошее, когда начинаешь анализировать. При слежке в открытую сыщик действует именно так, как непосвященный человек ждет от «хвоста». Другими словами, не профессионально, а грубо. Он прячется за столбами, ныряет в дверные проемы и все в этом роде.
– Таким образом интересующее тебя лицо знает, что за ним следят? спросил Мейсон.
– Да, – кивнул Дрейк, доставая еще одну сигарету из пачки. Понимаешь, к этому времени подосланный тобой для знакомства сыщик уже на дружеской ноге с объектом. Однако, объект никак не хочет разговаривать на те темы, которые необходимо обсудить твоему человеку. Ты посылаешь еще одного парня, чтобы следить за этими двумя. Вначале «хвост» действует профессионально, но в нужный момент твой человек, находящийся вместе с объектом, дает сигнал «хвосту» и тот начинает работать грубо: прячется, пытается скрыться и показывает сотню других любительских трюков. Естественно, объект замечает, что за ним следят. Всегда очень интересно наблюдать, что происходит с человеком, который понимает, что за ним следят, особенно с тем, за кем раньше никогда не шел «хвост». Уяснив, что за ним установлено наблюдение, он сразу же начинает нервничать. Обычно, он первым делом ускоряет шаг и оглядывается. В это время твой оперативник, который находится вместе с ним, наоборот, замедляет шаг и не торопится. Объект поторапливает его, нервничает, становится очень раздражительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Хорошо. Продолжайте, – угрюмо попросил Мейсон.
– Вам известно, что мы муж и жена. Роб приехал на своей машине – на шевроле. Из моей комнаты есть выход на улицу. Я впустила его в дом. Он беспокоился об угрозах миссис Мейфилд и о том, что может сделать мой дядя. Я сообщила ему, что разговаривала с дядей и думаю, что все будет в порядке. Пока мы разговаривали, вошла миссис Мейфилд и потребовала денег. Она подслушивала и была в курсе, что дядя дал мне сколько-то денег, но не знала точную сумму. Я сказала, что отдаю ей все, что у меня есть. Я открыла сумочку и она сама достала деньги, но перед этим я спрятала десять банкнот, чтобы расплатиться с вами. Мне деньги нужны были только для этих двух целей – расплатиться с нею и с вами. Тогда я думала, что все уладится: вы меня представляете, а миссис Мейфилд должна успокоиться. Я решила, что мы найдем выход из сложившейся ситуации.
– К этому времени Кринстон уже приехал? – спросил Мейсон.
– Да. Я слышала, как подъехала машина. Фактически, Кринстон поднимался по лестнице, когда я выходила из кабинета дяди.
– А Грейвс все это время находился в приемной?
– Да. Он прекрасно осведомлен о том, что произошло. Он знает гораздо больше, чем показывает. Грейвс в курсе всех дел моего дяди и, мне кажется, еще и того, чем занимается миссис Мейфилд.
– Так что же произошло?
– Миссис Мейфилд ушла, а мы Робом отправились посидеть на крыльцо. Затем послышался какой-то шум, в передней части дома бегали люди, раздавались возгласы, потом кто-то закричал, что моего дядю убили. Я поняла, что будет лучше, если Роба никто не увидит, велела ему сесть в машину и уехать.
– Вы отправились вместе с ним?
– Да.
– Почему?
– Потому что не хотела оставаться в доме.
– Почему?
– Я думала, что так смогу обеспечить Робу алиби.
– Как вам удалось выехать с территории незамеченными?
– Позади дома проходит аллея, двигаясь по которой можно оказаться на подъездной дороге. Мы воспользовались ею и, насколько мне известно, нас никто не услышал.
– Хорошо. Что дальше?
– Затем я вернулась домой, Роб высадил меня в двух кварталах от дома. Я проскользнула к себе в спальню. Затем я поговорила с Доном Грейвсом. От него я узнала, что мой дядя сообщил в полицию о том, что бьюик украли, и что он думал, что его взяла я. Я решила, что для меня это прекрасное алиби, а Роб вообще нигде не упоминается. Так что я заявила, что каталась на бьюике, и никто не стал со мною спорить.
– Продолжайте.
– Остальное вы знаете. Все восприняли, как должное, что я брала бьюик. Я тоже подумала, что все в порядке, пока не пришли вы и не сказали, что спидометр показывает то же количество миль, что записано у дяди в книжке. Я уже собралась накатать сколько-то миль на бьюике и отправилась в гараж, но там стоял полицейский. Он улыбнулся и сообщил, что бьюиком запрещено пользоваться – он одна из улик.
– Что они сделали?
– Протянули цепь вокруг передней оси и через прорези колес, а также заперли коробку передач.
– Очень мило, – сухо прокомментировал Мейсон.
Девушка ничего не сказала.
Через минуту Мейсон снова начал ритмично ходить из угла в угол. Фрэн Челейн наблюдала за ним темными глазами, полными беспокойства. Ее голова оставалась неподвижной, только глаза следили за движениями адвоката.
– У вас будет нервный срыв, – наконец заявил он. – Я знаю одного врача, на которого можно положиться. Он осмотрит вас и решит, что вам нужно лечь в клинику.
– Какой в этом смысл?
– У меня появится немного времени.
– Но у них же возникнет еще больше подозрений, если я исчезну со сцены!
– Еще больше подозрений, чем уже есть, возникнуть не может. Они опечатали бьюик, а это показывает, над каким аспектом дела они сейчас работают. Я попытался опустить записную книжку с указанием миль себе в карман и представил, что сделал это случайно, но полицейский, сидевший в комнате, оказался совсем не дурак. Он сразу же заметил, что я сделал, и мне пришлось вернуть ее на место.
– Вы уже тогда знали о показаниях спидометра?
– Догадывался.
– Но как вы могли догадаться?
– Я знал, что вы мне врете.
Ее глаза снова вспыхнули.
– Не смейте так со мной разговаривать!
Он улыбнулся в ответ. Через какое-то время гнев в ее глазах потух.
– Вы должны уяснить, что попали в капкан с этой машиной, – сказал адвокат. – Вам придется менять свой рассказ.
– Но, таким образом, Роб окажется замешанным. Если они узнают, что он находился в доме, то все будет еще хуже, потому что всем известно, что Роб и мой дядя не ладили.
– Роб виделся с вашим дядей в тот вечер, когда Нортона убили? спросил Мейсон.
Она покачала головой, помедлила какое-то время, а потом кивнула.
– Да, виделся.
– И вы сейчас решили в этом признаться, потому что внезапно вспомнили, что имеется свидетель, который видел, как Роб встречался с вашим дядей. Это был Дон Грейвс?
Она снова кивнула.
Мейсон открыл дверь в приемную.
– Делла, – обратился он к секретарше. – Немедленно свяжись с доктором Прайтоном. Скажи медсестре, что это чрезвычайно важно – дело жизни и смерти. Пусть он сам возьмет трубку.
– Хорошо, шеф, – ответила Делла Стрит. – С тобой по личному вопросу хочет поговорить мистер Пол Дрейк. Он готов ждать, пока ты не освободишься. Мне он отказался объяснять, по какому именно вопросу он пришел.
– Попроси его подождать, – ответил Перри Мейсон и вернулся к себе в кабинет, захлопнув дверь.
– А теперь у вас будет нервный срыв, – сообщил Мейсон посетительнице. – Вы отправитесь в клинику под вымышленным именем. Рано или поздно полиция вас найдет, но я хочу, чтобы это не случилось как можно дольше. Никому не говорите, кто вы, не показывайте излишней заинтересованности в газетных отчетах и, чтобы ни произошло, не паникуйте.
Она внимательно посмотрела на него.
– А я могу вам доверять? – спросила она.
Он встретился с ней взглядом.
– Здесь вам придется положиться на свой здравый смысл. То, что вы решите, будет играть колоссальную роль.
– Хорошо, я доверяюсь вам.
Он кивнул.
– В таком случае я немедленно вызову «скорую», даже до того, как приедет сам доктор Прайтон.
12
Пол Дрейк внешне не имел ничего общего со стандартным мнением о том, как должен выглядеть частный детектив. Возможно, именно поэтому он был так удачлив.
Его отличал высокий рост, длинная шея, вопросительно вытянутая вперед, остекленелые глаза навыкате и постоянно скучающее выражение лица. Его никогда ничто не волновало. В его жизни убийства были каждодневной рутиной, любовные треугольники встречались также часто, как автомобили на улице, а истеричные клиенты составляли фон работы.
Он сидел в огромном кожаном кресле с высокой спинкой в кабинете Мейсона, упершись спиной в одну из закругленных ручек и свесив длинные ноги через другую. В уголке рта торчала сигарета.
Мейсон расположился напротив него за письменным столом и наблюдал за детективом спокойными, все замечающими глазами. Дрейк походил на опытного боксера, который расслабился в своем углу ринга и ждет только сигнал гонга. Сразу было видно, что он может мгновенно изменить ленивую позу, спрыгнуть с кресла и со свирепостью и жестокостью тигра вступить в бой.
– Итак, что тебя беспокоит? – поинтересовался Дрейк.
– Не так давно ты мне что-то рассказывал о слежке в открытую, сказал Мейсон.
Дрейк неторопливо затянулся. Его стеклянные на выкате глаза с любопытством посмотрели на Мейсона.
– У тебя неплохая память. Мне кажется, что это было очень давно.
– Давай не будем спорить, когда именно. Мне нужна полная информация по этому вопросу.
– Кто-то пытается применить ее против тебя? – спросил детектив.
– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я сам хочу ее испробовать кое на ком. Опиши мне эту технику, пожалуйста.
Пол Дрейк вынул сигарету изо рта, затушил и бросил в пепельницу.
– Это один из трюков детективной работы, – начал Дрейк. – Обычно мы их не обсуждаем, по крайней мере, с теми, кто не из нашей среды. Психологическая третья степень ["третья степень" – активное психологическое воздействие, психическое или физическое насилие]. Основывается на мысли о том, что человек, который пытается что-то скрыть, должен нервничать.
– Как конкретно она применяется?
– Предположим, ты работаешь по делу и решаешь, что у одной из сторон есть какая-то информация – это не простая осведомленность, а то, что может быть вменено в вину, – и ее стараются скрыть. Есть два или три способа, как подступиться к человеку, чтобы он все рассказал. Первый – направить красивую женщину познакомиться с ним. Через какое-то время мужчина начинает хвастаться. Второй способ – подослать оперативника, который быстро войдет в доверие. Обычно срабатывает или первый, или второй способ, но иногда они оба проваливаются. Бывает, женщина не нравится, а иногда нравится, но подопечный не начинает хвастаться. Или у него возникают подозрения, если один из твоих оперативников пытается завязать с ним дружбу. В таких случаях мы применяем слежку в открытую. Для нее требуются два человека. Вначале один знакомится с интересующим тебя лицом, но ему не удается разговорить его. Ты выбираешь время и подходящее место и тут начинается слежка в открытую. Твой человек, который познакомился с объектом, дает сигнал. Ты, конечно, знаешь, что слежка – это далеко не простая работа. Идеи обычных людей о том, как должен действовать «хвост», сильно отличаются от того, как он работает на самом деле. Люди почему-то считают, что «хвост» пытается здорово изменить внешность, ныряет в дверные проемы, прячется за столбами и все в таком роде. Подобные представления складываются после просмотра кинофильмов и прочтения детективов, написанных авторами, которые имеют весьма смутные представления о сыскной работе. На самом деле слежкой занимается ничем не привлекательный парень, который практически не маскируется. У него нет никаких отличительных черт, невинный вид, он просто случайный свидетель. Что бы ни происходило, он никогда никуда не несется, сломя голову, не ныряет в открывающиеся двери. Он выглядит так обыденно, что объект всегда воспринимает его, как часть общего фона, но никогда, как личность.
– В принципе, я все это знаю, – сказал Мейсон. – Мне хотелось бы выяснить, как конкретно проводится слежка в открытую.
– Очень просто, – сообщил детектив, – как и все хорошее, когда начинаешь анализировать. При слежке в открытую сыщик действует именно так, как непосвященный человек ждет от «хвоста». Другими словами, не профессионально, а грубо. Он прячется за столбами, ныряет в дверные проемы и все в этом роде.
– Таким образом интересующее тебя лицо знает, что за ним следят? спросил Мейсон.
– Да, – кивнул Дрейк, доставая еще одну сигарету из пачки. Понимаешь, к этому времени подосланный тобой для знакомства сыщик уже на дружеской ноге с объектом. Однако, объект никак не хочет разговаривать на те темы, которые необходимо обсудить твоему человеку. Ты посылаешь еще одного парня, чтобы следить за этими двумя. Вначале «хвост» действует профессионально, но в нужный момент твой человек, находящийся вместе с объектом, дает сигнал «хвосту» и тот начинает работать грубо: прячется, пытается скрыться и показывает сотню других любительских трюков. Естественно, объект замечает, что за ним следят. Всегда очень интересно наблюдать, что происходит с человеком, который понимает, что за ним следят, особенно с тем, за кем раньше никогда не шел «хвост». Уяснив, что за ним установлено наблюдение, он сразу же начинает нервничать. Обычно, он первым делом ускоряет шаг и оглядывается. В это время твой оперативник, который находится вместе с ним, наоборот, замедляет шаг и не торопится. Объект поторапливает его, нервничает, становится очень раздражительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31