— Почему вы об этом спрашиваете?
— Я хочу обратить внимание вот на какой момент: экспертам в области дактилоскопии хорошо известно что мелкие морщинки, образующиеся на губах человека, являются столь же индивидуальными, отличительными признаками, как и папиллярные линии пальцевого отпечатка.
— Ну, положим, это не общеизвестная истина.
— Но все-таки истина?
— Да, сэр, это факт.
— Таким образом, измерив расстояние между мелкими линиями на фотографии, которые соответствуют морщинам на кожном покрове губ, можно с такой же достоверностью определить принадлежность этого следа помады, как и опознать человека по оставленному им отпечатку пальца?
— Да, сэр.
— Вы только что заявили, что у обвиняемой сняты отпечатки пальцев, которые вы сравнили с отпечатками, обнаруженными на стакане.
— Точно так, сэр.
— А вы не пытались взять отпечаток ее губ и сравнить его с отпечатком на лбу покойного?
— Нет, сэр, — ответил Харлан, смущенно ерзая на скамье.
— Могу я спросить, почему?
— Ну, во-первых, мистер Мейсон, тот факт, что линии морщинок на губах сугубо индивидуальны, не является общеизвестным…
— Но вам-то он известен?
— Конечно, сэр.
— И наиболее квалифицированные представители вашей профессии знают о нем?
— Разумеется, сэр.
— Так почему же вы не взяли отпечаток губ у моей подзащитной?
Харлан опять беспокойно заерзал, скрестил ноги и несколько беспомощно посмотрел в сторону обвинителя.
Перехватив этот взгляд, Линн мгновенно отреагировал:
— Прошу суд обратить внимание на то, что так нельзя вести перекрестный допрос свидетеля. Интересующие защиту технические подробности выходят за рамки вопросов, интересующих суд. Я возражаю против последнего вопроса защиты на том основании, что он является несущественным, неуместным и неприемлемым, а посему недопустимым при перекрестном допросе.
— Возражение отклоняется, — раздраженно изрек судья Джордан. — Свидетель, отвечайте на вопрос защиты!
Харлан откашлялся.
— Признаться, — ответил он, — я просто не додумался до этого.
— Додумайтесь теперь. — Мейсон сделал рукой приглашающий жест. — Чего мешкать, снимите отпечаток прямо здесь, в зале. Мисс Эллисон, не жалейте помады. Давайте сравним ваши губки с отпечатком на лбу.
— С разрешения суда хочу отметить, — скучающим тоном заговорил обвинитель, — что это вряд ли можно назвать перекрестным допросом. Я понимаю, что мистер Мейсон хочет сделать Харлана своим свидетелем и просит провести этот эксперимент для защиты обвиняемой, но какой же это перекрестный допрос?
— Это можно рассматривать как перекрестный допрос для выяснения компетентности Харлана как эксперта, — постановил судья Джордан.
— Не слишком ли много внимания уделяется формально-юридической стороне дела? — с легким сарказмом заметил Линн.
— Ваше возражение как раз и было формально-юридической придиркой, — резко парировал судья Джордан. — Поэтому оно и отклонено, а мое решение остается в силе. Снимайте отпечаток, мистер Харлан.
Дрожащей рукой Фей Эллисон густо напомадила губы.
Затем, смотрясь в маленькое зеркальце, она кончиком мизинца разгладила помаду.
— Ну что же, — обратился Мейсон к Харлану, — снимайте отпечаток.
Эксперт достал из портфеля лист белой бумаги, подошел к сидящей рядом с Мейсоном обвиняемой, прижал к ее рту бумажный лист, получил отпечаток губ и тут же принялся рассматривать его.
— Проведите сравнение и доложите суду ваши выводы, сказал ему Мейсон.
— Разумеется, я не располагаю сейчас техническими средствами для проведения микроскопического исследования, но даже на основании поверхностного сравнения линий можно сказать, что отпечаток на лбу покойного оставлен не губами обвиняемой, — сообщил Харлан.
— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — У меня больше нет вопросов.
— Скажите, а эти линии появляются только в том случае, когда губы сжаты и как бы сложены для поцелуя? заинтересовался судья Джордан.
— Нет, ваша честь, они всю жизнь остаются на губах, но если губы сжаты, эти линии усиливаются.
— И что же, узор этих линий действительно индивидуален для каждого человека?
— Да, ваша честь.
— Итак, вы готовы определенно заявить суду, что, несмотря на наличие пальцевых следов обвиняемой не стакане и других предметах, это не ее губы оставила отпечаток на лбу покойного?
— Да, ваша честь.
— Разумеется, — счел нужным прокомментировать показание эксперта Линн, — тот факт, что отпечаток поцелуя на лбу оставила не обвиняемая, вряд ли что-либо меняет, ваша честь.
Ведь покойный мог поплатиться своей жизнью как раз за то, что обвиняемая увидела губную помаду на его лбу. Отпечатки пальцев неоспоримо свидетельствуют о том, что она присутствовала в квартире 702.
— Суд понимает значение этого показания. Продолжайте излагать доводы обвинения, — сказал судья Джордан.
— Теперь, — Линн не скрывал своей досады, — я докажу суду возможность того, что упоминавшийся отпечаток губ мог быть намеренно оставлен адвокатом обвиняемой или его очаровательной и чрезвычайно исполнительной секретаршей. Я начну свое доказательство, вызвав в качестве свидетеля Дона Б. Рэлстона.
Когда Рэлстон выступил вперед, стало ясно, что ему очень хотелось бы сейчас находиться за много миль от данного места.
— Ваше имя Дон Б. Рэлстон и вы проживаете в нашем городе в доме 2935 по Крилмор-авеню?
— Да, сэр.
— Вы знали Карвера Л. Клементса при его жизни?
— Да, знал.
— Вы довольно тесно были с ним связаны?
— Да, сэр.
— Скажите, ночью или, точнее, ранним утром десятого числа сего месяца вам случилось направляться в квартиру 702, снимаемую Карвером Л. Клементсом в доме «Мандрагора»?
— Да, сэр.
— В котором часу это было?
— Приблизительно между часом и двумя часами утра…
— Вы были один?
— Нет, сэр.
— Кто находился с вами?
— Ричард П. Нолин, являвшийся деловым партнером мистера Клементса; Мэнли Л. Огден, оказывавший мистеру Клементсу кое-какую помощь по части подоходного налога, и мисс Вера Пейсон, приятельница… Э-э-э, ну, скажем, наша общая приятельница.
— Что произошло, когда вы подошли к упомянутой квартире?
Вы вошли в нее?
— Нет, сэр. Мы вышли из лифта на седьмом этаже; проходя по коридору, я заметил двух людей, идущих нам навстречу.
— Говоря «навстречу», вы имеете в виду, что они направлялись от квартиры 702 к лифту?
— Совершенно верно, сэр.
— И кто же были эти двое?
— Мистер Перри Мейсон и его секретарша мисс Стрит.
— В конце концов вы вошли в квартиру Карвера Клементса?
— Нет, сэр, мы не входили.
— Почему?
— Подойдя к двери этой квартиры, я нажал кнопку звонка и услышал за дверью звук зуммера. Почти одновременно открылась дверь квартиры на противоположной стороне холла, и несколько раздраженная, на наш взгляд, женщина пожаловалась, что не может заснуть из-за постоянных звонков в семьсот вторую квартиру; помимо всего прочего, она сообщила, что у мистера Клементса находились гости, поэтому мы тотчас удалились.
— Теперь ваша честь, — заявил Линн, — я намереваюсь доказать, что теми двумя людьми, которые были упомянуты лицом, проживающим в квартире на противоположной стороне холла, являются мистер Мейсон и мисс Стрит; они действительно входили в квартиру и находились там за закрытой дверью вместе с покойником и вещественными доказательствами в течение неопределенного времени.
— Доказывайте, — сказал судья Джордан.
— Погодите, — вмешался Мейсон. — Я тоже хочу опросить этого свидетеля.
— Что же, опрашивайте.
— Когда вы подошли к «Мандрагоре», уличная дверь была закрыта на замок, не так ли?
— Точно так, сэр.
— Каковы были ваши дальнейшие действия?
— Мы поднялись на седьмой этаж и…
— Я понимаю, но как вы вошли? Как вы попали в дом через входную дверь? У вас был ключ, не правда ли?
— Нет, сэр.
— Тогда каким образом вы попали в дом?
— Вы нас впустили.
— Я впустил?
— Да, вы.
— Поймите, — принялся объяснять Мейсон, — я сейчас не о том случае говорю, когда вы пришли с улицы под конвоем полиции. Я хочу знать, как вы вошли в дом в первый раз, утром десятого числа.
— Разумеется, я понимаю, сэр Вы нас впустили.
— Что дает вам основание так говорить?
— Ну как же, раз вы со своей секретаршей находились в квартире Карвера Клементса…
— Но вы-то сами даже не знаете, что мы находились там, не так ли?
— Я это предполагаю: ведь мы повстречали вас после того, как вы покинули эту квартиру и спешили по коридору в сторону лифта.
— Мне ваши предположения не нужны. Ведь вы даже не знаете, был я в той квартире или не был. Расскажите суду о том, каким образом с улицы вы прошли через запертую на замок дверь. Без всяких предположений. Как вы попали в дом? Что конкретно вы для этого сделали?
— Мы нажали на кнопку рядом с номером квартиры Клементса, и кто-то в этой квартире — может быть, и вы — в ответ нажал кнопку электромагнитного привода замка входной двери. Как только мы услыхали звук зуммера, свидетельствующий о том, что замок открыт, мы толкнули дверь и вошли в дом.
— Давайте уточним, чтобы не осталось неясности, — сказал Мейсон. — Кто именно нажимал кнопку рядом с номером квартиры Клементса?
— Я нажал.
— Учтите, имеется в виду кнопка перед входной дверью дома.
— Я понимаю, сэр.
— И вы, нажав кнопку, дожидались сигнала зуммера?
— Да, сэр.
— Как долго вы дожидались?
— Не более одной или двух секунд.
— Еще один вопрос, — сказал Мейсон свидетелю. — Войдя в дом, вы сразу же направились наверх?
— Мы… Нет, сэр, не сразу. Мы ненадолго остановились в вестибюле, чтобы договориться о правилах игры в покер.
— Как долго вы совещались?
— Пару минут, не больше.
— И вы условились, в какой покер будете играть?
— Да, сэр.
— После этого вы сразу же поднялись наверх?
— Да.
— Где находился лифт?
— Лифт находился… Погодите дайте подумать. Я не помню точно. Кажется на одном из верхних этажей. Помнится мы нажали кнопку и некоторое время ждали, пока он спустится к нам.
— У меня все, — сказал Мейсон.
Пальцы Деллы Стрит вцепились в рукав адвоката.
— Вы что, больше не собираетесь спрашивать у него о ключе? — шепотом спросила она.
— Пока нет. — Глаза Мейсона светились торжеством. Мне теперь ясно, что случилось, Делла. Если счастье нам не изменит, мы выиграем дело. А пока пусть они доказывают, что мы находились в этой квартире.
Представитель обвинения объявил.
— Теперь в качестве свидетеля вызывается мисс Шерли Тэннер.
Занявшая скамейку для свидетелей молодая женщина была очень не похожа на ту встрепанную, измученную бессонницей нервную особу, которая вылила свой гнев на Мейсона и Деллу Стрит возле квартиры 702.
— Ваше имя Шерли Тэннер и вы проживаете в нашем городе в номере 701 многоквартирного дома «Мандрагора»?
— Да, сэр.
— Вы давно проживаете по этому адресу?
Свидетельница улыбнулась и ответила.
— Не очень давно. После трехнедельных поисков мне повезло стать субарендатором квартиры 701, это произошло восьмого числа, а девятого я вселилась туда, чем и объясняется мое чуть ли не истерическое состояние.
— Вам не удавалось заснуть?
— Да.
— Вас беспокоили утром десятого числа какие-то люди, нажимавшие на звонок в соседнюю квартиру.
— Очень беспокоили, сэр.
— Расскажите подробно, как это происходило.
— Я иногда принимаю снотворное, однако в ту ночь лекарство не помогало мне — сказывалось возбуждение, связанное с переездом и устройством на новом месте. Я пыталась уснуть, но не могла. Вы, наверное и сами знаете, ваша честь, как это бывает. — Свидетельница повернулась к судье, удостоив его располагающей улыбкой.
Судья внимательно посмотрел на эту привлекательную молодую женщину, по-отечески милостиво улыбнулся и, кивнув головой, произнес:
— Всем нам случается переутомляться. Продолжайте ваши показания, мисс Тэннер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9