Судно из Уотердипа немедленно изменило курс, пытаясь уклониться от обжигающего облака, но судя по слабо донесшимся воплям, некоторые матросы все же пострадали. Пираты попрыгали на ноги, криками выражая радость по поводу двойной победы.
Тем не менее…
«Они будут гнаться», угрюмо высказался Ибн.
Хрольф значительно покосился на Лириэль. «Только не в том случае, если решат, что от нас ничего не осталось».
Обдумав идею, дроу сжала Ветроход, перебирая заложенные в амулете заклинания.
«Хватит!» потребовал звенящим от гнева голосом Федор. «Взгляните на нее. Она едва на ногах держится. Сколько, по твоему, можно вынести магии и выжить?» «Она сильнее, чем ты думаешь, парень» уверенно ответил капитан, обхватив отеческой рукой девушку за плечи и сжав.
Молодой воин стоял на своем. Он уже видел, как Колдуньи Рашемена выкладываются в сражении, черпая силы в собственной сущности пока от них не остается ничего – только кучка пыли и пустые черные одежды.
«Лучше взять их на абордаж», настаивал он.
Лириэль фыркнула. «Можешь мне поверить, не стоит встречаться с магом выжегшим элементаль. И к тому же, против нас не один корабль а два». Она указала на северо-восток; дальнее судно приблизилось уже достаточно для человеческих глаз.
Хрольф схватил подзорную трубу и пригляделся. «Чтоб им пусто было, это один из тех военных кораблей, с которыми мы дрались до этого!»
«Элементаль тащила нас к ним», добавила дроу. «Доверьтесь моему опыту – всякий, кто может призывать элементалей – это уже достаточно плохо. Хрольф и Ибн правы. Кто бы это ни был, они будут гнаться за нами, пока мы не погибнем – или они не уверятся в этом. Ты», указала Лириэль на одного из матросов, «принеси мне карту с нашим местоположением на ней. Харрелдсон, становись на руль и держи курс на Руатим. Остальные – на весла! Мы должны отойти подальше от этой каравеллы!»
Люди поспешили исполнять приказы. Уселся за весло даже Федор, знавший, что спорить с упрямой дроу когда она уже что-то решила бесполезно. Окунулись в воду и выгнулись весла, верткая Эльфийка рванулась на юг. Сделав плавную дугу, каравелла изменила курс, пускаясь в погоню.
Лириэль одна осталась на главной палубе, закрыв глаза и держа ладони будто сжимая в них невидимый шар. Медленно, изящными почти танцевальными движениями, ее ладони развернулись наружу, руки поднялись вверх и разошлись в стороны. Покров мрака, огромная и непроницаемая черная стена, отгородила Эльфийку от ее преследователя.
«Сработало», облегченно шепнула Лириэль. Она никогда не пыталась прежде призвать сферу тьмы, используемую дроу в иной форме, и до последнего мгновения не была уверена, что это вообще возможно. Не тратя времени на восторги, она приступила к следующему этапу. Моряк, посланный ей за картами, слонялся поблизости, округлившимися глазами уставясь на сотворенную темноту. Лириэль нетерпеливо щелкнула пальцами, и он торопливо протянул карту.
«Мы здесь», пробормотала она, касаясь кончиком черного пальца точки на карте, отмеченной матросом, и проводя линию так далеко вниз, как только осмелилась. «Во что мы можем вляпаться тут? Скалы? Мелководье? Что-нибудь?»
«Только открытое море», ответил побледневший человек, поняв что намеревается сделать дроу.
«Мне и самой это не нравится», проворчала она; заклинание портала, требовавшееся для такого бегства, оказалось бы нелегким даже приступи она к нему свежей и отдохнувшей. Все же, не стоит недооценивать силу отчаяния. И к моменту, когда Эльфийка будет готова к прыжку, их положение станет воистину отчаянным.
Пальцы правой руки дроу сомкнулись на Ветроходе, а левая взмахнула в сторону черной занавеси. Магическое пламя слетело с ее пальцев, образовав сферу, прорвавшую темноту и ушедшую за нее. Момент молчания, грохот столкновения, затем крики с другого корабля, и слабый треск огня, быстро утихший.
Лириэль ударила вновь, и на сей раз раздался знакомый хлопок – заряд отскочил от магического щита. Отлично, хмуро подумала она. Маг у их противников был серьезный, как она и полагала. Следующий его ход она могла назвать почти с полной уверенностью, и подготовилась сама.
Вызвав все огненные заряды бывшие в ее арсенале, Лириэль, широко расставив ноги, пустила первый небольшой снаряд, как полководец-дроу мог бы отправить на разведку отряд кобольдов, проверить позиции и решимость врага. Она услышала, как пламя ударилось о щит, и быстро начала считать. Из полыхнуло в ответ, ее собственное орудие отброшенное назад. Огненный шар, на лету уменьшаясь в силе и размере, не долетел до Эльфийки, и с жалким шипением исчез в воде.
Триумфальная усмешка сверкнула на изможденном лице дроу. Теперь она точно знала, сколько времени у нее будет между атакой и исчезновением. Вновь с ее простертой ладони вырвался огонь. Поток пламенных шаров понесся на север, так много, что посветлело небо как от праздничных фейерверков, так быстро, что они казались единой линией многоцветной молнии, сверкнувшей с ее руки.
Когда последнее из ее огненных заклинаний было использовано, Лириэль покачнулась и упала на палубу как подстреленный в полете ворон. Поднявшись на колени, сжала обеими ладонями Ветроход, с выражением полнейшей сосредоточенности на лице. Быстро призвала врата, чтобы унести пиратский корабль на несколько миль на юг, к безопасности.
Ничего.
Вопль чистой, животной ярости вырвался из горла дроу. Никогда прежде магия не отказывалась отвечать ее зову! Гнев на мгновение придал ей сил; она достала и высоко подняла обсидиановый амулет, а крик ее перешел в громогласную молитву – короткая и пылкая клятва на древнем наречии дроу, последняя, отчаянная просьба обращенная к Лолт.
Выжатая досуха, Лириэль умолкла и погасшими глазами наблюдала, как цветным штормом возвращаются отброшенные к пиратскому кораблю ее собственные заряды, со свистом проходящие черную завесу, рвущиеся вниз, словно падающие звезды. Иллюзия, которую она надеялась создать – уничтожение Эльфийки, собственная смерть и смерть ее друзей – вот-вот обретет реальность.
И звуки и сияние исчезли.
Эльфийку окружил серый бурлящий туман, тяжелый воздух промозглый и пропитанный разложением как в разграбленной гробнице. Хотя вызванный огонь на время ослепил Лириэль, остальные органы чувств работали, и донесли до нее знакомый аромат гигантских грибов и запашок серы. Слабо, будто с невообразимого расстояния, слышались отголоски рева, слишком жуткого, чтобы исходить из горла смертных, и воплей муки и безнадежности. Нематериальные ощущения Лириэль состояли из почти осязаемого облака ужаса и мрака, давившего на тех, кто имел несчастье очутиться здесь. И еще, она почувствовала сердцевину темного пламени, составлявшую сердце этого проклятого места, и холодную обсидиановую руку, протянувшуюся чтобы коснуться ее и взять предложенную плату.
Лолт ответила ее мольбам.
Облегчение в сердце юной дроу смешивалось со страхом. Она и ее друзья избежали смерти, но какая же заплачена цена! В миг отчаяния Лириэль принесла клятву служения Лолт, и клятва эта принята.
Будучи в Мензоберранзане всего лишь начинающей ученицей жрицы, Лириэль не обязана была приносить такой обет, но, учитывая все испытания, сквозь которые она прошла, этот шаг, вообще говоря, надо было сделать уже давно. Ничего страшного, сказала себе дроу, и ничего выходящего за рамки ее опыта и ожиданий. Она всего-навсего согласилась стать проводником могущества Паучьей Королевы, как делали ее праматери несчетные столетия, и поклялась жить во славу Лолт. Сила есть сила – она примет данное ей, и постарается использовать как можно лучше. Но по мере того, как подавляющая мгла Бездны прокрадывалась в ее душу, Лириэль впервые задумалась, какой может стать цена этой силы.
Туманы разверзлись, открыв искрящееся ночное небо и спокойное черно-атласное море. Лириэль посмотрела на людей. Все до одного застыли на месте, и выглядели будто замороженные до полусмерти прикосновением нежити. Она могла лишь надеяться, что никто не сообразит, где они побывали.
Наконец, Олвир выдавил слабую улыбку. «А я думал, последнее магическое путешествие было болезненным! Не пойми меня неправильно – я рад, что остался цел, но дайте мне выбор и я с удовольствием окажусь в любом шторме».
«Верно», согласился Хрольф голосом несколько менее уверенным чем обычно. «Не знаю уж почему, но Амберли меня возьми, если я не чувствую себя как будто только что переспал с женщиной-личем!»
Сравнение оказалось метким, и заставило заметно вздрогнуть экипаж Эльфийки. Однако все уже закончилось, и моряки, стряхнув оцепенение страха, занялись обычными делами с энтузиазмом, явно говорившем о том как счастливы они, вновь оказавшись в открытом море.
Но Федор был более чувствителен к вещам касающимся магии, чем северяне. Он подошел к Лириэль, и опустился на палубу рядом с ней. «Где мы были?» спросил он тихо. «Никогда я не чувствовал в месте такую силу… или такую скорбь».
Усталая дроу попыталась ответить, и обнаружила, что не может. Лириэль была опустошена дочиста, не в силах даже пошевелиться – и осталась абсолютно беззащитна против отчаяния составлявшего Бездну, и вихря хаоса, отмечавшего прикосновение Лолт. Она никогда не ожидала испытать такой ужас от того, что должно было стать таким естественным – более того, высочайшей честью, которую может познать дроу. Все составляющие ее мировоззрения как темного эльфа были потрясены, магия дроу временно иссякла, а природная выносливость истощилась. Слишком много всего сразу. Незнакомая влага собралась в уголках ее глаз и покатилась по щекам. Впервые в жизни Лириэль плакала.
Какое-то мгновение Федор пораженно смотрел на нее. Затем он поднял дроу на руки и отнес ее вниз, в трюм. Она спрятала лицо у него на груди, будто пытаясь позаимствовать у него сил, пока текли тихие слезы. К тому времени, как Федор дошел до ее каюты, Лириэль уснула у него на руках, тело ее все еще подрагивало от судорожных всхлипываний.
Федор еще долго оставался рядом с ней, поскольку ее пальцы ухватились за его ладонь как за последнюю связь с жизнью. По правде сказать, он бы остался и без того. За время их совместных путешествий он нередко дежурил так, когда не мог или не хотел спать. Во сне Лириэль выглядела тоненькой, хрупкой – совсем не похожей на гордую и могучую повелительницу устрашающей магии. В такие моменты она была только его. Сейчас ему нужно было это ощущение, и он так же крепко сжимал ее руку.
Но как ни пытался, Федор не мог поверить в создаваемую иллюзию. Лириэль знала и испытывала вещи, далеко выходившие за пределы его понимания. Дроу для него была такой же загадочной и недосягаемой, как и великие Колдуньи, правившие его землей. Он чувствовал, что этой ночью произошло что-то важное и страшное, что-то, еще более отдалившее девушку от него. Но боль, порожденная этим, была ничтожной по сравнению с его тревогой за нее.
Мистический дар, наследие Рашеми, давал Федору частичное Зрение, и мельком подсмотренное в том ужасном месте холодило его душу. Он не мог не задуматься, что же ощутила и увидела гораздо более чувствительная к магии дроу. Смотря на спящую глубоким сном Лириэль, он благодарил древних богов за то, что дроу не снятся сны.
Ретнор опустил подзорную трубу и с улыбкой угрюмого удовлетворения еще раз насладился только что увиденной сценой. Странная стена темноты исчезла, и проклятая Эльфийка тоже. Пусть Ретнор и не одолел юного берсерка лично, но все же он мертв.
Что до него, этого вполне достаточно.
«Разворачиваемся», приказал он рулевому. «Мы возвращаемся в Триск». К нему повернулась Шакти, чьи алые глаза пылали. «Мы здесь чтобы захватить корабль! Что насчет пленников? Твоего, моего?»
«Корабля больше нет, а все кого мы могли заполучить, теперь кормят рыб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58