Подпрыгнув, Питер уцепился за край балкона и подтянулся. Створка двери была открыта ровно настолько, чтобы он мог просунуть голову. Он немного отодвинул штору, чтобы можно было смотреть.
Неудивительно, что в остальных окнах не было света, — все общество собралось здесь, в комнате размером с салон или танцевальный зал, с лепниной на потолке и камином у каждой стены. В полумраке казалось, что мебели там нет, за исключением низких столов, симметрично расставленных вдоль стен, и черной прямоугольной платформы в дальнем конце зала, похожей на подиум для музыкантов. На платформе стояли два канделябра, большая плоская чаша и кувшин, слабо мерцавшие серебром. В стене над платформой чернела полукруглая ниша.
Комнату освещали странным серо-пасмурным светом девять свечей. Фигуры людей, полукругом выстроившихся перед алтарем (а это был, конечно, алтарь), едва виднелись, но Питер все же узнал их. Сначала по светлым пушистым волосам он определил Тифани. Рядом стояла прямая, как палка, Кэтрин Мор. Пожилые мужчина и женщина слева от Кэтрин были, наверное, их слуги. Пятый член группы тоже был ему знаком — Пол Мартин.
Еще одна участница собрания стояла спиной к остальным и лицом к алтарю. Она была в белом балахоне, на котором сзади, золотым по черному фону, был вышит какой-то символ. Она то монотонно бубнила, то принималась напевать. Свечи были специально установлены так, чтобы освещать ее воздетые руки и красные завитые волосы.
Миссис Адамс медленно и грузно обернулась, и все упали на колени, причем Мартин — позже остальных. Перед этим он повернул голову, чтобы взглянуть на Кэтрин, и Питер увидел, какое мрачное и озабоченное у него лицо. Доктору явно не по душе была вся эта китайская церемония, и он сильно беспокоился за Кэт. Голос жрицы стал громче, и теперь Питер мог различать слова:
— Магна Матер, мать-прародительница, услышь нашу молитву! Не для того мы просим тебя, чтобы нарушить вечный закон твой, но мы просим утешения для одной из твоих дочерей, что стоит во тьме и ждет твоего знака! — Затем она повторила это на латыни и еще на одном языке, которого Питер не понимал.
Он оторопел. Да, надо выжить из ума, чтобы заниматься подобной профанацией, выдавая ее за служение древнему культу. Какая-то дикая смесь из кусков от дюжины магических заклинаний. Магна Матер. Уж кто-кто, а Кэтрин должна знать, что это за культ — Магна Матер. Она, наверное, совсем отчаялась, если стала прибегать к таким мерам, и ей действительно необходимо серьезное лечение. Цель обряда, как и особа, для которой он совершался, были для Питера яснее ясного. Ухмыляясь в холодной темноте своим мыслям, Питер поднялся на ноги. Оставалось только ждать.
Глава 3
Ждать пришлось с четверть часа, но Питеру они показались вечностью. Он закоченел, не смея пошевелиться, дабы не пропустить самый важный момент. Спектакль миссис Адамс был из репертуара шаманов средней руки. Что действительно было любопытным, так это поведение участников сеанса. Магические пассы и интенсивное окуривание действовали на них по-разному. Пожилая служанка начала раскачиваться из стороны в сторону. Старик, которого Питер определил ей в мужья, издавал басовитые звуки, словно аккомпанемент для соло миссис Адамс. Доктор и Тифани замерли, точно статуи. Кэтрин Мор от нетерпения подалась вперед.
Сначала Питер отнес эти эффекты на счет наркотиков и избытка спиртного за ужином, но через некоторое время понял, что если бы не свежий воздух и приличное расстояние, то он бы тоже впал в транс. Похоже, старая ведьма в самом деле обладала какой-то магической силой. Ее монотонное бормотание, цветистые бессмысленные фразы начали гулко отдаваться у него в голове, как в пустой бочке. Он поспешно встряхнулся и провел рукой по всклокоченным ветром волосам. Нельзя расслабляться, когда вот-вот настанет кульминационный момент. Когда имеешь дело с массовым гипнозом, самое главное — точно рассчитать время. Кульминация ритуала должна совпасть с точкой высшего нервного напряжения участников, до того как начнутся обмороки, припадки или станет скучно.
Питер раскрыл дверь шире. Они, конечно, не заметили порыва ветра. Разве что ураган мог бы их сейчас отвлечь. Все взгляды были устремлены на миссис Адамс, которая, согнувшись и простирая руки к алтарю, кричала жутким высоким голосом. Вот, вот оно! Жрица закрутилась на месте, одежды ее взметнулись, голос сорвался в визг:
— Явись! Именем Асмодея, Гекаты и Триликой Дианы заклинаю тебя, явись!
Свечи вспыхнули и потухли.
Питер так и не узнал, какой номер должен был последовать за этим, но не сомневался, что не такой эффектный, как его собственный. В тот момент, когда погас свет, он резко раздвинул шторы.
В наступившей тишине отчетливо слышалось дыхание людей. Затем они все разом вскрикнули. Он понял, что его видят. Вообще, видели они не много. Его лицо и тело скрывались в тени, но вот белокурые взъерошенные волосы, приобретя потусторонний серебряный блеск (оттого, что в затылок ему светил месяц), были им заметны. Он еще не слышал ее голоса, но догадался, что это Кэтрин Мор то ли хрипло застонала, то ли всхлипнула, первой нарушив гробовую тишину.
Раз общество любителей фольклора собиралось в гостинице, неудивительно, что ее хозяйка принимала в этом активное участие. Сегодня она красовалась в бесформенном твидовом костюме и кроссовках и не напоминала себя вчерашнюю. Доктор приветствовал ее довольно холодно. Должно быть, накануне имел с ней беседу.
Вот кого Питер уж никак не ожидал встретить среди энтомологов, так это генерала Вольца. Тот пришел в костюме для верховой езды. Галифе делали его совсем квадратным. Здороваясь с Питером, он напомнил о своем приглашении посетить конюшню.
Действо смахивало на светскую вечеринку, а никак не на заседание научного кружка. Эти болтуны были либо жутко богаты, либо невероятно породисты, либо и то и другое вместе, и единственное, что объединяло их, — принадлежность к высшему обществу. Науками тут и не пахло. Питер, сдерживая зевоту, украдкой поглядывал на часы. Ему было не только скучно, но и досадно, что вечер прошел впустую. Он надеялся увидеть Кэтрин...
Вдруг дверь отворилась, и разговоры смолкли. На пороге стояла Тифани, в белой блузке с обнаженными плечами и короткой пышной юбочке красного цвета, открывавшей ее длинные стройные ноги. В руках она держала футляр с гитарой. Питер невольно залюбовался ею.
Все оборачивалось не так уж и скучно. Один из запасных планов Питера касался Тифани, и сейчас он решил заняться им вплотную и использовать шанс, который давала судьба и общество любителей фольклора. Когда Мартин подошел к нему вместе с Тифани, Питеру не понадобилось напрягать свой актерский талант — восхищение в его взгляде на девять десятых было неподдельным.
— Тифани Блейк, Питер Стюарт. — Мартин произнес его фамилию на французский манер, с ударением на "а". — Я же говорил, что вам повезло. — Он лукаво стрельнул глазами туда-сюда, и Питер мысленно послал его к черту. — Тифани сегодня будет петь. Она чудесно поет, и мы обожаем ее слушать.
Все расселись, а Тифани заняла место на низком стульчике перед камином. Вынув гитару из футляра, она положила ее на колени и стала, склонив голову к струнам, подстраивать инструмент.
— Как вы уже, наверное, догадались, мистер Стюарт, я исполняю народные баллады. — Тифани говорила теплым низким контральто. Она угадала смущение Питера, хоть он умело его скрывал. Оттого перестала улыбаться. — Баллады — это значительная часть фольклора. Но я не изучаю фольклор, мне просто нравится петь. Многие здесь интересуются магией, и я выбрала баллады о духах, привидениях, эльфах и прочих сказочных существах. Таких, оказывается, очень много. Сегодня я исполню несколько баллад.
Тифани запела, и ее мягкий, спокойный голос преобразился. Она никогда не училась пению, но от природы обладала хорошим слухом, чувством ритма и не боялась публики. Еще v нее было то, что нечасто встретишь и у профессионалов, — широкий певческий диапазон. Да и пела она с замечательным чувством, как настоящая народная певица.
Аплодировали горячо. Когда аплодисменты стихли, неожиданно для Питера началась дискуссия. Как оказалось, он их недооценивал. Некоторые из собравшихся и вправду были знатоками фольклора.
— Ну что же, — Мартин посмотрел на часы, — время заканчивать. Не будем злоупотреблять добротой миссис Адамс. Ее постояльцы хотят ночью спать. Еще что-нибудь, Тифани?
Девушка отбросила волосы с лица:
— Последняя баллада. На этот раз я уж загадаю вам загадку!
Это была старинная баллада «Беспокойный мертвец». По сюжету девушка, возлюбленный которой был убит на охоте, неустанно его оплакивала, отчего мертвый не мог найти покоя. Когда Тифани закончила, Питер почувствовал, как на затылке у него шевелятся волосы. Сказать, что она пела выразительно, значило не сказать ничего. Он пела так, будто сама целовала холодные губы мертвеца. Он все еще пребывал в оцепенении, когда стали раздаваться первые отклики. Предложений было много. Наконец мисс Девайс сказала:
— Тифани, мы не знаем. Подскажите нам ваши мотивы. Конечно, здесь идея о том, что мертвецам не нравится, если живые их излишне беспокоят, но...
— Это не мой выбор, — перебила Тифани. — Кэтрин предложила спеть эту балладу и послушать, что вы о ней думаете.
Все разом замолкли, а Питер очнулся. Он понял, что упоминание о Кэтрин Мор почему-то всех смутило. Что такого, размышлял он, если она помогла Тифани подготовиться к заседанию общества? Ведь это обычный дружеский жест. Мартин, с замерзшей на губах гримасой, первым нарушил тишину:
— Мы все страшно заинтригованы, Тифани. Рассказывайте.
Тифани, казалось, не заметила эффекта, который произвели ее слова о Кэтрин. Блестя глазами, она продолжала:
— Юноша умер, да? Вернее, его убили. Но в балладе не говорится за что и как.
— Наверное, вы спели не всю балладу, — предположила мисс Девайс.
Ее перебил генерал:
— Может, она сама его убила, эта его подружка. И теперь жалко стало. Вот почему она и плачет.
Это была оригинальная идея, и совсем в духе Вольца — он, конечно, всегда зрил в корень.
— Нет-нет. — Тифани прищелкнула языком. Питеру понравилось, как она это сделала, будто булькнула кипящая вода. — Хотя вы отчасти правы. Но все-таки посмотрите, что он у нее просит — воду из пустыни и кровь из камня. Похоже на рецепт для заговора, правда? Зачем ему это, когда его единственное желание — чтобы его оставили в покое? И в конце он говорит, что придет к ней, когда распустятся деревья, то есть весной. — Все оцепенело молчали. Она снова щелкнула язычком и пожала плечами. Один рукав блузки от этого движения соскользнул к локтю, и Питер на мгновение оглох. — ... конечно, со временем кое-что изменилось. Так, в некоторых версиях умирает, наоборот, девушка. Кэт говорит, что баллада напоминает ей Вильяма Руфуса и теорию Мюррей о боге, приносимом в жертву. Вольц решился спросить:
— Кого-кого теорию?
Все засмеялись, и это несколько разрядило обстановку.
— Гарри, прочтите хотя бы несколько книг по предмету, иначе мы будем вынуждены вас исключить, — насмешливо упрекнул Мартин. — Маргарет Мюррей — это авторитетный исследователь в области черной магии. Она предположила, что средневековое колдовство было пережитком язычества. Вы это знали?
— Нет, — храбро заявил Вольц.
Питер догадывался, почему они его терпят. Он был невежда, но не дурак. Подобно многим военным, читать он не любил, но на слух быстро все схватывал.
— Вильям Руфус, — нравоучительно продолжал тем временем Мартин, — это один из королей Англии, который погиб на охоте. Мюррей также причисляет его к дохристианским божествам и считает его смерть ритуальным убийством. Не все с этим согласны...
— Прямо как в балладе, — вставила мисс Девайс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Неудивительно, что в остальных окнах не было света, — все общество собралось здесь, в комнате размером с салон или танцевальный зал, с лепниной на потолке и камином у каждой стены. В полумраке казалось, что мебели там нет, за исключением низких столов, симметрично расставленных вдоль стен, и черной прямоугольной платформы в дальнем конце зала, похожей на подиум для музыкантов. На платформе стояли два канделябра, большая плоская чаша и кувшин, слабо мерцавшие серебром. В стене над платформой чернела полукруглая ниша.
Комнату освещали странным серо-пасмурным светом девять свечей. Фигуры людей, полукругом выстроившихся перед алтарем (а это был, конечно, алтарь), едва виднелись, но Питер все же узнал их. Сначала по светлым пушистым волосам он определил Тифани. Рядом стояла прямая, как палка, Кэтрин Мор. Пожилые мужчина и женщина слева от Кэтрин были, наверное, их слуги. Пятый член группы тоже был ему знаком — Пол Мартин.
Еще одна участница собрания стояла спиной к остальным и лицом к алтарю. Она была в белом балахоне, на котором сзади, золотым по черному фону, был вышит какой-то символ. Она то монотонно бубнила, то принималась напевать. Свечи были специально установлены так, чтобы освещать ее воздетые руки и красные завитые волосы.
Миссис Адамс медленно и грузно обернулась, и все упали на колени, причем Мартин — позже остальных. Перед этим он повернул голову, чтобы взглянуть на Кэтрин, и Питер увидел, какое мрачное и озабоченное у него лицо. Доктору явно не по душе была вся эта китайская церемония, и он сильно беспокоился за Кэт. Голос жрицы стал громче, и теперь Питер мог различать слова:
— Магна Матер, мать-прародительница, услышь нашу молитву! Не для того мы просим тебя, чтобы нарушить вечный закон твой, но мы просим утешения для одной из твоих дочерей, что стоит во тьме и ждет твоего знака! — Затем она повторила это на латыни и еще на одном языке, которого Питер не понимал.
Он оторопел. Да, надо выжить из ума, чтобы заниматься подобной профанацией, выдавая ее за служение древнему культу. Какая-то дикая смесь из кусков от дюжины магических заклинаний. Магна Матер. Уж кто-кто, а Кэтрин должна знать, что это за культ — Магна Матер. Она, наверное, совсем отчаялась, если стала прибегать к таким мерам, и ей действительно необходимо серьезное лечение. Цель обряда, как и особа, для которой он совершался, были для Питера яснее ясного. Ухмыляясь в холодной темноте своим мыслям, Питер поднялся на ноги. Оставалось только ждать.
Глава 3
Ждать пришлось с четверть часа, но Питеру они показались вечностью. Он закоченел, не смея пошевелиться, дабы не пропустить самый важный момент. Спектакль миссис Адамс был из репертуара шаманов средней руки. Что действительно было любопытным, так это поведение участников сеанса. Магические пассы и интенсивное окуривание действовали на них по-разному. Пожилая служанка начала раскачиваться из стороны в сторону. Старик, которого Питер определил ей в мужья, издавал басовитые звуки, словно аккомпанемент для соло миссис Адамс. Доктор и Тифани замерли, точно статуи. Кэтрин Мор от нетерпения подалась вперед.
Сначала Питер отнес эти эффекты на счет наркотиков и избытка спиртного за ужином, но через некоторое время понял, что если бы не свежий воздух и приличное расстояние, то он бы тоже впал в транс. Похоже, старая ведьма в самом деле обладала какой-то магической силой. Ее монотонное бормотание, цветистые бессмысленные фразы начали гулко отдаваться у него в голове, как в пустой бочке. Он поспешно встряхнулся и провел рукой по всклокоченным ветром волосам. Нельзя расслабляться, когда вот-вот настанет кульминационный момент. Когда имеешь дело с массовым гипнозом, самое главное — точно рассчитать время. Кульминация ритуала должна совпасть с точкой высшего нервного напряжения участников, до того как начнутся обмороки, припадки или станет скучно.
Питер раскрыл дверь шире. Они, конечно, не заметили порыва ветра. Разве что ураган мог бы их сейчас отвлечь. Все взгляды были устремлены на миссис Адамс, которая, согнувшись и простирая руки к алтарю, кричала жутким высоким голосом. Вот, вот оно! Жрица закрутилась на месте, одежды ее взметнулись, голос сорвался в визг:
— Явись! Именем Асмодея, Гекаты и Триликой Дианы заклинаю тебя, явись!
Свечи вспыхнули и потухли.
Питер так и не узнал, какой номер должен был последовать за этим, но не сомневался, что не такой эффектный, как его собственный. В тот момент, когда погас свет, он резко раздвинул шторы.
В наступившей тишине отчетливо слышалось дыхание людей. Затем они все разом вскрикнули. Он понял, что его видят. Вообще, видели они не много. Его лицо и тело скрывались в тени, но вот белокурые взъерошенные волосы, приобретя потусторонний серебряный блеск (оттого, что в затылок ему светил месяц), были им заметны. Он еще не слышал ее голоса, но догадался, что это Кэтрин Мор то ли хрипло застонала, то ли всхлипнула, первой нарушив гробовую тишину.
Раз общество любителей фольклора собиралось в гостинице, неудивительно, что ее хозяйка принимала в этом активное участие. Сегодня она красовалась в бесформенном твидовом костюме и кроссовках и не напоминала себя вчерашнюю. Доктор приветствовал ее довольно холодно. Должно быть, накануне имел с ней беседу.
Вот кого Питер уж никак не ожидал встретить среди энтомологов, так это генерала Вольца. Тот пришел в костюме для верховой езды. Галифе делали его совсем квадратным. Здороваясь с Питером, он напомнил о своем приглашении посетить конюшню.
Действо смахивало на светскую вечеринку, а никак не на заседание научного кружка. Эти болтуны были либо жутко богаты, либо невероятно породисты, либо и то и другое вместе, и единственное, что объединяло их, — принадлежность к высшему обществу. Науками тут и не пахло. Питер, сдерживая зевоту, украдкой поглядывал на часы. Ему было не только скучно, но и досадно, что вечер прошел впустую. Он надеялся увидеть Кэтрин...
Вдруг дверь отворилась, и разговоры смолкли. На пороге стояла Тифани, в белой блузке с обнаженными плечами и короткой пышной юбочке красного цвета, открывавшей ее длинные стройные ноги. В руках она держала футляр с гитарой. Питер невольно залюбовался ею.
Все оборачивалось не так уж и скучно. Один из запасных планов Питера касался Тифани, и сейчас он решил заняться им вплотную и использовать шанс, который давала судьба и общество любителей фольклора. Когда Мартин подошел к нему вместе с Тифани, Питеру не понадобилось напрягать свой актерский талант — восхищение в его взгляде на девять десятых было неподдельным.
— Тифани Блейк, Питер Стюарт. — Мартин произнес его фамилию на французский манер, с ударением на "а". — Я же говорил, что вам повезло. — Он лукаво стрельнул глазами туда-сюда, и Питер мысленно послал его к черту. — Тифани сегодня будет петь. Она чудесно поет, и мы обожаем ее слушать.
Все расселись, а Тифани заняла место на низком стульчике перед камином. Вынув гитару из футляра, она положила ее на колени и стала, склонив голову к струнам, подстраивать инструмент.
— Как вы уже, наверное, догадались, мистер Стюарт, я исполняю народные баллады. — Тифани говорила теплым низким контральто. Она угадала смущение Питера, хоть он умело его скрывал. Оттого перестала улыбаться. — Баллады — это значительная часть фольклора. Но я не изучаю фольклор, мне просто нравится петь. Многие здесь интересуются магией, и я выбрала баллады о духах, привидениях, эльфах и прочих сказочных существах. Таких, оказывается, очень много. Сегодня я исполню несколько баллад.
Тифани запела, и ее мягкий, спокойный голос преобразился. Она никогда не училась пению, но от природы обладала хорошим слухом, чувством ритма и не боялась публики. Еще v нее было то, что нечасто встретишь и у профессионалов, — широкий певческий диапазон. Да и пела она с замечательным чувством, как настоящая народная певица.
Аплодировали горячо. Когда аплодисменты стихли, неожиданно для Питера началась дискуссия. Как оказалось, он их недооценивал. Некоторые из собравшихся и вправду были знатоками фольклора.
— Ну что же, — Мартин посмотрел на часы, — время заканчивать. Не будем злоупотреблять добротой миссис Адамс. Ее постояльцы хотят ночью спать. Еще что-нибудь, Тифани?
Девушка отбросила волосы с лица:
— Последняя баллада. На этот раз я уж загадаю вам загадку!
Это была старинная баллада «Беспокойный мертвец». По сюжету девушка, возлюбленный которой был убит на охоте, неустанно его оплакивала, отчего мертвый не мог найти покоя. Когда Тифани закончила, Питер почувствовал, как на затылке у него шевелятся волосы. Сказать, что она пела выразительно, значило не сказать ничего. Он пела так, будто сама целовала холодные губы мертвеца. Он все еще пребывал в оцепенении, когда стали раздаваться первые отклики. Предложений было много. Наконец мисс Девайс сказала:
— Тифани, мы не знаем. Подскажите нам ваши мотивы. Конечно, здесь идея о том, что мертвецам не нравится, если живые их излишне беспокоят, но...
— Это не мой выбор, — перебила Тифани. — Кэтрин предложила спеть эту балладу и послушать, что вы о ней думаете.
Все разом замолкли, а Питер очнулся. Он понял, что упоминание о Кэтрин Мор почему-то всех смутило. Что такого, размышлял он, если она помогла Тифани подготовиться к заседанию общества? Ведь это обычный дружеский жест. Мартин, с замерзшей на губах гримасой, первым нарушил тишину:
— Мы все страшно заинтригованы, Тифани. Рассказывайте.
Тифани, казалось, не заметила эффекта, который произвели ее слова о Кэтрин. Блестя глазами, она продолжала:
— Юноша умер, да? Вернее, его убили. Но в балладе не говорится за что и как.
— Наверное, вы спели не всю балладу, — предположила мисс Девайс.
Ее перебил генерал:
— Может, она сама его убила, эта его подружка. И теперь жалко стало. Вот почему она и плачет.
Это была оригинальная идея, и совсем в духе Вольца — он, конечно, всегда зрил в корень.
— Нет-нет. — Тифани прищелкнула языком. Питеру понравилось, как она это сделала, будто булькнула кипящая вода. — Хотя вы отчасти правы. Но все-таки посмотрите, что он у нее просит — воду из пустыни и кровь из камня. Похоже на рецепт для заговора, правда? Зачем ему это, когда его единственное желание — чтобы его оставили в покое? И в конце он говорит, что придет к ней, когда распустятся деревья, то есть весной. — Все оцепенело молчали. Она снова щелкнула язычком и пожала плечами. Один рукав блузки от этого движения соскользнул к локтю, и Питер на мгновение оглох. — ... конечно, со временем кое-что изменилось. Так, в некоторых версиях умирает, наоборот, девушка. Кэт говорит, что баллада напоминает ей Вильяма Руфуса и теорию Мюррей о боге, приносимом в жертву. Вольц решился спросить:
— Кого-кого теорию?
Все засмеялись, и это несколько разрядило обстановку.
— Гарри, прочтите хотя бы несколько книг по предмету, иначе мы будем вынуждены вас исключить, — насмешливо упрекнул Мартин. — Маргарет Мюррей — это авторитетный исследователь в области черной магии. Она предположила, что средневековое колдовство было пережитком язычества. Вы это знали?
— Нет, — храбро заявил Вольц.
Питер догадывался, почему они его терпят. Он был невежда, но не дурак. Подобно многим военным, читать он не любил, но на слух быстро все схватывал.
— Вильям Руфус, — нравоучительно продолжал тем временем Мартин, — это один из королей Англии, который погиб на охоте. Мюррей также причисляет его к дохристианским божествам и считает его смерть ритуальным убийством. Не все с этим согласны...
— Прямо как в балладе, — вставила мисс Девайс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23