Так что и нам нужно рыть глубже, гораздо глубже, так, чтобы найти всех!
Стариков был губернатором Поволжского округа. Этот хитрый лис сумел раскусить своего инспектора Федерального Агентства Безопасности, более того, переманить его на свою сторону. Неделю назад он во время очередного приезда в Москву по поводу заседания Верховного Совета поведал о своем открытии трем самым близким, избранным коллегам из гильдии генерал-губернаторов.
— Ладно, — решил Месяцев, выпив шампанское он прояснил мозги с помощью своего любимого напитка. — Теперь надо организовать все так, будто с ним произошел несчастный случай. Там... под машину попал, либо еще что-нибудь. Ну, не впервой, придумаете что-нибудь!
— Может лучше наоборот, закопать его где-нибудь в лесу, и всего делов? — предложил молодой мужчина в армейском пятнистом бушлате, но без знаков отличия, зять Месяцева Анатолий Молодечный.
— Дурак! Так они больше всполошатся, начнут его искать, копать под меня. Делайте как я велел! Чтобы все было натурально, портфельчик его говнястый не забудьте.
— Ясненько, — развел руками Шикунов. — Нет проблем.
Когда генерал и его свита покинули подвал Федор Шикунов сморщился, выплюнул жвачку и пробормотав себе под нос:
— А дерьмо Федору убирать, да? — склонился над щуплым телом своей жертвы. Он деловито осмотрели лицо трупа, потом шею, руки. Здесь он присвистнул и, сняв с руки своей жертвы часы, долго разглядывал их.
— Однако! Какой-то канцелярский придурок, а на руке настоящий «Ориент» с двумя нехилыми бирюликами.
Недолго подумав, он снял со своей руки фальшивый китайский «Лонжин» и защелкнул браслет на руке покойного.
— Махнем не глядя! — доброжелательно сказал завхоз покойнику, и кивнул двум вошедшим в подвал амбалам. — Берите его, повезем прокатиться.
* * *
Через неделю, поздно вечером, обычную квартиру в центре Новосибирска потревожил звонок во входную дверь.
— Кто там? — спросила невысокая, щупленькая женщина лет тридцати пяти, одетая во все темное, с явно покрасневшими и набрякшими после застарелых слез глазами.
— А Виктор Семенов здесь живет?
Женщина отперла дверь, за ней стоял очень высокий молодой человек лет тридцати, с большим, объемным пакетом в одной руке, и дипломатом в другой. Плечи позднего гостя явно намекали на его спортивное прошлое, а круглое, курносое лицо не портил даже большой, рваный шрам в углу рта, делающий его улыбку слегка перекошенной.
— Я из Москвы, Александр Рубежный. Мы с Виктором год назад были на стажировке в столице, немного подружились.
— Витя погиб неделю назад, — с трудом выговаривая слова произнесла вдова.
— Да что вы говорите! — приглушенно ахнул приезжий. Как-то незаметно, по сантиметру он протиснулся в прихожую, поставил дипломат. — А я тут всяких гостинцев вам привез, сейчас такие времена, с продуктами туго. Но у нас, в столице, с этим полегче.
После таких слов женщина не могла не пригласить позднего гостя.
— Проходите.
На звук голосов из соседней комнаты вышел серьезный, худосочный мальчишка лет двенадцати, в круглых очках. Выложив на стол обильный запас продуктов гость скинул куртку на спинку стула и, пока хозяйка наливала по чашкам чай, спросил.
— Как это произошло?
— Ни кто не знает, — вздохнула женщина. — Он задержался на работе, бухгалтер есть бухгалтер, такое было часто. Виктора нашли на пустыре за нашим домом, судя по всему он попал под машину. Как — неизвестно. Непонятно даже что он там делал, с работы он всегда возвращался с другой стороны. К тому же пока мы были на похоронах кто-то перевернул весь дом. Это было ужасно, все вывалено на пол, разгромлено...
— Вот как? Это интересно, — сказал Рубежный. — А что еще было странного за эти дни?
— Да... пожалуй, больше ничего...
— У вас часы такие же как были у моего отца, — неожиданно сказал мальчишка. Все это время он не отрываясь смотрел на запястье гостя.
— Да, верно, — согласился Александр, поднимая руку и так же всматриваясь в свои часы. — Мы брали их в одном спецраспределителе. Там как раз завезли большую партию конфискованного «Ориента».
— Когда папу привезли домой у него были другие часы.
— Какие?
Мальчишка ушел в свою комнату и вскоре вернулся с часами в руках.
— "Лонжин"? — удивился Рубежный. — Да, это явно не те часы.
Вскоре московский гость распрощался и ушел. Около подъезда его ждала машина, с виду самое обычное такси.
— В гостиницу, — велел Рубежный. Но не проехав и двух кварталов шофер сказал.
— Александр Иванович, по моему нас пасут.
Александр глянул в зеркало заднего вида и кивнул головой.
— Да, и весьма откровенно. Значит сейчас покатаемся по городу.
После этого он достал небольшую, явно нестандартную рацию и негромко скомандовал в микрофон.
— Второй, пристройтесь к нашему хвосту и проследите откуда он растет.
— Хорошо.
Через десять минут группа наружного наблюдения новосибирского ФСБ потеряла объект своего внимания. Габаритные огни «Волги» словно растворились в черноте небольшого, неосвещенного переулка, а когда «десятка» группы наблюдения миновав его вырвалась на освещенный проспект, ни один из движущихся по нему автомобилей не напоминал нужную им машину.
— Где он? Куда делся? — растерялся водитель.
— Назад, — скомандовал старший по группе, но все поиски были напрасны. — Черт, похоже это ловкачи высшей пробы.
— Столичные гастролеры, — сплюнул с досады шофер.
— Поехали на ковер, — велел, заранее сморщившись, глава наружки.
Спустя пять минут «десятка» остановилась у громадного здания бывшего обкома партии, ныне резиденции генерал-губернатора. В этот поздний час в здании горело только три окна дежурной части, да два окна на втором этаже.
Той же ночью в дверь врача-паталогоанатома Сергея Кузьмина постучали.
— Кто там? — хриплым с спросонья голосом отозвался доктор.
— Открывайте, ФСБ.
На такое предложение было опасно отвечать отказом. Не снимая цепочки Кузьмичев приоткрыл дверь.
— Документы покажите, — попросил он. Рассмотрев их он хмыкнул. — Ого, Москва, главное управление ФСБ. Заходите.
Рубежный не стал лить воду на мельницу, а сразу спросил:
— Это вы примерно неделю назад делали вскрытие тела Виктора Семенова, букхалтера канцелярии генерал-губернатора?
Кузьмичев наморщил лоб, потом согласно кивнул головой.
— Да, а что?
— Что послужило причиной его смерти? Не было ли чего особенного в этом деле?
Доктор поскреб свою всклокоченную бороду, потом сказал.
— Знаете, причину смерти установить было и легко, и трудно. Типичное дэтэпэ, но такое впечатление что его переехали как минимум раза три, и еще одно... — Кузьмичев прищурился. — На лодыжках ног остались темные пятна. Я как-то встречался с похожим случаем, лет семь назад братки пытали одного бизнесмена, у того не выдержало сердце. Так вот, похожие следы остаются после пыток электротоком.
— Это все?
Доктор пожал плечами.
— Пожалуй да.
— Ну что ж, огромное вам спасибо, и, пожалуйста, ни кому ни слова про этот разговор. Это в целях вашей же безопасности.
Поздние гости отбыли восвояси, а доктор ушел к себе в спальню, но еще долго не мог уснуть, проклиная свою черную, неблагодарную, и, как оказалось, еще и опасную работу.
* * *
Утром следующего дня вся столичная опергруппа Федерального Агентства Безопасности собралась в укромном мотеле в десяти километрах от города.
— Вчера в два часа ночи в здании администрации кроме обычных для этого времени людей бодрствовал только один человек. За теми окнами на втором этаже находился кабинет заместителя начальника ФСБ губернии подполковника Молодечного, — докладывал первый зам Рубежного капитан Васильев. Он с остальными пятью членами своей команды прибыл в город на пять дней раньше своего начальника.
— Он же по совместительству зять Месяцева, — дополнил его информацию сам Рубежный.
— Да, именно. У него даже кабинет не в здании ФСБ, а как раз напротив кабинета тестя. К нему они и поднялись.
— Хорошо, давайте-ка займемся другими действующими лицами в этой камарилье.
Перебирая фотографии Рубежный задержал в руках один из снимков.
— А это кто такой?
— О, весьма своеобразная личность в окружении губернатора. Некто Федор Шикунов. Фигура необычная для этой офицерской компании. Бывший боксер, в свое время сидел, сейчас явно в фаворе у генерала. Числится обычным завхозом, но ездит на «Джипе», в подчинении пять таких же как он головорезов. За глаза его все величают «интендантом». Есть предположение что он выполняет самую грязную работу, ту, за которую не хотят браться господа офицеры.
— Где-то я видел эту рожу, — пробормотал Рубежный. — Есть еще его снимки?
— Даже видео. Поставить?
— Давай.
Поглядывая на экран телевизора Рубежный продолжал перебирать фотографии.
— Стой! — внезапно вскрикнул он. — Перемотай-ка пленку назад! Останови!
Васильев перемотал пленку назад, Александр подошел поближе.
— Что это? — спросил он ткнув пальцем в экран. Васильев сначала подумал что это просто засветка.
— Блик. Солнце отразилось.
— Дай-ка еще чуть вперед.
Кадр сдвинулся, острый блик на экране исчез.
— Солнце было сзади? — рассуждал словно сам с собой Рубежный.
— Да.
— Есть еще фотокадры этого типа?
— Есть, но они не готовы.
— Мне нужна его левая рука. И как можно крупнее.
Штатный фотограф группы кивнул головой и удалился в ванну. Через полчаса они рассматривали большие, еще мокрые листы фотоснимков.
— Вот они, — сказал Рубежный с торжеством в голосе. — Блик был уж очень сильный. Бриллиантики сыграли на свету. «Ориент» Витьки Семенова, царство ему небесное. Безобиднейший был парень...
Рубежный машинально взглянул на следующую фотографию и замер, не договорив предложения. На снимке была запечатлена другая, правая рука личного завхоза генерал-губернатора. На его запястье была четко видна наколка — красный ромб с эмблемой спортивного клуба «Спартак». И майор наконец вспомнил, где он видел этого человека.
ЭПИЗОД 46
Это было в сыром, ветреном октябре две тысячи четвертого года. Рубежный тогда только начинал свою карьеру в ФСБ в бывшем Свердловске, ныне Екатеринбурге, и вызов к полковнику, начальнику областного управления, был для него событием чрезвычайным.
— Разрешите войти, товарищ генерал-майор? — спросил он заходя в кабинет.
— Проходи, Саша, садись.
У генерала Марусева была своеобразная манера обращаться к своим подчиненным по именам: Саша, Коля, Петя. При седой голове и общем добродушии тона это походило не на оперативное совещание, а на добродушный разговор отца с малыми детьми.
— Будет тебе, Саша, одно задание, довольно простое, но ответственное. Сегодня на десять часов назначен митинг протеста общественности против распространения наркотиков. Пройдет он на окраине города, в печально знаменитом Цыганском поселке...
Увидев удивленное лицо подчиненного начальник кивнул головой.
— Да-да, не удивляйся. Это не моя идея, и я бы его не разрешал, но... Раз губернатор дал согласие, то он состоится. Охрану обеспечивает милиция, а наше дело присмотреть за этим с точки зрения каких либо инцидентов. Возьмешь «Волгу», оператора, постоите в сторонке, поснимаете. На рожон не лезь, твое дело фиксировать все происходящее. Все ясно?
— Так точно! — козырнул Рубежный, хотя на самом деле ему ни черта не было понятно в этом странном задании. Лейтенант знал что митинги и демонстрации запрещены по всей стране еще с пятнадцатого июня, а тут вдруг такое странное мероприятие, и не где-нибудь в центре города, а на окраине, как раз в одном из очагов распространения этой самой заразы. Цыганский поселок состоял из полутора сотен многоэтажных дворцов цыганских наркобаронов, и более сомнительного метода для митинга протеста было не найти.
Все разъяснилось когда машина подъехала к пустырю на окраине Екатеринбурга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Стариков был губернатором Поволжского округа. Этот хитрый лис сумел раскусить своего инспектора Федерального Агентства Безопасности, более того, переманить его на свою сторону. Неделю назад он во время очередного приезда в Москву по поводу заседания Верховного Совета поведал о своем открытии трем самым близким, избранным коллегам из гильдии генерал-губернаторов.
— Ладно, — решил Месяцев, выпив шампанское он прояснил мозги с помощью своего любимого напитка. — Теперь надо организовать все так, будто с ним произошел несчастный случай. Там... под машину попал, либо еще что-нибудь. Ну, не впервой, придумаете что-нибудь!
— Может лучше наоборот, закопать его где-нибудь в лесу, и всего делов? — предложил молодой мужчина в армейском пятнистом бушлате, но без знаков отличия, зять Месяцева Анатолий Молодечный.
— Дурак! Так они больше всполошатся, начнут его искать, копать под меня. Делайте как я велел! Чтобы все было натурально, портфельчик его говнястый не забудьте.
— Ясненько, — развел руками Шикунов. — Нет проблем.
Когда генерал и его свита покинули подвал Федор Шикунов сморщился, выплюнул жвачку и пробормотав себе под нос:
— А дерьмо Федору убирать, да? — склонился над щуплым телом своей жертвы. Он деловито осмотрели лицо трупа, потом шею, руки. Здесь он присвистнул и, сняв с руки своей жертвы часы, долго разглядывал их.
— Однако! Какой-то канцелярский придурок, а на руке настоящий «Ориент» с двумя нехилыми бирюликами.
Недолго подумав, он снял со своей руки фальшивый китайский «Лонжин» и защелкнул браслет на руке покойного.
— Махнем не глядя! — доброжелательно сказал завхоз покойнику, и кивнул двум вошедшим в подвал амбалам. — Берите его, повезем прокатиться.
* * *
Через неделю, поздно вечером, обычную квартиру в центре Новосибирска потревожил звонок во входную дверь.
— Кто там? — спросила невысокая, щупленькая женщина лет тридцати пяти, одетая во все темное, с явно покрасневшими и набрякшими после застарелых слез глазами.
— А Виктор Семенов здесь живет?
Женщина отперла дверь, за ней стоял очень высокий молодой человек лет тридцати, с большим, объемным пакетом в одной руке, и дипломатом в другой. Плечи позднего гостя явно намекали на его спортивное прошлое, а круглое, курносое лицо не портил даже большой, рваный шрам в углу рта, делающий его улыбку слегка перекошенной.
— Я из Москвы, Александр Рубежный. Мы с Виктором год назад были на стажировке в столице, немного подружились.
— Витя погиб неделю назад, — с трудом выговаривая слова произнесла вдова.
— Да что вы говорите! — приглушенно ахнул приезжий. Как-то незаметно, по сантиметру он протиснулся в прихожую, поставил дипломат. — А я тут всяких гостинцев вам привез, сейчас такие времена, с продуктами туго. Но у нас, в столице, с этим полегче.
После таких слов женщина не могла не пригласить позднего гостя.
— Проходите.
На звук голосов из соседней комнаты вышел серьезный, худосочный мальчишка лет двенадцати, в круглых очках. Выложив на стол обильный запас продуктов гость скинул куртку на спинку стула и, пока хозяйка наливала по чашкам чай, спросил.
— Как это произошло?
— Ни кто не знает, — вздохнула женщина. — Он задержался на работе, бухгалтер есть бухгалтер, такое было часто. Виктора нашли на пустыре за нашим домом, судя по всему он попал под машину. Как — неизвестно. Непонятно даже что он там делал, с работы он всегда возвращался с другой стороны. К тому же пока мы были на похоронах кто-то перевернул весь дом. Это было ужасно, все вывалено на пол, разгромлено...
— Вот как? Это интересно, — сказал Рубежный. — А что еще было странного за эти дни?
— Да... пожалуй, больше ничего...
— У вас часы такие же как были у моего отца, — неожиданно сказал мальчишка. Все это время он не отрываясь смотрел на запястье гостя.
— Да, верно, — согласился Александр, поднимая руку и так же всматриваясь в свои часы. — Мы брали их в одном спецраспределителе. Там как раз завезли большую партию конфискованного «Ориента».
— Когда папу привезли домой у него были другие часы.
— Какие?
Мальчишка ушел в свою комнату и вскоре вернулся с часами в руках.
— "Лонжин"? — удивился Рубежный. — Да, это явно не те часы.
Вскоре московский гость распрощался и ушел. Около подъезда его ждала машина, с виду самое обычное такси.
— В гостиницу, — велел Рубежный. Но не проехав и двух кварталов шофер сказал.
— Александр Иванович, по моему нас пасут.
Александр глянул в зеркало заднего вида и кивнул головой.
— Да, и весьма откровенно. Значит сейчас покатаемся по городу.
После этого он достал небольшую, явно нестандартную рацию и негромко скомандовал в микрофон.
— Второй, пристройтесь к нашему хвосту и проследите откуда он растет.
— Хорошо.
Через десять минут группа наружного наблюдения новосибирского ФСБ потеряла объект своего внимания. Габаритные огни «Волги» словно растворились в черноте небольшого, неосвещенного переулка, а когда «десятка» группы наблюдения миновав его вырвалась на освещенный проспект, ни один из движущихся по нему автомобилей не напоминал нужную им машину.
— Где он? Куда делся? — растерялся водитель.
— Назад, — скомандовал старший по группе, но все поиски были напрасны. — Черт, похоже это ловкачи высшей пробы.
— Столичные гастролеры, — сплюнул с досады шофер.
— Поехали на ковер, — велел, заранее сморщившись, глава наружки.
Спустя пять минут «десятка» остановилась у громадного здания бывшего обкома партии, ныне резиденции генерал-губернатора. В этот поздний час в здании горело только три окна дежурной части, да два окна на втором этаже.
Той же ночью в дверь врача-паталогоанатома Сергея Кузьмина постучали.
— Кто там? — хриплым с спросонья голосом отозвался доктор.
— Открывайте, ФСБ.
На такое предложение было опасно отвечать отказом. Не снимая цепочки Кузьмичев приоткрыл дверь.
— Документы покажите, — попросил он. Рассмотрев их он хмыкнул. — Ого, Москва, главное управление ФСБ. Заходите.
Рубежный не стал лить воду на мельницу, а сразу спросил:
— Это вы примерно неделю назад делали вскрытие тела Виктора Семенова, букхалтера канцелярии генерал-губернатора?
Кузьмичев наморщил лоб, потом согласно кивнул головой.
— Да, а что?
— Что послужило причиной его смерти? Не было ли чего особенного в этом деле?
Доктор поскреб свою всклокоченную бороду, потом сказал.
— Знаете, причину смерти установить было и легко, и трудно. Типичное дэтэпэ, но такое впечатление что его переехали как минимум раза три, и еще одно... — Кузьмичев прищурился. — На лодыжках ног остались темные пятна. Я как-то встречался с похожим случаем, лет семь назад братки пытали одного бизнесмена, у того не выдержало сердце. Так вот, похожие следы остаются после пыток электротоком.
— Это все?
Доктор пожал плечами.
— Пожалуй да.
— Ну что ж, огромное вам спасибо, и, пожалуйста, ни кому ни слова про этот разговор. Это в целях вашей же безопасности.
Поздние гости отбыли восвояси, а доктор ушел к себе в спальню, но еще долго не мог уснуть, проклиная свою черную, неблагодарную, и, как оказалось, еще и опасную работу.
* * *
Утром следующего дня вся столичная опергруппа Федерального Агентства Безопасности собралась в укромном мотеле в десяти километрах от города.
— Вчера в два часа ночи в здании администрации кроме обычных для этого времени людей бодрствовал только один человек. За теми окнами на втором этаже находился кабинет заместителя начальника ФСБ губернии подполковника Молодечного, — докладывал первый зам Рубежного капитан Васильев. Он с остальными пятью членами своей команды прибыл в город на пять дней раньше своего начальника.
— Он же по совместительству зять Месяцева, — дополнил его информацию сам Рубежный.
— Да, именно. У него даже кабинет не в здании ФСБ, а как раз напротив кабинета тестя. К нему они и поднялись.
— Хорошо, давайте-ка займемся другими действующими лицами в этой камарилье.
Перебирая фотографии Рубежный задержал в руках один из снимков.
— А это кто такой?
— О, весьма своеобразная личность в окружении губернатора. Некто Федор Шикунов. Фигура необычная для этой офицерской компании. Бывший боксер, в свое время сидел, сейчас явно в фаворе у генерала. Числится обычным завхозом, но ездит на «Джипе», в подчинении пять таких же как он головорезов. За глаза его все величают «интендантом». Есть предположение что он выполняет самую грязную работу, ту, за которую не хотят браться господа офицеры.
— Где-то я видел эту рожу, — пробормотал Рубежный. — Есть еще его снимки?
— Даже видео. Поставить?
— Давай.
Поглядывая на экран телевизора Рубежный продолжал перебирать фотографии.
— Стой! — внезапно вскрикнул он. — Перемотай-ка пленку назад! Останови!
Васильев перемотал пленку назад, Александр подошел поближе.
— Что это? — спросил он ткнув пальцем в экран. Васильев сначала подумал что это просто засветка.
— Блик. Солнце отразилось.
— Дай-ка еще чуть вперед.
Кадр сдвинулся, острый блик на экране исчез.
— Солнце было сзади? — рассуждал словно сам с собой Рубежный.
— Да.
— Есть еще фотокадры этого типа?
— Есть, но они не готовы.
— Мне нужна его левая рука. И как можно крупнее.
Штатный фотограф группы кивнул головой и удалился в ванну. Через полчаса они рассматривали большие, еще мокрые листы фотоснимков.
— Вот они, — сказал Рубежный с торжеством в голосе. — Блик был уж очень сильный. Бриллиантики сыграли на свету. «Ориент» Витьки Семенова, царство ему небесное. Безобиднейший был парень...
Рубежный машинально взглянул на следующую фотографию и замер, не договорив предложения. На снимке была запечатлена другая, правая рука личного завхоза генерал-губернатора. На его запястье была четко видна наколка — красный ромб с эмблемой спортивного клуба «Спартак». И майор наконец вспомнил, где он видел этого человека.
ЭПИЗОД 46
Это было в сыром, ветреном октябре две тысячи четвертого года. Рубежный тогда только начинал свою карьеру в ФСБ в бывшем Свердловске, ныне Екатеринбурге, и вызов к полковнику, начальнику областного управления, был для него событием чрезвычайным.
— Разрешите войти, товарищ генерал-майор? — спросил он заходя в кабинет.
— Проходи, Саша, садись.
У генерала Марусева была своеобразная манера обращаться к своим подчиненным по именам: Саша, Коля, Петя. При седой голове и общем добродушии тона это походило не на оперативное совещание, а на добродушный разговор отца с малыми детьми.
— Будет тебе, Саша, одно задание, довольно простое, но ответственное. Сегодня на десять часов назначен митинг протеста общественности против распространения наркотиков. Пройдет он на окраине города, в печально знаменитом Цыганском поселке...
Увидев удивленное лицо подчиненного начальник кивнул головой.
— Да-да, не удивляйся. Это не моя идея, и я бы его не разрешал, но... Раз губернатор дал согласие, то он состоится. Охрану обеспечивает милиция, а наше дело присмотреть за этим с точки зрения каких либо инцидентов. Возьмешь «Волгу», оператора, постоите в сторонке, поснимаете. На рожон не лезь, твое дело фиксировать все происходящее. Все ясно?
— Так точно! — козырнул Рубежный, хотя на самом деле ему ни черта не было понятно в этом странном задании. Лейтенант знал что митинги и демонстрации запрещены по всей стране еще с пятнадцатого июня, а тут вдруг такое странное мероприятие, и не где-нибудь в центре города, а на окраине, как раз в одном из очагов распространения этой самой заразы. Цыганский поселок состоял из полутора сотен многоэтажных дворцов цыганских наркобаронов, и более сомнительного метода для митинга протеста было не найти.
Все разъяснилось когда машина подъехала к пустырю на окраине Екатеринбурга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42