— И долго придется ждать?
— Не знаю, — опять пожал плечами Тоцкий. — Мне помнится, вы говорили, что Ловчий вам неделю давал.
— Хотелось бы пораньше, чтобы времени не терять, — с досадой выдохнул Шторм.
— Ничего не поделаешь, придется ждать.
Сев в машину, они до самого отделения милиции больше не перекинулись ни словом, но, заехав в поселок, Шторм изъявил желание и дальше сопровождать Тоцкого. Ему было интересно посмотреть на место, где волки растерзали Камила.
У Смольникова известие вызвало возглас удивления.
— Как?! Еще один?! — вырвалось у него. — Интересно, кто же на этот раз?
— Мой помощник, — с унылым видом ответил ветеринар. — Вышел выгулять щенят и попался.
Смольников выразил Тоцкому соболезнование и приказал оперативно-следственной группе немедленно выехать на место происшествия. Через пятнадцать минут они уже были там.
Ветер усилился, и снегопад стал таким плотным, что даже с помощью сильных электрических фонариков едва удалось найти труп Камила: он был почти полностью занесен снегом, видны были только левая нога и часть бедра.
Удивительно, но волчат снегом не занесло. Наверное, потому, что они лежали на участке тропы, который возвышался небольшим холмом, и ветер обдувал его со всех сторон. Камил же лежал ниже, и снег, попав в воздушный поток завихрения, мягко оседал на него. Раскидав снег и оценив ситуацию, следователи сначала пришли в некоторое замешательство. Все они задались естественным вопросом: на кой черт этому кретину понадобилось выгуливать щенят в такую сумасшедшую погоду? При более тщательном осмотре они убедились, что характер нападения животных в этот раз не соответствует прежним нападениям, из чего следователи сделали вывод, что напали на Камила другие волки.
— Я не смог их разглядеть как следует, — напропалую врал Тоцкий, — они, увидев меня, сразу бросились наутек. Ну, а я так и не успел, погиб мой помощник!
— А вы как здесь оказались, Станислав Григорьевич? — спросил Смольников.
— Я как раз собирался домой идти, вышел из питомника и вдруг слышу крик. Сюда прибежал, а тут… — развел он руками. — Вот!..
— Понятно.
Рассматривая убитых щенков, следователи пришли к выводу, что они очень похожи на волчат.
— А откуда у вас волчата, Станислав Григорьевич? — напрямую спросил Смольников.
— Читинские охотники подарили, — не раздумывая, ответил Тоцкий. — Вот, наверное, из-за них волки и напали на моего помощника.
— Так почему же они тогда убили волчат? — удивился Смольников.
— Думаю, волчата бросились защищать моего помощника, — делая сосредоточенное лицо, ответил ветеринар. — Они-то ведь уже малость дрессированные и приучены к тем, кто их кормит.
— Понятно. У вашего помощника родственники есть? Я слышал, он из бывших заключенных. Я не ошибся, Алексей Николаевич? — обратился Смольников к Шторму.
— Нет, не ошиблись.
— Про родственников ничего не знаю, — ответил ветврач, — мне он не говорил о них.
— А как же хоронить его будете?
Ветеринар дернул плечами:
— Как-нибудь похороним.
— Что-то на вашу колонию, Алексей Николаевич, прямо напасть какая-то! — снова обратился следователь к Шторму. — Не только работники гибнут, но и бывшие заключенные, будто приговорены невидимой черной силой!
— И вам такая мысль в голову пришла?! — изобразил на лице удивление полковник. — Оказывается, я не одинок в своем предположении! Надо же!.. Вот скажите, чем это объяснить?
— Не знаю, — пожал плечами Смольников. — Возможно, есть что-то, заставляющее нас так думать.
Труп Камила погрузили на носилки, и тут ветеринар увидел, что по приказу Смольникова в целлофановый мешок складывают убитых волчат. Это для него явилось неожиданностью, он предполагал, что их оставят на месте.
— А волчат зачем забираете, Петр Алексеевич? — недовольно спросил он Смольникова. — Я бы их и сам похоронил!
— А мы их не хоронить забираем.
— А для чего?
— Ну мало ли что, — ответил следователь, — по факту убийства, пусть даже дикими животными, Станислав Григорьевич, следствие должно располагать всеми материалами, найденными на месте происшествия.
У Тоцкого неприятно защекотало внутри.
Он не ожидал такого действия со стороны следователя и почувствовал надвигающуюся опасность, но было поздно. Оперативно-следственная группа уже удалялась, и ничего нельзя было предпринять. Попрощавшись со Смольниковым, он вместе с начальником колонии сел в его служебную машину, и они отправились домой.
Глава 7
Встреча Шторма с Ловчим произошла почти через сутки, но начальник колонии даром времени не терял. В его исправительно-трудовом учреждении полным ходом шла подготовка к карантину. Вместо восьмисот-тысячи человек, как планировалось, было инфицировано две тысячи заключенных, то есть две трети от общего количества находящихся в колонии людей. Разумеется, ни один тюремный госпиталь не мог принять такое количество больных, поэтому по распоряжению Министерства внутренних дел совместно с Министерством здравоохранения из разных больничных организаций в нее было направлено около двух десятков врачей-инфекционистов высшей категории, которым предстояло остановить стремительное распространение туберкулеза среди заключенных.
Как и предполагал Шторм, вместо комиссии по расследованию массового побега заключенных и расстрела ими работников колонии прибыл всего один человек — следователь по особо важным делам подполковник Куницын. К счастью для начальника колонии, он оказался на редкость добросовестным пропойцей.., или его просто напугала эпидемия.
Он набрался еще в дороге, поэтому при встрече со Штормом и оперативниками едва ворочал языком. Как и следовало ожидать, следователь из Генеральной прокуратуры ограничился представленными ему работниками оперативной службы материалами, не проведя своего расследования. Зато пьянству с оперативниками Куницын предался с особой самоотдачей. По всему было видно, что такие командировки для подполковника — сущий рай.
Вечером, усадив его в междугородный автобус, следовавший через поселок, оперативники отправили его туда, откуда он приехал.
На следующее утро Тоцкий сообщил полковнику, что Ловчий приезжал к нему осведомиться, почему вторые сутки не появляется Камил.
— Я ему сказал, что вы желаете с ним встретиться, Алексей Николаевич, — добавил ветеринар. — И сказал также, чтобы встреча произошла на его территории. Должны же мы узнать, где у них берлога! Мне кажется, я правильно поступил, как вы считаете?
— Правильно. А как он отреагировал?
— Сказал, что вечером пришлет за вами своего человека.
— Домой? — насторожился начальник.
— Нет, ко мне в питомник, — успокоил его ветеринар. — Вечером зайдете ко мне, чтобы я не искал вас, да и лишний раз не рисовался на глазах у ваших работников, хорошо?
— Договорились.
Вечером полковник отпустил водителя служебной машины домой, а сам отправился в питомник, где его уже ждал человек от Ловчего.
Это был личный шофер вора в законе, и полковник сразу его узнал. Они отправились на машине Ловчего в Великий Бор на дачу вора.
Первый, кого увидел Шторм, был Золотой и с ним вся его беглая братва, включая Светлова.
Встретили они своего бывшего «хозяина» очень бурно, но появление Ловчего всех остудило.
И все равно начальнику колонии было не по себе. Он хоть и представлял себе встречу с беглыми блатными и их реакцию на его появление, но не думал, что его так заденет за живое пренебрежительное и циничное отношение к нему ворья.
Выслушав несколько издевательских высказываний в свой адрес, он приступил к делу, не дожидаясь, когда они сами начнут задавать вопросы. Пройдя в большую гостиную по приглашению Ловчего и сев за стол, полковник обвел бандитов пристальным взглядом.
— Начну с того, братцы уголовнички, — заговорил он панибратским тоном, — что взять вам нахрапом Копины Чары не удастся.
— Это почему же? — сразу спросил Ловчий.
— Потому что система сигнализации хранилищ на прииске отключается в шахте глубоко под землей, — бесстрастно ответил Шторм. — К тому же она снабжена каким-то засекреченным кодом, работающим по принципу «свой — чужой», который знает лишь пара человек. Даже если вам и удастся спуститься в шахту с сигнализацией, то при малейшей ошибке с ее отключением сразу блокируется выход из шахты, и вы там будете париться до тех пор, пока за вами не приедет охрана с милицией.
Шторм заметил, как у бандитов округлились глаза.
— Да-да! Вы думали, это так просто? — сказал он. — Я вас предупреждал, что ваша затея сравнима с самоубийством. Так что ничего у вас не получится, — тяжело вздохнул он и после непродолжительной паузы многозначительно добавил:
— Если это дело вы не доверите мне!..
— Как это понимать? — удивленно поднял брови Ловчий.
— Мне кажется, я знаю, как взять из хранилищ алмазы, не отключая сигнализации.
Бандиты, раскрыв рты, уставились на Шторма.
— Ты, начальник, волшебник, что ли? — скривил губы Золотой.
— Нет, не волшебник! Но повторяю: я знаю, как взять алмазы из хранилищ.
Воцарилась пауза.
— Судя по тому, что вы замолчали, у вас есть какие-то условия к нам, прежде чем вы расскажете о своем плане, — сказал Ловчий. — Я вас правильно понял?
— Правильно.
— Какие еще условия, мент? — блеснул золотыми коронками Золотой, поглаживая рукой голову Светлова. — Ты хочешь, чтобы я этому пареньку голову отрезал?
— Не торопись, Антон, — осадил его Ловчий, — пусть скажет об условиях. Ты же понимаешь, что с такой сигнализацией нам не справиться. Давай послушаем его.
— Вот именно, Золотой, послушай сначала меня, — сказал начальник колонии. — Я многого не запрошу, и не торопись снимать Светлову голову: он еще может вам послужить в качестве заложника.
В ответ на последнюю реплику офицера бандиты ехидно усмехнулись. Светлов же опустил глаза.
— Говорите, Алексей Николаевич, каковы ваши условия? — обратился к полковнику Ловчий.
— Первое мое условие… Это скорее даже не условие, а просьба, — поправился Шторм.
— Мы вас внимательно слушаем.
— Мне нужны два паспорта — один для меня, а другой для Тоцкого. Точнее, даже не два, а четыре: один для гражданина России, а другой для загранпоездки.
— Считайте, что они у вас есть, — будто пропел Ловчий. — Еще что?..
— После успешного завершения дела мне и Тоцкому за разработку плана пятьдесят процентов общей стоимости алмазов.
— Пятьдесят?! — взревели бандиты.
— Пятьдесят и ни процента меньше, — повысил голос полковник. — У вас, граждане жулики, есть и другие доходы, на которые вы можете жить безбедно. А у меня никакого дохода, кроме мизерной зарплаты, нету, так что мое условие — пятьдесят процентов!
— Так зачем же ты, начальник, тогда в менты пошел? — ухмыльнулся Золотой. — Стал бы, как мы…
— Не твое дело, кем я стал, Золотой, — спокойно сказал Шторм. — Ну так как? Принимаете мое условие?.. Учтите, без моей помощи вы не сможете разбогатеть на несколько десятков миллионов долларов.
Последняя фраза оказалась самой весомой, и бандиты задумались. Тишину нарушил Ловчий:
— Хорошо, Алексей Николаевич, мы принимаем ваши условия. Только вот мне хотелось бы услышать от вас: как вы собираетесь обменять алмазы на деньги и почему доверяете нам в дележе? Ведь мы можем кинуть вас, Алексей Николаевич, и оставить вообще ни с чем. У вас имеется какой-то запасной ход, который не позволит вам быть обманутым?
— Вы предусмотрительны, — спокойно отреагировал Шторм.
— Тогда я хотел бы выслушать вас, иначе мы просто не сможем договориться, Алексей Николаевич, — твердо произнес Ловчий. — Мы должны знать, чего нам ожидать от вашего запасного хода.
— Здравомыслящий человек никогда не откроет свой козырь. Вы это должны понимать!
Ловчий сверлил Шторма взглядом.
— А вы не думаете, Алексей Николаевич, что вы можете отсюда и не выйти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42