У тебя, кстати, что-то тикает в шлеме.
Я б удивился, если бы там ничего не тикало.
– Это капают мои слезы, Ксения. Свет твоего окна для меня погас…
В припадке нежности Ксения стала осыпать мое лицо поцелуями. Я нанес ответный поцелуй. И понеслось…
Я напрочь забыл о времени. То, что мы творили на кровати от «Ангелины», словами, жестами, символами передать невозможно. Если вам очень хочется узнать, купите за доллар тот самый журнал у нищего, и то вряд ли вы почувствуете всю силу нашей любви. Могу порекомендовать еще «Спид-Инфо», может, тогда вы что-нибудь поймете. Скажу одно: прицепить мои ноги наручниками к люстре могла только фантазерка Ксения…
Все оборвалась так же резко, как и началось. В тот момент, когда я застонал в блаженстве, полностью готовый к финальному броску, прогремел выстрел…
РЕКЛАМА
«Если вы спросите у моей киски, что может быть лучше „Вискас“, я вынуждена буду вызвать психиатрическую бригаду. Уж извините, а на будущее запомните, что кошки не разговаривают».
Глава 6
Я открыл глаза.
– Успокойся, милый. – Ксения держала в руке дымящийся «ТТ». – Он подглядывал.
Приподняв голову, я увидел лежащее на пороге тело. «Четыре – ноль, – промелькнула мысль. – Остался один. А время? Сколько у меня времени?!» Стрелки замерли на половине шестого. «Ну, мать-перемать, говорили тебе, Флавиан, что налоги и бабы доведут до цугундера. Дорисковался, гаденыш».
– Быстрее, Ксения. Надо найти выход. Осталось полчаса.
– Как не хочется уходить. Может, поговорим о твоей философии?
– Извини, силы уже не те. Увы, не мальчик.
– Так и я ж не девочка. Помогу.
– Между прочим, наш Петруша имел счастье наблюдать процесс в прямом эфире, – указал я на объективчик. – Слюной небось изошел старикан. Надо было жвачкой камеру залепить.
Ксения рассмеялась.
– Жалко, ты раньше не сказал. Мы б такое шоу устроили…
Бог мой, что еще можно устроить, я просто не представляю.
– Погоди… – Ксения поднесла пальчик ко лбу. – Этот самозванец, он хоть намекнул тебе, где должен находиться выход?
– Вроде нет.
– Не спеши, вспомни. Может, какие-нибудь подсказки или указания. Ведь просто послать тебя на смерть, не дав ни малейшего шанса, глупо.
Я помнил наш диалог с царем слово в слово.
– Нет, Ксения, никаких подсказок. Сказал, что мои предшественники погибли, потому что не хотели думать.
– Думать? – Ксения внимательно посмотрела на меня, а затем лихорадочно потерла виски. – Думать? Сейчас, Флавиан, сейчас. Ты смотрел «Криминальное чтиво» Тарантино? С Траволтой, Уиллисом и Терман?
– Нет, я предпочитаю «Бриллиантовую руку» Гайдая. С Никулиным, Папановым и Мироновым. Но я тебя не понимаю, Ксения. При чем здесь «Чтиво»?
– Видишь ли, там есть такой эпизод. Два бандюги убивают нечаянно в своей машине человека. Башку ему простреливают. Они в панике, они не знают, что делать. Ведь их могут арестовать. Надо что-то срочно придумать. Но они не могут – не дано. И тогда они вызывают третьего, умеющего думать и не раз выручавшего их своими советами. Тот приезжает, думает и находит выход! Труп надо закопать, а машину вымыть! И все! Тебе тоже надо только подумать.
Я смотрю на Ксению глазами неандертальца, впервые увидевшего посудомоечную машину. Какой же я кретин! Но Ксения…
– Вспомни классику, Флавиан. Эдгар По, Конан Доил.
– Блатные?
– Нет, но в законе. Если хочешь что-то спрятать, положи это на самое видное место. Вот и вся разгадка. У нас есть еще двадцать пять минут.
– Я все понял. На некоторых дверях висят таблички. С цифрами либо с названиями. Значит, надо внимательно посмотреть на таблички.
– Кажется, я видела нужную дверь. – Ксения решительно встает с кровати. – Там, на втором этаже. «Экзит» – это ведь по-английски «выход»?
– Точно.
– Значит, все правильно. Когда я искала тебя, то случайно наткнулась.
Сейчас многие дома проектируются именно так. Парадный вход через бельэтаж.
– Так что ж мы ждем? Быстрее! Где ключи от наручников?
Еще пять бесценных минут уходят на сборы.
Перед выходом я внимательно осмотрел застреленного Ксенией охотника. Он был маленький, не низкий, а именно маленький и толстый, как пингвин. Костюмчик сафари, пробковая шляпа, шорты и кроссовки. Бензопила «Дружба». Хорошая машинка, лесоруб. Пушки, что ли, не нашлось? Или потерял?
Пуля Ксении вошла точно в левый желудочек сердца. Очень метко для положения, из которого был произведен выстрел.
– Ну, что же ты, Флавиан? – Ксения уже стояла в коридоре, нетерпеливо похлопывая по своему «АК».
– А шляпка, Ксения?
– Мне она больше не нужна. Никакой перхоти.
Внезапное подозрение пронзает мозг. Я смотрю Ксении прямо в глаза и тихонько спрашиваю:
– Послушай, Ксюша, все эти совпадения… Мебель от «Ангелины», слишком меткий выстрел, твое неожиданное появление здесь… А ты, часом, не заслана? В смысле не подложена под меня?
Ксения опускает автомат, растерянно хлопает ресничками:
– Не знаю, Флавиан, но, кажется, нет. Хотя по нашей жизни все может быть.
– Вот именно. И не ждет ли меня там, за дверьми, мелкая каверза? Ведь я тебе все как на духу. По своей природной простоте…
– Что ты, Флавиан! Мы же любим друг друга. Посмотри на меня. Смогу ли я предать любимого человека даже ради денег?
– А если в валюте?
– Еще не придумано такой валюты.
– А евроденьги?
– Глупости. Любовь не купишь за евроденьги.
– Ну, ладно. Верю. Пока. Ты ведь сейчас со мной пойдешь?
– Конечно, но зачем ты пристаешь ко мне с этими глупыми вопросами? Только время теряешь.
Я забираю у Ксении автомат, и мы бежим вперед. Она прекрасна. Легкий румянец, распущенные волосы, алые губы от «Макс-фактор». Да, Ксюшин бюст мог бы украсить экспозицию Лувра или Эрмитажа.
Мы снова в холле.
– Туда! – Ксения довольно уверенно ориентируется в лабиринтах.
Лестница на второй этаж. Отлично, мы успеваем. А уж когда я сниму шлем…
На втором этаже тоже холл, только немного другой планировки. Он чем-то напоминает круглую арену, по краю которой возвышаются колонны с лампочками.
Между некоторых колонн видны контуры дверей. Мы начинаем поиск нужной, следуя по часовой стрелке.
– «Кафе», «Комната для переговоров („стрелок“)», «Голосуй, не то проиграешь», «Бизнес-холл», черт, когда же «Экзит»?
– Я видела, видела! – Уверенность Ксении вселяет в меня надежду. – Мы почти у цели, Флавиан!
Последняя дверь. Есть! Четыре желанные буквы:
«EXIT». Выход! Победа! Звенит гимн из «Рокки – 1, 2, 3, 4, 5». В душе, конечно. Сейчас я сделаю два с половиной шага и вскину руки! Ура!
Резкий удар по печени. Разумеется, моей. Ногой. Из-за колонны. Подло и больно. Я пойман на встречном движении и не успеваю выдохнуть. Грубейшая ошибка. Я забыл о страховке, слишком близка была цель.
Кувыркаясь, я вылетаю в центр арены и, потирая бок, встаю на ноги. Ничего, сейчас разберемся по понятиям.
– Ну, вот мы и встретились, Бешеный по кличке Меченый!
Щуря глаза, я смотрю в направлении голоса. Кто это там гавкает?
– С тобой, желтая макака, не гавкает, а разговаривает Султан Урылов. Слыхал о таком?..
РЕКЛАМА
«На этом месте могла бы быть ваша реклама». Приводим расценки на рекламу в романе «Двойной угар»: один печатный знак – 10 у.е.
Товары и услуги, рекламируемые в романе, подлежат обязательной сертификации.
Глава 7
Интересный нынче денек, однако. Прямо вечер встречи. Сначала Ксения с автоматом, теперь Султанчик с домкратом. Шучу. Это так, для рифмы. Он и без домкрата красив. Здорово его, однако, разнесло за эти годы. Кроме пестрой юбки-трусов с иероглифами, я не замечаю на Султане никакой одежки. Как будто купить негде. Сходил бы в «Литлвудс».
Его затылок мягко выбрит, а волосы завязаны в тугую длинную косу. Ну что за мужики пошли? То серьги в уши, то косы, то юбки. Скоро до «Тампаксов» дело дойдет.
Автомат лежит возле заветной двери. За спиной Султана. Потерялся. Жаль, очень жаль. Именно сейчас мне нужна горячая поддержка.
Ксения в ужасе замерла у соседней колонны. Где пистолет-то, дура? В номере небось забыла? Эх…
Султан мерзко кривит губы. Затем поворачивается к ближайшей колонне и начинает размеренно лупить по ней ногой. После каждого удара пол подо мной вздрагивает. Султан даже не морщится, будто у него не нога, а отбойный молоток. По башке бы себя лучше побил.
– Султан, когда в моем подвале дворники заколотят дверь, я тебя непременно позову. А сейчас извини, у меня делишки кое-какие. Был рад встретиться.
Если что, звони.
Урылов отталкивается от колонны и прыгает в центр освещенного круга.
– Нет, Бешеный. Халява не проскочит. Ведерко с молоком не забыл?
– То, из-за которого ты убил хозяина коровы?
– Хозяин объелся «Милки Уэй», я его пальцем не тронул. Так вот. Меченый, я-то не забыл. Как насчет продолжить базар?
– Легко, Султанчик, легко! Завтра в полдень возле монастыря. Сегодня у меня день расписан буквально по минутам. Не веришь, позвони секретарю.
– Никаких завтра. Я слишком долго ждал этого момента. И сама судьба свела нас сегодня.
Только тут я замечаю в ухе Султана знакомый микрофончик, от которого тянется проводочек к юбочке. Пятый охотник. Безо всякого оружия. Впрочем, зачем такому оружие? От одной видухи вытошнит. Я понимаю, что от поединка не отвертеться. Мало того, нельзя попускать ударов в голову. Замкнет еще какой-нибудь проводочек, вот потеха будет. А что у нас на табло? О-о-о!
«Цигель-цигель». На финальный поединок отпущено пятнадцать минут.
Вспоминается классика. За пятнадцать минут в стране добывается, выпускается, сходит с конвейера, спускается со стапелей… Но хватит ли этого времени на малого в юбке? Особенно принимая во внимание, что у него не башка, а силикатный кирпич.
Султан-кирпич смотрит прямо в мои глаза. Я не отвожу взгляда. Имидж – ничто, жажда – все. Не дай себе заглохнуть. Я полагаю, что победы по очкам не получится. Один из нас с ринга не уйдет.
Ксения опустилась на пол и закрыла глаза руками.
– Это кто? – Султан кивает на мою спутницу.
– Так, журналистка. – Я решил не впутывать Ксению в свои проблемы. – Хочет написать репортаж об охоте на людей. Ты не волнуйся. Султан, она под псевдонимом напишет.
Султан отворачивается от Ксении, встает в боевую позицию и, показав свои локти, пренебрежительно наклонив голову, легкой поступью бронтозавра шагает прямо на меня.
Я успеваю скинуть куртку, чтобы та не стесняла движений, и показываю Султану… Хм, ну, в общем, показал и показал.
Первый раунд. Для начала попробуем уже проверенный «за-ши-бу». В связке с двойным «акселем». Н-на! Просто смешно. Кирпич даже не улыбнулся. Как шел, так и идет. Такое ощущение, я ударил ногой по гранитному бюсту дважды героя социалистического труда.
Когда герой наконец дошел, его нога, только что бившая колонну, начинает бить меня. Но я, извините, тоже не пацан зеленый. За мной девять раскрытых грабежей и убийств. Я Яшку Шустрого брал… Ой, это не по теме.
Короче, блокируем! По-тихому, по-малому. По-большому еще рано. Каждый мой блок – маленький шедевр рукоделия.
Только без рукосуйства, Султан, без рукосуйства! Легче, легче!
Приходится упасть. По просьбе трудящихся. Зубы целы? Це-е-лы. «Еще мой дедушка, зубной врач, применял для их укрепления соду». Но я-то где живу?
«Блендамед», стоять насмерть!
А что там у нас на арене? О, на арене какие-то непонятные дела! Был бы рефери, давно бы прекратил бой за явным преимуществом одной из сторон. К счастью, у нас бой без правил. Восьмиугольник.
Я закручиваю тройной «сальхов» с поддержкой партнера. Неплохо, бюст чуть пошатнулся. Но тут же ответил таким наборчиком, что снова срочно приходится упасть. А я лягу-прилягу…
Но лежать на полу – смерти подобно! Султан грозно топает ногами и норовит попасть грязной пяткой в лицо. Глаза у него добрые-добрые, а лобная кость – широкая-широкая. Лежать на цементном полу холодно и унизительно, а посему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Я б удивился, если бы там ничего не тикало.
– Это капают мои слезы, Ксения. Свет твоего окна для меня погас…
В припадке нежности Ксения стала осыпать мое лицо поцелуями. Я нанес ответный поцелуй. И понеслось…
Я напрочь забыл о времени. То, что мы творили на кровати от «Ангелины», словами, жестами, символами передать невозможно. Если вам очень хочется узнать, купите за доллар тот самый журнал у нищего, и то вряд ли вы почувствуете всю силу нашей любви. Могу порекомендовать еще «Спид-Инфо», может, тогда вы что-нибудь поймете. Скажу одно: прицепить мои ноги наручниками к люстре могла только фантазерка Ксения…
Все оборвалась так же резко, как и началось. В тот момент, когда я застонал в блаженстве, полностью готовый к финальному броску, прогремел выстрел…
РЕКЛАМА
«Если вы спросите у моей киски, что может быть лучше „Вискас“, я вынуждена буду вызвать психиатрическую бригаду. Уж извините, а на будущее запомните, что кошки не разговаривают».
Глава 6
Я открыл глаза.
– Успокойся, милый. – Ксения держала в руке дымящийся «ТТ». – Он подглядывал.
Приподняв голову, я увидел лежащее на пороге тело. «Четыре – ноль, – промелькнула мысль. – Остался один. А время? Сколько у меня времени?!» Стрелки замерли на половине шестого. «Ну, мать-перемать, говорили тебе, Флавиан, что налоги и бабы доведут до цугундера. Дорисковался, гаденыш».
– Быстрее, Ксения. Надо найти выход. Осталось полчаса.
– Как не хочется уходить. Может, поговорим о твоей философии?
– Извини, силы уже не те. Увы, не мальчик.
– Так и я ж не девочка. Помогу.
– Между прочим, наш Петруша имел счастье наблюдать процесс в прямом эфире, – указал я на объективчик. – Слюной небось изошел старикан. Надо было жвачкой камеру залепить.
Ксения рассмеялась.
– Жалко, ты раньше не сказал. Мы б такое шоу устроили…
Бог мой, что еще можно устроить, я просто не представляю.
– Погоди… – Ксения поднесла пальчик ко лбу. – Этот самозванец, он хоть намекнул тебе, где должен находиться выход?
– Вроде нет.
– Не спеши, вспомни. Может, какие-нибудь подсказки или указания. Ведь просто послать тебя на смерть, не дав ни малейшего шанса, глупо.
Я помнил наш диалог с царем слово в слово.
– Нет, Ксения, никаких подсказок. Сказал, что мои предшественники погибли, потому что не хотели думать.
– Думать? – Ксения внимательно посмотрела на меня, а затем лихорадочно потерла виски. – Думать? Сейчас, Флавиан, сейчас. Ты смотрел «Криминальное чтиво» Тарантино? С Траволтой, Уиллисом и Терман?
– Нет, я предпочитаю «Бриллиантовую руку» Гайдая. С Никулиным, Папановым и Мироновым. Но я тебя не понимаю, Ксения. При чем здесь «Чтиво»?
– Видишь ли, там есть такой эпизод. Два бандюги убивают нечаянно в своей машине человека. Башку ему простреливают. Они в панике, они не знают, что делать. Ведь их могут арестовать. Надо что-то срочно придумать. Но они не могут – не дано. И тогда они вызывают третьего, умеющего думать и не раз выручавшего их своими советами. Тот приезжает, думает и находит выход! Труп надо закопать, а машину вымыть! И все! Тебе тоже надо только подумать.
Я смотрю на Ксению глазами неандертальца, впервые увидевшего посудомоечную машину. Какой же я кретин! Но Ксения…
– Вспомни классику, Флавиан. Эдгар По, Конан Доил.
– Блатные?
– Нет, но в законе. Если хочешь что-то спрятать, положи это на самое видное место. Вот и вся разгадка. У нас есть еще двадцать пять минут.
– Я все понял. На некоторых дверях висят таблички. С цифрами либо с названиями. Значит, надо внимательно посмотреть на таблички.
– Кажется, я видела нужную дверь. – Ксения решительно встает с кровати. – Там, на втором этаже. «Экзит» – это ведь по-английски «выход»?
– Точно.
– Значит, все правильно. Когда я искала тебя, то случайно наткнулась.
Сейчас многие дома проектируются именно так. Парадный вход через бельэтаж.
– Так что ж мы ждем? Быстрее! Где ключи от наручников?
Еще пять бесценных минут уходят на сборы.
Перед выходом я внимательно осмотрел застреленного Ксенией охотника. Он был маленький, не низкий, а именно маленький и толстый, как пингвин. Костюмчик сафари, пробковая шляпа, шорты и кроссовки. Бензопила «Дружба». Хорошая машинка, лесоруб. Пушки, что ли, не нашлось? Или потерял?
Пуля Ксении вошла точно в левый желудочек сердца. Очень метко для положения, из которого был произведен выстрел.
– Ну, что же ты, Флавиан? – Ксения уже стояла в коридоре, нетерпеливо похлопывая по своему «АК».
– А шляпка, Ксения?
– Мне она больше не нужна. Никакой перхоти.
Внезапное подозрение пронзает мозг. Я смотрю Ксении прямо в глаза и тихонько спрашиваю:
– Послушай, Ксюша, все эти совпадения… Мебель от «Ангелины», слишком меткий выстрел, твое неожиданное появление здесь… А ты, часом, не заслана? В смысле не подложена под меня?
Ксения опускает автомат, растерянно хлопает ресничками:
– Не знаю, Флавиан, но, кажется, нет. Хотя по нашей жизни все может быть.
– Вот именно. И не ждет ли меня там, за дверьми, мелкая каверза? Ведь я тебе все как на духу. По своей природной простоте…
– Что ты, Флавиан! Мы же любим друг друга. Посмотри на меня. Смогу ли я предать любимого человека даже ради денег?
– А если в валюте?
– Еще не придумано такой валюты.
– А евроденьги?
– Глупости. Любовь не купишь за евроденьги.
– Ну, ладно. Верю. Пока. Ты ведь сейчас со мной пойдешь?
– Конечно, но зачем ты пристаешь ко мне с этими глупыми вопросами? Только время теряешь.
Я забираю у Ксении автомат, и мы бежим вперед. Она прекрасна. Легкий румянец, распущенные волосы, алые губы от «Макс-фактор». Да, Ксюшин бюст мог бы украсить экспозицию Лувра или Эрмитажа.
Мы снова в холле.
– Туда! – Ксения довольно уверенно ориентируется в лабиринтах.
Лестница на второй этаж. Отлично, мы успеваем. А уж когда я сниму шлем…
На втором этаже тоже холл, только немного другой планировки. Он чем-то напоминает круглую арену, по краю которой возвышаются колонны с лампочками.
Между некоторых колонн видны контуры дверей. Мы начинаем поиск нужной, следуя по часовой стрелке.
– «Кафе», «Комната для переговоров („стрелок“)», «Голосуй, не то проиграешь», «Бизнес-холл», черт, когда же «Экзит»?
– Я видела, видела! – Уверенность Ксении вселяет в меня надежду. – Мы почти у цели, Флавиан!
Последняя дверь. Есть! Четыре желанные буквы:
«EXIT». Выход! Победа! Звенит гимн из «Рокки – 1, 2, 3, 4, 5». В душе, конечно. Сейчас я сделаю два с половиной шага и вскину руки! Ура!
Резкий удар по печени. Разумеется, моей. Ногой. Из-за колонны. Подло и больно. Я пойман на встречном движении и не успеваю выдохнуть. Грубейшая ошибка. Я забыл о страховке, слишком близка была цель.
Кувыркаясь, я вылетаю в центр арены и, потирая бок, встаю на ноги. Ничего, сейчас разберемся по понятиям.
– Ну, вот мы и встретились, Бешеный по кличке Меченый!
Щуря глаза, я смотрю в направлении голоса. Кто это там гавкает?
– С тобой, желтая макака, не гавкает, а разговаривает Султан Урылов. Слыхал о таком?..
РЕКЛАМА
«На этом месте могла бы быть ваша реклама». Приводим расценки на рекламу в романе «Двойной угар»: один печатный знак – 10 у.е.
Товары и услуги, рекламируемые в романе, подлежат обязательной сертификации.
Глава 7
Интересный нынче денек, однако. Прямо вечер встречи. Сначала Ксения с автоматом, теперь Султанчик с домкратом. Шучу. Это так, для рифмы. Он и без домкрата красив. Здорово его, однако, разнесло за эти годы. Кроме пестрой юбки-трусов с иероглифами, я не замечаю на Султане никакой одежки. Как будто купить негде. Сходил бы в «Литлвудс».
Его затылок мягко выбрит, а волосы завязаны в тугую длинную косу. Ну что за мужики пошли? То серьги в уши, то косы, то юбки. Скоро до «Тампаксов» дело дойдет.
Автомат лежит возле заветной двери. За спиной Султана. Потерялся. Жаль, очень жаль. Именно сейчас мне нужна горячая поддержка.
Ксения в ужасе замерла у соседней колонны. Где пистолет-то, дура? В номере небось забыла? Эх…
Султан мерзко кривит губы. Затем поворачивается к ближайшей колонне и начинает размеренно лупить по ней ногой. После каждого удара пол подо мной вздрагивает. Султан даже не морщится, будто у него не нога, а отбойный молоток. По башке бы себя лучше побил.
– Султан, когда в моем подвале дворники заколотят дверь, я тебя непременно позову. А сейчас извини, у меня делишки кое-какие. Был рад встретиться.
Если что, звони.
Урылов отталкивается от колонны и прыгает в центр освещенного круга.
– Нет, Бешеный. Халява не проскочит. Ведерко с молоком не забыл?
– То, из-за которого ты убил хозяина коровы?
– Хозяин объелся «Милки Уэй», я его пальцем не тронул. Так вот. Меченый, я-то не забыл. Как насчет продолжить базар?
– Легко, Султанчик, легко! Завтра в полдень возле монастыря. Сегодня у меня день расписан буквально по минутам. Не веришь, позвони секретарю.
– Никаких завтра. Я слишком долго ждал этого момента. И сама судьба свела нас сегодня.
Только тут я замечаю в ухе Султана знакомый микрофончик, от которого тянется проводочек к юбочке. Пятый охотник. Безо всякого оружия. Впрочем, зачем такому оружие? От одной видухи вытошнит. Я понимаю, что от поединка не отвертеться. Мало того, нельзя попускать ударов в голову. Замкнет еще какой-нибудь проводочек, вот потеха будет. А что у нас на табло? О-о-о!
«Цигель-цигель». На финальный поединок отпущено пятнадцать минут.
Вспоминается классика. За пятнадцать минут в стране добывается, выпускается, сходит с конвейера, спускается со стапелей… Но хватит ли этого времени на малого в юбке? Особенно принимая во внимание, что у него не башка, а силикатный кирпич.
Султан-кирпич смотрит прямо в мои глаза. Я не отвожу взгляда. Имидж – ничто, жажда – все. Не дай себе заглохнуть. Я полагаю, что победы по очкам не получится. Один из нас с ринга не уйдет.
Ксения опустилась на пол и закрыла глаза руками.
– Это кто? – Султан кивает на мою спутницу.
– Так, журналистка. – Я решил не впутывать Ксению в свои проблемы. – Хочет написать репортаж об охоте на людей. Ты не волнуйся. Султан, она под псевдонимом напишет.
Султан отворачивается от Ксении, встает в боевую позицию и, показав свои локти, пренебрежительно наклонив голову, легкой поступью бронтозавра шагает прямо на меня.
Я успеваю скинуть куртку, чтобы та не стесняла движений, и показываю Султану… Хм, ну, в общем, показал и показал.
Первый раунд. Для начала попробуем уже проверенный «за-ши-бу». В связке с двойным «акселем». Н-на! Просто смешно. Кирпич даже не улыбнулся. Как шел, так и идет. Такое ощущение, я ударил ногой по гранитному бюсту дважды героя социалистического труда.
Когда герой наконец дошел, его нога, только что бившая колонну, начинает бить меня. Но я, извините, тоже не пацан зеленый. За мной девять раскрытых грабежей и убийств. Я Яшку Шустрого брал… Ой, это не по теме.
Короче, блокируем! По-тихому, по-малому. По-большому еще рано. Каждый мой блок – маленький шедевр рукоделия.
Только без рукосуйства, Султан, без рукосуйства! Легче, легче!
Приходится упасть. По просьбе трудящихся. Зубы целы? Це-е-лы. «Еще мой дедушка, зубной врач, применял для их укрепления соду». Но я-то где живу?
«Блендамед», стоять насмерть!
А что там у нас на арене? О, на арене какие-то непонятные дела! Был бы рефери, давно бы прекратил бой за явным преимуществом одной из сторон. К счастью, у нас бой без правил. Восьмиугольник.
Я закручиваю тройной «сальхов» с поддержкой партнера. Неплохо, бюст чуть пошатнулся. Но тут же ответил таким наборчиком, что снова срочно приходится упасть. А я лягу-прилягу…
Но лежать на полу – смерти подобно! Султан грозно топает ногами и норовит попасть грязной пяткой в лицо. Глаза у него добрые-добрые, а лобная кость – широкая-широкая. Лежать на цементном полу холодно и унизительно, а посему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10