Скажете, что вы от меня, и он не возьмет лишнего. Вам нужны деньги?
Она открыла кошелек прежде, чем Джесс успела ответить, и глаза девушки наполнились слезами, когда она перехватывала розовую ладошку.
— Вы так добры, — прошептала Джесс. — Вы ведь меня совсем не знаете...
— Чепуха, — спокойно ответила миссис Ходж. — В мире есть только два сорта людей — хорошие и плохие. В мои годы я способна отличить хороших от плохих. Ну? Вам нужны деньги?
— Английских денег у меня немного, — призналась Джесс, — я хотела получить наличные по аккредитиву в отеле.
— По аккредитиву? — Мистер Вудл выбрался из своего угла и подсел поближе. — Я могу заплатить вам наличными, если хотите. По хорошему курсу.
— Как вам не стыдно! — негодующе начала миссис Ходж.
— Нет, пожалуйста... Я буду очень признательна. На самом деле денег у меня полно, но, может быть, этот, как его... Гарри захочет наличные, а не чек, а в воскресенье...
— Совершенно верно, — быстренько вставил мистер Вудл. — Десять — двенадцать фунтов вам вполне хватит. Обменный курс составлял нынче утром...
Как и была задумано, уже смеркалось, когда автобус, тяжело пыхтя, остановился в Сент-Мери-Андерхилл. Это была самая крошечная деревушка из всех, когда-либо виденных Джесс, а это кое-что значило, и девушка с сомнением разглядывала горстку строений — полдюжины вросших в землю коттеджей... Картина сильно действовала на нервы — одинокие, темные дома в плотных сумерках. Только в одном из них горел свет — в том, перед которым они остановились, — но свет этот был смутным, слабым и неприветливым, пробиваясь сквозь плотно занавешенные окна. Над дверьми висела какая-то вывеска, но было слишком темно, и прочитать ее Джесс не смогла.
— "Синий кабан", — объявил Сэм, выхватывая сумку Джесс жестом, который даже жителю Южной Европы показался бы чересчур пышным. — Позвольте мне предложить вам руку, милочка.
Неся перед собой чемодан, Джесс оглянулась, провожая своих друзей и товарищей-заговорщиков, которые в полном составе сгрудились возле автобусных окон с ее стороны, улыбаясь и ободряюще жестикулируя. Миссис Ходж стояла в дверях автобуса. Губы ее были плотно сжаты, но в глазах все еще плясали искорки от пережитого приятного приключения.
— Пришлите открытку, детка, ладно? Миссис Ходж, Вестбери, вот и все, что вам нужно запомнить.
— Я позвоню, — прокричала Джесс; любого, даже самого экстравагантного обещания здесь было бы мало. — Спасибо вам, всем спасибо...
— Теперь с вами все будет в порядке, — уверенно заявила миссис Ходж.
— Поехали, миссис Ходж. — Сэм втолкнул ее внутрь по ступенькам и вошел сам. — Не стоит нам тут задерживаться, вдруг они идут по следу.
Когда автобус отъехал, Джесс различила в заднем стекле круглую физиономию миссис Ходж. Она подняла руку жестом, который Джесс видела только в кино и книжках. Сердце у нее сжалось вдруг от волнения; она поняла, что миссис Ходж всю жизнь хранит этот знак победы, доблестно пронеся его через несчастья. Потом Сэм выключил свет в салоне, и автобус превратился в черную тень, похожую на зловещее доисторическое чудовище, скрывающееся в ночи.
Джесс повернулась, взглянула на дверь «Синего кабана» и сразу же ощутила неприязнь к этому месту. Внутри, может быть, уютно и чисто, но снаружи дом производил прямо противоположное впечатление. Подняв глаза, чтобы в последний раз окинуть взглядом деревушку, она увидела огромную прямоугольную темную глыбу, которая вырисовывалась на светящемся небе. Это, конечно, сама Сент-Мери — башня церкви, давшей поселку название. Что за громада рядом с кучкой из шести коттеджей и пивной! Она должна была быть символом утешения и покоя, но гигантский фасад смотрелся как занавес, отрезающий дружелюбные звезды. Дрожа в ознобе, Джесс подняла чемодан, выпрямилась и потянулась к дверной ручке.
Глава 3
Дверь отворилась в коридор, прозаический и плохо освещенный. Грязные белые стены, вытертый пол, на единственном предмете обстановки — стоящем справа столе — громоздятся грязные пивные кружки, валяются перепачканная рабочая рукавица с оторванным пальцем и кучка ржавых гвоздей.
Там были три двери — по одной с каждой стороны и одна в конце коридора. Все решительно заперты, но Джесс показалось, что из-за правой двери слышится какое-то звяканье. Она повернула ручку и распахнула створку.
Догадка оказалась правильной — за дверью был бар. Получив представление об английских пивных исключительно из описаний в путеводителе, Джесс была ужасающе разочарована. Она не увидела ни мореных дубовых балок, ни оригинальных старинных гравюр, ни камина. Впрочем, нет, камин был, но не могучий, выложенный камнем современник Тюдоров, а достаточно маленький, чтобы казаться убогим, облицованный какими-то фальшивыми кирпичами; вдобавок в нем не пылало пламя, а стоял портативный электрообогреватель, к тому же выключенный.
Обстановка состояла из игрального автомата, календаря с картинкой, изображающей слюнявого шотландского терьера, и четырех столов, расставленных напротив опоясывающей две стены скамьи. Кто-то предпринял безнадежную попытку оживит: помещение, выкрасив стены в яркий коралловый цвет и обив скамьи красным. Попытка провалилась, и декоратор явно опустил руки, когда дело дошло до пола, покрыв его серым с синими и ржавыми разводами ковром.
Собственно бар находился в задней части комнаты — деревянная стойка с тремя табуретами перед ней и с уставленными бутылками и посудой полками позади нее.
У стойки стоял человек. «Посетитель? — гадала Джесс. — Хозяин?» Он нисколько не напоминал Чосеровского Гарри Бейли; Джесс в жизни не видела более мрачной физиономии, и ее появление не добавило ему никакой радости.
Джессика ушла бы, если в ей было куда идти. Держа в руке чемодан, она закрыла за собой дверь, шагнула вперед к столу, сохраняя максимум достоинства, насколько позволял циркулирующий в кровеносных сосудах бренди, и осторожно присела на ярко-красную скамью. Мужчина за стойкой не сводил с нее глаз, но рот держал плотно закрытым.
Джесс прокашлялась.
— Я ищу человека по имени Гарри Маркс.
Последовала долгая, но ничего не предвещающая пауза, мертвая, без каких бы то ни было признаков жизни. Наконец любезный бармен буркнул:
— Его тут нет.
Он взял с полки стакан и принялся его протирать.
— Вижу, что нет, — холодно сказала Джесс. — Но мне сказали, что вам известно, где его найти. Я хочу нанять его автомобиль.
Опять пауза.
— Не выйдет.
— Что вы хотите сказать? Вы не сможете его найти?
— Я хочу сказать, вы не сможете нанять ни его, ни его автомобиль. — Бармен наклонился, поставил локти на стойку и уставился на нее с мрачным удовлетворением. — Он уехал и не вернется. До утра. И будет не в том состоянии, чтобы вести машину.
Душевное состояние Джессики не поддавалось описанию. Она чувствовала себя так, словно ее огрели по темечку огромной тупой колотушкой. Преодолев первый шок, она вышла из себя:
— Ну и гнусный же вы человек! Просто верить не хочется, что такое противное существо может жить в одной стране с такими чудесными людьми, которые ехали в нашем автобусе! Вам ведь нравится сообщать людям дурные вести, правда? У вас что, несварение желудка, сварливая жена или... Не обязательно сверлить меня взглядом! Просто объясните нормальным человеческим языком, как мне выбраться из этой ужасной дыры нынче же вечером!
— С моей помощью, — раздался голос от самого дальнего в комнате окна. — Любой человек, способный разговаривать с Альфом в таком тоне, заслуживает, чтобы его подвезли.
В мгновение ока Джессика лишилась не только бравады, но и духа. Во-первых, от шока при неожиданно обнаружившемся присутствии в комнате еще одного мужчины, а во-вторых, оттого, что ей был знаком этот голос.
Говоривший вышел из темного угла за занавесками, и она поняла, что голос показался знакомым только из-за произношения. Этого человека она никогда прежде не видела. Высокий, болезненно-бледный, с длинным узким лицом. С черными непричесанными волосами, с высоко поднятыми бровями. Но все прочие черты лишь затмевал нос таких аристократических пропорций, что от изумления у Джесс вылетело из головы все прочее. Мужчина отметил взгляд ее вытаращенных глаз и должно быть, наученный долгим опытом, истолковал его совершенно верно.
— C'est un roc! — воскликнул он, жестом подчеркивая длину своего носа. — C'est une periinsule! Сморкнешься — заревет тайфун. Расквасишь — море крови.
— Зря вы так болезненно это воспринимаете, — сказала Джесс. — На самом деле не так уж плохо. Безусловно, не так плохо, как у Сирано.
Человек неуклюже шлепнулся на стул напротив.
— Американочка. Акцент плюс острый психологический анализ с первого взгляда на первого встречного... Но — хорошенькая американочка. Это несколько утешает.
— Большое спасибо.
— Ну-ну, вы способны на более остроумный ответ. — Его длинные губы сложились в неожиданно привлекательную усмешку. — Откуда такая бледность и усталость, леди? Проголодались? Я сам чего-нибудь перекусил бы. Альф, сотворите нам с обычным своим кулинарным блеском пару порций яичницы с беконом. Я еще раз выпью то же самое, и большую рюмку шер-ри для леди.
— Я не хочу...
— Но надо. Сначала и прежде всего — еда, потом будем составлять план. Как вас зовут? Меня — Рэндолл. Дэвид Рэндолл. Не называйте меня Дейв.
— Джессика Трегарт.
— А, из корнуэльских Трегартов! Господи, не надо так на меня смотреть! Я никогда не слыхал ни о вас, ни о вашем семействе. Разве вы не знаете старый стишок про корнуэльцев? Джессика. Вам не идет. Я буду звать вас Джесс.
— Нет.
— Но если вы собираетесь провести весь путь до Лондона на переднем сиденье моей машины в интимной близости со мной, мы должны подружиться. Интимная близость неизбежна — у меня не «роллс-ройс». Слушайте, не отвергайте моих жалких попыток вести легкую беседу. Если желаете сегодня же покинуть этот мегаполис, едем со мной.
Из открытых позади бара дверей поплыл запах, заставивший Джессику понять, что она действительно зверски голодна. Поглощенная думами о желудке, она потеряла нить беседы, если ее можно так назвать. Рэндолл откинулся на спинку стула и созерцал ее с ядовитой усмешкой. Он не произнес ни слова, пока не вернулся Альф с двумя тарелками из толстого белого фаянса, которые вызывающе шлепнул на стойку. Рэндолл выпростал из-под стула свои длинные ноги и принес еду к столу. Джесс даже устыдилась скорости, с какой она очистила тарелку.
— Вот так-то лучше, — заключил Рэндолл. — Теперь готовы ехать? Вам следовало бы напудрить нос или что там еще. Собственно говоря, ваш нос не требует к себе особого внимания. Что с вами стряслось? Свалились с лошади? С велосипеда? Я все пытался угадать, как вы попали в этот оазис. Но я, разумеется, чересчур хорошо воспитан, чтоб спрашивать.
— Приехала на автобусе, — ответила Джесс. Фырканье Альфа и деликатно поднятые брови Рэндолла выражали одну и ту же реакцию. Альф придал ей словесное выражение.
— Ближайшая автобусная остановка в Кастлбридже. В трех милях отсюда.
— Это был автобус из Солсбери.
Впервые за много часов Джесс чувствовала себя человеком — сытым, в тепле и безопасности. Ощущение блаженства охватывало ее целиком и усиливалось благодаря все еще бродившему в голове бренди. Она сделала добрый глоток шерри и безрассудно объявила:
— За мной охотятся двое мужчин. Я не знаю, кто они и чего хотят, но они за мной охотятся. Я села в автобус, чтобы скрыться от них, но они поехали следом, остановили его, вошли и сказали пассажирам, что я сбежала из сумасшедшего дома, но пассажиры были ужасно милы, затолкали меня под сиденье и заявили этим... этим...
— Плохим мальчикам, — стремясь помочь, подсказал Рэндолл.
Джессика бросила на него взгляд.
— ...преследователям, — продолжала она, тщательно выговаривая длинное слово, — что меня нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Она открыла кошелек прежде, чем Джесс успела ответить, и глаза девушки наполнились слезами, когда она перехватывала розовую ладошку.
— Вы так добры, — прошептала Джесс. — Вы ведь меня совсем не знаете...
— Чепуха, — спокойно ответила миссис Ходж. — В мире есть только два сорта людей — хорошие и плохие. В мои годы я способна отличить хороших от плохих. Ну? Вам нужны деньги?
— Английских денег у меня немного, — призналась Джесс, — я хотела получить наличные по аккредитиву в отеле.
— По аккредитиву? — Мистер Вудл выбрался из своего угла и подсел поближе. — Я могу заплатить вам наличными, если хотите. По хорошему курсу.
— Как вам не стыдно! — негодующе начала миссис Ходж.
— Нет, пожалуйста... Я буду очень признательна. На самом деле денег у меня полно, но, может быть, этот, как его... Гарри захочет наличные, а не чек, а в воскресенье...
— Совершенно верно, — быстренько вставил мистер Вудл. — Десять — двенадцать фунтов вам вполне хватит. Обменный курс составлял нынче утром...
Как и была задумано, уже смеркалось, когда автобус, тяжело пыхтя, остановился в Сент-Мери-Андерхилл. Это была самая крошечная деревушка из всех, когда-либо виденных Джесс, а это кое-что значило, и девушка с сомнением разглядывала горстку строений — полдюжины вросших в землю коттеджей... Картина сильно действовала на нервы — одинокие, темные дома в плотных сумерках. Только в одном из них горел свет — в том, перед которым они остановились, — но свет этот был смутным, слабым и неприветливым, пробиваясь сквозь плотно занавешенные окна. Над дверьми висела какая-то вывеска, но было слишком темно, и прочитать ее Джесс не смогла.
— "Синий кабан", — объявил Сэм, выхватывая сумку Джесс жестом, который даже жителю Южной Европы показался бы чересчур пышным. — Позвольте мне предложить вам руку, милочка.
Неся перед собой чемодан, Джесс оглянулась, провожая своих друзей и товарищей-заговорщиков, которые в полном составе сгрудились возле автобусных окон с ее стороны, улыбаясь и ободряюще жестикулируя. Миссис Ходж стояла в дверях автобуса. Губы ее были плотно сжаты, но в глазах все еще плясали искорки от пережитого приятного приключения.
— Пришлите открытку, детка, ладно? Миссис Ходж, Вестбери, вот и все, что вам нужно запомнить.
— Я позвоню, — прокричала Джесс; любого, даже самого экстравагантного обещания здесь было бы мало. — Спасибо вам, всем спасибо...
— Теперь с вами все будет в порядке, — уверенно заявила миссис Ходж.
— Поехали, миссис Ходж. — Сэм втолкнул ее внутрь по ступенькам и вошел сам. — Не стоит нам тут задерживаться, вдруг они идут по следу.
Когда автобус отъехал, Джесс различила в заднем стекле круглую физиономию миссис Ходж. Она подняла руку жестом, который Джесс видела только в кино и книжках. Сердце у нее сжалось вдруг от волнения; она поняла, что миссис Ходж всю жизнь хранит этот знак победы, доблестно пронеся его через несчастья. Потом Сэм выключил свет в салоне, и автобус превратился в черную тень, похожую на зловещее доисторическое чудовище, скрывающееся в ночи.
Джесс повернулась, взглянула на дверь «Синего кабана» и сразу же ощутила неприязнь к этому месту. Внутри, может быть, уютно и чисто, но снаружи дом производил прямо противоположное впечатление. Подняв глаза, чтобы в последний раз окинуть взглядом деревушку, она увидела огромную прямоугольную темную глыбу, которая вырисовывалась на светящемся небе. Это, конечно, сама Сент-Мери — башня церкви, давшей поселку название. Что за громада рядом с кучкой из шести коттеджей и пивной! Она должна была быть символом утешения и покоя, но гигантский фасад смотрелся как занавес, отрезающий дружелюбные звезды. Дрожа в ознобе, Джесс подняла чемодан, выпрямилась и потянулась к дверной ручке.
Глава 3
Дверь отворилась в коридор, прозаический и плохо освещенный. Грязные белые стены, вытертый пол, на единственном предмете обстановки — стоящем справа столе — громоздятся грязные пивные кружки, валяются перепачканная рабочая рукавица с оторванным пальцем и кучка ржавых гвоздей.
Там были три двери — по одной с каждой стороны и одна в конце коридора. Все решительно заперты, но Джесс показалось, что из-за правой двери слышится какое-то звяканье. Она повернула ручку и распахнула створку.
Догадка оказалась правильной — за дверью был бар. Получив представление об английских пивных исключительно из описаний в путеводителе, Джесс была ужасающе разочарована. Она не увидела ни мореных дубовых балок, ни оригинальных старинных гравюр, ни камина. Впрочем, нет, камин был, но не могучий, выложенный камнем современник Тюдоров, а достаточно маленький, чтобы казаться убогим, облицованный какими-то фальшивыми кирпичами; вдобавок в нем не пылало пламя, а стоял портативный электрообогреватель, к тому же выключенный.
Обстановка состояла из игрального автомата, календаря с картинкой, изображающей слюнявого шотландского терьера, и четырех столов, расставленных напротив опоясывающей две стены скамьи. Кто-то предпринял безнадежную попытку оживит: помещение, выкрасив стены в яркий коралловый цвет и обив скамьи красным. Попытка провалилась, и декоратор явно опустил руки, когда дело дошло до пола, покрыв его серым с синими и ржавыми разводами ковром.
Собственно бар находился в задней части комнаты — деревянная стойка с тремя табуретами перед ней и с уставленными бутылками и посудой полками позади нее.
У стойки стоял человек. «Посетитель? — гадала Джесс. — Хозяин?» Он нисколько не напоминал Чосеровского Гарри Бейли; Джесс в жизни не видела более мрачной физиономии, и ее появление не добавило ему никакой радости.
Джессика ушла бы, если в ей было куда идти. Держа в руке чемодан, она закрыла за собой дверь, шагнула вперед к столу, сохраняя максимум достоинства, насколько позволял циркулирующий в кровеносных сосудах бренди, и осторожно присела на ярко-красную скамью. Мужчина за стойкой не сводил с нее глаз, но рот держал плотно закрытым.
Джесс прокашлялась.
— Я ищу человека по имени Гарри Маркс.
Последовала долгая, но ничего не предвещающая пауза, мертвая, без каких бы то ни было признаков жизни. Наконец любезный бармен буркнул:
— Его тут нет.
Он взял с полки стакан и принялся его протирать.
— Вижу, что нет, — холодно сказала Джесс. — Но мне сказали, что вам известно, где его найти. Я хочу нанять его автомобиль.
Опять пауза.
— Не выйдет.
— Что вы хотите сказать? Вы не сможете его найти?
— Я хочу сказать, вы не сможете нанять ни его, ни его автомобиль. — Бармен наклонился, поставил локти на стойку и уставился на нее с мрачным удовлетворением. — Он уехал и не вернется. До утра. И будет не в том состоянии, чтобы вести машину.
Душевное состояние Джессики не поддавалось описанию. Она чувствовала себя так, словно ее огрели по темечку огромной тупой колотушкой. Преодолев первый шок, она вышла из себя:
— Ну и гнусный же вы человек! Просто верить не хочется, что такое противное существо может жить в одной стране с такими чудесными людьми, которые ехали в нашем автобусе! Вам ведь нравится сообщать людям дурные вести, правда? У вас что, несварение желудка, сварливая жена или... Не обязательно сверлить меня взглядом! Просто объясните нормальным человеческим языком, как мне выбраться из этой ужасной дыры нынче же вечером!
— С моей помощью, — раздался голос от самого дальнего в комнате окна. — Любой человек, способный разговаривать с Альфом в таком тоне, заслуживает, чтобы его подвезли.
В мгновение ока Джессика лишилась не только бравады, но и духа. Во-первых, от шока при неожиданно обнаружившемся присутствии в комнате еще одного мужчины, а во-вторых, оттого, что ей был знаком этот голос.
Говоривший вышел из темного угла за занавесками, и она поняла, что голос показался знакомым только из-за произношения. Этого человека она никогда прежде не видела. Высокий, болезненно-бледный, с длинным узким лицом. С черными непричесанными волосами, с высоко поднятыми бровями. Но все прочие черты лишь затмевал нос таких аристократических пропорций, что от изумления у Джесс вылетело из головы все прочее. Мужчина отметил взгляд ее вытаращенных глаз и должно быть, наученный долгим опытом, истолковал его совершенно верно.
— C'est un roc! — воскликнул он, жестом подчеркивая длину своего носа. — C'est une periinsule! Сморкнешься — заревет тайфун. Расквасишь — море крови.
— Зря вы так болезненно это воспринимаете, — сказала Джесс. — На самом деле не так уж плохо. Безусловно, не так плохо, как у Сирано.
Человек неуклюже шлепнулся на стул напротив.
— Американочка. Акцент плюс острый психологический анализ с первого взгляда на первого встречного... Но — хорошенькая американочка. Это несколько утешает.
— Большое спасибо.
— Ну-ну, вы способны на более остроумный ответ. — Его длинные губы сложились в неожиданно привлекательную усмешку. — Откуда такая бледность и усталость, леди? Проголодались? Я сам чего-нибудь перекусил бы. Альф, сотворите нам с обычным своим кулинарным блеском пару порций яичницы с беконом. Я еще раз выпью то же самое, и большую рюмку шер-ри для леди.
— Я не хочу...
— Но надо. Сначала и прежде всего — еда, потом будем составлять план. Как вас зовут? Меня — Рэндолл. Дэвид Рэндолл. Не называйте меня Дейв.
— Джессика Трегарт.
— А, из корнуэльских Трегартов! Господи, не надо так на меня смотреть! Я никогда не слыхал ни о вас, ни о вашем семействе. Разве вы не знаете старый стишок про корнуэльцев? Джессика. Вам не идет. Я буду звать вас Джесс.
— Нет.
— Но если вы собираетесь провести весь путь до Лондона на переднем сиденье моей машины в интимной близости со мной, мы должны подружиться. Интимная близость неизбежна — у меня не «роллс-ройс». Слушайте, не отвергайте моих жалких попыток вести легкую беседу. Если желаете сегодня же покинуть этот мегаполис, едем со мной.
Из открытых позади бара дверей поплыл запах, заставивший Джессику понять, что она действительно зверски голодна. Поглощенная думами о желудке, она потеряла нить беседы, если ее можно так назвать. Рэндолл откинулся на спинку стула и созерцал ее с ядовитой усмешкой. Он не произнес ни слова, пока не вернулся Альф с двумя тарелками из толстого белого фаянса, которые вызывающе шлепнул на стойку. Рэндолл выпростал из-под стула свои длинные ноги и принес еду к столу. Джесс даже устыдилась скорости, с какой она очистила тарелку.
— Вот так-то лучше, — заключил Рэндолл. — Теперь готовы ехать? Вам следовало бы напудрить нос или что там еще. Собственно говоря, ваш нос не требует к себе особого внимания. Что с вами стряслось? Свалились с лошади? С велосипеда? Я все пытался угадать, как вы попали в этот оазис. Но я, разумеется, чересчур хорошо воспитан, чтоб спрашивать.
— Приехала на автобусе, — ответила Джесс. Фырканье Альфа и деликатно поднятые брови Рэндолла выражали одну и ту же реакцию. Альф придал ей словесное выражение.
— Ближайшая автобусная остановка в Кастлбридже. В трех милях отсюда.
— Это был автобус из Солсбери.
Впервые за много часов Джесс чувствовала себя человеком — сытым, в тепле и безопасности. Ощущение блаженства охватывало ее целиком и усиливалось благодаря все еще бродившему в голове бренди. Она сделала добрый глоток шерри и безрассудно объявила:
— За мной охотятся двое мужчин. Я не знаю, кто они и чего хотят, но они за мной охотятся. Я села в автобус, чтобы скрыться от них, но они поехали следом, остановили его, вошли и сказали пассажирам, что я сбежала из сумасшедшего дома, но пассажиры были ужасно милы, затолкали меня под сиденье и заявили этим... этим...
— Плохим мальчикам, — стремясь помочь, подсказал Рэндолл.
Джессика бросила на него взгляд.
— ...преследователям, — продолжала она, тщательно выговаривая длинное слово, — что меня нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33