у Вики бледный и потерянный, у Муры — как у кошки, минуту назад съевшей невинного воробышка. Быстро зыркнув по сторонам своими скифскими очами, она осведомилась:
— Мальцы спят?
— Спят, спят, так что не очень раскрывай варежку, — предупредила Тамара, которая не могла не воспользоваться представившимся случаем и слегка кольнула Муру, хотя той такие щипки все равно что ее бронебойной Маруське.
Мура оставила замечание без комментария, только чуть-чуть поморщила свой носик с едва заметной горбинкой и с достоинством английской королевы прошествовала на кухню. Жалкая Викуля тенью прошмыгнула за ней.
— Рассказывайте, — сказала Тамара, когда боевые подруги привычно оседлали кухонные табуретки.
— Мура, расскажи, — попросила Викуля.
— Хорошо, я буду лаконична, как никогда, — пообещала Мура и принялась живописать последние события в таких деталях, что их хватило бы на пару-тройку новых романов.
У Тамары достало терпения выслушать только первую часть ее рассказа, в котором сообщалось о странных пятнах на одежде Кирки, о пропавших в неизвестном направлении ножах и о весьма подозрительной реакции на известие о гибели его длинноногой пассии. Особенно потрясла Тамару история со следственным экспериментом над парной телятиной — только в голову Муры могло прийти такое, — она даже поинтересовалась его результатами.
— Ножи хреновые, ниже всякой критики, — не стала скрывать Мура, — ими, по-моему, даже масла не отрежешь.
— Это мне на работе подарили, — поведала Викуля.
— Понятно, по дешевке купили, — поставила диагноз Мура, — не ножи, а бутафория. По крайней мере, даже самую лилейную шейку такими придется пилить не менее получаса. Это ж каким садистом надо быть, чтобы идти на дело с таким инструментом! Хотя Кирка, конечно, не профессионал…
Тамара вступилась за Кирку, с ходу занесенного Мурой в список маньяков:
— Ты сначала докажи, что это он! Реакция Муры была несколько неожиданной:
— Доказать, что ее прикончил Кирка, при том, что мы сейчас на него имеем, — пара пустяков! И это более всего меня смущает. А потому мы должны исходить из презумпции невиновности. Это во-первых… А во-вторых, желающих повесить все на Кирку и без нас будет предостаточно. Стоит только этому въедливому сыскарю узнать то, что знаем мы… В общем, наша задача будет состоять в том, чтобы не засадить Кирку, а, наоборот, спасти. Мы будем искать еще кого-нибудь, кто мог ее прикончить, тем более что у девиц вроде этой мужиков должно быть как грязи.
— Так, может, проще поговорить с Киркой по душам? — воодушевилась Тамара. Мура покачала головой:
— А вот этого как раз делать нельзя. Если убийца он, мы можем вызвать какие-нибудь опасные действия с его стороны, в том числе и в свой адрес. А если он тут ни при чем… Ну, представьте себе, если сказать человеку, что его подозревают в убийстве, он же поневоле начнет странно себя вести. Вот тут-то за него и ухватится этот следователь, как его там?
— Рогов, — подсказала Викуля.
— Вот именно, Рогов. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что он неудачник. А неудачники всегда вымещают свою несостоятельность на других. Это позволяет им самоутверждаться. Вот он и самоутвердится, повесив на Кирку убийство нашей красотки. Опять же, он заинтересован в скорейшем раскрытии преступлений, у них же там приняты всякие отчеты…
Мурины разглагольствования могли убаюкать кого угодно, включая ее благодарных читательниц, но отнюдь не Тамару, не потерявшую бдительности.
— Все ты, — буркнула она недовольно, — еще эти подметные письма придумала.
При упоминании про письма Мура и Вика посмотрели друг на друга так, словно впервые увиделись.
— Между прочим, — тихо сказала Мура, — следователь про них ничего не спрашивал и вообще не упоминал. К чему бы это?
— А к чему бы он сегодня с утра пораньше притащился к Викуле? Может, как раз из-за этих самых писем? — вкрадчиво осведомилась Тамара.
Мура обратила на нее испепеляющий взор:
— Это что, бунт на корабле? И многого мы добьемся, если будем устраивать разборки между собой вместо того, чтобы попробовать выпутаться из этой истории с наименьшими жертвами?
— И как, по-твоему, мы можем это устроить?
Муру трудно было застать врасплох, поскольку у нее всегда оказывался под рукой подходящий вариант. И эти самые варианты она использовала по мере необходимости.
— Прежде всего мы проведем разведку!
— Боем, конечно? — продолжала с неприкрытым сарказмом Тамара. Мура не моргнула глазом:
— Для начала на местности. А под местностью я подразумеваю Дом моды «Элита».
— Опять? — вскрикнула Викуля.
— Почему опять? Мы там еще не были, а все концы, я уверена, в этом замечательном местечке. По крайней мере, только там мы можем разузнать некоторые подробности про личную жизнь убитой манекенщицы. Ведь не станем же мы спрашивать об этом у следователя!
— Пожалуй, ты права, — сразу же смалодушничала Викуля.
— К сожалению, есть одна загвоздка, — продолжала между тем Мура, — нам с Викой туда соваться нельзя — мы уже засветились, нас там видели. — С этими словами Мура красноречиво посмотрела на Тамару.
— Нет, я не могу! — Тамара замахала руками. — Даже и не намекай! С какой радости я туда попрусь?
— Ты туда попрешься не с радости, а по делу. И не просто так, а с легендой.
— Опять легенды какие-то, — пробурчала Тамара.
— Я имею в виду, что ты пойдешь туда не просто так, а якобы для покупки платья, а в процессе его выбора очень аккуратно расспросишь об убитой, ну, с кем общалась, как жила и так далее…
— Нет! — решительно заявила Тамара.
— Ну вот, полюбуйтесь на нее, — возмутилась Мура. — А мы, дуры, ее за подругу держали. — Она вскочила с табурета. — Недаром же говорят о настоящих друзьях: с ним бы я пошел в разведку. А некоторых, между прочим, с собой в разведку не берут! Что ж, тогда позвольте откланяться. Пойдем, Викуля!
Вика с виноватой улыбкой сползла с табуретки.
— Хорошо, я согласна. — Тамара не узнала собственного голоса. — Но кто-то должен побыть с детьми.
— Без проблем, мы с Викой посидим. — Мура спокойно вернулась на место и приступила к методичному инструктажу:
— Держи себя спокойно, выбирай подольше, не торопись, можешь что-нибудь себе купить…
— Сейчас! На какие шиши? Мура вздохнула:
— Ладно, раз уж ты идешь на задание, мы с Викой выделим тебе небольшую сумму денег.
Скинемся, правда, Викуля?
Вика с готовностью кивнула в знак согласия.
— Когда идти? — хмуро осведомилась Тамара.
— В понедельник, разумеется. В воскресенье у всех нормальных людей выходной. Пойдешь прямо с утра.
— А теперь вы будете слушать меня, — потребовала Тамара и стала объяснять, как Вике и Муре управляться с ее отпрысками в понедельник, когда она сама поедет «на задание».
Викуля слушала ее очень внимательно, только что не конспектировала, а Мура была рассеянна и с нетерпением поглядывала на часы, всем своим видом демонстрируя занятость. Тамара не могла отказать себе в маленьком удовольствии и говорила пространно и многословно, хотя в мирной жизни таким недостатком не страдала.
Глава 10.
ПРОСТО ШУРА
Подполковник Кобылин свел на переносице свои мохнатые черные брови — явный признак крайней сосредоточенности. Рогова он не торопил и не перебивал, только что-то небрежно черкал на лежащем перед ним листе бумаги. Впрочем, Рогов отнял у Кобылина не слишком много драгоценного времени. Хвалиться-то особенно было нечем. Все выходные Рогов носился по Москве и ее окрестностям, цокая копытами и взметая дорожную пыль, но похвастать ничем не мог. Ну разве что поделиться воспоминаниями о минутах, приятно проведенных в компании нескольких эфемерных существ, состоящих исключительно из ног, — товарок убитой Лики Столетовой. Еще он смотался в Озерск, лишь для того, чтобы убедиться: единственная родственница мертвой манекенщицы — восьмидесятилетняя бабка — благополучно пребывает в глубоком старческом маразме и способна принести следствию пользы столько же, сколько мохнатые подполковничьи брови. Впрочем, от бровей, пожалуй, проку будет побольше, ибо, когда подполковник входил в начальственный раж, они неизменно исполняли устрашающую функцию.
Подполковник подвел итог сам:
— Да, негусто, негусто, ничего не скажешь… А что свидетели?
Рогов позволил себе немного расслабиться:
— Свидетелей — вагон, но никто ничего конкретно не видел и не слышал, что само по себе удивительно. Ведь Столетову, судя по всему, убили прямо за кулисами, предварительно вырубив свет. Преступник, похоже, прятался в подсобке, слева от сцены… там у них радиоаппаратура и всякое такое. Он заманил туда манекенщицу, убил и бросил на сцене. Возможно, она убегала и он ее догонял. Потом выпрыгнул в маленькое окошко и был таков. Да, собака взяла след, но он оборвался на автомобильной стоянке, где его, очевидно, поджидала машина. Короче, на всю эту операцию у него ушли считанные минуты.
— Ну а та, что ее нашла, что говорит?
— Та, что ее нашла… — задумчиво повторил Рогов. — Не хочется торопиться с выводами, но, по-моему, она темнит. Я уверен, что она знает больше, чем рассказывает. А тут еще… В общем, она там была не одна, а с подругой, весьма колоритной дамочкой. Так вот, эта самая подружка первая полезла на сцену, как она уверяет, из чистого любопытства. И, заметьте, в тот момент сцена, по ее утверждению, была освещена и трупов на ней не наблюдалось. А вторая, ну, которая нашла Столетову, заявляет, что в тот момент, когда она оказалась за кулисами, там уже было темно.
— И сколько времени прошло между этими двумя визитами?
— В том-то и дело, что пара минут. А раз так, кто-то из них должен был видеть убийцу, а они — не видели!
Подполковник вывел на бумаге особенно замысловатую загогулину и отозвался:
— Так в чем же дело? Займись поплотнее этими особами!
— Да тут кое-что еще… У Столетовой было колье, по-моему, необычное и не из дешевых. По крайней мере, на одной фотографии она в нем, а в ее вещах его нет. Ее подружки, ну, другие манекенщицы, его ни разу не видели.
— Да? — подполковник разъединил брови, как две половинки разводного моста. — И что с того? Может, она его у кого-нибудь взяла на время покрасоваться. Не знаешь, что ли, эту бабскую братию? Это же сороки, падкие на все, что блестит!
Рогов отметил про себя тонкое знание женской психологии, но возразил:
— Так-то оно, конечно, так, но… По фотографии, разумеется, судить трудно, но, сдается мне, это не простая стекляшка-побрякушка. Если она ее даже и взяла у кого-то временно, то это должен быть достаточно близкий человек — кто же даст дорогую вещь первому встречному? — а я пока такого человека среди ее окружения не нашел.
— Тогда займись и этим, — посоветовал подполковник, — может, ниточка куда-нибудь и приведет. А орудие убийства нашли?
— Нет пока.
— Да что ж такое! — Брови красноречиво насупились. — Что ни спрошу, все нет да нет!
— Вы же знаете, что я не могу разорваться, — буркнул Рогов, которому стало мучительно больно за бесцельно потраченные законные выходные.
— Ладно, не ной, и так знаю, что тебе нужна помощь. — Подполковник погрузился в непродолжительное раздумье, результатом которого стало радостное известие:
— А знаешь, я ее тебе, пожалуй, организую. Есть у меня один человечек, можно сказать, от сердца отрываю! Я тебе ее пришлю.
— Ее? — опешил Рогов.
— Да, ее, ее, ты не ослышался. Зовут Александра Ивановна Тиунова. Если подружитесь, будет просто Шура. А ты что у нас, мужской шовинист? — въедливо осведомился подполковник, еще минуту назад весьма вольно рассуждавший на тему «бабской братии». — Если на то пошло, то тебе сейчас женщина и нужна. Ну, не в том смысле, в каком ты подумал, а в другом. Кто еще так хорошо разбирается в женской психологии и всяких там тряпках?
— Да дело же не в том, что я женоненавистник, — начал оправдываться Рогов, — я просто беспокоюсь о деловых качествах, так сказать…
Ведь эта… помощница, надо полагать, у нас недавно, если я о ней первый раз слышу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33