Людмилу била дрожь от пережитого потрясения. Узнав о том, что мать чуть было не подверглась насилию, он стал кричать, что убьет этого гада, чего бы ему это ни стоило, но перед этим прострелит «мерзавцу все его мужские принадлежности» – так, по крайней мере, деликатно выразилась тетя Шура, передавая смысл слов разъяренного юноши.
Год назад, читая заключение судмедэскпертов о смерти Жукинса, Панфилов удивлялся странному разбросу пуль, угодивших в его тело. Четыре пули попали в область грудной клетки, две в голову и две в область паха. Тогда две последние пули навели Панфилова на мысль, что стрелял дилетант. Теперь, после рассказа соседки Людмилы, он понял, что именно Кирилл свел с Жукинсом счеты. Участвовал ли в этом Наставник? Интуиция подсказывала Анатолию, что он имел отношение к этому убийству… Но что делать? Что делать? – в который уже раз спрашивал себя Анатолий и не находил ответа.
И в этот момент зазвонил телефон.
Семнадцать ноль-ноль. Пора. Кирилл вышел из машины и огляделся. Здание выглядело впечатляюще. Казалось, оно нависало над всем кварталом как неуклюжий монстр. «Наверное, в соседних домах никогда не видят солнечного света», – подумалось Кириллу. Как только он стал подниматься по лестнице, к машине подошли трое людей в униформах и принялись осматривать салон, даже не попросив Киру выйти.
Открыв входную дверь, Кирилл попал в холл. Там находилось несколько охранников и множество камер. Миновав первый пропускной пункт, он очутился во втором. Рентгеновские лучи тщательно прощупывали каждый миллиметр одежды пришельца – не принес ли он какое-нибудь диковинное взрывное устройство, капсулу с ядом или же смертоносный вирус. «Нет, он чист!» – ответили лучи, и Кирилл продолжил свой путь. Он вошел в лифт. Поднялся наверх невероятно быстро, прошел по коридору последнего этажа и оказался в полукруглой просторной комнате, где тоже сидела охрана. Один из охранников жестом попросил его остановиться. Кирилл остановился. Тот нажал на кнопку громкоговорителя и сказал, что гость пришел. Голос из динамика ответил, что можно войти, и тут же открылась одна из дверей. Она была такой толщины, что произойди внутри кабинета хоть ядерный взрыв, об этом весь остальной мир узнал бы, наверное, лишь по показаниям счетчика Гейгера.
Дверь закрылась, и Кирилл увидел сидевшего в кресле человека. Лицо его было ужасно знакомым, но где они встречались, он не помнил. Кирилл, в соответствии с инструкциями Наставника, попытался изобразить волнение на лице. Не получалось. Они молча смотрели друг на друга. Это было не предусмотрено сценарием Наставника.
– Садись, – сказал вдруг хозяин кабинета. Странно, но и голос этот Кирилл уже когда-то слышал!
Он сел в кресло прямо напротив стола, отметив про себя, что верхний ящик чуть приоткрыт. «Человека губят его привычки. Положи он пистолет в другой ящик, и мои шансы на успех были бы равны нулю. Но нет же, ему так удобней!..» – с каким-то странным сожалением подумал Кирилл. К его удивлению, хозяин кабинета вдруг сам произнес:
– Выпить хочешь?
– Да! – обрадованный таким поворотом, выпалил Кирилл.
– Что будешь? – спросил тот, поднявшись из-за стола и сделав два шага в сторону бара.
– А что есть?
«Клиент» ухмыльнулся. Открыв дверцу бара, произнес:
– Есть все!
– Мартини с апельсиновым соком, если можно. И еще, если можно, лед…
Теперь руки «клиента» будут заняты достаточное для выстрела время. Но что-то мешало Кириллу. Внутренний голос нашептывал ему: «Не делай этого!» Однако Кирилл понимал, что, если не выстрелит, ему самому крышка! Пора решаться. Вот уже последний кубик льда опустился в бокал… Все, пора!
– Давай, сын, выпьем с тобой за встречу…
Эти слова прозвучали за секунду до выстрела…
Бокал выпал из рук человека, в которого выстрелил Кирилл, и сам он, дернувшись всем телом, сполз по стене на пол.
«Сын? Какой такой сын? Что за чушь! Нет, нет, нет. Быть этого не может. Не может – и все тут! Не может, не может, не может…» – ошарашенно думал Кирилл и вдруг вслух произнес:
– Что я наделал? Что я наделал? Ведь это же он. Это он, точно он.
Кирилл подошел к бездыханному телу. Из раны на груди сочилась кровь. Мертв. Отец мертв. Он застрелил собственного отца!..
Кирилл опустился в кресло и засунул руку в карман – туда, где должны были лежать сигареты. Их не оказалось на месте. «Отобрали при шмоне», – вспомнил Кирилл. Поднялся с кресла и подошел к бару. На полке лежало несколько пачек. Одна из них была открыта. "Он тоже любил «Мальборо», – пронеслась в голове мысль. Кирилл открыл пачку, машинально пересчитал сигареты. Двенадцать! Знакомое число… Он закурил. «Да, отец, Наставник все-таки одолел тебя. Да еще как – руками твоего же сына! Представляешь?» Он смотрел на покойника в тайной надежде, что тот вдруг повернет к нему голову и заговорит с ним. «А ты действительно очень похож на меня. Точнее, я на тебя. Как же я сразу не заметил? – Кирилл вдруг почувствовал, как слезы заструились по щекам. – Что же ты не заговорил со мной сразу? Почему молчал? Зачем пошел к этому дурацкому бару? Почему не обнял меня, не улыбнулся, не выругался, не послал к черту, наконец? Ведь я же сын твой, сын! И я убил тебя. Представляешь? Я, подонок эдакий, взял и застрелил тебя!»
Он снова сел в кресло и закрыл лицо руками.
«Нет, ну тот просто дьявол какой-то, согласись? Все предусмотрел, все рассчитал. Какой риск был, а! Огромный. Все могло произойти не так, как сейчас, но этот сукин сын Наставник знал наверняка, что ты будешь лежать с дыркой в груди, а я буду курить эту проклятую сигарету. Знал ведь! Представляешь?.. Молчишь? Ну-ну, молчи! Тебе сейчас что! Лежишь себе, отдыхаешь от этого дерьмового мира… А меня ждет настоящий ад! Если я выйду из здания и меня не пристрелят твои охранники, то наверняка попытаются пристрелить „шестерки“ Наставника. Вот так! А если и не пристрелят сейчас, то сделают это потом или устроят на меня охоту. Ты знаешь, что такое стать „бегущим кабаном“? Нет? Ну, теперь никогда и не узнаешь, а я вот видел однажды… Невеселое зрелище. Невеселое».
Кирилл посмотрел на часы. Пора! Он нагнулся и, взяв тело отца под руки, перенес его в кресло. Усадив его поудобней, он положил пистолет в ящик стола и, нажав на кнопку открывания двери, направился к выходу.
Как только Кирилл вышел из офиса, по рации прозвучал голос Синицына: «Он вышел. Закурил сигарету. Направляется к машине. Что нам делать? Следовать за ним или работать на месте?.. Стоп! Появилась какая-то женщина. Она вышла из такси и бежит через дорогу. У нее в руке дипломат. Наставник, что нам делать?.. Она что-то кричит Кириллу. Отдала дипломат… Наставник, черт возьми! Что нам делать? Они уже садятся в машину. Не молчи! Ответь что-нибудь!..»
– Работайте! – отозвался Наставник.
Кирилл вышел из здания, огляделся, закурил. На улице все было спокойно: машина, ожидавшая хозяина, Кира, поднявшая руку в приветственном жесте, прохожие, снующие по улице, медленно плывущие по дороге автомобили и автобусы.
«Пора ехать на встречу к матери. Это всего в двух перекрестках отсюда. Успею или не успею – вот в чем вопрос?» Бросив окурок, Кирилл направился к машине. Все вроде бы шло нормально, но он сердцем чувствовал, что его ведут. Осмотрелся. Снова закурил. Взгляд ухватил двух человек на тротуаре напротив офиса, двоих за стеклом кафе в десятке метров от машины, троих в автомобиле слева. Удачно расположились! Ничего не скажешь. Неужели все произойдет прямо здесь? От Наставника можно ожидать и такого. Ну все. Пора".
Кирилл направился к машине, не упуская из виду стоявших на тротуаре и сидевших в кафе подозрительных типов. В этот момент мотор оказавшегося за спиной автомобиля заработал. «Все! – пронеслось в мозгу. – Очередь из автомата в спину». Однако в этот момент что-то произошло на улице. Раздался визг тормозов, и грубый мужской голос прокричал:
– Идиотка! Куда ты лезешь?!
Кирилл увидел, что этот возглас адресовался его матери… Она поспешно пересекала улицу, не обращая внимания на вопли чуть не сбившего ее водителя микроавтобуса, с кейсом в руке. Кирилл стремительно обернулся. Один из сидевших в машине, которую он заприметил, что-то говорил по рации. «Не знает, что ему делать, – сообразил Кирилл. – Спрашивает у Наставника. Это хорошо. Значит, есть еще немного времени! Есть!»
– Ты уже там был? – услышал он вдруг голос матери.
– Да.
На глаза у нее навернулись слезы.
– Не время плакать. Быстро садись в мою машину. Давай мне кейс.
– Я видела, что там лежит.
– Я же говорю, садись в машину. Не время разговаривать. Быстро.
Люди на тротуаре засуетились, а сидевшие в кафе быстро выскочили оттуда и запрыгнули в «Мустанг». Кирилл открыл кейс – вот она, холодная и знакомая сталь «беретты». И тут ощутил удар. Почувствовал, как немеет левая рука. Еще удар – теперь в плечо.
– На землю. Быстро! – крикнул Кирилл матери.
Отпрыгнув в сторону, он прижался к колесу какого-то «жигуленка» и выпустил короткую очередь в вышедших из машины трех человек. Одного из них отбросило назад. И тут раздалась автоматная очередь. К ней присоединилась еще одна, затем последовали короткие выстрелы из пистолетов. Билось стекло, лопались шины, воздух наполнился гарью. Кирилл пополз вдоль припаркованных у обочины машин в надежде добраться до своей, изредка высовываясь и отпуская по очереди наугад.
В этот момент стрельба вдруг неожиданно прекратилась, и он услышал голоса:
– Двое есть! Остался последний!
"Что значит – последний? Что значит «двое есть?» – промелькнуло в голове у Кирилла.
– Вон там, за фургоном. Заходи слева!..
Кирилл достал из кейса новую обойму и выглянул из-под колеса. В десятке метров от него на тротуаре лежало тело женщины, изрешеченное пулями.
– Ну нет, не может быть! Просто случайная прохожая. Нет! – побелевшими губами произнес он.
И тут вдруг со всем сторон заговорили автоматы и дробовики. Это выбежавшая из здания охрана принялась палить в вооруженных людей. Те отстреливались. Сейчас всем стало не до Кирилла.
Воспользовавшись этим, Кирилл побежал назад и достиг той самой машины, из которой вылезло трое убийц. Рядом с машиной лежал один из них. Голова была прострелена, а рука все еще сжимала автомат. Подхватив автомат, Кирилл высунулся из-под капота.
Отсюда было все видно. Упавшая на тротуар женщина и в самом деле его мать. Стоявшая рядом машина вся изрешечена пулями. Из открытой дверцы свешивалось удивленное лицо Киры. Из ее рта тонкой струйкой текла кровь. «Боже мой! Боже мой!! Что я наделал? Что я наделал? Зачем теперь жить? На кой черт мне эта проклятая жизнь теперь?» Кирилл за-жмурился. Стрельба не стихала. Какой-то человек, перебросив тело через дорогу, упал рядом с ним.
– Ты Кирилл?
– Да, – ответил он, ожидая выстрела.
– Я Анатолий, друг твоей мамы. Она говорила тебе обо мне?
– Она…
– Я вижу. Спешил вам на помощь, но не успел.
– Ты меня арестуешь? – спросил Кирилл.
Анатолий ничего не ответил.
– Может, подождешь немного! Пару дней хотя бы. Я должен расквитаться с этим подонком!
– Уходи, – сдавленным голосом произнес Анатолий. – Я прикрою тебя…
Идти уже не было сил. Левая половина тела налилась тяжестью и пыталась пригнуть его к земле. Он проковылял в подъезд, поднялся на лифте на седьмой этаж. Позвонил в дверь.
– Кто там?
«Нужно взять себя в руки. Ну, с Богом».
– Я из маркетинговой компании. Мы проводим социологический опрос. Открой, пожалуйста.
Удача улыбнулась Кириллу. Дверь приоткрылась, и он быстро просунул в щель дуло автомата.
– Ой!
– Молчать и не двигаться. – Кирилл распахнул дверь ногой и увидел перед собой испуганную девушку лет семнадцати. – Кто в квартире, кроме тебя?
– Мама…
Кирилл вошел внутрь и захлопнул дверь.
– Позови ее сюда… Нет, лучше давай сами пройдем к ней. И не бойся, я не грабитель, не маньяк, мне лишь на несколько часов нужна ваша квартира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Год назад, читая заключение судмедэскпертов о смерти Жукинса, Панфилов удивлялся странному разбросу пуль, угодивших в его тело. Четыре пули попали в область грудной клетки, две в голову и две в область паха. Тогда две последние пули навели Панфилова на мысль, что стрелял дилетант. Теперь, после рассказа соседки Людмилы, он понял, что именно Кирилл свел с Жукинсом счеты. Участвовал ли в этом Наставник? Интуиция подсказывала Анатолию, что он имел отношение к этому убийству… Но что делать? Что делать? – в который уже раз спрашивал себя Анатолий и не находил ответа.
И в этот момент зазвонил телефон.
Семнадцать ноль-ноль. Пора. Кирилл вышел из машины и огляделся. Здание выглядело впечатляюще. Казалось, оно нависало над всем кварталом как неуклюжий монстр. «Наверное, в соседних домах никогда не видят солнечного света», – подумалось Кириллу. Как только он стал подниматься по лестнице, к машине подошли трое людей в униформах и принялись осматривать салон, даже не попросив Киру выйти.
Открыв входную дверь, Кирилл попал в холл. Там находилось несколько охранников и множество камер. Миновав первый пропускной пункт, он очутился во втором. Рентгеновские лучи тщательно прощупывали каждый миллиметр одежды пришельца – не принес ли он какое-нибудь диковинное взрывное устройство, капсулу с ядом или же смертоносный вирус. «Нет, он чист!» – ответили лучи, и Кирилл продолжил свой путь. Он вошел в лифт. Поднялся наверх невероятно быстро, прошел по коридору последнего этажа и оказался в полукруглой просторной комнате, где тоже сидела охрана. Один из охранников жестом попросил его остановиться. Кирилл остановился. Тот нажал на кнопку громкоговорителя и сказал, что гость пришел. Голос из динамика ответил, что можно войти, и тут же открылась одна из дверей. Она была такой толщины, что произойди внутри кабинета хоть ядерный взрыв, об этом весь остальной мир узнал бы, наверное, лишь по показаниям счетчика Гейгера.
Дверь закрылась, и Кирилл увидел сидевшего в кресле человека. Лицо его было ужасно знакомым, но где они встречались, он не помнил. Кирилл, в соответствии с инструкциями Наставника, попытался изобразить волнение на лице. Не получалось. Они молча смотрели друг на друга. Это было не предусмотрено сценарием Наставника.
– Садись, – сказал вдруг хозяин кабинета. Странно, но и голос этот Кирилл уже когда-то слышал!
Он сел в кресло прямо напротив стола, отметив про себя, что верхний ящик чуть приоткрыт. «Человека губят его привычки. Положи он пистолет в другой ящик, и мои шансы на успех были бы равны нулю. Но нет же, ему так удобней!..» – с каким-то странным сожалением подумал Кирилл. К его удивлению, хозяин кабинета вдруг сам произнес:
– Выпить хочешь?
– Да! – обрадованный таким поворотом, выпалил Кирилл.
– Что будешь? – спросил тот, поднявшись из-за стола и сделав два шага в сторону бара.
– А что есть?
«Клиент» ухмыльнулся. Открыв дверцу бара, произнес:
– Есть все!
– Мартини с апельсиновым соком, если можно. И еще, если можно, лед…
Теперь руки «клиента» будут заняты достаточное для выстрела время. Но что-то мешало Кириллу. Внутренний голос нашептывал ему: «Не делай этого!» Однако Кирилл понимал, что, если не выстрелит, ему самому крышка! Пора решаться. Вот уже последний кубик льда опустился в бокал… Все, пора!
– Давай, сын, выпьем с тобой за встречу…
Эти слова прозвучали за секунду до выстрела…
Бокал выпал из рук человека, в которого выстрелил Кирилл, и сам он, дернувшись всем телом, сполз по стене на пол.
«Сын? Какой такой сын? Что за чушь! Нет, нет, нет. Быть этого не может. Не может – и все тут! Не может, не может, не может…» – ошарашенно думал Кирилл и вдруг вслух произнес:
– Что я наделал? Что я наделал? Ведь это же он. Это он, точно он.
Кирилл подошел к бездыханному телу. Из раны на груди сочилась кровь. Мертв. Отец мертв. Он застрелил собственного отца!..
Кирилл опустился в кресло и засунул руку в карман – туда, где должны были лежать сигареты. Их не оказалось на месте. «Отобрали при шмоне», – вспомнил Кирилл. Поднялся с кресла и подошел к бару. На полке лежало несколько пачек. Одна из них была открыта. "Он тоже любил «Мальборо», – пронеслась в голове мысль. Кирилл открыл пачку, машинально пересчитал сигареты. Двенадцать! Знакомое число… Он закурил. «Да, отец, Наставник все-таки одолел тебя. Да еще как – руками твоего же сына! Представляешь?» Он смотрел на покойника в тайной надежде, что тот вдруг повернет к нему голову и заговорит с ним. «А ты действительно очень похож на меня. Точнее, я на тебя. Как же я сразу не заметил? – Кирилл вдруг почувствовал, как слезы заструились по щекам. – Что же ты не заговорил со мной сразу? Почему молчал? Зачем пошел к этому дурацкому бару? Почему не обнял меня, не улыбнулся, не выругался, не послал к черту, наконец? Ведь я же сын твой, сын! И я убил тебя. Представляешь? Я, подонок эдакий, взял и застрелил тебя!»
Он снова сел в кресло и закрыл лицо руками.
«Нет, ну тот просто дьявол какой-то, согласись? Все предусмотрел, все рассчитал. Какой риск был, а! Огромный. Все могло произойти не так, как сейчас, но этот сукин сын Наставник знал наверняка, что ты будешь лежать с дыркой в груди, а я буду курить эту проклятую сигарету. Знал ведь! Представляешь?.. Молчишь? Ну-ну, молчи! Тебе сейчас что! Лежишь себе, отдыхаешь от этого дерьмового мира… А меня ждет настоящий ад! Если я выйду из здания и меня не пристрелят твои охранники, то наверняка попытаются пристрелить „шестерки“ Наставника. Вот так! А если и не пристрелят сейчас, то сделают это потом или устроят на меня охоту. Ты знаешь, что такое стать „бегущим кабаном“? Нет? Ну, теперь никогда и не узнаешь, а я вот видел однажды… Невеселое зрелище. Невеселое».
Кирилл посмотрел на часы. Пора! Он нагнулся и, взяв тело отца под руки, перенес его в кресло. Усадив его поудобней, он положил пистолет в ящик стола и, нажав на кнопку открывания двери, направился к выходу.
Как только Кирилл вышел из офиса, по рации прозвучал голос Синицына: «Он вышел. Закурил сигарету. Направляется к машине. Что нам делать? Следовать за ним или работать на месте?.. Стоп! Появилась какая-то женщина. Она вышла из такси и бежит через дорогу. У нее в руке дипломат. Наставник, что нам делать?.. Она что-то кричит Кириллу. Отдала дипломат… Наставник, черт возьми! Что нам делать? Они уже садятся в машину. Не молчи! Ответь что-нибудь!..»
– Работайте! – отозвался Наставник.
Кирилл вышел из здания, огляделся, закурил. На улице все было спокойно: машина, ожидавшая хозяина, Кира, поднявшая руку в приветственном жесте, прохожие, снующие по улице, медленно плывущие по дороге автомобили и автобусы.
«Пора ехать на встречу к матери. Это всего в двух перекрестках отсюда. Успею или не успею – вот в чем вопрос?» Бросив окурок, Кирилл направился к машине. Все вроде бы шло нормально, но он сердцем чувствовал, что его ведут. Осмотрелся. Снова закурил. Взгляд ухватил двух человек на тротуаре напротив офиса, двоих за стеклом кафе в десятке метров от машины, троих в автомобиле слева. Удачно расположились! Ничего не скажешь. Неужели все произойдет прямо здесь? От Наставника можно ожидать и такого. Ну все. Пора".
Кирилл направился к машине, не упуская из виду стоявших на тротуаре и сидевших в кафе подозрительных типов. В этот момент мотор оказавшегося за спиной автомобиля заработал. «Все! – пронеслось в мозгу. – Очередь из автомата в спину». Однако в этот момент что-то произошло на улице. Раздался визг тормозов, и грубый мужской голос прокричал:
– Идиотка! Куда ты лезешь?!
Кирилл увидел, что этот возглас адресовался его матери… Она поспешно пересекала улицу, не обращая внимания на вопли чуть не сбившего ее водителя микроавтобуса, с кейсом в руке. Кирилл стремительно обернулся. Один из сидевших в машине, которую он заприметил, что-то говорил по рации. «Не знает, что ему делать, – сообразил Кирилл. – Спрашивает у Наставника. Это хорошо. Значит, есть еще немного времени! Есть!»
– Ты уже там был? – услышал он вдруг голос матери.
– Да.
На глаза у нее навернулись слезы.
– Не время плакать. Быстро садись в мою машину. Давай мне кейс.
– Я видела, что там лежит.
– Я же говорю, садись в машину. Не время разговаривать. Быстро.
Люди на тротуаре засуетились, а сидевшие в кафе быстро выскочили оттуда и запрыгнули в «Мустанг». Кирилл открыл кейс – вот она, холодная и знакомая сталь «беретты». И тут ощутил удар. Почувствовал, как немеет левая рука. Еще удар – теперь в плечо.
– На землю. Быстро! – крикнул Кирилл матери.
Отпрыгнув в сторону, он прижался к колесу какого-то «жигуленка» и выпустил короткую очередь в вышедших из машины трех человек. Одного из них отбросило назад. И тут раздалась автоматная очередь. К ней присоединилась еще одна, затем последовали короткие выстрелы из пистолетов. Билось стекло, лопались шины, воздух наполнился гарью. Кирилл пополз вдоль припаркованных у обочины машин в надежде добраться до своей, изредка высовываясь и отпуская по очереди наугад.
В этот момент стрельба вдруг неожиданно прекратилась, и он услышал голоса:
– Двое есть! Остался последний!
"Что значит – последний? Что значит «двое есть?» – промелькнуло в голове у Кирилла.
– Вон там, за фургоном. Заходи слева!..
Кирилл достал из кейса новую обойму и выглянул из-под колеса. В десятке метров от него на тротуаре лежало тело женщины, изрешеченное пулями.
– Ну нет, не может быть! Просто случайная прохожая. Нет! – побелевшими губами произнес он.
И тут вдруг со всем сторон заговорили автоматы и дробовики. Это выбежавшая из здания охрана принялась палить в вооруженных людей. Те отстреливались. Сейчас всем стало не до Кирилла.
Воспользовавшись этим, Кирилл побежал назад и достиг той самой машины, из которой вылезло трое убийц. Рядом с машиной лежал один из них. Голова была прострелена, а рука все еще сжимала автомат. Подхватив автомат, Кирилл высунулся из-под капота.
Отсюда было все видно. Упавшая на тротуар женщина и в самом деле его мать. Стоявшая рядом машина вся изрешечена пулями. Из открытой дверцы свешивалось удивленное лицо Киры. Из ее рта тонкой струйкой текла кровь. «Боже мой! Боже мой!! Что я наделал? Что я наделал? Зачем теперь жить? На кой черт мне эта проклятая жизнь теперь?» Кирилл за-жмурился. Стрельба не стихала. Какой-то человек, перебросив тело через дорогу, упал рядом с ним.
– Ты Кирилл?
– Да, – ответил он, ожидая выстрела.
– Я Анатолий, друг твоей мамы. Она говорила тебе обо мне?
– Она…
– Я вижу. Спешил вам на помощь, но не успел.
– Ты меня арестуешь? – спросил Кирилл.
Анатолий ничего не ответил.
– Может, подождешь немного! Пару дней хотя бы. Я должен расквитаться с этим подонком!
– Уходи, – сдавленным голосом произнес Анатолий. – Я прикрою тебя…
Идти уже не было сил. Левая половина тела налилась тяжестью и пыталась пригнуть его к земле. Он проковылял в подъезд, поднялся на лифте на седьмой этаж. Позвонил в дверь.
– Кто там?
«Нужно взять себя в руки. Ну, с Богом».
– Я из маркетинговой компании. Мы проводим социологический опрос. Открой, пожалуйста.
Удача улыбнулась Кириллу. Дверь приоткрылась, и он быстро просунул в щель дуло автомата.
– Ой!
– Молчать и не двигаться. – Кирилл распахнул дверь ногой и увидел перед собой испуганную девушку лет семнадцати. – Кто в квартире, кроме тебя?
– Мама…
Кирилл вошел внутрь и захлопнул дверь.
– Позови ее сюда… Нет, лучше давай сами пройдем к ней. И не бойся, я не грабитель, не маньяк, мне лишь на несколько часов нужна ваша квартира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45