– Что странно?
– Так, кое-что. Мне надо бежать. Не забудь, брат...
– Джозеф.
– Не забудь, Джозеф... В случае чего ты знаешь, как со мной связаться, особенно если увидишь этого европейца.
– Не сомневайся, Проныра.
Не успел Проныра пройти и двух шагов, как портье позвал его обратно:
– Эй, Проныра, на минутку!
– Что еще?
– Помнишь парня, с которым ты говорил вчера вон там, в холле?
– Да.
– Так вот, я видел его здесь несколько раз, он был с ребятами из оркестра, что наверху играет.
– Ну и что же?
– Он спрашивал о мистере Уилларде.
– Вот как? Интересно...
– Значит, так, вчера это было. Ты с ним поболтал и ушел. Он остался в вестибюле. Подошел ко мне и говорит, что европеец в темных очках его друг и что он хочет знать, в каком номере тот остановился.
– Что ты ему ответил?
– Ну, я подумал, он твой друг, а твой друг – это и мой друг. Я назвал ему номер. Больше ему, сдается, ничего не надо было, и он ушел.
– Все?
– Все.
– Большое спасибо, брат, – сказал Проныра и быстро добавил: – Спасибо, Джозеф.
– Во-во, так меня все друзья зовут!..
6
Проныра и рта еще раскрыть не успел, как служитель морга замотал головой.
– Сегодня для вас ничего интересного, мистер репортер, – затараторил он, – только жертвы несчастных случаев и скончавшиеся от болезней.
– Не тебе судить, – оборвал его Проныра. – Когда врач делает очередные вскрытия?
– Завтра утром, – ответил служитель. – Целых три, если не ошибаюсь. Две женщины и ребенок.
– Две женщины и ребенок? – переспросил Проныра. – Черные?
– Само собой, черные. Ни желтых, ни белых уже несколько недель не было. А вы кого ищете?
– Европейца, – сказал Проныра.
– Попробуйте в Найробийском госпитале.
– Думаю, что тот, кого я ищу, здесь.
– Нет тут такого. Не верите, идите сами убедитесь.
Проныра видел, что служитель не лжет.
– Ну, это ни к чему, брат. Верю тебе на слово. – Он вытащил бумажник, достал из него стошиллинговую купюру и протянул служителю.
– Не возьму, – сказал служитель.
– Почему?
– Что я такого сделал, чтобы ее заработать?
– Пока ничего, – сказал Проныра. – Но еще, может быть, сделаешь. А не сделаешь, считай, что это подарок одного трудяги другому.
Служитель взял купюру и посмотрел на Проныру:
– Да благословит вас бог, мистер репортер.
Возвращаясь в автомобиле из городского морга, Проныра Нельсон раздумывал о "подарке", который он только что сделал служителю. Была ли это взятка? Ничего незаконного ведь не последовало... пока что. "Подарок" был своего рода страховкой или профессиональным залогом. Служитель может понадобиться впоследствии... не в связи с этим делом, а по какому-нибудь другому. Во всяком случае, под конец месяца Проныра занесет эту сотню на счет редакции в графу "Расходы на производственные нужды".
На крутом изгибе дороги около здания Восточноафриканского сообщества шины "фиата" заскрежетали по асфальту. Итак, в морге трупа европейца нет. Агенты засели в номере Уилларда в "Хилтоне", сторожат в вестибюле. Чернокожего южноафриканского певца ранили в номере. На нем была форма официанта отеля – это уж полная несуразица. Разве только... Мысли Проныры понеслись вскачь, обгоняя одна другую...
Он включил третью скорость и покатил по авеню Кениаты.
Разве что... – пронеслось в голове, как только эта идея не осенила меня раньше! Вот дуралей!
– Ну, как твои дела? – спросил он Лору, вернувшись в редакцию.
– Дежурный в отделе расследования убийств молчит как рыба, – беспомощно ответила Лора. – Утверждает, что ему вообще неизвестно о стрельбе в "Хилтоне". Что-то тут неладно.
– Совершенно верно, Лора. И боюсь, твой дружок совсем не тот, за кого ты его принимаешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Думаю, он не просто певец, Лора, тебе будет неприятно это услышать, но я считаю Шэйна секретным агентом.
– Шэйна? – засмеялась Лора. – Шутишь, разумеется?
– Лора, я не шучу. Разгадка именно в этом. Если Шэйн – южноафриканский агент, тогда все встает на свои места.
С лица Лоры исчезло выражение легкого недоумения, теперь оно дышало негодованием.
– Ты обезумел! – воскликнула она.
– Сначала выслушай, потом кричи. Это лишь догадка, но стоит поразмыслить немного – и такой вывод покажется очевидным. Вчера я последовал за европейцем из аэропорта в "Хилтон" и в вестибюле наткнулся на Шэйна. Не спорю, может, это совпадение, но он сказал, что европеец в темных очках напоминает ему кого-то.
– Ну и что?
– Я уехал из "Хилтона", а Шэйн выведал у портье, в каком номере поселился европеец. Сегодня утром он надел куртку официанта и каким-то образом пробрался в номер ученого. Кенийские агенты его ранили. Он пытался убить ученого. Если он не агент, то как иначе ты объяснишь его поведение?
– Не верю ни одному слову, – отрезала Лора.
– И мне бы хотелось не верить. Но как объяснить тогда расспросы насчет европейца, его визит в номер и маскарад с переодеванием?
– Наверняка существует другое объяснение, – сказала Лора. – Узнать бы только, куда его отвезли!
– Не волнуйся. Я постараюсь выяснить. По крайней мере он жив.
– Откуда ты знаешь?
– В городском морге его нет. Я сейчас оттуда.
– Что же теперь делать?
– Я-то знаю, что мне делать. А тебе советую сесть в свою телегу и объехать все городские больницы.
– Зачем? – спросила Лора. – Если в него стреляли и он ранен, полиция доставила его в больницу имени Кениаты.
– Может, да, а может, и нет. Тут все диктуется интересами безопасности. Если Шэйн – южноафриканский агент...
– Он не агент.
– Если он южноафриканский агент...
– Не агент он! – крикнула Лора.
– Агент, не агент, а ты собирайся. Пусти в ход свое обаяние, и регистраторы в приемных покоях выложат тебе все начистоту. – Чтобы она не обиделась, Проныра добавил: – Чисто профессиональный совет, Лора. Ну а теперь – бегом марш, пока тебя не хватился редактор отдела новостей. Я еду обратно в "Хилтон". Встретимся здесь в девять и подведем итоги.
– Почему так поздно?
– Потому что объезд больниц займет у тебя уйму времени. Смотри, чтобы тебя не задержали за превышение скорости. А я в "Хилтоне" попытаюсь сделать кое-что, чего днем не сделаешь. Значит, здесь в девять?
– Договорились.
Когда Проныра вошел в вестибюль "Хилтона", время приближалось к семи.
– Скоро домой? – спросил он у Джозефа.
– Нет, я до восьми, – ответил портье.
– Ясно. Пойду в буфет поем. Если что случится, ты знаешь, где я.
Направляясь в буфет, Проныра заметил джентльмена в коричневом костюме, занятого рассматриванием стенда с открытками. Нет, подумал Проныра, эти агенты в толпе не затеряются. Около лифта стоял еще один агент и делал вид, что ждет, когда освободится телефон-автомат. У них свое дело, у меня свое, подумал Проныра, пожав плечами. Впрочем, и много общего: правду ищем. Однако по сравнению с агентами он куда в менее выгодном положении. Им кое-что известно о стрельбе в "Хилтоне", но они не собираются ни во что его посвящать. И все-таки Проныра не падал духом. В прошлом ему удавались прямо-таки фантастические номера. Случалось, что он затыкал за пояс полицию. Но на сей раз, кажется, не тот случай, уныло думал Проныра, усаживаясь за столик и заказывая еду. Он всегда брал жаркое "угали", когда спешил. Его готовили очень быстро. Однако сегодня ему не пришлось отведать это блюдо. Едва он успел отослать официанта с заказом, как к столику подбежал Джозеф.
– Проныра, у нас пошло-поехало! – выпалил он.
Проныра бросил на столик двадцатишиллинговую бумажку и устремился за портье в вестибюль.
– Что случилось?
– "Скорая".
– Где?
– У тротуара стоит, – сказал портье. – А на одиннадцатый этаж каталку подали.
– Давно?
– Да несколько минут назад, как только ты ушел.
И тут из лифта вывезли каталку. Около нее шествовали Килонзо и Вайгуру из безопасности. Человек восемь окружало каталку плотным кольцом. За их плечами совершенно невозможно было разглядеть, кого увозят.
– А ну-ка дай телефон, – сказал Проныра. Связавшись с телефонисткой, он вызвал номер 1103.
В трубке раздались протяжные гудки.
– Никто не отвечает, – сказала телефонистка.
– Ладно, спасибо, – поблагодарил Проныра.
Он посмотрел на доску с ключами от номеров. Гнездо 1103 пустовало. Проныра перевел взгляд на выход из отеля. Сопровождающая каталку компания растворилась в темноте.
– Ну что? – спросил портье.
– Туман, – ответил Проныра. – Но я разберусь и все тебе расскажу.
Проныра залез в "фиат", когда "скорая помощь" уже катила по Кимати-роуд в направлении авеню Кениаты. За ней следовало два полицейских автомобиля. Но их сирены не оглашали окрестности воем, и фара на крыше "скорой помощи" не горела. Проныра медленно отъехал от тротуара.
Так я и думал, – сказал он про себя, увидев, что все три машины, миновав Бишопс-роуд, взяли курс на городской морг. Он дождался, пока они свернут к моргу, проехал мимо, развернулся и, не торопясь, повел машину обратно. Заезжать в морг не было нужды. Все необходимое для статьи Проныра уже получил. Он прибавил газу и помчался в город.
– Сообщение – сенсационное, но перекраивать первую страницу без разрешения Хамиси не могу, – отбивался от Проныры ночной редактор.
– Тогда позвони Хамиси.
– Его нет дома. Он на приеме в посольстве – не то в норвежском, не то в шведском. Не помню точно.
– Попробуй все-таки разыскать его, – настаивал Проныра. – Такого потрясающего происшествия в городе еще не было. Надо так его расписать, чтобы у всех в глазах рябило.
Ночной редактор поднял трубку и попросил телефонистку соединить его с резиденцией шведского посла. Проныра подсел к своему столу и вставил лист бумаги в пишущую машинку.
– Сколько строк ты мне отведешь? – спросил он у ночного редактора.
– Подождем до разговора с Хамиси, – осторожно ответил тот. – Сейчас уже восемь. Пока ты напечатаешь статью и ее наберут, будет девять. Если задержим набор, то тираж опоздает на грузовики, которые везут газеты в провинции. А в отделе распространения терпеть не могут упускать провинциальный транспорт.
Проныра вытащил лист из машинки и скомкал его.
– Что у нас здесь за лавочка? – заорал он на ночного редактора. – Чем ты собираешься открывать номер, я спрашиваю?
– Министр финансов...
– К черту министра финансов! – рассвирепел Проныра. – Кому он нужен? Никому! Тебе предлагают мировую вещь с закрученной интригой, а ты хочешь заляпать первую страницу министерской пошлятиной. Иногда я ужасаюсь – с кем меня судьба свела!
Зазвонил телефон. Ночной редактор снял трубку.
– Хорошо, мисс, – сказал он. – Попробуйте резиденцию датского посла. – Кладя трубку на место, он повернулся к Проныре: – У шведов нет приема. Должно быть, он у датчан.
Однако мистера Хамиси не было и в доме посла Дании. Они обзвонили еще с полдюжины посольств, но все безрезультатно.
– Не мог выбрать другого вечера по женщинам шататься, – сетовал Проныра. – И это редактор ежедневной газеты, которую читает вся страна! Он должен говорить жене, где его разыскивать, когда случается что-то непредвиденное.
– Если он пошел к женщине, – заметил с сарказмом ночной редактор, – то вряд ли стал бы извещать об этом супругу.
– Но кому-то он обязан сообщать, где находится! Шар земной может треснуть, и что же мы дадим на первой странице! Статью министра финансов!
Проныра понимал, что разоряется без толку, но не мог сдержаться. В комнату вошла Лора Ванджику. Вид у нее был расстроенный.
– Не трать слов, – не дал ей открыть рот Проныра. – И так вижу – ничего не узнала.
Лора села за свой стол и уронила голову на руки.
– Куда они, черт возьми, его запрятали? – В голосе ее звучало отчаяние. – Я была повсюду.
– Спокойней, Лора, – сказал Проныра. – Дело и без того усложняется с каждым часом. – Он встал и подошел к ней: – Не поужинать ли нам? Заодно и поговорим.
– Я бы сейчас выпила чего-нибудь.
– Ну, пошли! – Проходя мимо ночного редактора, Проныра не смог сдержаться:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21