А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 

— Так что вам известно?
— А вам что, мистер Эванс? Я вздохнул.
— Ладно. Сначала джентльмен. Мне известна единственная дорога, ведущая в тот район. Однажды, это было очень давно, я ее видел собственными глазами. И у меня есть последние данные с места о состоянии этой дороги.
— Надо полагать, дорога не особенно удобная для путешествия?
— Не торопитесь, мэм. Я вам расскажу об этом подробнее, но сначала вы мне что-нибудь поведайте.
— Хорошо, — пожала она плечами. — У меня есть легенда, с помощью которой я смогу добраться до фон Закса, как только точно узнаю, где он скрывается. Его уже подготовили к моему появлению источники из Аргентины. Думаю, мне удастся убедить его, что я от них. И этого будет достаточно, чтобы выполнить нашу задачу. И еще я знаю кое-кого, кто поможет мне найти ею. Именно для этого человека я ставила пластинку — и вот появились вы и очень хитроумно заставили меня решить, что вы куда более подходящий кандидат.
Я внимательно посмотрел на нее и спросил:
— Эрнест Хед?
Она с готовностью кивнула.
— Конечно. Эрнст Шварцкопф. Вопрос теперь только в том, как к нему подобраться.
— Подобраться? — усмехнулся я. — Вы это очень тонко сформулировали, куколка. Вы имеете в виду: взять его и проутюжить, как меня, не так ли?
Она покачала головой.
— Нет, это крайняя мера. Если мы не сможем его разговорить, тогда все пропало. Мне кажется, было бы лучше заставить его сбежать. Именно этого я и добивалась. — Она сделала нетерпеливый жест. — Если бы речь шла только о поимке и пытке, неужели, вы думаете, я стала бы тратить время и целыми днями слушать проигрыватель? Но мне казалось, я смогу вынудить его на бегство, и вот тогда мы с Максом последовали бы за ним. Куда бы он убежал, как не к фон Заксу. Мне все еще кажется, что это возможно. Еще немножко надавить ему на психику — и все получится. Тогда трое будут вести за ним неусыпное наблюдение — вы двое и Макс, — ему не удастся скрыться. И он выведет нас прямехонько на фон Закса. Так что с дорогой? По ней можно проехать на обычном автомобиле или понадобится джип?
— Когда я путешествовал по ней несколько лет назад, мы ехали на простом пикапе. По моей информации, в этом году дорога в хорошем состоянии и там можно проехать на легковушке. Но, разумеется, речь идет только о проселке к югу от Антелоуп-Веллз. А во что превращается этот проселок вблизи хребта Насиментос, можно только гадать. Вместе с тем маловероятно, что фон Закс доставляет свои грузы на вьючных мулах. Если у него там достаточно большой лагерь, действующий под видом археологической экспедиции, то подъездные пути к лагерю вряд ли непроходимы для автомобилей.
Кэтрин Смит нахмурилась.
— Не могу сказать, что ваша информация мне очень помогла, мистер Эванс. Расспросы местных жителей в Антелоуп-Веллз дали бы мне не меньше сведений. Мне думается, что наше сотрудничество окажется очень неравноправным: нам с Максом придется возложить на себя сбор необходимой информации и все бремя риска.
— Конечно! Скажите, хорошо ли вы и ваш напарник знаете эту часть североамериканского континента, мисс Смит?
— Что вы имеете в виду?
— Что я вырос в этих местах. Я знаю эти пустыни и юры, золотко мое, как свои пять пальцев. Дайте мне направление по компасу, и я точно скажу вам, где искать фон Закса. Дайте мне четыре колеса и движок, и я вас туда доставлю. Много ли вы в своей жизни ездили по проселкам — вы или ваш Макс? Мне-то кажется, вы в основном привыкли передвигаться по асфальту. Когда я говорю, что дорога в хорошем достоянии, я же имею в виду не шестиполосную автостраду — это мексиканский проселок в пустыне! Так что я вам нужен! И не стройте иллюзий.
— Понятно. — Она криво улыбнулась. — Теперь, выхолит, дорога в таком ужасающем состоянии, что необходимы проводник и возница. — Она передернула плечами. — Ну ладно. Макс присмотрит за Хедом сегодня вечером. Вы смените его завтра. А я позабочусь, чтобы он слышал музыку достаточно часто и чтобы воспоминания о старом времени не покидали его надолго. Надеюсь, скоро он не выдержит.
Я ухмыльнулся.
— Какая же вы милая! И главное, такая доброжелательная. Ну хорошо, по рукам. Мы найдем фон Закса. А потом подбросим монетку или сделаем что-нибудь в этом роде и посмотрим, кому он достанется. — Я смерил ее взглядом. — Разумеется, если кто-то начнет мухлевать, договор расторгается.
— Разумеется.
— Окей. Мы сменим Макса утром. Так, а теперь скажите, где мы находимся и как отсюда выбраться.
— Вскоре я сидел за рулем “универсала”, который уносил нас с Шейлой к мотелю. Я быстро сообразил, где мы: всего лишь в нескольких кварталах от дома Кэтрин, в районе новостроек.
— А где твой “жук”, Худышка? — спросил я, не отрывая глаз от дороги. В данных обстоятельствах мне было лучше не делать лишних движений.
— Вон там поверни направо... Эрик!
— А?
— Ты что, не веришь этой... блондинке? Я с усилием повернул к ней лицо.
— Верить? Кому? Этой симпатичненькой миленькой нежненькой пташечке? А почему я должен ей верить? — я поморщился. — Вот в то, что она постарается обдурить нас при первой же удобной возможности, я верю. Неужели ты думаешь, я бы стал заключать с ней сделку, если бы сомневался?
Глава 14
Подъехав к нашему мотелю, я увидел, что голубой “фольксваген” меня обогнал. Но тем вечером у меня " не было никакого желания кататься с ветерком. К тому же мне пришлось остановиться у телефона-автомата и позвонить в Вашингтон, чтобы истребовать информацию о женщине, называющей себя Кэтрин Смит, о мужчине по имени Макс и о местной супружеской паре — мистере и миссис Эрнест Хед, в прошлом имевших другую фамилию. Я подумал, что мог бы еще приложить некоторые усилия, чтобы занести эти имена в картотеку, хотя и сомневался, что получу информацию раньше, чем она окажется мне ненужной.
Я видел, как Шейла вышла из своей крошечной машины. Я как раз въехал на стоянку с улицы. Она подошла к “универсалу”.
— Ты в порядке? — прошептала она. — Когда я заметила, что тебя нет сзади, я начала волноваться. Пойдем скорее, я посмотрю твои ожоги.
Она открыла дверцу и стала помогать мне вылезти из-за руля, но тут же к ней вернулась се невротическая реакция на гетеросексуальные контакты, и она отшатнулась от меня, отдернув от меня руку, точно от прокаженного. Или, возможно, она просто решила, что двухсотфунтовый мужчина должен быть совсем плох, коли он снисходительно позволил стофунтовой девушке-тростинке помочь ему вылезти из машины. Она взяла у меня ключ от номера и пошла открывать.
— Слушай, Худышка, — сказал я, — чего ты добиваешься? Стать победительницей конкурса нянь? Я оказывался в куда худших передрягах, и ничего — выживал.
Она обиделась. Потом рассмеялась.
— Ну и ладно. Будь мужественным. Будь героем. Хочешь выпить?
— А то!
— Со льдом?
— Если остался.
— Все растаяло, — доложила она после краткой инспекции ведерка. — Я сейчас принесу.
Я начал было протестовать, как и подобает джентльмену, но она уже схватила картонное ведерко для льда и выскочила из комнаты. Я сел на кровать и снял рубашку. Изучив себя, я пришел к выводу, что вне зависимости от ощущений моя грудь едва ли представляла пейзаж после катастрофы. Единственный серьезный ожог я обнаружил на плече. В прочих местах я лишился лишь верхнего слоя кожи. А то, что ожоги нестерпимо болели, для секретного агента с моим опытом и мужеством было несущественно. По крайней мере, так оно должно было казаться.
Я вытащил из кармана тюбик с мазью, который дала мне Кэтрин Смит. Я читал надписи и жалел себя, когда вернулась Шейла. Она поставила ведерко со льдом на комод, подошла и выхватила тюбик у меня из рук.
— Ты же не будешь мазать себя этой штукой!
— А что?
— Могу поспорить: она может наградить только разве что сифилисом!
— Ну, вероятно, это единственное, чем она никак не могла меня наградить. Худышка. Во всяком случае, у меня такое впечатление, что венерические заболевания имеют совершенно иные симптомы.
— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать!
— Конечно. Она отвратительное создание. Довольна? А теперь можно мне выпить?
Шейла бросила тюбик на кровать и пошла в дальний угол. На ней все еще было летнее цветастое платье с широкой длинной юбкой и крошечным лифом, но она сняла туфли на высоком каблуке и надела белые тапочки, более подходящие для ее роли детектива. В них она была похожа на старшеклассницу. Я наблюдал, как она смешивает мне коктейль, и все никак не мог понять, почему, когда я гляжу на нее, у меня в горле возникает странная сухость, которую не смогла вызвать сексапильная мисс Смит, вышедшая ко мне в пикантном черном пеньюаре. Ну, скажем, почти не смогла. Я решил, что просто старею, или отцовский инстинкт лает о себе знать, или просто я научился себя обманывать.
Я сказал, глядя на ее спину:
— Я забыл поблагодарить тебя за помощь, которая подоспела как раз вовремя.
К моему удивлению, она вздрогнула, точно я сказал что-то жестокое и грубое. Она резко повернулась ко мне.
— Хватит! — вскрикнула она. — Хватит делать из меня дуру!
— Да я не...
— Сама знаю! Я поступила по-идиотски! — Она говорила тихо, едва слышно. — Ты думаешь, я этого не понимаю? Лучше бы ты взял с собой сюда зеленого юнца для подмоги. Уж он бы быстро научился врываться в дверь с пистолетом. Вот о чем ты сейчас думаешь, разве нет? Но я тебя не осуждаю. Только не надо вечно язвить!
— Я и не собирался язвить, — спокойно возразил я. — К счастью, все получилось как нельзя замечательно. Никто не стрелял, трупов нет. И ты появилась в нужный момент. Когда ты ворвалась в этот чертов гараж, я ломал себе голову, как бы выбраться оттуда. И ничего не мог придумать. — Помолчав, я добавил: — Но, разумеется, ты не должна устраивать за мной слежку без приказа, куколка.
Она подошла ко мне и передала стакан.
— А тебе не надо укладывать меня в постель только потому, что я кажусь тебе утомленной. Если бы я была мужчиной, здоровым и сильным, ты бы сам попросил меня прикрыть тебя, разве нет? Это было бы в порядке вещей. Вот я и прикрыла тебя.
Потом она взяла тюбик, открыла крышку, выдавила короткого червяка себе на ладонь и подозрительно понюхала.
— Похоже, эта мазь и впрямь должна помочь. Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно. Нас, ветеранов невидимого фронта, не так-то легко поджарить. У нас железные кости и носорожья шкура... О-ой!
Она наложила мазь на ожог, точно была самой обычной девушкой, а не психопаткой с комплексом неприятия мужского тела. Немного удивленный, я не мог отвести взгляда от ее лица. Оно было бледным и решительным. Она сосредоточилась на своих действиях, стараясь не смотреть мне в глаза. Одно плохо — делала она это довольно неумело.
— Эй, полегче! — взмолился я.
— Эх ты! — сказала она почти нежно. — Ты с этой грудастой стервой, которая разгуливает в исподнем, как дешевая шлюха. Черный пеньюар! А уж чулки — чистый нейлон, черный цвет — в это-то время года! Ну, как вам это понравится? — она приступила к моей груди. — Откинься чуть назад.
— Эге, Худышка, — заметил я. — Да ты, видать, любитель подглядывать! Вот ты кто, оказывается.
— Окно было раскрыто. Тебе так уж необходимо было ее целовать?
— На сопроводительной инструкции сказано: втирать легкими движениями! — отозвался я. — Массаж не требуется, куколка! Этот городишко, похоже, кишит женщинами с садистскими наклонностями. — Она немного поумерила пыл. Я бросил на нее хитрый взгляд. — А что мне нужно было делать — заводить интеллектуальную беседу с дамой в пеньюаре, дожидаясь, пока ее партнер вылезет из койки и прибьет меня? А тебе-то что, кстати?
Я хотел только тронуть ее слегка, как бы невзначай, но, похоже, в тот вечер мои легкие прикосновения ни к чему хорошему привести не могли. Она тут же отдернула руку. И через мгновение отошла от кровати и как-то странно стала на меня смотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29