Мы были заперты. Может, это и была камера на колесах, но очень комфортабельная и роскошная. Паломино сел на переднее сиденье. Стеклянная стенка не дала расслышать, что он сказал водителю, но машина тронулась с места. Нас не беспокоили никакие чиновники, по-видимому, представителям Эль Вьехо не приходилось иметь дело со всеми Дурацкими формальностями типа таможни и иммиграционной службы.
Куско оказался городком с очень узкими улочками и массой пешеходов, которые вовсе не уважали машины, хотя их было немного. Кадиллаку приходилось медленно просачиваться через толпу, он с трудом вписывался в повороты.
Добравшись до центра города, мы проехали пару церквей и соборов, на которые бы я с удовольствием взглянул еще когда-нибудь. Шофер еще несколько раз сумел втиснуть машину в узкие переходики, и, наконец, мы выехали на аллею, которая вела к задней стороне массивного старого здания, которое было похоже на отель. Нам пришлось остановиться, потому что проезд был перекрыт большим туристическим автобусом, из которого только что начали выходить пассажиры.
- Все-таки есть милость Божья, это наша группа, - быстро сказала Белинда.
Паломино сказал что-то водителю, который начал сдавать задним ходом. Я успел увидеть белобрысую Анни, а также Роджера Акермана. На нем были желтые брюки и белая спортивная рубашка. А за Акерманом вышла стройная молодая светловолосая женщина, которая оглянулась на отъезжающий кадиллак, но, конечно, не увидела нас за затемненными стеклами. Руфь была в своей короткой голубой юбке и полосатой блузке с коротким рукавом.
Паломино взял микрофон, и мы услышали его голос из спрятанных динамиков.
- Небольшая задержка, - сказал он. - Придется подождать. Если хотите, можете выпить, бар перед вами. Но не пейте слишком много. Дон Грегорио Васкес Стассман ожидает вас на ужин, и, поверьте мне, там будет, что пить.
Глава 26
- Я не верю, - сказала Белинда.
- Я тоже не верю, - сказал я. - Я не знал, что существует хоть одна цивилизованная женщина, которая могла бы оставить в ванной такой бардак.
Она засмеялась:
- С чего ты взял, что я цивилизованная, дорогуша?
Она провела больше часа, отмокая в большой ванной и соскребая с себя грязь. Теперь, завернувшись ч большую белую простыню, которую мы нашли в номере, она крутилась перед зеркалом, пытаясь соорудить прическу. Она уступила мне ванну только потому, что нам было жестко назначено время.
- Чему ты не веришь?
- Всему этому, - сказала Белинда. - Сначала старый пень с помощью Паломино накачал нас снотворным и привез в эти дурацкие джунгли, где он собирался выбить из меня какую-то информацию, если бы Паломино не схватил не то, что нужно. Иначе бы мы могли месяц сидеть обмотанные этой чертовой изолентой и есть мерзкую вареную козлятину. А теперь он устраивает для нас маскарад и обращается, как с белыми людьми: лимузин, номер люкс в отеле, и, к тому же, наша лучшая одежда из наших собственных чемоданов лежит на постели, выстиранная и выглаженная, и мы получили официальное приглашение на ужин. Пожалуйста, принеси фен и включи, по-моему, сзади у меня еще мокрые волосы.
Когда я сделал, что она просила, она посмотрела на меня и облизала губы, полные и розовые.
- Ты не хочешь трахнуться? - спросила она. - По-быстрому. За те разы, когда у нас не получилось на этих чертовых топчанах.
Я усмехнулся.
- Ты опять за свое. Ничего, кроме секса. Тебе ведь не хочется на самом деле. Ты так говоришь, потому что думаешь, что должна это сказать.
- Да, потому что я боюсь. Знаешь, чего я боюсь? Не того, что меня будут пытать или насиловать, или убьют, но того, что я разряжусь в шифон и нейлон и опять попаду в этот бардак. Это настоящее унижение - Целую неделю носить джинсы. Зачем ему это все?
- С одеждой понятно, - сказал я. - Если бы Васкес хотел одеть нас только для случая, он купил бы мне Новый костюм, а тебе вечернее платье из Парижа. Но это доказало бы только то, что у него куча денег, что мы и так знаем. Он показывает свою власть. Он демонстрирует, что, когда твой бывший начальник, агент федеральной службы, достаточно высокого положения, Прятал наши чемоданы, после того, как он послал Мортона искупать меня в Парана-Ривер, люди Эль Вьехо были там, наблюдали и были готовы добыть спрятанные вещи в любое время, когда этого захотел бы их шеф. А что касается всего остального, я понятия не имею, что у него на уме.
Это было не совсем так. Я чувствовал и был почти уверен, что, окружая нас роскошью после этой ужасной недели в джунглях, он как бы извинялся, а когда человек с неограниченной властью начинает извиняться перед вами или строить из себя вашего приятеля, то и слепому видно, что он что-то от вас хочет и размажет вас по стенке, если не добьется своего. По крайней мере, я не верил, что это простое совпадение: нас привезли в Куско в тот же день, когда прибыла наша группа.
- Поставьте туда, - услышал я голос Белинды, когда, наконец, открыл дверь из ванной. Я не слышал стука. Белинда разговаривала с официантом, который держал поднос с двумя высокими дымчатыми стаканами и ведерком для льда, из которого выглядывало горлышко аристократического вида бутылки. Он поставил поднос на журнальный столик у окна и повернулся.
- С комплиментами от дона Грегорио, - сказал Белинде официант. - Открыть бутылку, сеньора?
- Конечно, - сказала Белинда. Со знанием дела открыв бутылку, официант ушел. Я поднял стакан:
- За счастливую посадку!
- Только не напоминай мне про этот чертов самолетик и эти ужасные горы.
Она посмотрела на часы, которые стояли на столике у кровати.
- Пей быстрее и одевайся, дорогуша, уже почти семь. Эль Вьехо, наверное, живет по американскому времени, хотя, по-моему, они никогда не ужинают раньше десяти часов.
Я уже завязывал галстук, когда кто-то постучал в дверь.
- Идем! - сказал я.
Белинда нервно поправляла блузку. Я дождался, пока она справилась, и сказал:
- Давай не будем заставлять дона ждать.
- У меня странное ощущение. Надеюсь, после того, как я так оделась, я не вымажусь опять кровью с ног до головы, - сказала она.
И я понял, что она вспомнила распростертые окровавленные тела в хижине. Внезапно она подошла и крепко обняла меня. Я чувствовал ее мягкое и теплое тело сквозь тонкие ткани.
- Нет, не целуй меня, ты все размажешь. Помнишь, я предлагала тебе кое-что получше, но тебе было наплевать. Теперь пора идти на этот чертов ужин.
Паломино ждал нас в коридоре, он показал, куда идти, и пошел позади нас. Я знал, что у него есть пистолет, но у меня было такое чувство, что я не хочу никуда убегать. До сих пор я просто плыл по течению и все еще жив. Было похоже на то, что я подбираюсь к Эль Вьехо все ближе и ближе, и мне уже было действительно интересно, что он приготовил для нас после всех этих изысканных сюрпризов.
- Нет, сеньора, будьте любезны, прямо. - Паломино направил Белинду, которая свернула к ресторану отеля.
- Когда улицы переполнены, машины подъезжают к заднему крыльцу, но сейчас они не так переполнены. Пожалуйста, выходите и садитесь в машину, которая нас ждет.
Большие стеклянные, красиво отделанные двери отеля выходили прямо на очень узкую улицу, и теперь было понятно, почему туристические автобусы и лимузины должны были объезжать здание. Длинный черный кадиллак был припаркован перед отелем. Я помог Белинде сесть на заднее сиденье и влез сам. Я понял, что мы ждем еще кого-то, потому что увидел раскрытые откидные кресла. Паломино не садился в машину, а ждал, стоя возле открытой двери машины. Наконец, четыре человека вышли из отеля. Двоих из них я знал. Акерман шел позади, его вел смуглолицый парень в черном. Впереди с таким же точно сопровождающим шла Руфь Штейнер. Человек, который сопровождал Руфь, хотел помочь ей сесть в машину, но она оттолкнула его руку и стала садиться сама. Увидев меня, она резко остановилась.
- Мэтт!
- Сеньора, пожалуйста, садитесь. Это сказал ее сопровождающий. Наверное, ему надоело ждать.
- Привет, Руфь, - сказал я, - присоединяйся. - Я протянул ей руку и подвинулся, освобождая место рядом с собой. Белинда с другой стороны внимательно изучала нас.
На тротуаре Роджер Акерман играл в стандартного голливудского героя. Таким людям всегда кажется, что они могут кому-то что-то доказать, если будут сопротивляться, когда сопротивление бесполезно. Паломино подошел, чтобы помочь двум другим в черном, и, хотя их было трое против одного, мистер Акерман не позволял им засунуть себя в машину. Конечно, они это сделали, запихнув его в кадиллак и захлопнув за ним дверь. Паломино сел на переднее сиденье и что-то сказал водителю. Большая машина тронулась с места плавно и абсолютно бесшумно. Акерман через наши ноги пробрался к одному из откидных сидений. Он начал поправлять галстук и приглаживать свои растрепанные волосы и застыл, как будто увидел перед собой привидение.
- Ты! - сказал он, уставясь на меня. - Но ты же мертв!
Глава 27
По асфальтированному шоссе мы выехали из города, но скоро свернули на дорогу, посыпанную гравием, и стали взбираться в горы. На самом верху Паломино приказал остановиться, и мы услышали его голос через динамики:
- Может быть, дамы захотят посмотреть на животных?
Задние стекла бесшумно опустились. Несколько индейцев с широкими лицами в цветных костюмах двигались к нам, ведя с собой десять-двенадцать лам. Это были красивые животные. Самые большие были размером с маленькую корову, но гораздо более стройные. У них был гордый и независимый вид. Они высоко поднимали головы на своих длинных шеях. Маленькие, тонконогие и пушистые, бегали вокруг индейских ребятишек, как щенки.
- Боже, какие они милые, - воскликнула Белинда, протянув руку, чтобы погладить одного малыша, которого специально подвели к ней.
- Можно я дам маленькой девочке что-нибудь?
- Она именно этого и ждет, - сказал Паломино своим электрическим голосом.
- Ради Бога. Вы специально похитили нас, чтобы оказать этот зоопарк? - нетерпеливо спросил Акерман.
Белинда просунула в окно какую-то мелочь, в последний раз похлопала маленькую ламу по носу. Стекла опять поднялись, и машина снова тронулась с места.
Конечно, Руфь возмущалась подлостью и коварством Акермана. Она сказала, что он поклялся, что я буду в безопасности, если она будет сотрудничать с ним. Но, поскольку он так удивился, увидев меня, она поняла, что он наплевал на свое обещание. Акерман протестовал, что она неправильно поняла его реакцию, что он, мол, недавно слышал из официальных источников, будто в водопаде нашли обнаженное тело какого-то мужчины, до неузнаваемости избитое водой о камни. Он, Акерман, подумал, что тело принадлежало мне, потому что я, мол, запаниковал, пытался убежать от Мортона и Белинды и случайно упал в реку. Или, может быть, Дэнис, желая отомстить, превысил свои полномочия, но, конечно же, он не давал приказа убить меня. Здесь Белинда назвала его лжецом и описала, как было дело на реке. Потом она прекратила разговор, сказав, что он не может ее уволить, потому что она уже уволилась сама. Тогда Акерман переключился на меня и начал угрожать, что я еще заплачу за жестокое убийство перспективного молодого агента.
Учитывая, что мы все - беспомощные пленники и что нас везут куда-то помимо нашей воли, навстречу неизвестной судьбе, эта перепалка была просто сотрясением воздуха. Вместо того, чтобы ссориться друг с другом, нам нужно было думать, как вместе противостоять похитителям. Однако спор прояснил ситуацию, и, по крайней мере, мы знали, как обстоит дело в настоящий момент.
- Как они тебя взяли? - спросил я Руфь.
- Я ждала в номере Роджера, чтобы он отвел меня на ужин. Когда кто-то постучал в дверь, я открыла, ожидая увидеть его. Он там был, но он уже был пленником. Я не успела среагировать. Один из этих мужчин схватил меня до того, как я успела захлопнуть дверь.
- С тобой все в порядке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24