На следующий день группа сотрудников УБЭП «навела порядок» в «Наири» и нашла пистолет под соседним ларьком. А 8 марта был издан приказ об увольнении Кувакина.
Что касается дела о записях, то, по нашим данным, обнаруженные у Лупачева расписки представляют далеко не всю сумму, полагавшуюся по контрактам. Но «не вам тем вопросом заниматься», — шепотом сказали нам в театре.
Поначалу больше других из-за скандала вокруг театра едва не пострадал сам Криптон. В начале февраля 1996 года директор Мариинки Шварцкопф отказался подписывать контракт с Криптоном, потому что «импресарио опозорил имя театра». Правда, директор оставил себе лазейку, заявив, что контракт с канадцем может быть подписан, если будет составлен не на его имя. Не долго думая, Джон подготовил договор на имя своей супруги. По контрактам с «женой Криптона» театр, в частности, уже ездит на зарубежные гастроли.
В остальном, помимо не вызвавшего особого сожаления у сослуживцев бесславного конца карьеры экс-директора, в величественном дворце на Театральной площади существенных перемен не произошло.
Телевизионные помехи
Смешные истории
В конце 1980-х и начале 1990-х годов Петербургское государственное телевидение переживало не лучшие времена. Как и во всякой другой бюджетной госструктуре, здесь хронически не хватало денег — на новое оборудование, на модернизацию, на сносную зарплату не только техническим служащим, но даже и признанным корифеям эфира. Всякая редакция пыталась решать свои проблемы на свой лад — то заказными репортажами, то работой для иностранных телекомпаний. Греха в том, что госсобственность превращали в частную лавочку, никто не усматривал: тогда всякий приватизировал все, что мог.
Руководство сквозь пальцы смотрело на коммерческие инициативы своих подчиненных. До них ли было, если руководители хронически менялись, да и само телевидение находилось в беспрерывном процессе переименований, распочкований и переформирований.
Например, сразу после августовского путча на пост председателя телекомпании заступил Виктор Югин — депутат российского парламента, бывший главный редактор газеты «Смена». Продержался на этой должности чуть больше года. Говорят, что роковую роль в его карьере телевизионного босса сыграло некое распоряжение о работе компании, принятое правительством в марте 1992 года. Вернее, не одно, а целых два распоряжения, подписанных почему-то в один день. Как не трудно догадаться, одно из них было то ли ошибочным, то ли подложным. Но по одному распоряжению телекомпания «Петербург» на весь 1992 год освобождалась только от обязательной продажи части валютной выручки, а по другому — от уплаты всех видов налогов, сборов, пошлин и отчислений в бюджет, в том числе в иностранной валюте. Опять же не трудно представить, каким именно распоряжением предпочитало оперировать руководство компании. На его беду, вскоре подлог был обнаружен, и Виктору Югину, как говорят, пришлось выдержать процедуру нелегких объяснений с интересующимися лицами. Так что к концу 1992 года главой телепредприятия стала Белла Алексеевна Куркова, тоже депутат российского парламента. Новая руководительница имела более солидный опыт управления сложным коллективом журналистов, операторов, технических сотрудников. На телевидении она, в отличие от Виктора Югина, была своим человеком.
По поводу предприимчивости и хлопотливости Беллы, как звали ее все между собой — вечно она умудрялась где-нибудь что-нибудь да раздобыть для своих коллег-подчиненкых, — на телевидении рассказывали истории, не лишенные теплоты и сочувствия. Ей, бедняге, и в самом деле приходилось выбивать с боем всякую мелочь для своего родного коллектива.
Рассказывали, например, такую смешную историю под названием «Как наша Белла перехитрила КГБ».
Белла Алексеевна Куркова на переломе девяностых годов была фигурой, влиятельной не только в городских масштабах. Ее, без преувеличения, знала вся страна. Благодаря славному «Пятому колесу» — вначале просто интеллектуальной отдушине настроенных на перемены граждан, а затем и мощному орудию борьбы с привилегиями партбоссов, с дурью высокопоставленных чиновников и так далее, и тому подобное. «Пятое колесо» было не лишним для паровозика, вывозившего страну из застоя.
Белла Алексеевна умела заводить народ. Ее ценили политики новой волны. Без преувеличения, она была крестной матерью не только для Анатолия Александровича Собчака. Она была в той команде, что вывела в люди и Бориса Николаевича Ельцина. Белла Куркова, Михаил Полторанин, Егор Яковлев — все это имена из одной обоймы. Именно они повели информационную битву за то, чтобы Ельцин стал Президентом России. Когда это свершилось, Полторанин и Яковлев вошли в политический истеблишмент первого призыва. Куркова в Москву не перебралась, но от этого не перестала быть фигурой, вхожей к Президенту.
Так вот, Белла Алексеевна была дамой, влиятельной во всех отношениях, еще и на закате СССР. Подходит она как-то к председателю союзного КГБ Бакатину (а «Пятое колесо» тогда основательно «наезжало» на госбезопасность за ее грехи с преследованием инакомыслящих, за энкавэдэшное прошлое) и говорит:
— Надо бы делиться…
— Чем?
— Да телевизионной техникой.
— А что, у нас она есть?
(Бакатин был на посту шефа КГБ недолго и во все дела вникнуть не успел. Поэтому он совершил массу опрометчивых и поспешных поступков: например, сдал американцам весь комплекс прослушивающей аппаратуры, установленной в здании нового посольства США в Москве. Зубры госбезопасности потом зубами скрежетали, столько труда пошло насмарку ради добрых отношений. Видимо, Бакатин рассчитывал на ответный жест доброй воли со стороны ЦРУ. В общем, наивный был человек.)
— Техника у вас есть, целых три комплекта, — проинформировала шефа КГБ Белла Алексеевна, имея в виду то, что имелось на Литейном, 4.
— Ладно, — ответил Бакатин. — Три не отдам, а один забирайте.
Скандал разгорелся страшный, рассказывала потом сама Белла Алексеевна. Выяснилось, что комплект этот был единственным. Чекисты надумали жаловаться самому Президенту. Тот жалобы выслушал и говорит: «Что к ней в руки попало, считай, пропало. Лучше не связываться, все равно ничего не полните». Так ни с чем и ушли.
И еще одна смешная история о том, как питерское телевидение боролось за выживаемость и процветание. Как-то в 1992-м, еще при Викторе Югине, сидели его руководители и думали, где бы наскрести денег, чтобы залатать хоть какие-то прорехи.
— Идея! — осенило кого-то из них. — Будем продавать свою интеллектуальную собственность.
— А она у нас есть?
— Найдем.
Искали-искали и нашли: график выхода передач в эфир, известный народу как «программа передач». Решили впредь не отдавать его местным газетам бесплатно, а продавать. В газеты был разослан меморандум со словами о том, что «программа передач -это плод усилий больших творческих коллективов, который тоже имеет свою цену».
История получилась и в самом деле смешная. Потому что при всей приверженности корпоративной этике, газеты получили возможность вдоволь поязвить: коллеги, а нет ли у вас иных, более ценных плодов усилий? Передач там разных интересных, профессионально сделанных новостей? (А этого на телевидении как раз и не было, потому как его сотрудники были озадачены отнюдь не творческими вопросами.)
В общем, один из первых коммерческих опытов вышел блином-комом. Для адаптации в новой экономической реальности требовалось время. Руководителям телевидения еще предстояло пройти сложный путь от привычных экспроприаций к крепко поставленному бизнесу. Все тогда были новичками в рыночной стихии. И желание избежать ее, добиться благ для телевидения, благ для себя старым советским способом — через связи, льготы и прочие привычные каналы — было вполне объяснимым. Тем более, что эксклюзивное положение Беллы Алексеевны, вернувшейся из высших сфер на родное Чапыгина, 6, ее высокая котировка в эшелонах как центральной, так и местной власти открывали неплохие возможности.
Первый соблазн
Пусть кинет в нее камень тот, кто безгрешен. Первым соблазном для Беллы Алексеевны Курковой стала ее дружба с Анатолием Александровичем Собчаком, к тому времени уже мэром и полновластным хозяином города.
Так уж получилось, что очень быстро полномочия Анатолия Александровича распространились на сферы более широкие, чем это было бы необходимо в правовом обществе. От старых хозяев Смольного к нему автоматически перешло право единоличного распоряжения самым ценным — квартирами. Этим идолом и проклятьем, светлой и несбыточной мечтой миллионов горожан. У мэра был не такой уж маленький резервный фонд квартир, которые он по собственному усмотрению мог выделять (а потом уже и продавать по очень смешным ценам) выдающимся деятелям науки, культуры и спорта.
Белла Алексеевна жила вместе с мужем, тоже журналистом, в довольно приличной двухкомнатной квартире недалеко от «Электросилы». Ни на какой городской очереди на улучшение жилищных условий они не стояли: количество метров на одного человека было более чем достаточным, в Петербурге в подобных «двушках» обычно умудряются жить даже по три поколения одной семьи. Однако вопрос о том, чтобы перебраться в просторные апартаменты в каком-нибудь престижном районе города, конечно же, стоял и перед этой немолодой парой. Но, увы, даже сложенных вместе гонораров журналиста и солидного оклада руководительницы телекомпании не могло хватить для того, чтобы разрешить проклятый квартирный вопрос.
Где было взять Белле Алексеевне немалую сумму на покупку нового жилья? Белле Алексеевне не пришлось долго мучиться этой неразрешимой для рядового горожанина проблемой. Новую квартиру в самом центре города ей устроил лично Анатолий Александрович Собчак, с которым они еще не так давно рука об руку ходили в наступление на привилегии бессовестного партаппарата. Основанием для предоставления жилья на Невском проспекте стало социальное неблагополучие той части города, в которой обиталась Белла Алексеевна: столпу городской демократии не подобало жить в доме, квартиры которого были напичканы полубезработными рабочими и пенсионерами-блокадниками. Теперь ее соседом стал новый демократический руководитель госбезопасности города Сергей Степашин, также получивший квартиру в этом привилегированном доме.
На этом борьба с привилегиями, которой в годы перестройки так славилось питерское телевидение, поутихла. С экрана практически исчезли репортажи и сюжеты о злоупотреблениях городских властей. Лояльность тележурналистов была куплена квартирой для госпожи Курковой.
Позднее этот полезный опыт приручения журналистов был перенесен мэром города и на другие средства массовой информации Петербурга. В неоплатном долгу перед Анатолием Александровичем оказались руководительницы сразу двух городских газет — «Невского времени» и «Часа Пик».
Дела семейные
Надо сказать, что в те времена все скандалы вокруг имени госпожи Курковой были лишь сопровождением другого большого скандала — вокруг самого Анатолия Александровича Собчака. Петербургские депутаты Государственной Думы довольно безуспешно пытались прекратить те злоупотребления, которые в больших количествах числились за Смольным. Не суть важно, что инициаторами депутатских расследований подчас становились довольно одиозные фигуры — вроде Невзорова и Марычева. В конце концов все собранные ими компрометирующие мэра и его окружение материалы «имели быть место»…
В марте 1994 года группа петербургских депутатов Госдумы передала в прокуратуру города документы, свидетельствующие, по мнению депутатов, о финансовых злоупотреблениях председателя гостелерадиокомитета «Петербург — 5 канал» Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Что касается дела о записях, то, по нашим данным, обнаруженные у Лупачева расписки представляют далеко не всю сумму, полагавшуюся по контрактам. Но «не вам тем вопросом заниматься», — шепотом сказали нам в театре.
Поначалу больше других из-за скандала вокруг театра едва не пострадал сам Криптон. В начале февраля 1996 года директор Мариинки Шварцкопф отказался подписывать контракт с Криптоном, потому что «импресарио опозорил имя театра». Правда, директор оставил себе лазейку, заявив, что контракт с канадцем может быть подписан, если будет составлен не на его имя. Не долго думая, Джон подготовил договор на имя своей супруги. По контрактам с «женой Криптона» театр, в частности, уже ездит на зарубежные гастроли.
В остальном, помимо не вызвавшего особого сожаления у сослуживцев бесславного конца карьеры экс-директора, в величественном дворце на Театральной площади существенных перемен не произошло.
Телевизионные помехи
Смешные истории
В конце 1980-х и начале 1990-х годов Петербургское государственное телевидение переживало не лучшие времена. Как и во всякой другой бюджетной госструктуре, здесь хронически не хватало денег — на новое оборудование, на модернизацию, на сносную зарплату не только техническим служащим, но даже и признанным корифеям эфира. Всякая редакция пыталась решать свои проблемы на свой лад — то заказными репортажами, то работой для иностранных телекомпаний. Греха в том, что госсобственность превращали в частную лавочку, никто не усматривал: тогда всякий приватизировал все, что мог.
Руководство сквозь пальцы смотрело на коммерческие инициативы своих подчиненных. До них ли было, если руководители хронически менялись, да и само телевидение находилось в беспрерывном процессе переименований, распочкований и переформирований.
Например, сразу после августовского путча на пост председателя телекомпании заступил Виктор Югин — депутат российского парламента, бывший главный редактор газеты «Смена». Продержался на этой должности чуть больше года. Говорят, что роковую роль в его карьере телевизионного босса сыграло некое распоряжение о работе компании, принятое правительством в марте 1992 года. Вернее, не одно, а целых два распоряжения, подписанных почему-то в один день. Как не трудно догадаться, одно из них было то ли ошибочным, то ли подложным. Но по одному распоряжению телекомпания «Петербург» на весь 1992 год освобождалась только от обязательной продажи части валютной выручки, а по другому — от уплаты всех видов налогов, сборов, пошлин и отчислений в бюджет, в том числе в иностранной валюте. Опять же не трудно представить, каким именно распоряжением предпочитало оперировать руководство компании. На его беду, вскоре подлог был обнаружен, и Виктору Югину, как говорят, пришлось выдержать процедуру нелегких объяснений с интересующимися лицами. Так что к концу 1992 года главой телепредприятия стала Белла Алексеевна Куркова, тоже депутат российского парламента. Новая руководительница имела более солидный опыт управления сложным коллективом журналистов, операторов, технических сотрудников. На телевидении она, в отличие от Виктора Югина, была своим человеком.
По поводу предприимчивости и хлопотливости Беллы, как звали ее все между собой — вечно она умудрялась где-нибудь что-нибудь да раздобыть для своих коллег-подчиненкых, — на телевидении рассказывали истории, не лишенные теплоты и сочувствия. Ей, бедняге, и в самом деле приходилось выбивать с боем всякую мелочь для своего родного коллектива.
Рассказывали, например, такую смешную историю под названием «Как наша Белла перехитрила КГБ».
Белла Алексеевна Куркова на переломе девяностых годов была фигурой, влиятельной не только в городских масштабах. Ее, без преувеличения, знала вся страна. Благодаря славному «Пятому колесу» — вначале просто интеллектуальной отдушине настроенных на перемены граждан, а затем и мощному орудию борьбы с привилегиями партбоссов, с дурью высокопоставленных чиновников и так далее, и тому подобное. «Пятое колесо» было не лишним для паровозика, вывозившего страну из застоя.
Белла Алексеевна умела заводить народ. Ее ценили политики новой волны. Без преувеличения, она была крестной матерью не только для Анатолия Александровича Собчака. Она была в той команде, что вывела в люди и Бориса Николаевича Ельцина. Белла Куркова, Михаил Полторанин, Егор Яковлев — все это имена из одной обоймы. Именно они повели информационную битву за то, чтобы Ельцин стал Президентом России. Когда это свершилось, Полторанин и Яковлев вошли в политический истеблишмент первого призыва. Куркова в Москву не перебралась, но от этого не перестала быть фигурой, вхожей к Президенту.
Так вот, Белла Алексеевна была дамой, влиятельной во всех отношениях, еще и на закате СССР. Подходит она как-то к председателю союзного КГБ Бакатину (а «Пятое колесо» тогда основательно «наезжало» на госбезопасность за ее грехи с преследованием инакомыслящих, за энкавэдэшное прошлое) и говорит:
— Надо бы делиться…
— Чем?
— Да телевизионной техникой.
— А что, у нас она есть?
(Бакатин был на посту шефа КГБ недолго и во все дела вникнуть не успел. Поэтому он совершил массу опрометчивых и поспешных поступков: например, сдал американцам весь комплекс прослушивающей аппаратуры, установленной в здании нового посольства США в Москве. Зубры госбезопасности потом зубами скрежетали, столько труда пошло насмарку ради добрых отношений. Видимо, Бакатин рассчитывал на ответный жест доброй воли со стороны ЦРУ. В общем, наивный был человек.)
— Техника у вас есть, целых три комплекта, — проинформировала шефа КГБ Белла Алексеевна, имея в виду то, что имелось на Литейном, 4.
— Ладно, — ответил Бакатин. — Три не отдам, а один забирайте.
Скандал разгорелся страшный, рассказывала потом сама Белла Алексеевна. Выяснилось, что комплект этот был единственным. Чекисты надумали жаловаться самому Президенту. Тот жалобы выслушал и говорит: «Что к ней в руки попало, считай, пропало. Лучше не связываться, все равно ничего не полните». Так ни с чем и ушли.
И еще одна смешная история о том, как питерское телевидение боролось за выживаемость и процветание. Как-то в 1992-м, еще при Викторе Югине, сидели его руководители и думали, где бы наскрести денег, чтобы залатать хоть какие-то прорехи.
— Идея! — осенило кого-то из них. — Будем продавать свою интеллектуальную собственность.
— А она у нас есть?
— Найдем.
Искали-искали и нашли: график выхода передач в эфир, известный народу как «программа передач». Решили впредь не отдавать его местным газетам бесплатно, а продавать. В газеты был разослан меморандум со словами о том, что «программа передач -это плод усилий больших творческих коллективов, который тоже имеет свою цену».
История получилась и в самом деле смешная. Потому что при всей приверженности корпоративной этике, газеты получили возможность вдоволь поязвить: коллеги, а нет ли у вас иных, более ценных плодов усилий? Передач там разных интересных, профессионально сделанных новостей? (А этого на телевидении как раз и не было, потому как его сотрудники были озадачены отнюдь не творческими вопросами.)
В общем, один из первых коммерческих опытов вышел блином-комом. Для адаптации в новой экономической реальности требовалось время. Руководителям телевидения еще предстояло пройти сложный путь от привычных экспроприаций к крепко поставленному бизнесу. Все тогда были новичками в рыночной стихии. И желание избежать ее, добиться благ для телевидения, благ для себя старым советским способом — через связи, льготы и прочие привычные каналы — было вполне объяснимым. Тем более, что эксклюзивное положение Беллы Алексеевны, вернувшейся из высших сфер на родное Чапыгина, 6, ее высокая котировка в эшелонах как центральной, так и местной власти открывали неплохие возможности.
Первый соблазн
Пусть кинет в нее камень тот, кто безгрешен. Первым соблазном для Беллы Алексеевны Курковой стала ее дружба с Анатолием Александровичем Собчаком, к тому времени уже мэром и полновластным хозяином города.
Так уж получилось, что очень быстро полномочия Анатолия Александровича распространились на сферы более широкие, чем это было бы необходимо в правовом обществе. От старых хозяев Смольного к нему автоматически перешло право единоличного распоряжения самым ценным — квартирами. Этим идолом и проклятьем, светлой и несбыточной мечтой миллионов горожан. У мэра был не такой уж маленький резервный фонд квартир, которые он по собственному усмотрению мог выделять (а потом уже и продавать по очень смешным ценам) выдающимся деятелям науки, культуры и спорта.
Белла Алексеевна жила вместе с мужем, тоже журналистом, в довольно приличной двухкомнатной квартире недалеко от «Электросилы». Ни на какой городской очереди на улучшение жилищных условий они не стояли: количество метров на одного человека было более чем достаточным, в Петербурге в подобных «двушках» обычно умудряются жить даже по три поколения одной семьи. Однако вопрос о том, чтобы перебраться в просторные апартаменты в каком-нибудь престижном районе города, конечно же, стоял и перед этой немолодой парой. Но, увы, даже сложенных вместе гонораров журналиста и солидного оклада руководительницы телекомпании не могло хватить для того, чтобы разрешить проклятый квартирный вопрос.
Где было взять Белле Алексеевне немалую сумму на покупку нового жилья? Белле Алексеевне не пришлось долго мучиться этой неразрешимой для рядового горожанина проблемой. Новую квартиру в самом центре города ей устроил лично Анатолий Александрович Собчак, с которым они еще не так давно рука об руку ходили в наступление на привилегии бессовестного партаппарата. Основанием для предоставления жилья на Невском проспекте стало социальное неблагополучие той части города, в которой обиталась Белла Алексеевна: столпу городской демократии не подобало жить в доме, квартиры которого были напичканы полубезработными рабочими и пенсионерами-блокадниками. Теперь ее соседом стал новый демократический руководитель госбезопасности города Сергей Степашин, также получивший квартиру в этом привилегированном доме.
На этом борьба с привилегиями, которой в годы перестройки так славилось питерское телевидение, поутихла. С экрана практически исчезли репортажи и сюжеты о злоупотреблениях городских властей. Лояльность тележурналистов была куплена квартирой для госпожи Курковой.
Позднее этот полезный опыт приручения журналистов был перенесен мэром города и на другие средства массовой информации Петербурга. В неоплатном долгу перед Анатолием Александровичем оказались руководительницы сразу двух городских газет — «Невского времени» и «Часа Пик».
Дела семейные
Надо сказать, что в те времена все скандалы вокруг имени госпожи Курковой были лишь сопровождением другого большого скандала — вокруг самого Анатолия Александровича Собчака. Петербургские депутаты Государственной Думы довольно безуспешно пытались прекратить те злоупотребления, которые в больших количествах числились за Смольным. Не суть важно, что инициаторами депутатских расследований подчас становились довольно одиозные фигуры — вроде Невзорова и Марычева. В конце концов все собранные ими компрометирующие мэра и его окружение материалы «имели быть место»…
В марте 1994 года группа петербургских депутатов Госдумы передала в прокуратуру города документы, свидетельствующие, по мнению депутатов, о финансовых злоупотреблениях председателя гостелерадиокомитета «Петербург — 5 канал» Б.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59