Конечно, серьезно. Я тебе совет даю, дурья твоя башка. Давай решай, мне пост закрывать надо!
— Тогда поехал я. Счастливо вам, прапорщик, – сказал Сергей, садясь на место водителя.
«Нива», объехав фундаментные бетонные блоки, через двадцать минут остановилась в ауле Кордак.
Сергей чувствовал, что за ним наблюдают, но улица оставалась пустой. Надо определяться: куда податься, в какой дом? Где им могли бы заинтересоваться люди, связанные с боевиками?
Но самому ему предпринять ничего не пришлось. Дверь в воротах дома напротив отворилась, и оттуда вышел пожилой чеченец. В каракулевой шапке и длинном теплом халате. В руках он перебирал четки. Он подошел к машине. Сергей открыл дверь.
— Заблудился, парень? – почти без акцента спросил горец.
— Да нет! Вот ищу место, где переночевать, да смотрю, чужих здесь не жалуют.
Не обращая внимания на слова Сергея, чеченец продолжил сам задавать вопросы:
— Почему ты у своих не остановился?
— В своей стране для меня нет ни своих, ни чужих.
— В какой такой своей стране? – мужчина сощурил и так почти невидимые из-под густых бровей глаза.
— Понятное дело, в России, – ответил Роенко.
— Россия там, – махнул горец на север, – а здесь Ичкерия! Понял?
— Понять-то я понял, но сейчас для меня важно найти приют, не ночевать же на улице?
— Ты не ответил, почему не остался у своих? – переспросил чечен.
— Хотел проверить, правду ли говорят про кавказское гостеприимство. Война меня не интересует, я хотел бы узнать самих чеченцев поближе. Так сказать, своими глазами увидеть, что такое Чечня.
— Ичкерия!
— Ну хорошо, Ичкерия! Сделать правдивый репортаж. Я журналист, моя работа – писать правду!
— Так-так! – перебирая четки, задумался горец.
Сергей вышел в это время из машины немного размять ноги.
— Вот что я скажу, русский. В этом ауле тебе гостеприимства не найти. Ваши же солдаты унесли его с собой после зачистки. Езжай по этой дороге, – чеченец указал на полевую дорогу, уходящую за высокие холмы предгорья. – В сорока километрах найдешь село. Там живут те, кто дружит с русскими. Аул называется Арты. Езжай туда, не жди неприятностей здесь. Или возвращайся обратно, к своим.
Сказав это, он повернулся. Дверь его ворот закрылась.
Перед Сергеем чернел пустой недоброжелательный аул. Прикинув, сколько осталось в баке бензина, он тронулся. Включил дальний свет фар и медленно повел «Ниву» к окраине аула Кордак.
* * *
За его действиями внимательно следили из-за закрывшейся калитки.
— Что скажешь, Аслан? – спросил человек, который разговаривал с Сергеем.
— Шайтан его знает, Рустам! Слишком уж нагло поступает этот русский журналист. В ночь уходит от своих. Странно и подозрительно.
— Но добыча, согласись, заманчивая. И машина новая, и камера, и он сам. Деньги можно сделать хорошие, – продолжал размышлять Рустам.
— А если это подстава? На живца берут? Вот он, мол, один, хватайте! А потом полсела уничтожат солдаты. Нет! Подозрительно все это.
— Подозрительно, ты прав, но рассуди сам: если это подстава, то не поедет он туда, куда я его направил. Развернется за аулом и – к своим, на блокпост. А если поедет дальше? Вертолеты ночью не летают, солдаты тоже не пойдут, а на реке по пути в Арты брод еще найти надо, – настаивал Рустам. – Как его могут русские отследить?
— По рации.
— Э-э, что такое рация? У нас тоже, слава аллаху, связь есть. Подожди. Смотри, остановился. Твоя, видно, правда, Аслан. Сейчас развернется. Но зачем русским провоцировать нас после зачистки? Все же что-то здесь не так.
Но «Нива» не развернулась, а, постояв немного, двинулась вперед, по дороге, указанной Рустамом.
Чеченцы переглянулись. Рустам сказал:
— Сообщай Вагиду. Пусть встретит гостя у брода.
Аслан достал сотовый телефон, набрал номер. Ответил ему хриплый, простуженный мужской голос:
— Да!
— Салам, Вагид! Это Аслан из Кордака!
— Салам, Аслам! Как дела?
— Дела нормально, а ты, слышу, приболел?
— Ай! Пройдет, да? Ти чего хотел, Аслан?
— Дело есть!
— Гавари, уважаемый!
* * *
Сергей медленно пробирался по склонам. Мало того, что дорога была ухабистой, она вдобавок еще и петляла. Проехав километров десять, Сергей остановился. Вышел из машины. Он проверил скаты и продолжил движение. Метров через сто дальний свет фар вдруг ушел в никуда. Сергей резко затормозил. Черт возьми! Куда делась дорога? Роенко переключил свет и только тогда обнаружил, что стоит в нескольких метрах от обрыва. Он выключил двигатель, вышел из машины, подошел к краю обрыва, который оказался совсем не крутым. Снизу доносилось журчание воды. Дорога же плавно спускалась к неширокой реке. Он осторожно спустил машину вниз. Колея после спуска сразу же разошлась по нескольким направлениям.
— Вот черт! Послал, гад бородатый! Знал ведь, что я здесь застряну, – выругался Сергей.
Он подошел к реке. Мелкая, неширокая, обычная горная река. Здесь должен быть брод. Только как найти его? Ночью это сделать невозможно. Сергей осмотрелся и понял. Это же ловушка! В ауле чечены с ним ничего сделать не могли – наши с поста могли поинтересоваться судьбой российского журналиста. Вот и отправили его подальше. Значит, жди, Серега, скорых гостей!
Они не замедлили появиться.
Обостренное зрение разведчика выхватило на другом берегу реки несколько фигур, спускавшихся по склону. Мелькнули силуэты и на этом берегу.
«А вот и наши абреки объявились. Что и требовалось доказать, – подумал Сергей. – Теперь главное – спокойно и нагло!»
Боевики шли открыто, смело, сужая кольцо вокруг «Нивы».
Сергей прислонился к кузову и, казалось, безразлично следим за происходящим. К нему вплотную подошли трое. Один из них был старше остальных. По возрасту и, как выяснилось, по положению. Он-то и спросил, скаля зубы:
— Ну, чито? Папался, питичка? Ха-ха-ха!
Стоящие вокруг вооруженные люди рассмеялись. Сергей молчал.
— Ты чего хотел? Кавказский гостиприимств? Ай, молодес! Будет тебе гостиприимств. Будет, мамой клянус! Такой гостиприимств в жизни не видел!
Дождавшись, когда смех стих, Роенко сказал:
— Ты мамой-то подождал бы клясться, горец!
— Что?
— Ты здесь главный?
— Что? – удивленно повторил чеченец.
— Ты, спрашиваю, главный среди этих? – Сергей кивнул на боевиков.
— Я, а чего? – сказал старший чечен.
— Отойдем, разговор есть!
Роенко подошел к реке и стал ждать главаря банды.
— Э-э, ты чего, русский? Какой такой разговор-мазгавор? – подошел наконец абрек.
— Как тебя зовут? – спросил Сергей.
— Тебе какой дел?
— С тобой говорить – мука одна. Короче, Ваху Бокаева знаешь?
— Барса?
— Барса! – Сергей и не предполагал, что Бокаева звали еще и Барсом.
— Кто в Ичкерии Барса не знает?
— Ну тогда знай: Ваха – мой друг, а значит, делаешь так: дашь своим людям команду переправить машину через реку. Поедем к тебе! Смотреть гостиприимств, – передразнил чеченца Сергей. – Я поживу у тебя, пока ты не свяжешься с Барсом. Что делать дальше, скажет он сам. Понял, горец? Главарь банды замер с открытым ртом.
— Ты не понял? – повысил голос Роенко.
— А? Понял. Все понял!
Он обернулся, что-то крикнул своим хриплым гортанным голосом. Вскоре весь собравшийся шалман чуть не на руках перенес «Ниву» на противоположный берег. Следом переправились по каменной гряде, почти не заметной ночью, горец с Сергеем. Они вдвоем сели в машину.
— Так ты скажешь, как тебя зовут? – Сергей завел машину.
— Вагид.
— Меня просто – капитан. Показывай дорогу, джигит!
— Понял. Сичас направа! Вдоль лесополосы!
Поехали.
Абрек молчал. Молчал и Сергей. Так они проехали до аула Арты.
— Вот моя дом, – с некоторой гордостью показал Вагид на огромное каменное здание, окруженное высокой каменной оградой.
— Не дом – крепость, – польстил хозяину Сергей.
— Да, крепость, – согласился Вагид.
Он вышел из машины. Не подходя к воротам, что-то громко крикнул. Вскоре со двора послышалась женская речь. Ворота распахнулись. Вагид жестом пригласил – въезжай.
Сергей завел «Ниву» на середину двора. Мимо мелькнула женская фигура, закутанная с ног до головы во все черное. Роенко вышел из салона.
— Ну что, хозяин, кормить-поить будешь?
— Сичас вода принесут, руки-ноги помоим и – в дом. Там будэм кушать, там будэм отдыхат.
Проделав все процедуры, Сергей с Вагидом вошли в огромную комнату. Легли на подушки, разбросанные на огромном ковре.
Женщина, тщательно скрывая лицо, вошла с подносом. Сняла с него клеенку, расстелила между мужчинами, поставила чайник с чаем и две пиалы.
— Давай, капитан, чай пить будэм, пака мяса жарит. После трудной дорога чай хорошо.
— Чай-то хорошо, но я предпочел бы водочки. Имеется в арсенале?
— Водка? Канечна. Эй. – Он как-то непонятно выкрикнул имя жены, которая тут же появилась на пороге.
Вагид что-то отрывисто ей приказал. Из трех произнесенных слов Сергей понял только «арак» – водка. Вскоре бутылка стояла на клеенке. Сергей открыл, предложил чеченцу, но тот отрицательно покачал головой, перевернув пиалу.
— Ну, дело твое!
Сам же Роенко налил полную чашку. В три глотка выпил.
— Курить у тебя можно? – спросил он.
— Анаша хочишь?
— Нет! Дряни не потребляю.
— Зря, а так – кури, пепел на клеенку и бросай!
— А ты чего чай-то свой не пьешь, Вагид? Пей!
Чеченец послушно налил половину пиалы и стал медленно пить маленькими глотками горячий ароматный напиток.
После сытного запоздалого ужина Вагид спросил:
— Как мне назвать тебя Барсу?
— Назови просто капитаном, к которому он как-то присылал старого кабардинца насчет сына.
— Харашо! Этой же ночью попытаюсь связаться с ним, а ты пройди в комнату – там все готово для спокойного отдыха.
Сергея провели в комнату, где на ковре была разложена шикарная постель. Проводив хозяина, Сергей положил свой «ТТ» под подушку. Не раздеваясь, удобно устроился и тут же крепко уснул.
Наутро к дому подогнали старый «ГАЗ-66», наполовину загруженный мешками с цементом. Сергей, приведя себя в порядок, вышел на улицу.
К нему тут же подошел Вагид.
— Капитан! О тебе даложил! Барс готов вистретиться с табой, но прасил таропиться, он ранен.
— Ранен? Тяжело?
— Мне не сообщили, сказали: доставь тебя быстрей!
— Как понимаю, ты решил прокатить меня на этой развалюхе?
— Этот развалюха все знают. На нем поедишь. Укроим мешками с цемент.
Сергей посмотрел на Вагида.
— Иначе нельзя?
— Нет! Ты же сам знаишь, как проверяют наши машин ваши посты. Разгружать не будут. Прострелят груз, и все. Цемент пуля не пробьет.
— А если какой-нибудь рьяный прапорщик все же прикажет разгрузить грузовик?
— За рулем будит пожилой мужчин, рядом – беременный женщин, кто будет разгружать? Не волновайся.
— И сколько будет длиться наш путь?
— Ай, пят-шест часов.
— Готовьте место, и начинаем движение, – приказал Роенко.
«ГАЗ-66» прошел путь до места назначения – горного селения, где ждал его Ваха Бокаев, за четыре с небольшим часа. Вагид оказался прав. Однажды обстреляв кузов, больше к грузу на блокпостах интереса не проявляли.
В селении машину встретили горцы. Один из них помог Сергею выбраться из-под цементного плена и спросил:
— Оружие есть?
— Пистолет «ТТ».
— Оставь здесь!
Роенко передал оружие, напомнив:
— Потом вернешь!
— Верну! Иди, капитан, – Барс ждет тебя!
Сергея провели в дом. Из комнаты – в подвал, а только оттуда, через потайной вход в самом углу, в небольшой погреб, где на одеялах и подушках лежал бледный, еще не старый человек, терзаемый болью. То, что смерть вплотную приблизилась к нему, было заметно сразу.
Рядом находилось несколько человек, молча сидящих возле умирающего.
— Так вот ты какой, капитан. Сын, Султан, рассказывал о тебе. Воин, говорил, бесстрашный, отчаянный, настоящий джигит! Его слова. Рад видеть тебя. К сожалению, встреча наша первая и последняя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Тогда поехал я. Счастливо вам, прапорщик, – сказал Сергей, садясь на место водителя.
«Нива», объехав фундаментные бетонные блоки, через двадцать минут остановилась в ауле Кордак.
Сергей чувствовал, что за ним наблюдают, но улица оставалась пустой. Надо определяться: куда податься, в какой дом? Где им могли бы заинтересоваться люди, связанные с боевиками?
Но самому ему предпринять ничего не пришлось. Дверь в воротах дома напротив отворилась, и оттуда вышел пожилой чеченец. В каракулевой шапке и длинном теплом халате. В руках он перебирал четки. Он подошел к машине. Сергей открыл дверь.
— Заблудился, парень? – почти без акцента спросил горец.
— Да нет! Вот ищу место, где переночевать, да смотрю, чужих здесь не жалуют.
Не обращая внимания на слова Сергея, чеченец продолжил сам задавать вопросы:
— Почему ты у своих не остановился?
— В своей стране для меня нет ни своих, ни чужих.
— В какой такой своей стране? – мужчина сощурил и так почти невидимые из-под густых бровей глаза.
— Понятное дело, в России, – ответил Роенко.
— Россия там, – махнул горец на север, – а здесь Ичкерия! Понял?
— Понять-то я понял, но сейчас для меня важно найти приют, не ночевать же на улице?
— Ты не ответил, почему не остался у своих? – переспросил чечен.
— Хотел проверить, правду ли говорят про кавказское гостеприимство. Война меня не интересует, я хотел бы узнать самих чеченцев поближе. Так сказать, своими глазами увидеть, что такое Чечня.
— Ичкерия!
— Ну хорошо, Ичкерия! Сделать правдивый репортаж. Я журналист, моя работа – писать правду!
— Так-так! – перебирая четки, задумался горец.
Сергей вышел в это время из машины немного размять ноги.
— Вот что я скажу, русский. В этом ауле тебе гостеприимства не найти. Ваши же солдаты унесли его с собой после зачистки. Езжай по этой дороге, – чеченец указал на полевую дорогу, уходящую за высокие холмы предгорья. – В сорока километрах найдешь село. Там живут те, кто дружит с русскими. Аул называется Арты. Езжай туда, не жди неприятностей здесь. Или возвращайся обратно, к своим.
Сказав это, он повернулся. Дверь его ворот закрылась.
Перед Сергеем чернел пустой недоброжелательный аул. Прикинув, сколько осталось в баке бензина, он тронулся. Включил дальний свет фар и медленно повел «Ниву» к окраине аула Кордак.
* * *
За его действиями внимательно следили из-за закрывшейся калитки.
— Что скажешь, Аслан? – спросил человек, который разговаривал с Сергеем.
— Шайтан его знает, Рустам! Слишком уж нагло поступает этот русский журналист. В ночь уходит от своих. Странно и подозрительно.
— Но добыча, согласись, заманчивая. И машина новая, и камера, и он сам. Деньги можно сделать хорошие, – продолжал размышлять Рустам.
— А если это подстава? На живца берут? Вот он, мол, один, хватайте! А потом полсела уничтожат солдаты. Нет! Подозрительно все это.
— Подозрительно, ты прав, но рассуди сам: если это подстава, то не поедет он туда, куда я его направил. Развернется за аулом и – к своим, на блокпост. А если поедет дальше? Вертолеты ночью не летают, солдаты тоже не пойдут, а на реке по пути в Арты брод еще найти надо, – настаивал Рустам. – Как его могут русские отследить?
— По рации.
— Э-э, что такое рация? У нас тоже, слава аллаху, связь есть. Подожди. Смотри, остановился. Твоя, видно, правда, Аслан. Сейчас развернется. Но зачем русским провоцировать нас после зачистки? Все же что-то здесь не так.
Но «Нива» не развернулась, а, постояв немного, двинулась вперед, по дороге, указанной Рустамом.
Чеченцы переглянулись. Рустам сказал:
— Сообщай Вагиду. Пусть встретит гостя у брода.
Аслан достал сотовый телефон, набрал номер. Ответил ему хриплый, простуженный мужской голос:
— Да!
— Салам, Вагид! Это Аслан из Кордака!
— Салам, Аслам! Как дела?
— Дела нормально, а ты, слышу, приболел?
— Ай! Пройдет, да? Ти чего хотел, Аслан?
— Дело есть!
— Гавари, уважаемый!
* * *
Сергей медленно пробирался по склонам. Мало того, что дорога была ухабистой, она вдобавок еще и петляла. Проехав километров десять, Сергей остановился. Вышел из машины. Он проверил скаты и продолжил движение. Метров через сто дальний свет фар вдруг ушел в никуда. Сергей резко затормозил. Черт возьми! Куда делась дорога? Роенко переключил свет и только тогда обнаружил, что стоит в нескольких метрах от обрыва. Он выключил двигатель, вышел из машины, подошел к краю обрыва, который оказался совсем не крутым. Снизу доносилось журчание воды. Дорога же плавно спускалась к неширокой реке. Он осторожно спустил машину вниз. Колея после спуска сразу же разошлась по нескольким направлениям.
— Вот черт! Послал, гад бородатый! Знал ведь, что я здесь застряну, – выругался Сергей.
Он подошел к реке. Мелкая, неширокая, обычная горная река. Здесь должен быть брод. Только как найти его? Ночью это сделать невозможно. Сергей осмотрелся и понял. Это же ловушка! В ауле чечены с ним ничего сделать не могли – наши с поста могли поинтересоваться судьбой российского журналиста. Вот и отправили его подальше. Значит, жди, Серега, скорых гостей!
Они не замедлили появиться.
Обостренное зрение разведчика выхватило на другом берегу реки несколько фигур, спускавшихся по склону. Мелькнули силуэты и на этом берегу.
«А вот и наши абреки объявились. Что и требовалось доказать, – подумал Сергей. – Теперь главное – спокойно и нагло!»
Боевики шли открыто, смело, сужая кольцо вокруг «Нивы».
Сергей прислонился к кузову и, казалось, безразлично следим за происходящим. К нему вплотную подошли трое. Один из них был старше остальных. По возрасту и, как выяснилось, по положению. Он-то и спросил, скаля зубы:
— Ну, чито? Папался, питичка? Ха-ха-ха!
Стоящие вокруг вооруженные люди рассмеялись. Сергей молчал.
— Ты чего хотел? Кавказский гостиприимств? Ай, молодес! Будет тебе гостиприимств. Будет, мамой клянус! Такой гостиприимств в жизни не видел!
Дождавшись, когда смех стих, Роенко сказал:
— Ты мамой-то подождал бы клясться, горец!
— Что?
— Ты здесь главный?
— Что? – удивленно повторил чеченец.
— Ты, спрашиваю, главный среди этих? – Сергей кивнул на боевиков.
— Я, а чего? – сказал старший чечен.
— Отойдем, разговор есть!
Роенко подошел к реке и стал ждать главаря банды.
— Э-э, ты чего, русский? Какой такой разговор-мазгавор? – подошел наконец абрек.
— Как тебя зовут? – спросил Сергей.
— Тебе какой дел?
— С тобой говорить – мука одна. Короче, Ваху Бокаева знаешь?
— Барса?
— Барса! – Сергей и не предполагал, что Бокаева звали еще и Барсом.
— Кто в Ичкерии Барса не знает?
— Ну тогда знай: Ваха – мой друг, а значит, делаешь так: дашь своим людям команду переправить машину через реку. Поедем к тебе! Смотреть гостиприимств, – передразнил чеченца Сергей. – Я поживу у тебя, пока ты не свяжешься с Барсом. Что делать дальше, скажет он сам. Понял, горец? Главарь банды замер с открытым ртом.
— Ты не понял? – повысил голос Роенко.
— А? Понял. Все понял!
Он обернулся, что-то крикнул своим хриплым гортанным голосом. Вскоре весь собравшийся шалман чуть не на руках перенес «Ниву» на противоположный берег. Следом переправились по каменной гряде, почти не заметной ночью, горец с Сергеем. Они вдвоем сели в машину.
— Так ты скажешь, как тебя зовут? – Сергей завел машину.
— Вагид.
— Меня просто – капитан. Показывай дорогу, джигит!
— Понял. Сичас направа! Вдоль лесополосы!
Поехали.
Абрек молчал. Молчал и Сергей. Так они проехали до аула Арты.
— Вот моя дом, – с некоторой гордостью показал Вагид на огромное каменное здание, окруженное высокой каменной оградой.
— Не дом – крепость, – польстил хозяину Сергей.
— Да, крепость, – согласился Вагид.
Он вышел из машины. Не подходя к воротам, что-то громко крикнул. Вскоре со двора послышалась женская речь. Ворота распахнулись. Вагид жестом пригласил – въезжай.
Сергей завел «Ниву» на середину двора. Мимо мелькнула женская фигура, закутанная с ног до головы во все черное. Роенко вышел из салона.
— Ну что, хозяин, кормить-поить будешь?
— Сичас вода принесут, руки-ноги помоим и – в дом. Там будэм кушать, там будэм отдыхат.
Проделав все процедуры, Сергей с Вагидом вошли в огромную комнату. Легли на подушки, разбросанные на огромном ковре.
Женщина, тщательно скрывая лицо, вошла с подносом. Сняла с него клеенку, расстелила между мужчинами, поставила чайник с чаем и две пиалы.
— Давай, капитан, чай пить будэм, пака мяса жарит. После трудной дорога чай хорошо.
— Чай-то хорошо, но я предпочел бы водочки. Имеется в арсенале?
— Водка? Канечна. Эй. – Он как-то непонятно выкрикнул имя жены, которая тут же появилась на пороге.
Вагид что-то отрывисто ей приказал. Из трех произнесенных слов Сергей понял только «арак» – водка. Вскоре бутылка стояла на клеенке. Сергей открыл, предложил чеченцу, но тот отрицательно покачал головой, перевернув пиалу.
— Ну, дело твое!
Сам же Роенко налил полную чашку. В три глотка выпил.
— Курить у тебя можно? – спросил он.
— Анаша хочишь?
— Нет! Дряни не потребляю.
— Зря, а так – кури, пепел на клеенку и бросай!
— А ты чего чай-то свой не пьешь, Вагид? Пей!
Чеченец послушно налил половину пиалы и стал медленно пить маленькими глотками горячий ароматный напиток.
После сытного запоздалого ужина Вагид спросил:
— Как мне назвать тебя Барсу?
— Назови просто капитаном, к которому он как-то присылал старого кабардинца насчет сына.
— Харашо! Этой же ночью попытаюсь связаться с ним, а ты пройди в комнату – там все готово для спокойного отдыха.
Сергея провели в комнату, где на ковре была разложена шикарная постель. Проводив хозяина, Сергей положил свой «ТТ» под подушку. Не раздеваясь, удобно устроился и тут же крепко уснул.
Наутро к дому подогнали старый «ГАЗ-66», наполовину загруженный мешками с цементом. Сергей, приведя себя в порядок, вышел на улицу.
К нему тут же подошел Вагид.
— Капитан! О тебе даложил! Барс готов вистретиться с табой, но прасил таропиться, он ранен.
— Ранен? Тяжело?
— Мне не сообщили, сказали: доставь тебя быстрей!
— Как понимаю, ты решил прокатить меня на этой развалюхе?
— Этот развалюха все знают. На нем поедишь. Укроим мешками с цемент.
Сергей посмотрел на Вагида.
— Иначе нельзя?
— Нет! Ты же сам знаишь, как проверяют наши машин ваши посты. Разгружать не будут. Прострелят груз, и все. Цемент пуля не пробьет.
— А если какой-нибудь рьяный прапорщик все же прикажет разгрузить грузовик?
— За рулем будит пожилой мужчин, рядом – беременный женщин, кто будет разгружать? Не волновайся.
— И сколько будет длиться наш путь?
— Ай, пят-шест часов.
— Готовьте место, и начинаем движение, – приказал Роенко.
«ГАЗ-66» прошел путь до места назначения – горного селения, где ждал его Ваха Бокаев, за четыре с небольшим часа. Вагид оказался прав. Однажды обстреляв кузов, больше к грузу на блокпостах интереса не проявляли.
В селении машину встретили горцы. Один из них помог Сергею выбраться из-под цементного плена и спросил:
— Оружие есть?
— Пистолет «ТТ».
— Оставь здесь!
Роенко передал оружие, напомнив:
— Потом вернешь!
— Верну! Иди, капитан, – Барс ждет тебя!
Сергея провели в дом. Из комнаты – в подвал, а только оттуда, через потайной вход в самом углу, в небольшой погреб, где на одеялах и подушках лежал бледный, еще не старый человек, терзаемый болью. То, что смерть вплотную приблизилась к нему, было заметно сразу.
Рядом находилось несколько человек, молча сидящих возле умирающего.
— Так вот ты какой, капитан. Сын, Султан, рассказывал о тебе. Воин, говорил, бесстрашный, отчаянный, настоящий джигит! Его слова. Рад видеть тебя. К сожалению, встреча наша первая и последняя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28