Морозов Н.А . - просидел двадцать один год. Дантес ("граф Монте Кристо") томился семнадцать лет. Испанские коммунисты в годы правления Франко - тоже прокуковали за решеткой около двадцати - это Борис помнил, но такого срока мотать в подвале - не собирался.
Как-то то ли днем, то ли ночью пришла вместе с охранниками дородная Нина, сторожей выгнала за двери, а сама присела, на ящик, сунула под надувной матрас Бориса бутылку сладкого кагора и спросила.
- Боря, ты действительно религиозен?
- Да. - бестрепетно соврал Борис. - Спаситель придает мне силы в заточении.
- Я почувствовала... По твоему голосу... Я над тобой сплю наверху. Ты чего - нибудь хочешь? В рамках дозволенного?
При уточнение оказалось, что эти рамки настолько узкие, что в них ничего не влазило. И тут в голову Борьки пришла и вовсе шальная мысль почти все литературные узники бежали из тюрьмы при прямой помощи Женщины и над этим стоило призадуматься - без всяких разговоров он придвинулся к Нине и принялся тискать её, кусать за пышную грудь, залез под юбку, и целовать так, что она застонала было, но отскочила.
- Нет. Не надо. Я ещё зайду.
План романтического побега уже созрел в голове Борьки, по утрам он разливался соловьем, зная, что его слышат наверху. Но оказалось, что любовь Нины была густо замешана на религиозной основе и при следующем посещение она принялась сетовать, что истинно верующих россиян православных - очень мало, остальные лишь кривляются, а вот в его, Бориса, голосе такая высокая одухотворенность, что никакие слова не нужны.
При этом она то ли действительно не замечала, то ли делала вид, что не чувствует, как Борька прощупывает её тело руками до последней, самой интимной складки. В конце концов , она отвела его руки и сказала печально.
- Ты знаешь, Боря, я бы тебе помогла отсюда уйти...
- Если бы?
- Если бы ты дал мне слово и сдержал его..
- Какое? - возликовал в душе Борис.
- Что ты уйдешь в монастырь.
- В какой? - деловито и смиренно спросил Борис, после минутного шока.
- В Оптину пустынь.
- А ты дашь слово, что будешь бегать ко мне туда через день и без трусиков?
- Ну что ты, Боря... Ты создан для послушания.
- Я что - чернил попил? Белены обожрался?
- Тогда сиди. - вздохнула она и ушла.
После этого визита Борис продолжал утренние упражнения в вокале, но без прежнего духовного подъема и порой перемежал церковное пение с лютой похабщиной, в которой тоже был крупным специалистом.
глава 2
Изнурительный тайм - аут Фарид выдержал с неделю. Потом сказал.
- Ден, я не могу. Надо что-то делать. Никто за нами не присматривает, никакого сигнала нет, надо искать этого недоноска.
- Может мы просто не замечаем. - без уверенности возразил Денис.
- А может быть, Борька уже труп? И мы сидим, как олухи. Надо хотя бы это узнать.
- Хорошо, - согласился Денис. - Ночью я попробую устроить разведку.
- Помочь?
- Ты помешаешь в данном случае.
- Да я на шухере постою!
- Не надо, Ден. Сиди дома на телефоне.
В обеденный час Денис прошел в ресторан и сел за свой столик, персонально выделенный ему шеф-поваром Пашей, с которым совершено неожиданно завязалась дружба. Простецкий по натуре своей шеф-повар, выписанный Тарасовым откуда-то из глубинки, был в своем деле талантом-самородком, но к Москве приживался плохо, был рад каждому доброму слову, а Денису прикипел сердцем разом, после того как тот провел с ним пару сеансов езды по автомобильной Москве. До этого Паша рисковал ездить по улица столицы только глубокой ночью, а всякая ничтожная "пробка" доводила его до истерики, не говоря уж про то, что с инспекторами ГАИ он и вовсе говорить не умел - только что на колени перед обиралами в форме не падал.
По всем этим причинам питался Денис весьма отменно и по чисто условной плате. И даже порой получал персональные, изысканные блюда, о существовании которых никогда не подозревал.
Он уже заканчивал свой обед, когда в зал вошел Тарасов и сам подозвал его к себе, чего Денис и дожидался.
- Проводишь инструктаж со своей командой?
- Да - ответил он.
- Дрюч их, чтоб бдительность не теряли. Вчера ночью два бандиты напали на ночной пункт по обмену валюты на Якиманке. Там сидели три охранника и девчонка кассирша. Все трое олухов вскинули руки тут же - не смогли отличить игрушечного автомата от настоящего. Бандиты набили мешки валютой, пока один, самый смелый и соответственно самый дурной охранник. ухватился за свое помповое ружье и прострелил голову....
- Кассирше?
- Зараза. Люблю тебя за сметливость. Дело с твоим разрешением на оружие двигается, стоит больших денег, но я проверну.
- Да не надо. Мне в охранен не стоять. Мы охраняем объекты строительства? Возле коттеджей?
- Это другая служба. Там чаще всего торчит сторож в валенках и с тульской двустволкой... А знаешь что? Съезди-ка ты туда, да погляди, в порядке инкогнито, что там творится. Стройматериалы воруют нещадно. На один коттедж чуть не вдвое кирпичей и леса уходит. Тайно съезди и приглядись.
Ни о чем подобном Денис даже и мечтать не мог - Тарасов сам предлагал то, к чему Денис собирался подвести его путем длинных логических соблазнов.
- Присмотреть, как сторожат?
- Присмотреться, как охрана ворует стройматериалы!
- Охрана?
- А кто еще? Воруют и пропивают - это допустимо и закономерно, Списывается на усушку - утруску. А когда идет массированный грабеж, то это означает, что главный охранник строит себе коттедж из материала хозяина. Ты понял?
- Конечно.
- Присмотрись издалека, чтоб тебя не приметили.
- А что я издалека увижу?
- Все увидишь, если смотреть умеешь.
- Попробую. Я в Новоиерусалим поеду, там у меня как раз дружок живет, поможет.
Тарасов взглянул удивленно.
- В этом районе мы ничего не строим. Начинай с деревни Образково, возле Пушкино. Там целый комплекс коттеджей. Поезжай, бензин тебе оплатят.
Тарасов не закончил беседу вопросительным взглядом, который обычно означал; "Что новому по делу "крысы"?, и Денис отошел от него несколько смущенный. До этого разговора он считал, что Борис спрятан где-то в районе строительств, в одном их комплексов городков из коттеджей, который фирма возводила чохом - блок по десять, пятнадцать корпусов. И указания, если правильно понимать намек Бориса было - Новоиерусалим. Просить каких-то дополнительных объяснений было рискованно, но проверить факты - возможность существовала.
До вечера Денис успел "вздрючить" охранников по совету Тарасова, рассказал им мрачную историю убийства кассирши на Якиманке и получил заверения, что уж они-то, профессиональная охрана, с первого взгляда отличат игрушечный автомат от настоящего, а стреляя, в голову товарища не попадут. Дай Бог.
Спать он лег около одиннадцати, а будильник поставил на самый воровской час, чтоб проснутся от двух до трех, когда сон валит с ног самую стойкую охрану.
Будильник сработал в нужное время. Денис проснулся и включил мониторы. Экраны выдали нужную информацию - один их охранников, ретиво убеждавший Дениса в том, что по ночам вообще не может спать - лежал на диване, а что совсем скверно, ружье помповое валялось на столе в стороне от него так, что не вставая - он не мог до него дотянутся. Хоть бы под бок себе положил. Второго охранника не было видно - свалил в пустой номер отеля и, надо понимать, дрых при полном комфорте. Швейцар пытался читать журнал, но ронял голову и тыкался в раскрытые страницы. Ночной портье у стойки не стоял, но дверь в его внутреннюю комнату была приоткрыта и в Эггерсе можно было быть увереным: тот лиш снял смокинг, разумеется, пьет кофе, смотрит телевизор и готов вскочить на ноги при первом требовании.
Денис обулся, нашел в столе универсальный ключ, который ему дал Фарид, и вышел из номера.
Никем так и не примеченный, он поднялся на второй этаж и немного покопавшись с замком в дверях кабинета Горина - открыл его.
Включил свет и убедился, что ничто не изменилось. Был соблазн прослушать записи на автоотвечике, но Денис почему-то удержался. Он сразу же прошел к письменному столу, обошел его, взялся за российский стяг и откинул его в строну, открывая карту России. Как и прежде, филиалы фирмы "Фазенда-ИКС" в центральных городах были отмечены красным фломастером, а места строительства - синим. Путаница началась разом - в районе Пушкино, где возле деревни Образково должна быть стройка, куда следовало поехать отметки о наличие объекта не было. А возле Истры, возле которой и есть стоять Новоиерусалим пририсован синий кружок. Денис поднапряг мозги и припомнил, что самое крупное строительство фирмы на данный момент начиналось на Волге, возле Юрьевска - крупнейший Московский банк решил возвести там старорусскую деревню с американским комфортом типа ранчо. Он всмотрелся в карту - никакой отметки о стройке, которая своими скандалами трясла фирму, как уже знал Денис, в течение года.
Потребовалось около минуты, что бы Денис сообразил - карта, точнее отметки на ней, никакого отношения к деятельности фирмы "Фазенда ИКС" - не имеет. Она требовала иного ключа расшифровки, если сказать точнее. Еще точнее - карта давала схему деятельности той части деятельности фирмы, которая определялась знаком "ИКС". без учета официальной - "Фазенды". И вот эта деятельность имела место быть в филиалах крупных городов России красный фломастер, а синий - что? В сельской местности? Базы? Склады? Подпольные алкогольные заводы? Хранилища наркотиков? Так или иначе, но система красных и синих отметок на карте составляла из себя нечто вроде сетки, накинутой на почти всю территорию страны. И ничего другого не оставалось предположить, как то, что в одну из этих ячеек попал Борька - в Новоирусалиме. Слабенькая и хлипкая догадка, но лучше, чем ничего. Тем более, что и путь туда не далек.
Денис выключил в кабинете свет, долго пришлось повозится с замком, прежде чем он поддался универсальному ключу , затем без всяких приключений Денис вернулся в номер и перевел стрелки будильника на шесть утра В 06.15 он вышел в холл уже одетым в дорогу, поздоровался с Эггерсом и во время вспомнил, что недостаточно оснащен для своей экспедиции.
- Яков Александрович, у меня к вам несколько странная просьба.
- Сделаю, все. что в моих силах.
Фраза была произнесена так, что неминуемо нуждалась в финальной точке - обращения "сер", или "Ваше Превосходительство".
- Мне нужен бинокль. Хотя бы театральный.
- Одну минутку, - ответил Эггерс, покинул свой пост, спустился по лестнице вниз в свой полуподвал и тут же вернулся с дамским, театральным биноклем в руках, отделанным переливчатым перламутром - изделие начала века, не позже. На глазах Дениса портье вложил бинокль в мягкий сафьяновый футляр и подал в руки.
- Пользуйтесь столько, сколько будет угодно..
Опять же следовало закончить - "сколько угодно (сэр) Вашей Милости"
- Спасибо. - объяснять необходимость владения прибором Денис не стал - портье мог обидится такой мелочностью.
Денис прошел во двор, завел "шкоду", прикинул дорогу и машина рванулась через центр к Волоколамскому шоссе.
По ещё не загруженной утренней трассе он так лихо разогнался, что до Истры долетел меньше , чем за час, там у первой же старушки спросил где здесь Иерусалимский Монастырь и получил строгую отповедь.
- Нехристь, что ли? Совесть-то имеешь православную? Новоирусалимского монастыря не знаешь? Пороть тебя надо! Там он.
Ох, бабка, тебя бы скорее всего саму выпороли за твой тон и слова, лет скажем тридцать назад, и уж наверняка бы загремела в Соловецкие дали в 37-39 годах.
Денис проскочил Истру, городок оказался небольшим, и уже без труда вылетел на монастырь. А потом кружил часа два по проселочным и государственным дорогам, натыкаясь на Букарево, Дудинское, Манихино, припомнил, что синяя отметка была южнее Истры, перекатился через реку Истра и опять же ничего подозрительного не заметил, пока не предположил, что заточенный в свою темницу в какой-нибудь подвал, несчастный узник мог увидеть лишь купол собора, или колокольню и вращаться надо в её виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39