Но не хотела, чтобы ты видела меня такой. И мне было стыдно. Я вела себя, как самая последняя дура. Наши деньги пропали.
Медсестра стояла в дверях, в ней боролись два чувства: чувство долга и жалость.
— Вы обещали мне не волноваться, мисс Ларраби.
— Она права, — сказала Клер. — Не думай об этом. Я оставлю колледж, найду работу и буду заботиться о тебе. Теперь это моя обязанность.
— Ничего подобного. Через несколько недель я поправлюсь. — Она произнесла это уверенно и взволнованно. — Не торопись, девочка. Не делай необдуманных поступков. Голову мне разбили, но она осталась у меня на плечах.
Сестры молча посмотрели друг на друга. В их глазах светилась любовь.
Я подошел к кровати и представился.
— Как все это случилось, мисс Ларраби? — спросил я.
— Это длинная история, — прошепелявила она, — и довольно гнусная.
— Миссис Фолк многое рассказала мне. А потом вы уехали с Дьюаром. Куда вы поехали?
— Мы поехали на пляж. Кажется, в Ла-Джоллу. Было уже поздно. На пляже никого не оказалось. Был прилив. У Овена был пистолет. Я испугалась. Я не знала, чего он от меня еще хочет. Он уже взял двадцать пять тысяч долларов.
— Деньги были у него?
— Да. Деньги были в моей комнате в доме Гретхен. Он потребовал, чтобы я отдала их ему. Я подчинилась. Но это его не удовлетворило. Он сказал, что я оскорбила его и должна искупить свою вину. — В голосе ее слышалось презрение и стальные нотки одновременно.
— И он вас избил?
— Да. Он бил меня, не останавливаясь. Думаю, он решил, что убил меня. Я очнулась в воде. Был прилив. Кое-как я добралась до машины, но мне от этого было не легче. Ключей у меня не было, он их забрал с собой. Странно, что он не уехал на машине, а бросил ее на пляже.
— Машину можно очень легко найти, — сказал я. — И что же было потом?
— Я плохо помню. Кажется, я сидела в машине, не зная, как быть. Потом появилось такси. И я попросила таксиста, чтобы он привез меня сюда.
— Вы зря не обратились в полицию. Они бы могли вернуть вам деньги. Теперь это вряд ли возможно.
— Вы пришли сюда, чтобы меня учить?
— Простите, я не хотел...
— Я с ума сходила от боли. Я не понимала, что делаю. Не хотела, чтобы меня кто-то увидел.
Пальцы ее быстро двигались под простыней. Клер стала гладить ей руки.
— Успокойся, дорогая. Никто тебя не осуждает. Не волнуйся. Я обо всем позабочусь.
Голова в бинтах опустилась на подушку. Медсестра подошла к кровати, заботливо поправила одеяло.
— Думаю, достаточно. Мисс Ларраби устала.
Она попросила нас уйти. Клер на минуту задержалась, а потом догнала нас у машины. Всю обратную дорогу она сидела между нами и молчала. Прежде чем высадить их у дома Гретхен, я попросил у нее разрешения обратиться в полицию. Она запретила мне делать это. Я пытался ее убедить, что это необходимо, но не смог.
* * *
Остаток ночи я провел в мотеле, пытаясь уснуть. Перед самым рассветом встал с кровати и отправился в Ла-Джоллу, пригород Сан-Диего, курортный городок на берегу моря. Утро было хмурое. Пустынные улицы пахли рыбой, море походило на кусок свинца.
Я немного согрелся, позавтракав, и отправился по мотелям и гостиницам. За последнюю неделю там не останавливался человек, похожий на Дьюара. Я побывал в автобусных компаниях, беседовал с таксистами. Все напрасно. Дьюар покинул город незаметно. Но я нашел таксиста, который отвозил Этель в больницу. Он рассказал в гараже о том, что возил раненую женщину в больницу, и диспетчер сообщил мне его имя и домашний адрес.
Это был полный, потрепанный жизнью человек, который не брился вот уже два дня. Он открыл дверь своего маленького бунгало, протирая сонные глаза и одергивая нижнее белье.
— В чем дело, приятель? Если вы подняли меня с постели, чтобы попытаться мне что-то продать, вас ждет разочарование.
Я сказал ему, кто я и зачем он мне нужен.
— Вы помните эту женщину?
— Помню. Она была вся в крови. Испачкала мне все заднее сиденье. Я потом часа два отмывал все это. Хотел отвезти ее в ближайшую больницу, но она отказалась. Не мог же я с ней спорить, когда она была в таком ужасном состоянии. Я что-нибудь не так сделал? — он с сомнением скривил рот.
— Если это и так, это неважно. О ней позаботились. Я думал, может быть, вы видели человека, который избил ее?
— Нет, сэр, сожалею. Она была совсем одна. Больше никого не было видно. Она вылезла из запаркованной машины и проковыляла к дороге. Не мог же я оставить ее в таком состоянии.
— Конечно, нет. Вы — добрый самаритянин. А в каком месте вы ее подобрали?
— У бухты. Она сидела в «бьюике». Я привез компанию в клуб на пляже и собирался ехать обратно, надеясь найти пассажира.
— А в какое время это было?
— Думаю, около десяти. Могу проверить по моим записям.
— Это не так важно. Кстати, она заплатила вам?
— Да, у нее в сумочке был доллар и мелочь. Она с трудом нашла нужную сумму. На чай она мне не дала, — добавил он недовольно.
— Какое невезение.
Глаза его загорелись:
— Ведь вы ее друг, не так ли? И вы пришли поблагодарить меня? Правильно гласит пословица: лучше поздно, чем никогда.
— Вы так считаете? — спросил я и протянул ему доллар.
* * *
Небольшая полукруглая бухта располагалась у подножия пологого холма, на котором находилась пара отелей. Узкий изгибающийся пляж и улица над ним были пусты. Ветер, дующий с моря, разогнал утренний туман, но небо было облачным, а море серым. Крупные волны ударялись о берег с огромной силой, разбиваясь о скалы и превращаясь в брызги и пену.
Я сидел в машине и смотрел на волны. Я зашел в тупик. И этот омываемый волнами пляж под свинцовым небом казался мне тупиком жизни на земле. Далеко в море, у самого горизонта, стоял авианосец, напоминавший щепку. Поднявшийся с него самолет стал выделывать в небе замысловатые фигуры.
Вдруг я увидел что-то блестящее. В нескольких сотнях ярдов от берега на волнах показался акваланг. Загорелый человек с аквалангом лежал на доске. Его ноги в ластах быстро двигались. Он плыл к берегу. Хотя он очень старался и помогал себе одной рукой, двигался он медленно. Вторая его рука была опущена в воду. Он что-то тащил, что-то очень тяжелое. Я подумал, что он поймал акулу или рыбу-меч. Лицо его было скрыто под маской.
Я вышел из машины и спустился на пляж. Человек с аквалангом приближался ко мне, устало подгребая одной рукой, то появляясь на гребне волны, то опускаясь вниз. Девятый вал высоко поднял его и выбросил на берегу почти у моих ног. Я схватил доску, на которой он плыл, чтобы ее не унесло обратно в море, и помог пловцу вытащить его добычу. Но то не была рыба-меч. То был утопленник.
Он лежал ничком, как выдохшийся бегун. Крупный мужчина в мокром твидовом костюме. Я повернул его лицом вверх и увидел орлиный профиль и тоненькие усики над синими губами. Глаза его были засыпаны песком. Итак, Овен Дьюар пытался бежать морем.
Аквалангист снял маску и устало присел на песок. Он тяжело дышал, грудь его напоминала мехи, покрытые шерстью.
— Я собрался поохотиться на морское ухо, а нашел это. Он был зажат между двумя скалами на глубине тридцати-сорока футов, — объяснил он мне, тяжело дыша.
— Как вы думаете, сколько времени он находился в воде?
— Трудно сказать. Пару дней, по крайней мере. Посмотрите, какого, он цвета. Синий. Бедняга. Но все же хотелось, чтобы они не тонули там, где я охочусь.
— Вы его знаете?
— Нет. А вы?
— Никогда его раньше не видел, — ответил я очень правдиво.
— А вы не позвоните в полицию? Я совершенно замерз. И устал. А если я ничего не поймаю сегодня, мне нечего будет есть. Никто не платит за пойманных мертвецов.
— Подождите минутку.
Я проверил карманы утопленника. В карманах пиджака были ключи от машины. Бумажник из крокодиловой кожи я нашел в кармане брюк. Денег в нем не было, но были водительские права на имя Овена Дьюара из Месса-Корт, Лас-Вегас. Я положил бумажник обратно в карман и опустил труп на землю. Голова его откинулась в сторону, и я увидел на шее маленькую дырочку, чисто вымытую морской водой.
— Господи Боже мой, — простонал аквалангист. — Его застрелили...
* * *
Я приехал к Фолкам почти в полдень. Солнце разогнало облака, и было довольно жарко. При дневном свете длинная улица с одинаковыми домами казалась бедной и неухоженной. Это были пригородные трущобы, появившиеся за время войны в Южной Калифорнии в огромном количестве.
Гретхен поливала из покоробившегося шланга пожелтевшую лужайку перед домом. На фоне малюсенькой лужайки она выглядела слишком большой. Купальник, едва покрывавший пышное тело, делал ее еще крупнее. Когда я вышел из машины, она выключила воду.
— Что случилось? По лицу вижу, что-то неприятное.
— Дьюар мертв. Его убили. Ныряльщик нашел его в море около Ла-Джоллы.
Она восприняла эту новость спокойно.
— Это не такое уж большое несчастье. Так ему и надо. Кто его убил?
— Я говорил вам, что гангстер из Невады охотился за ним. Возможно, он нашел его. Во всяком случае, Дьюар был ранен в шею и умер от потери крови. Потом его бросили в море. Я все это был вынужден рассказать полиции, ведь речь идет об убийстве.
— И вы рассказали им, что случилось с Этель?
— Пришлось. Сейчас они в больнице. Допрашивают ее.
— А как же с деньгами? Деньги нашли?
— Денег у него не было. И он не так долго жил, чтобы успеть их истратить. Судебно-медицинский эксперт полагает, что он был убит неделю назад. Тот, кто застрелил Дьюара, видимо, взял себе деньги.
— Как вы думаете, Этель сможет вернуть свои деньги?
— Сможет, если мы поймаем преступника и если у него все еще будут деньги. Условий много. Кстати, а где Клер? У сестры?
— Клер вернулась в Лос-Анджелес.
— Зачем?
— Не спрашивайте меня, — пожала она своими розовыми плечами. — Она попросила Джейка отвезти ее на вокзал перед работой. Я еще спала. Она даже не сказала мне, что уезжает, — добавила Гретхен обиженно.
— Может быть, она получила телеграмму или ей позвонили по телефону?
— Нет. Я знаю только то, что рассказал мне Джейк. Она уговорила его одолжить ей десять долларов. Я, в общем-то, не против, но это все деньги, которые у нас есть. А до зарплаты еще далеко. Я, конечно, получу их обратно, если Этель вернет свои деньги.
— Вы получите эти деньги, — уверил ее я. — Клер производит впечатление порядочной девушки.
— Я тоже так раньше считала. Когда они здесь жили, перед тем, как Этель вышла замуж за Иллмэна и связалась с этой братией, Клер была самой хорошей девочкой в нашем квартале, несмотря на все неприятности, постигшие их семью.
— А что это были за неприятности?
— Их отец застрелился. Вы разве не знали? Они сказали, что это несчастный случай. Но соседи... Мы-то знаем, что это не так. Мистер Ларраби так и не пришел в себя после того, как его бросила жена. Он стал сильно пить, часто ходил печальный. Клер напомнила мне его своим поведением после того, как вы уехали вчера вечером. Она не стала со мной разговаривать, не хотела меня видеть. Заперлась в своей комнате и вела себя очень высокомерно. Сказать правду, мне не нравится, что она пользуется моим домом, как мотелем, а Джейка использует в качестве таксиста. Она, по крайней мере, могла бы со мной попрощаться.
— Кажется, она что-то задумала...
* * *
Всю дорогу в Лос-Анджелес я думал, что бы это могло быть. Я потратил немногим больше двух часов, чтобы добраться из Сан-Диего в западный Голливуд. Черный «линкольн» с прожектором и номерами штата Невада стоял у дома из красного дерева. Двери в доме были распахнуты.
Я достал из багажника свой пистолет, положил его в карман пиджака и стал подниматься по лужайке к дому. Мягкая трава заглушала звук моих шагов. Подойдя к крыльцу, я услышал в доме голоса. Одним из них был голос зубастого гангстера, хриплый и монотонный.
— Я беру это с собой, сестренка. Это принадлежит мне.
— Вы врете!
— Вру, конечно. Но не в данный момент. Эти деньги мои.
— Это деньги моей сестры!
1 2 3 4 5 6 7
Медсестра стояла в дверях, в ней боролись два чувства: чувство долга и жалость.
— Вы обещали мне не волноваться, мисс Ларраби.
— Она права, — сказала Клер. — Не думай об этом. Я оставлю колледж, найду работу и буду заботиться о тебе. Теперь это моя обязанность.
— Ничего подобного. Через несколько недель я поправлюсь. — Она произнесла это уверенно и взволнованно. — Не торопись, девочка. Не делай необдуманных поступков. Голову мне разбили, но она осталась у меня на плечах.
Сестры молча посмотрели друг на друга. В их глазах светилась любовь.
Я подошел к кровати и представился.
— Как все это случилось, мисс Ларраби? — спросил я.
— Это длинная история, — прошепелявила она, — и довольно гнусная.
— Миссис Фолк многое рассказала мне. А потом вы уехали с Дьюаром. Куда вы поехали?
— Мы поехали на пляж. Кажется, в Ла-Джоллу. Было уже поздно. На пляже никого не оказалось. Был прилив. У Овена был пистолет. Я испугалась. Я не знала, чего он от меня еще хочет. Он уже взял двадцать пять тысяч долларов.
— Деньги были у него?
— Да. Деньги были в моей комнате в доме Гретхен. Он потребовал, чтобы я отдала их ему. Я подчинилась. Но это его не удовлетворило. Он сказал, что я оскорбила его и должна искупить свою вину. — В голосе ее слышалось презрение и стальные нотки одновременно.
— И он вас избил?
— Да. Он бил меня, не останавливаясь. Думаю, он решил, что убил меня. Я очнулась в воде. Был прилив. Кое-как я добралась до машины, но мне от этого было не легче. Ключей у меня не было, он их забрал с собой. Странно, что он не уехал на машине, а бросил ее на пляже.
— Машину можно очень легко найти, — сказал я. — И что же было потом?
— Я плохо помню. Кажется, я сидела в машине, не зная, как быть. Потом появилось такси. И я попросила таксиста, чтобы он привез меня сюда.
— Вы зря не обратились в полицию. Они бы могли вернуть вам деньги. Теперь это вряд ли возможно.
— Вы пришли сюда, чтобы меня учить?
— Простите, я не хотел...
— Я с ума сходила от боли. Я не понимала, что делаю. Не хотела, чтобы меня кто-то увидел.
Пальцы ее быстро двигались под простыней. Клер стала гладить ей руки.
— Успокойся, дорогая. Никто тебя не осуждает. Не волнуйся. Я обо всем позабочусь.
Голова в бинтах опустилась на подушку. Медсестра подошла к кровати, заботливо поправила одеяло.
— Думаю, достаточно. Мисс Ларраби устала.
Она попросила нас уйти. Клер на минуту задержалась, а потом догнала нас у машины. Всю обратную дорогу она сидела между нами и молчала. Прежде чем высадить их у дома Гретхен, я попросил у нее разрешения обратиться в полицию. Она запретила мне делать это. Я пытался ее убедить, что это необходимо, но не смог.
* * *
Остаток ночи я провел в мотеле, пытаясь уснуть. Перед самым рассветом встал с кровати и отправился в Ла-Джоллу, пригород Сан-Диего, курортный городок на берегу моря. Утро было хмурое. Пустынные улицы пахли рыбой, море походило на кусок свинца.
Я немного согрелся, позавтракав, и отправился по мотелям и гостиницам. За последнюю неделю там не останавливался человек, похожий на Дьюара. Я побывал в автобусных компаниях, беседовал с таксистами. Все напрасно. Дьюар покинул город незаметно. Но я нашел таксиста, который отвозил Этель в больницу. Он рассказал в гараже о том, что возил раненую женщину в больницу, и диспетчер сообщил мне его имя и домашний адрес.
Это был полный, потрепанный жизнью человек, который не брился вот уже два дня. Он открыл дверь своего маленького бунгало, протирая сонные глаза и одергивая нижнее белье.
— В чем дело, приятель? Если вы подняли меня с постели, чтобы попытаться мне что-то продать, вас ждет разочарование.
Я сказал ему, кто я и зачем он мне нужен.
— Вы помните эту женщину?
— Помню. Она была вся в крови. Испачкала мне все заднее сиденье. Я потом часа два отмывал все это. Хотел отвезти ее в ближайшую больницу, но она отказалась. Не мог же я с ней спорить, когда она была в таком ужасном состоянии. Я что-нибудь не так сделал? — он с сомнением скривил рот.
— Если это и так, это неважно. О ней позаботились. Я думал, может быть, вы видели человека, который избил ее?
— Нет, сэр, сожалею. Она была совсем одна. Больше никого не было видно. Она вылезла из запаркованной машины и проковыляла к дороге. Не мог же я оставить ее в таком состоянии.
— Конечно, нет. Вы — добрый самаритянин. А в каком месте вы ее подобрали?
— У бухты. Она сидела в «бьюике». Я привез компанию в клуб на пляже и собирался ехать обратно, надеясь найти пассажира.
— А в какое время это было?
— Думаю, около десяти. Могу проверить по моим записям.
— Это не так важно. Кстати, она заплатила вам?
— Да, у нее в сумочке был доллар и мелочь. Она с трудом нашла нужную сумму. На чай она мне не дала, — добавил он недовольно.
— Какое невезение.
Глаза его загорелись:
— Ведь вы ее друг, не так ли? И вы пришли поблагодарить меня? Правильно гласит пословица: лучше поздно, чем никогда.
— Вы так считаете? — спросил я и протянул ему доллар.
* * *
Небольшая полукруглая бухта располагалась у подножия пологого холма, на котором находилась пара отелей. Узкий изгибающийся пляж и улица над ним были пусты. Ветер, дующий с моря, разогнал утренний туман, но небо было облачным, а море серым. Крупные волны ударялись о берег с огромной силой, разбиваясь о скалы и превращаясь в брызги и пену.
Я сидел в машине и смотрел на волны. Я зашел в тупик. И этот омываемый волнами пляж под свинцовым небом казался мне тупиком жизни на земле. Далеко в море, у самого горизонта, стоял авианосец, напоминавший щепку. Поднявшийся с него самолет стал выделывать в небе замысловатые фигуры.
Вдруг я увидел что-то блестящее. В нескольких сотнях ярдов от берега на волнах показался акваланг. Загорелый человек с аквалангом лежал на доске. Его ноги в ластах быстро двигались. Он плыл к берегу. Хотя он очень старался и помогал себе одной рукой, двигался он медленно. Вторая его рука была опущена в воду. Он что-то тащил, что-то очень тяжелое. Я подумал, что он поймал акулу или рыбу-меч. Лицо его было скрыто под маской.
Я вышел из машины и спустился на пляж. Человек с аквалангом приближался ко мне, устало подгребая одной рукой, то появляясь на гребне волны, то опускаясь вниз. Девятый вал высоко поднял его и выбросил на берегу почти у моих ног. Я схватил доску, на которой он плыл, чтобы ее не унесло обратно в море, и помог пловцу вытащить его добычу. Но то не была рыба-меч. То был утопленник.
Он лежал ничком, как выдохшийся бегун. Крупный мужчина в мокром твидовом костюме. Я повернул его лицом вверх и увидел орлиный профиль и тоненькие усики над синими губами. Глаза его были засыпаны песком. Итак, Овен Дьюар пытался бежать морем.
Аквалангист снял маску и устало присел на песок. Он тяжело дышал, грудь его напоминала мехи, покрытые шерстью.
— Я собрался поохотиться на морское ухо, а нашел это. Он был зажат между двумя скалами на глубине тридцати-сорока футов, — объяснил он мне, тяжело дыша.
— Как вы думаете, сколько времени он находился в воде?
— Трудно сказать. Пару дней, по крайней мере. Посмотрите, какого, он цвета. Синий. Бедняга. Но все же хотелось, чтобы они не тонули там, где я охочусь.
— Вы его знаете?
— Нет. А вы?
— Никогда его раньше не видел, — ответил я очень правдиво.
— А вы не позвоните в полицию? Я совершенно замерз. И устал. А если я ничего не поймаю сегодня, мне нечего будет есть. Никто не платит за пойманных мертвецов.
— Подождите минутку.
Я проверил карманы утопленника. В карманах пиджака были ключи от машины. Бумажник из крокодиловой кожи я нашел в кармане брюк. Денег в нем не было, но были водительские права на имя Овена Дьюара из Месса-Корт, Лас-Вегас. Я положил бумажник обратно в карман и опустил труп на землю. Голова его откинулась в сторону, и я увидел на шее маленькую дырочку, чисто вымытую морской водой.
— Господи Боже мой, — простонал аквалангист. — Его застрелили...
* * *
Я приехал к Фолкам почти в полдень. Солнце разогнало облака, и было довольно жарко. При дневном свете длинная улица с одинаковыми домами казалась бедной и неухоженной. Это были пригородные трущобы, появившиеся за время войны в Южной Калифорнии в огромном количестве.
Гретхен поливала из покоробившегося шланга пожелтевшую лужайку перед домом. На фоне малюсенькой лужайки она выглядела слишком большой. Купальник, едва покрывавший пышное тело, делал ее еще крупнее. Когда я вышел из машины, она выключила воду.
— Что случилось? По лицу вижу, что-то неприятное.
— Дьюар мертв. Его убили. Ныряльщик нашел его в море около Ла-Джоллы.
Она восприняла эту новость спокойно.
— Это не такое уж большое несчастье. Так ему и надо. Кто его убил?
— Я говорил вам, что гангстер из Невады охотился за ним. Возможно, он нашел его. Во всяком случае, Дьюар был ранен в шею и умер от потери крови. Потом его бросили в море. Я все это был вынужден рассказать полиции, ведь речь идет об убийстве.
— И вы рассказали им, что случилось с Этель?
— Пришлось. Сейчас они в больнице. Допрашивают ее.
— А как же с деньгами? Деньги нашли?
— Денег у него не было. И он не так долго жил, чтобы успеть их истратить. Судебно-медицинский эксперт полагает, что он был убит неделю назад. Тот, кто застрелил Дьюара, видимо, взял себе деньги.
— Как вы думаете, Этель сможет вернуть свои деньги?
— Сможет, если мы поймаем преступника и если у него все еще будут деньги. Условий много. Кстати, а где Клер? У сестры?
— Клер вернулась в Лос-Анджелес.
— Зачем?
— Не спрашивайте меня, — пожала она своими розовыми плечами. — Она попросила Джейка отвезти ее на вокзал перед работой. Я еще спала. Она даже не сказала мне, что уезжает, — добавила Гретхен обиженно.
— Может быть, она получила телеграмму или ей позвонили по телефону?
— Нет. Я знаю только то, что рассказал мне Джейк. Она уговорила его одолжить ей десять долларов. Я, в общем-то, не против, но это все деньги, которые у нас есть. А до зарплаты еще далеко. Я, конечно, получу их обратно, если Этель вернет свои деньги.
— Вы получите эти деньги, — уверил ее я. — Клер производит впечатление порядочной девушки.
— Я тоже так раньше считала. Когда они здесь жили, перед тем, как Этель вышла замуж за Иллмэна и связалась с этой братией, Клер была самой хорошей девочкой в нашем квартале, несмотря на все неприятности, постигшие их семью.
— А что это были за неприятности?
— Их отец застрелился. Вы разве не знали? Они сказали, что это несчастный случай. Но соседи... Мы-то знаем, что это не так. Мистер Ларраби так и не пришел в себя после того, как его бросила жена. Он стал сильно пить, часто ходил печальный. Клер напомнила мне его своим поведением после того, как вы уехали вчера вечером. Она не стала со мной разговаривать, не хотела меня видеть. Заперлась в своей комнате и вела себя очень высокомерно. Сказать правду, мне не нравится, что она пользуется моим домом, как мотелем, а Джейка использует в качестве таксиста. Она, по крайней мере, могла бы со мной попрощаться.
— Кажется, она что-то задумала...
* * *
Всю дорогу в Лос-Анджелес я думал, что бы это могло быть. Я потратил немногим больше двух часов, чтобы добраться из Сан-Диего в западный Голливуд. Черный «линкольн» с прожектором и номерами штата Невада стоял у дома из красного дерева. Двери в доме были распахнуты.
Я достал из багажника свой пистолет, положил его в карман пиджака и стал подниматься по лужайке к дому. Мягкая трава заглушала звук моих шагов. Подойдя к крыльцу, я услышал в доме голоса. Одним из них был голос зубастого гангстера, хриплый и монотонный.
— Я беру это с собой, сестренка. Это принадлежит мне.
— Вы врете!
— Вру, конечно. Но не в данный момент. Эти деньги мои.
— Это деньги моей сестры!
1 2 3 4 5 6 7