- заявил Цыпленок и, положив листок на стол, прихлопнул по нему для убедительности своей чугунной дланью. - Никогда посетителем "Орбиты" не был. Это чья-то гнилая мутка, Евген! И почерк не мой!
- Почерк везде один. Думаю, принадлежит хозяину кабинета Романову, усмехнулся я. - Ладушки, тут все предельно ясно. Меня сейчас другое беспокоит неужто это тюменский Нахрап на прошлой неделе кладбищенскую заварушку организовал?
- С чего ты так подумал? - удивился Цыпа. - На сходке ведь разрулили ситуацию, от и до.
Когда я популярно "жеванул" телохранителю происхождение своих подозрений, тот весь нахохлился и безапелляционно заявил:
- Вот ведь козел! Ну, я ему рога-то отверну вместе с его тупорылой башкой!
- Это вряд ли. Если понадобится - Том поедет. Ты мне здесь нужен, браток.
Цыпа благодарно засиял своим розовым детским личиком, как пацаненок, которого ласково погладил по голове строгий папаша.
- Кстати, Том! Я тебе поручал выяснить, кто из наших не смог по какой-либо причине на пикник поехать. Перечисли-ка ребятишек.
- А нечего перечислять. Не поехал один лишь я. - Сидевший до этого момента с сонно-отсутствующим видом, наверное сочиняя в уме очередной стих, Том очнулся наконец от творческой "спячки" и напряженно уставил на меня свои серо-стальные глаза, словно дула двуствольной лупары. - Таким образом, первый подозреваемый я. Не так ли, Евген?
- Не в цвет, браток, - усмехнулся я невероятной близорукости соратника. Если бы я тебя подозревал, то ты уже давно оказался бы в лапах Цыпы и корчился, на дыбе подвешенный. Неужто неясно? Нет, Том, ты вне всяких подозрений. Я в курсе, что у тебя в тот раз неожиданно поднялось кровяное давление в черепушке и поломало планы на лесной отдых. Дома отлеживался, верно?
- Да, точно. - Том заметно расслабился и облегченно откинулся на спинку кресла. - Остальные ребята все поехали, кроме тех, кто не мог работу оставить. Вышибал и метрдотелей имею в виду. Обслуживающий персонал.
- Вот среди них и надо суку искать, - встрял в разговор Цыпа, очень довольный неожиданно народившейся у него идеей.
- Мысль дельная, - похвалил я и, вдоволь налюбовавшись на засветившуюся самодовольством мордаху соратника, жестко добавил: - Но бесперспективная! Каким хитромудрым манером среди пары дюжин рыл наводчика вычислять прикажешь? Нет, братва! Для успешного розыска предателя информации у нас пока явно недостаточно. Будем ждать!
- А может, на фатеру к частному сыскарю наведаться? Авось что-нибудь да срастется! - предложил Цыпа, не любивший сидеть без дела.
- Чревато, брат, - отрицательно помахал я горевшей сигаретой. - Менты в первую очередь по домашнему адресу потерпевшего рванули. Сейчас красноперых там - как грязи! Давай-ка лучше в нардишки разомнемся. Давненько я тебе "кокс" не ставил. Том, достань из холодильника свеженького чешского для куражу.
Следующий весенний день народился весьма позитивно-приятным. Оказался насыщенным и результативным то бишь.
Проснувшись ближе к полудню, я, памятуя добрый совет из телепередачи "Здоровье", вылезать из-под верблюжьего покрывала не спешил. Сперва спокойно полежал-понежился, осваиваясь с окружающим миром и своим местом в нем. Как утверждают некоторые эскулапы, это необходимо для оптимистического восприятия действительности и энергетической психоподзарядки.
Потом принял ставший привычным контрастный душ и тщательно побрился. Словно чувствовал, что денек нынче ответственный до супера и надо выглядеть соответственно.
Опер Инин не заставил себя ждать. Проявив редкую для него пунктуальность, нарисовался ровно в двенадцать часов. Правда, вполне возможно, что ночью просто вырубался свет и настенные электрочасы нагло врали в пользу мента, зачем-то поднимая в моих глазах его имидж в паре с рейтингом.
- Привет, майор! Что-то не вижу за плечами рюкзака с оперативной информацией! - слегка подковырнул я, открывая дверцу камин-бара.
- Как умный человек, информацию я предпочитаю хранить в голове, благодушно отозвался Инин, с удовольствием разглядывая батарею разнокалиберных бутылок и даже, казалось, лаская их взглядом беззаветно искреннего поклонника зеленого Змия.
Весьма неравнодушен опер к алкоголю, и поэтому, как человек гуманный, я не стал томить его вечно жаждущее нутро и тут же набулькал в две стопки марочной сорокатрехградусной амброзии импортного производства и качества.
- Прими бальзамчика для просветления мозгов и рассказывай о результатах экспертиз.
Инин, видать, нынче был с похмелья, так как не стал привычно смаковать напиток, а сразу махнул все сто граммов и многозначительно поглядел на пузатую бутылку счастливо-слезящимися глазами.
Я моментально просек, что к чему, и плеснул в опорожненную хрустальную емкость новую дозу. С "приговором" второго стопарика опер не спешил, любовно грея его в своих лопатообразных ладонях, - это обнадеживало. Конечно, я не возражаю против того, чтобы он надрался до поросячьего визга, но лучше пусть это произойдет не у меня на фатере. Ведь в дупель пьяные менты так же опасны и непредсказуемы, как и нажравшиеся уголовники. Такой вот банально-странный парадокс.
- Ладушки, майор! - сказал я, закусывая сочной мякотью мандарина. - Дело превыше всего. Рассказывай!
- Начну по порядку, - пророкотал Инин, удовлетворенно облизывая свои змеевидные губешки. - Где-то с недельку назад ты давал мне номера с моторов четырех легковушек. Я пробил на их счет - все эти машины числятся в угоне.
- Я так и думал! - отмахнулся я. - Давай, короче, результаты вскрытия Романова.
Майор недовольно поморщился на мои подстегивания, но благоразумно подчинился:
- Ну, так вот. Убит господин Романов примерно в шесть утра выстрелом в упор через боковое окошко его авто. Стреляли из немецкого "парабеллума". Ствол люгера, по-видимому, не изношенный - пуля не только башку потерпевшему навылет пробила, но и дверцу "жигуленка".
- Кстати, майор, ты в курсе, как переводятся слова "пара беллум"? - не удержался я от приятной возможности блеснуть глубокими познаниями. - Это латынь. В переводе: "готовься к войне". Очень символично, не находишь? Ладно. Что еще?
- Немного, Евгений. Судя по положению трупа в машине, частный сыщик в момент выстрела разговаривал со своим убийцей. Полагаю, что хотя бы шапочно был с ним знаком. Это тебе что-нибудь дает?
- Пока не знаю, - честно признался я, закуривая "Стюардессу". - Какие-то записи покойного в "жигуле" найдены?
- Естественно, Евгений. - Опер как-то усмешливо-изучающе поглядел мне в глаза и добавил, словно извиняясь: - Я при всем желании скрыть блокнот потерпевшего не смог бы. Ей-богу!
- Кончай кота за хвост тянуть и ходить вокруг да около! В чем конкретно суть?
- А в том, Евгений, что все записи в блокноте покойника касались исключительно одного лишь тебя. Все твои передвижения по городу с обязательным указанием точного времени. Две недели он тебя пас. Кстати, мои братья-коллеги еще не наведывались? Надеюсь, ты уже подсуетился и обеспечил себе железное алиби?
- Железное и даже пуленепробиваемое алиби мне сварганишь именно ты, дорогой! - жестко заявил я, любуясь на забавно широко распахнувшиеся гяаза-"омуты" собеседника, явно сбитого с толку. - Хватит таращиться, как карась на удочке рыболова! Все предельно просто: при необходимости, майор, ты подтвердишь, что с пяти утра до половины седьмого находился у меня для получения оперативной информации и инструктажа. Зря, что ли, я числюсь в вашем ведомстве осведомителем?
- Зачем же так пошло-грубо? - неискренне поморщился Инин. - Ты у нас проходишь внештатным сотрудником. Почувствуй разницу!
- Уже почувствовал! - пресек я глупые филологические изыски мента. - Ну так что? Дашь такие показания при острой надобности? Учти - ты получаешь от нашей фирмы в четыре раза больше положенного. Отрабатывай свой хлеб с маслом и икрой, майор!
- В четыре раза? - радостно изумился опер, алчно заблестев голубенькими глазками. - Не шутишь?
- Не раскатывай губешки раньше времени, дорогуша! - сразу содрал я с размечтавшегося опера "розовые очки". - Ты не в ту сторону подумал! И не в том ракурсе! После прошлогоднего летнего кризиса доллар аж вчетверо подскочил. Я имел все моральные права перевести тебя на рублевое довольствие, верно? Но я не кусочник и благородно сохранил за тобой месячные пять "штук" баксов. Сечешь поляну?
- Да, понял, - заметно поскучнев лицом и голосом, вяло кивнул крупный чин местных органов правопорядка. - Хорошо, Евгений. Коли сильно припрет - смело ссылайся на меня. Я подтвержу факт нашей конспиративной встречи.
- Вот и ладушки! Значит, все путем! - Я словно бы даже ощутил, как с моих плеч свалился тяжелый и опасный груз. - Ты не обманул моих ожиданий, майор. С меня причитается!
Когда с бутылкой марочного коньяка было благополучно покончено, опер патриотично-поспешно засобирался на службу отечеству. В родное управление внутренних дел то бишь. Впрочем, думаю, Инин так рвался в контору не на борьбу с преступностью, а в свой рабочий кабинет, где у него, как мне было доподлинно известно, всегда имелась алкогольная заначка в виде штофа смирновской водки.
Удерживать продажного мента я и не думал - и так уж надоел он мне хуже пареной репы. Хуже лагерной баланды то бишь.
Буквально через минуту после ухода Инина у меня появился Цыпа.
- Какие новости, Евген? - с порога поинтересовался преданный соратник. Ситуация прояснилась хоть децал?
- Наин, нихт, ноу, братишка, - ответил я, пытаясь за красивыми импортными отрицаниями спрятать свое невеселое настроение.
Цыпа разочарованно вздохнул и уселся в кресло, терпеливо дожидаясь, пока я оденусь.
Сменив стеганый шелковый халат на свой обычный повседневный прикид черные рубашку, джинсы и кожанку, - я почувствовал себя более оптимистично и уверенно. В особенности когда ощутил в кобуре под мышкой приятную тяжесть безотказно-верного "маргоши" с навинченным на ствол цилиндриком глушителя. Сунув в задний брючный карман запасную десятизарядную обойму, стал полностью готов к труду и обороне, так сказать.
Не прошло и четверти часа, как мы с Цыпой уже входили в малый банкетный зал гостиницы "Кент". Там уже находились Том и Петрович, резавшиеся со скуки в карты. При моем появлении соратники сразу прекратили данное постыдное развлечение, тем паче что играли они в плебейского "дурака", а не в приличную "буру".
- Фунт, тряхни стариной и организуй-ка свежего холодного пивка на нашу честную компанию, - обратился я к Петровичу, усаживаясь на свое законное место во главе длинного, на весь зал, стола.
- Дружественная нам строительная фирма "Феникс" закончила ремонт собачьего кладбища. Сейчас памятники смотрятся даже лучше, чем раньше. Я сам вчера ездил в "Приют для друга" принимать ихнюю работу, - доложил Том.
- Замечательно, - без всякого энтузиазма отозвался я. - Но у нас более важные вопросы в наличии. Кто-то очень старательно мутит воду в нашем тихом пруду. Интригует по-крупному, короче. Сильно подозреваю, что убийство господина Романова и налет на кладбище как-то взаимосвязаны между собой и являются делом одних и тех же лап. Весьма вероятно, что за всеми этими событиями стоит не кто иной, как тюменский Нахрап. Наверняка покойный Романов следил за мною по его заказу. Как мыслите, мальчики?
Фунт приволок на деревянном подносе полдюжины кружек ледяного пива, и обсуждение наших животрепещущих проблем сразу активизировалось. Хотя в настоящем случае определение проблем как "мертвотрепещущих" было бы явно более в тему.
- Надо замочить Нахрапа - и вся недолга! - решительно высказался Цыпа. Даже если он не при делах, все одно, пора козлу на покой.
- Я тоже так думаю, - поддержал рацпредложение Цыпы Том. - Лучше перестраховаться от греха. Тем более что никаких других контрмер мы предпринять не можем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26