Похоже на номера счетов, рассуждал следователь, силясь скрыть свое волнение. Напротив – суммы, первая, возможно, относится к Григору – Визирю… Он только сейчас поглядел на нижний ряд цифр, по числу они не совпадали с верхними. Или телефон в Ф., или шифр.
– Так, ребятки, один из вас остается здесь и ждет моего звонка, Кирчев…
– Есть!
– Влахов двигается со мной в управление.
Он набрал телефонный номер, секретарша доложила, что портфель начальника еще на столе.
Через полчаса Станчев и Досев с лупой разглядывали бумажку.
– Банковские шифры, – подтвердил Досев. – А Визирь, говоришь, это его прозвище.
– Сто раз вспоминали о нем, сидя в «Кошарах».
– Да-а, ошибки быть не может, – Досев заметил что-то на отдельном листе. – Ее пай – около пяти процентов. Немало.
– Для любовницы немало, но если учитывать риск, то довольно скромно.
– Если учитывать риск, говоришь… Если мы на верном пути, то выходит, что Кушева вносила, а сом шевелил своими визирьскими усами в подполье… – Досев поглядел на нижний ряд цифр. – Сдается мне, это телефонный номер, возможно, явка.
– И мне тоже сдается, надо запросить информацию.
Досев встал, вынул из книжного шкафа, из-за книг, литровую бутылку из-под лимонада, наполненную желтоватой ракией.
– Закуски нет. Конечно, нехорошо нарушать порядок, но это дело стоит обмыть, по глоточку. За твой успех и чтоб от нашего пьянства не осталось следов, здоровье!
– Твое здоровье, Тодор.
Их губы растянулись в улыбках: Досев улыбался нижними углами губ, Станчев по-заячьи оскалил зубы.
– Сближение, говоришь? Честное слово, не лежала у меня к этому душа.
– Знаю.
– А что тебя подтолкнуло на этот обыск?
Николу потянуло сказать, чья в этом заслуга, но он смекнул, что начальство может воспринять его поведение как разглашение тайны следствия. Будь жив и здоров, Миха… И его мысли перескочили на Григора. Вот что значит судьба – еще пару часов назад она держала его под своим крылышком, а сейчас… Он представил Григора в белой рубашке и светлых брюках, свежего, улыбающегося, даже не верится. Эх, Визирь, Визирь… На душе его слегка помрачнело. Предстоят допросы, процесс, тяжелый приговор. Если не расплетется другая веревочка…
– Надо доложить Самому, – отозвался Досев. – Что мы ему предложим?
– Есть два варианта: либо допрос после экспертизы листка, либо наблюдение с выяснением полной информации о его поездках и связях.
– Спугнем мы зверя, но что-то другого мне не приходит в голову… Ах да, надо не забыть предупредить погранзаставы, у этого Визиря наверняка есть заграничный паспорт.
Он поднял трубку телефона.
– А что ты думаешь по поводу предварительного обыска, пока он на море? – предложил Станчев.
– Не перегибай палку… Если у нашего дорогуши есть сеть, то это будет им сигналом.
Спустя два дня они отправились с докладом к генералу. Человек в возрасте, в очках с сильными диоптриями, он принял их радушно, но чаем поить не собирался. Значит, начальство торопится. Генерал пролистал бумаги в папке. Банковские шифры были идентифицированы, телефон оказался домашний, какой-то Ганс Шлюге из Ф. Вероятнее всего, вклады делались во время командировок Кушевой. Далее следовал список болгарских служащих, сотрудничавших с фирмой, краткие характеристики представителей фирмы, занимавшихся переговорами с объединением, перечень контактов Арнаудова, служебные характеристики и аттестации Григора, список его заграничных поездок, в том числе и частных.
– Так, – генерал поправил очки. – И что вы предлагаете?
Чтобы перестраховаться, Досев предложил два варианта.
– Два варианта, говорите. Вы так стараетесь, что остается только один… Но, товарищи, куда вы так торопитесь, к чему этот галоп.
Оба опустили головы.
– Вы же себя выдаете, собирая весь этот ворох бумаг!
– Материалы получены согласно установленному порядку, товарищ генерал.
– Порядку… Арнаудов взят под наблюдение?
Досев ответил утвердительно.
– Будете просить у прокурора разрешение на арест только с моего ведома. И никаких проверок и обысков. Выполняйте!
Досев поднялся, а Станчев по-прежнему продолжал сидеть. Генерал вопросительно посмотрел на него.
– Товарищ генерал, разрешите задержать его при особых обстоятельствах, – Станчев пригнулся и подробно рассказал о своем плане, изложенном накануне перед Досевым.
– На месте преступления, а?! Классика! – развеселившись, воскликнул генерал.
Станчев мял в кармане остатки трамвайного талона, Досев уставился в фанерное покрытие генеральского стола.
– Что, Досев, разрешим ему?
Полковник пожал плечами.
– По замыслу возражений нет, исполнение отработать как вариант. Повторяю, слежка за Арнаудовым должна вестись мастерски. Брать его у моря только в крайнем случае. Вы свободны.
В коридоре Досев смерил своего подчиненного злым взглядом и, не произнеся ни слова, повернулся и зашагал прочь.
* * *
Давненько Станчев не испытывал подобного волнения перед операцией. Арнаудов вернулся с моря несколько дней назад, но наблюдение не дало никаких результатов: никаких новых контактов замечено не было, никто ему не звонил, никто его не разыскивал. Да и настроение Григора свидетельствовало о внутреннем спокойствии.
Было решено задержать его раньше намеченного срока по той простой причине, что ему предстояла поездка за границу. Досев со Станчевым отправились к генералу, познакомили его со своими выкладками, и предложение следователя с мелкими поправками было принято.
Накануне, в пятницу, Никола позвонил Григору, поприветствовал его с возвращением, они разговорились. Между прочим зашла речь о субботе, Станчев поинтересовался, не рыболов ли его земляк. Григор не испытывал особого пристрастия к рыбной ловле, но когда узнал, что в выезде будет участвовать член Верховного суда, фигура влиятельная, то с радостью принял приглашение. Поутру оборудованная, как рыболовный траулер, «лада» с тремя мужчинами в кабине выехала по направлению к небольшой речушке, не пользовавшейся известностью среди знатоков. За ней последовала и служебная «волга».
Арнаудов устроился на переднем сидении, Михов – на заднем. Они успели познакомиться, угостившись кофейком в порядком вычищенной и прибранной гостиной Станчева. По дороге заправились бензином, эта акция была предусмотрена сценарием, болтали о чем попало. Загоревший и отдохнувший, Арнаудов отлично выглядел субботним утром, рассказывал рыболовную историю, произошедшую у его родного села, а с тех пор, как ни крути, как ни верти, он не держал в руках удочки, если не считать одного приключения в Сухуми, когда он чуть было не попал в рыбацкие сети. После этого до петухов пили с грузинами, а те божественно пели на четыре голоса. Видно, серьезная рыбалка сорвалась, мягким голосом подкинул Михов, а Григор с беззаботностью непосвященного добавил, что на сей раз она лишь предстоит.
Машина выехала на подбалканскую дорогу, Станчев и Михов наблюдали за своим попутчиком – не вздрогнет ли. Григор не проявлял никаких признаков беспокойства, наоборот, рассеянно поглядывал в окошко, вертел ручку радиоприемника, подавал непринужденные реплики. И в душе Николы невольно зашевелилось сомнение: может, они нахомутали со всеми этими уликами?
Проехали поворот на первое село, на второе, перевалили через возвышенность, слева открылась узкая долина, пролетел и третий поворот, вдалеке замаячил мост. Станчев переключил скорость, чтобы краем глаза поглядеть на Григора. Тот совершенно спокойно, даже мечтательно поглядывал на горные вершины. Мост, по которому проезжал грузовик, был уже совсем близко. Триста, двести, сто, пятьдесят метров, машина резко свернула вправо, накренилась и застыла на шедшей под уклон поляне, метрах в десяти от оврага.
Наступила мертвая тишина. Все трое сидели в машине, не смея ни шелохнуться, ни слова промолвить. В этом и была ошибка. Вместо того, чтобы растеряться, как предполагалось по сценарию, Григор невинно спросил:
– Что случилось, поломка?
– Почему поломка? Приехали. Что, место не нравится?
Григор заметно осел на сидении, схватился за ремень и прикрыл глаза: его охватили тяжкие сомнения.
– Узнаешь это место? – спросил Станчев. Григор не ответил, он осел еще ниже, и рука стала инстинктивно нащупывать замок ремня.
– Визирь!
Первое, что увидел Григор, открыв глаза, была фотография Анетты. Следователь немного криво держал ее в руке, и Анетта глядела на Григора чуть искоса. Брови… – неизвестно почему пронеслось в голове Арнаудова, машина опасно качнулась…
– Не я… не я это… – застонал он, тараща глаза. – Произошло несчастье… она сама…
На его лбу выступил обильный пот, лицо стало цвета мела, ни кровинки, рука конвульсивно дергалась. Станчев повернулся к нему лицом, Михов наблюдал за стонущим Григором сбоку.
А Григор метался на сидении, запутавшись в ремнях, и хриплым голосом цедил: встретились случайно, он ехал из Варны, она – домой, именно здесь, болтали по-приятельски, она по невниманию отпустила тормоз, вот этот… и машина тронулась, он перепугался, не мог нащупать ручной, инерция вышвырнула его через дверь, вот через эту… машина рухнула в овраг, а он бросился прочь, не разбирая дороги…
На последних словах он совсем захрипел. В уголках губ появилась слюна.
– Как бежал? – спросил Станчев.
– На машине, на своей…
– Где она стояла?
– У дороги.
Он неожиданно начал икать.
– Неправда, Арнаудов.
– Правда, Никс…
– Меня зовут Станчев. Где ты оставил машину?
– У земляной насыпи, Станчев, товарищ…
– Припомни хорошенько, это очень важно. И оставь в покое этот ремень!
Арнаудов с усилием убрал дрожащую руку с ремня.
– Почему ты не вытащил Кушеву?
– Испугался…
– И не остановил попутную машину?
– Не было машин.
– Куда поехал?
– Домой.
– В котором часу прибыл?
– Н-не помню…
Сейчас я тебе напомню, промолвил про себя Станчев.
– Почему ничего не сказал на КПП, где тебя останавливали?
– Ничего не соображал…
– Ключи от машины были на щитке?
– Может быть… не помню.
– А как платил за номер в Варне, помнишь? Почему сорвался раньше времени и несся к этой поляне?
Григор еще больше сжался.
– Я тебе отвечу: чтобы встретиться с Кушевой. Так было дело?
– Может быть…
– Путевой лист заполнил задним числом. И этого не помнишь?
– Упустил, потому и…
Следователь и судья переглянулись.
– Какие отношения были у вас с Кушевой?
– Интимные… ничего более…
– Что значит «ничего более»?
– Ну… вы понимаете…
– Что еще может быть – более? – настаивал Станчев.
– Можно глоток воды?
Ему дали напиться из термоса.
– Почему вы встретились именно здесь?
– Мы давно не виделись, а она уезжала надолго…
– Любовное свидание в таком открытом месте?
– Я же говорил, это произошло случайно…
– Арнаудов, ты только что признался, что о встрече было уговорено заранее. Что же из этого правда?
– И то, и другое…
– Чем вы занимались в машине?
– Разговаривали.
– Сколько времени?
– Около часа, а может быть, и больше.
– О чем конкретно шел разговор?
– Мы соскучились друг по другу… Анетта говорила о больной матери.
– Арнаудов, спрашиваю тебя без шуток: о чем вы беседовали столько времени?
– Станчев, я устал…
– Задаю тебе последний вопрос: о чем вы говорили на этом месте? Спорили, ругались, договаривались о чем-то?
– Я уже сказал, ничего другого не было.
Михов кивнул, что означало: давай в открытую. Того же мнения придерживался и следователь. Он засунул руку в карман куртки и вытащил оттуда листок с банковскими кодами.
– Эта вещь тебе знакома?
Все еще ни о чем не подозревая, Григор воззрился на клочок бумаги. Зрачки его расширились, затем глаза закатились, он осел на сторону, голова упала на грудь. Подбежали ребята из «волги», подняли его и оказали первую помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
– Так, ребятки, один из вас остается здесь и ждет моего звонка, Кирчев…
– Есть!
– Влахов двигается со мной в управление.
Он набрал телефонный номер, секретарша доложила, что портфель начальника еще на столе.
Через полчаса Станчев и Досев с лупой разглядывали бумажку.
– Банковские шифры, – подтвердил Досев. – А Визирь, говоришь, это его прозвище.
– Сто раз вспоминали о нем, сидя в «Кошарах».
– Да-а, ошибки быть не может, – Досев заметил что-то на отдельном листе. – Ее пай – около пяти процентов. Немало.
– Для любовницы немало, но если учитывать риск, то довольно скромно.
– Если учитывать риск, говоришь… Если мы на верном пути, то выходит, что Кушева вносила, а сом шевелил своими визирьскими усами в подполье… – Досев поглядел на нижний ряд цифр. – Сдается мне, это телефонный номер, возможно, явка.
– И мне тоже сдается, надо запросить информацию.
Досев встал, вынул из книжного шкафа, из-за книг, литровую бутылку из-под лимонада, наполненную желтоватой ракией.
– Закуски нет. Конечно, нехорошо нарушать порядок, но это дело стоит обмыть, по глоточку. За твой успех и чтоб от нашего пьянства не осталось следов, здоровье!
– Твое здоровье, Тодор.
Их губы растянулись в улыбках: Досев улыбался нижними углами губ, Станчев по-заячьи оскалил зубы.
– Сближение, говоришь? Честное слово, не лежала у меня к этому душа.
– Знаю.
– А что тебя подтолкнуло на этот обыск?
Николу потянуло сказать, чья в этом заслуга, но он смекнул, что начальство может воспринять его поведение как разглашение тайны следствия. Будь жив и здоров, Миха… И его мысли перескочили на Григора. Вот что значит судьба – еще пару часов назад она держала его под своим крылышком, а сейчас… Он представил Григора в белой рубашке и светлых брюках, свежего, улыбающегося, даже не верится. Эх, Визирь, Визирь… На душе его слегка помрачнело. Предстоят допросы, процесс, тяжелый приговор. Если не расплетется другая веревочка…
– Надо доложить Самому, – отозвался Досев. – Что мы ему предложим?
– Есть два варианта: либо допрос после экспертизы листка, либо наблюдение с выяснением полной информации о его поездках и связях.
– Спугнем мы зверя, но что-то другого мне не приходит в голову… Ах да, надо не забыть предупредить погранзаставы, у этого Визиря наверняка есть заграничный паспорт.
Он поднял трубку телефона.
– А что ты думаешь по поводу предварительного обыска, пока он на море? – предложил Станчев.
– Не перегибай палку… Если у нашего дорогуши есть сеть, то это будет им сигналом.
Спустя два дня они отправились с докладом к генералу. Человек в возрасте, в очках с сильными диоптриями, он принял их радушно, но чаем поить не собирался. Значит, начальство торопится. Генерал пролистал бумаги в папке. Банковские шифры были идентифицированы, телефон оказался домашний, какой-то Ганс Шлюге из Ф. Вероятнее всего, вклады делались во время командировок Кушевой. Далее следовал список болгарских служащих, сотрудничавших с фирмой, краткие характеристики представителей фирмы, занимавшихся переговорами с объединением, перечень контактов Арнаудова, служебные характеристики и аттестации Григора, список его заграничных поездок, в том числе и частных.
– Так, – генерал поправил очки. – И что вы предлагаете?
Чтобы перестраховаться, Досев предложил два варианта.
– Два варианта, говорите. Вы так стараетесь, что остается только один… Но, товарищи, куда вы так торопитесь, к чему этот галоп.
Оба опустили головы.
– Вы же себя выдаете, собирая весь этот ворох бумаг!
– Материалы получены согласно установленному порядку, товарищ генерал.
– Порядку… Арнаудов взят под наблюдение?
Досев ответил утвердительно.
– Будете просить у прокурора разрешение на арест только с моего ведома. И никаких проверок и обысков. Выполняйте!
Досев поднялся, а Станчев по-прежнему продолжал сидеть. Генерал вопросительно посмотрел на него.
– Товарищ генерал, разрешите задержать его при особых обстоятельствах, – Станчев пригнулся и подробно рассказал о своем плане, изложенном накануне перед Досевым.
– На месте преступления, а?! Классика! – развеселившись, воскликнул генерал.
Станчев мял в кармане остатки трамвайного талона, Досев уставился в фанерное покрытие генеральского стола.
– Что, Досев, разрешим ему?
Полковник пожал плечами.
– По замыслу возражений нет, исполнение отработать как вариант. Повторяю, слежка за Арнаудовым должна вестись мастерски. Брать его у моря только в крайнем случае. Вы свободны.
В коридоре Досев смерил своего подчиненного злым взглядом и, не произнеся ни слова, повернулся и зашагал прочь.
* * *
Давненько Станчев не испытывал подобного волнения перед операцией. Арнаудов вернулся с моря несколько дней назад, но наблюдение не дало никаких результатов: никаких новых контактов замечено не было, никто ему не звонил, никто его не разыскивал. Да и настроение Григора свидетельствовало о внутреннем спокойствии.
Было решено задержать его раньше намеченного срока по той простой причине, что ему предстояла поездка за границу. Досев со Станчевым отправились к генералу, познакомили его со своими выкладками, и предложение следователя с мелкими поправками было принято.
Накануне, в пятницу, Никола позвонил Григору, поприветствовал его с возвращением, они разговорились. Между прочим зашла речь о субботе, Станчев поинтересовался, не рыболов ли его земляк. Григор не испытывал особого пристрастия к рыбной ловле, но когда узнал, что в выезде будет участвовать член Верховного суда, фигура влиятельная, то с радостью принял приглашение. Поутру оборудованная, как рыболовный траулер, «лада» с тремя мужчинами в кабине выехала по направлению к небольшой речушке, не пользовавшейся известностью среди знатоков. За ней последовала и служебная «волга».
Арнаудов устроился на переднем сидении, Михов – на заднем. Они успели познакомиться, угостившись кофейком в порядком вычищенной и прибранной гостиной Станчева. По дороге заправились бензином, эта акция была предусмотрена сценарием, болтали о чем попало. Загоревший и отдохнувший, Арнаудов отлично выглядел субботним утром, рассказывал рыболовную историю, произошедшую у его родного села, а с тех пор, как ни крути, как ни верти, он не держал в руках удочки, если не считать одного приключения в Сухуми, когда он чуть было не попал в рыбацкие сети. После этого до петухов пили с грузинами, а те божественно пели на четыре голоса. Видно, серьезная рыбалка сорвалась, мягким голосом подкинул Михов, а Григор с беззаботностью непосвященного добавил, что на сей раз она лишь предстоит.
Машина выехала на подбалканскую дорогу, Станчев и Михов наблюдали за своим попутчиком – не вздрогнет ли. Григор не проявлял никаких признаков беспокойства, наоборот, рассеянно поглядывал в окошко, вертел ручку радиоприемника, подавал непринужденные реплики. И в душе Николы невольно зашевелилось сомнение: может, они нахомутали со всеми этими уликами?
Проехали поворот на первое село, на второе, перевалили через возвышенность, слева открылась узкая долина, пролетел и третий поворот, вдалеке замаячил мост. Станчев переключил скорость, чтобы краем глаза поглядеть на Григора. Тот совершенно спокойно, даже мечтательно поглядывал на горные вершины. Мост, по которому проезжал грузовик, был уже совсем близко. Триста, двести, сто, пятьдесят метров, машина резко свернула вправо, накренилась и застыла на шедшей под уклон поляне, метрах в десяти от оврага.
Наступила мертвая тишина. Все трое сидели в машине, не смея ни шелохнуться, ни слова промолвить. В этом и была ошибка. Вместо того, чтобы растеряться, как предполагалось по сценарию, Григор невинно спросил:
– Что случилось, поломка?
– Почему поломка? Приехали. Что, место не нравится?
Григор заметно осел на сидении, схватился за ремень и прикрыл глаза: его охватили тяжкие сомнения.
– Узнаешь это место? – спросил Станчев. Григор не ответил, он осел еще ниже, и рука стала инстинктивно нащупывать замок ремня.
– Визирь!
Первое, что увидел Григор, открыв глаза, была фотография Анетты. Следователь немного криво держал ее в руке, и Анетта глядела на Григора чуть искоса. Брови… – неизвестно почему пронеслось в голове Арнаудова, машина опасно качнулась…
– Не я… не я это… – застонал он, тараща глаза. – Произошло несчастье… она сама…
На его лбу выступил обильный пот, лицо стало цвета мела, ни кровинки, рука конвульсивно дергалась. Станчев повернулся к нему лицом, Михов наблюдал за стонущим Григором сбоку.
А Григор метался на сидении, запутавшись в ремнях, и хриплым голосом цедил: встретились случайно, он ехал из Варны, она – домой, именно здесь, болтали по-приятельски, она по невниманию отпустила тормоз, вот этот… и машина тронулась, он перепугался, не мог нащупать ручной, инерция вышвырнула его через дверь, вот через эту… машина рухнула в овраг, а он бросился прочь, не разбирая дороги…
На последних словах он совсем захрипел. В уголках губ появилась слюна.
– Как бежал? – спросил Станчев.
– На машине, на своей…
– Где она стояла?
– У дороги.
Он неожиданно начал икать.
– Неправда, Арнаудов.
– Правда, Никс…
– Меня зовут Станчев. Где ты оставил машину?
– У земляной насыпи, Станчев, товарищ…
– Припомни хорошенько, это очень важно. И оставь в покое этот ремень!
Арнаудов с усилием убрал дрожащую руку с ремня.
– Почему ты не вытащил Кушеву?
– Испугался…
– И не остановил попутную машину?
– Не было машин.
– Куда поехал?
– Домой.
– В котором часу прибыл?
– Н-не помню…
Сейчас я тебе напомню, промолвил про себя Станчев.
– Почему ничего не сказал на КПП, где тебя останавливали?
– Ничего не соображал…
– Ключи от машины были на щитке?
– Может быть… не помню.
– А как платил за номер в Варне, помнишь? Почему сорвался раньше времени и несся к этой поляне?
Григор еще больше сжался.
– Я тебе отвечу: чтобы встретиться с Кушевой. Так было дело?
– Может быть…
– Путевой лист заполнил задним числом. И этого не помнишь?
– Упустил, потому и…
Следователь и судья переглянулись.
– Какие отношения были у вас с Кушевой?
– Интимные… ничего более…
– Что значит «ничего более»?
– Ну… вы понимаете…
– Что еще может быть – более? – настаивал Станчев.
– Можно глоток воды?
Ему дали напиться из термоса.
– Почему вы встретились именно здесь?
– Мы давно не виделись, а она уезжала надолго…
– Любовное свидание в таком открытом месте?
– Я же говорил, это произошло случайно…
– Арнаудов, ты только что признался, что о встрече было уговорено заранее. Что же из этого правда?
– И то, и другое…
– Чем вы занимались в машине?
– Разговаривали.
– Сколько времени?
– Около часа, а может быть, и больше.
– О чем конкретно шел разговор?
– Мы соскучились друг по другу… Анетта говорила о больной матери.
– Арнаудов, спрашиваю тебя без шуток: о чем вы беседовали столько времени?
– Станчев, я устал…
– Задаю тебе последний вопрос: о чем вы говорили на этом месте? Спорили, ругались, договаривались о чем-то?
– Я уже сказал, ничего другого не было.
Михов кивнул, что означало: давай в открытую. Того же мнения придерживался и следователь. Он засунул руку в карман куртки и вытащил оттуда листок с банковскими кодами.
– Эта вещь тебе знакома?
Все еще ни о чем не подозревая, Григор воззрился на клочок бумаги. Зрачки его расширились, затем глаза закатились, он осел на сторону, голова упала на грудь. Подбежали ребята из «волги», подняли его и оказали первую помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20