Пусть вас это не обидит. А он хотел правды — так он ее и услышал.
Роберт . Я страшно огорчен, Олуэн. Вероятно, я был очень глуп. Мы всегда были добрыми друзьями, и я всегда очень искренне вас любил.
Олуэн . Довольно, довольно. О, Фреда, как вы только могли! Вы не имели права говорить этого.
Фреда . Но ведь это же правда? Не так ли? Ты хотел правды, Роберт, — и вот тебе правда, во всяком случае, частица ее. Олуэн влюблена в тебя целую вечность. Я точно не знаю, с какого именно времени, но наблюдаю уже полтора года. Жены, ты знаешь, всегда замечают такие вещи. Но этого мало, теперь скажу тебе то, что уже давно жаждала сказать: мне кажется, ты просто глуп, что не заметил всего этого сам, что не ответил на это чувство, не решился давно уже на какой-нибудь смелый поступок. Если тебя кто-нибудь любит столь сильно, — так, боже мой, воспользуйся же этим, насладись этой любовью, ухватись за нее крепко, пока еще не поздно.
Олуэн (пристально глядя на нее) . Фреда, теперь я все понимаю.
Фреда . Понимаю — что?
Олуэн . Все о вас. Мне следовало понять это раньше.
Роберт . Если вы хотите этим сказать о своем прозрении, что Фреда не слишком любит меня, — вы правы. Мы с ней не очень были счастливы. Как-то так вышло, что брак наш не удался. Никто этого не знает…
Фреда . Напротив, все знают.
Роберт . Не означает ли это, что ты обо всем им рассказала?
Фреда . Нет, конечно, я им ничего не говорила. Но если ты подразумеваешь под словом «им» тех, кто нас близко знает, наш тесный кружок, — то они не нуждаются в том, чтобы им об этом говорили.
Роберт . Но вот Олуэн только что призналась, что она впервые это поняла.
Олуэн (мягко) . Нет, Роберт, об этом я знала раньше. Я думала совсем о другом, когда…
Роберт . Так о чем же?
Олуэн . Лучше воздержаться от объяснений. (Отворачивается.)
Фреда . Хотите сыграть в благородство? Можете не стараться, Олуэн, мы слишком уже далеко зашли.
Олуэн (в тоске) . Нет, это не то. Дело в том, что… что я не могу говорить об этом. В этом для меня есть что-то ужасное. И я не могу вам сказать почему.
Фреда (внимательно смотря на нее) . Что же — ужасное?
Олуэн . Что-то действительно ужасное. Не будем больше говорить об этом.
Фреда . Но, Олуэн…
Олуэн . Я сожалею, что сказала, что все поняла. Это у меня вырвалось. Прошу вас…
Фреда . Прекрасно. Но вам нужно еще объяснить насчет этих денег. Вы сказали, что все время думали, будто их взял Роберт?
Олуэн . Мне казалось, что именно он должен был это сделать.
Роберт . Ну а если вы были в этом уверены, отчего же ничего не сказали?
Фреда . О, Роберт, неужели ты не уразумеешь, почему она не могла сказать!
Роберт . Намекаешь, что она меня покрывала?
Фреда . Ну разумеется.
Роберт . Олуэн, мне ужасно совестно. Я понятия не имел. Хотя нахожу совершенно невероятным — как вы могли думать, что я такой человек, и продолжать любить меня по-прежнему, никому ничего не сказав.
Фреда . Но это же совершенно естественно.
Олуэн (вместе с Фредой) . Вот почему я вам говорила, что мучилась этой мыслью.
Фреда (патетично) . Если кого-нибудь действительно любишь, то тут уж не рассуждаешь, а тот человек может делать все, что угодно, быть подлым и низким, и ты ему все простишь или даже просто не заметишь. Во всяком случае, некоторые женщины будут поступать именно так.
Роберт . Не представляю, чтобы ты так поступала, Фреда.
Фреда (возвращаясь к своему обычному тону) . Не представляешь? Ты очень многого обо мне не представляешь. Но вот что я хотела сказать вам, Олуэн: если вы подозревали, что Роберт взял деньги, выходит, вы знали, что Мартин их не брал?
Олуэн . Да, я была уверена — после разговора с Мартином в тот последний вечер, — что он их не брал.
Фреда (с горечью) . Но вы оставили нас всех в убеждении, что он это сделал.
Олуэн . Я знаю, знаю. Но это уже не могло иметь значения, не могло больше обидеть Мартина. Он был там, где уже не обижаются. И я чувствовала, что мне надо молчать.
Роберт . Молчать ради меня?
Олуэн . Да, ради вас, Роберт.
Роберт . Но ведь Мартин взял эти деньги.
Олуэн . Нет.
Роберт . Ведь из-за этого он и сделал то, что сделал. Боялся, что его изобличат. Он был ужасно нервный, он всегда… бедный малый. Он просто не мог выдержать того, что его ожидало.
Олуэн . Нет, совсем не то. Вы должны верить мне. Я полностью убеждена, что Мартин никогда не касался этих денег.
Фреда (пылко) . Мне всегда казалось странным, что он на это пошел. Это было совсем не похоже на Мартина — пойти на мелкое жульничество с поддельным чеком. Я знаю, он мог быть бешеным, а подчас и довольно грубым. Но не мог быть расчетливым, коварным мелким воришкой. Это было совсем не в его характере. И потом, он не очень ценил деньги.
Роберт . Но тратил их порядочно. Он сильно запутался в долгах, должен тебе сказать.
Фреда . Да, но в том-то и разница. Его мало тревожили долги. Он мог быть весел и беззаботен, будучи кругом в долгу. Денежные дела не волновали его. Ты, например, не переносишь долгов. Ты совсем другой человек.
Олуэн . Да, это и было одной из причин, почему я думала, что вы…
Роберт . Да, я понимаю. Хотя сам считаю: люди, которые о деньгах не думают, которым долги безразличны, — они-то как раз, скорее всего, и способны воспользоваться чужими деньгами.
Фреда . Возможно, но не таким путем — трусливым и подлым. Это совсем не похоже на Мартина.
Роберт (после паузы, в раздумье) . Меня интересует, Олуэн, почему вы были так уверены, что я взял деньги?
Олуэн . Почему? Да потому, что сам Мартин был в этом уверен. Он сказал мне об этом.
Роберт (удивленно) . Мартин вам это сказал?
Олуэн . Да, это было первое, о чем мы с ним говорили.
Роберт . Мартин полагал, что я их взял. Но он меня, кажется, знал лучше. Как он мог так думать?
Фреда . Ты тоже думал, что он вор. Ты тоже, видимо, его знал не лучше.
Роберт . Да, но тут есть разница. Тут были особые причины. И, кроме того, мне кое-что еще сообщили. Впрочем, я совсем не был уверен до конца. Только после того, как он застрелился, ко мне пришла уверенность.
Олуэн (с растущим волнением) . Вы сказали, что вам что-то сообщили. Но ведь и Мартину тоже кое-что сообщили. То есть ему попросту сказали, что вы взяли этот чек.
Роберт (смотря на нее) . Боже мой!
Олуэн . И знаете, кто ему сказал, что вы взяли этот чек?
Роберт . Начинаю догадываться.
Фреда . Кто?
Роберт (с раздражением) . Стэнтон, что ли?
Олуэн . Да, Стэнтон.
Роберт . Но он же сказал, что Мартин взял чек.
Фреда . О, но ведь он…
Олуэн (вместе с Фредой) . Боже мой, он…
Роберт . Он убедительно доказал мне. При этом уверял, что не хочет выдавать Мартина, говорил о круговой поруке, связывающей нас всех.
Олуэн . Но, поймите, то же самое он говорил Мартину. И Мартин никогда бы не поделился со мной, если б не знал… ну, что я вас не выдам…
Роберт (задумчиво) . Стэнтон…
Фреда (решительно) . Тогда сам Стэнтон и взял эти деньги.
Олуэн . Похоже на то.
Фреда (тоном судебного следователя) . Уверена, что так и было. Он способен на это. Вы же видите, как он сумел обмануть Мартина и Роберта, натравив их друг на друга. Может, ли быть что-нибудь отвратительнее?
Роберт (в раздумье) . Но отсюда еще не следует, что сам Стэнтон был этим вором.
Фреда . Уверена, что был.
Роберт . Подождите. Давайте разберемся. Старику Слейтеру потребовались наличные деньги, и мистер Уайтхауз подписал чек на предъявителя, на сумму пятьсот фунтов. Слейтер всегда настаивал на чеках на предъявителя — одному богу, впрочем, известно почему. Чек остался лежать на столе мистера Уайтхауза. Слейтер не пришел на другой день, как обещал, а когда явился через три дня, чека на месте не оказалось. В этот промежуток времени он был предъявлен в банк и реализован. Причем это был другой банк, а не то отделение, услугами которого постоянно пользовалась фирма, так как чек был выписан на личный счет мистера Уайтхауза. Только Стэнтон, Мартин или я могли воспользоваться этим чеком — и еще милейший старый Уотсон, который никак не мог взять его. Следует отметить — никто из нас троих не был известен в этом отделении банка, но они заявили, что человек, предъявивший чек к оплате, был моего возраста или возраста Мартина. Судя по этому, они имели довольно смутное представление о наружности преступника. Но то, что они запомнили, во всяком случае, совершенно исключает Стэнтона.
Олуэн . Насколько я помню, мистер Уайтхауз не хотел, чтобы вас всех опознавали в банке.
Фреда . Нет, он слишком их всех любил и притом был слишком расстроен. К тому же в то время он был болен.
Роберт . Мне казалось, единственно, чего он хотел, так это личного признания того, кто взял деньги.
Олуэн . Он мне так и сказал.
Фреда . И мне тоже. Это очень похоже на папу. Но что тебя заставило поверить, что Мартин взял чек?
Роберт . Показания банковских служащих указывали на Мартина и на меня, но про себя-то я знал, что не брал.
Фреда (медленно) . А Стэнтон сказал тебе…
Роберт . Стэнтон сказал мне, что видел, как Мартин выходил из комнаты твоего отца.
Олуэн . А Мартину — как вы выходили из той же комнаты.
Фреда (со страстным убеждением) . Стэнтон сам взял эти деньги.
Роберт (в гневе) . Взял ли он деньги или нет — это и придется ему разъяснить нам. (Идет к двери, открывает ее и снимает с рычага телефонную трубку.) Неудивительно, что он не одобрял нашего разговора и был рад, что может избежать его. У него на совести слишком много такого, что приходится скрывать.
Олуэн (печально) . У нас у всех, похоже, на совести слишком много такого, что нам приходится скрывать.
Роберт . Ну, так на сей раз будь что будет, а мы прольем свет на все эти тайны. Стэнтон обязан дать нам объяснение. (Вызывает по телефону.) Чэнтбери, один-два.
Фреда . Когда?
Роберт . Сегодня ночью.
Фреда . Ты хочешь всех вызвать сюда обратно, Роберт?
Роберт . Да. (Звонит.) Алло, это ты, Гордон… Стэнтон у вас? Ну, так я хочу, чтобы вы оба вернулись сюда… Да, да, чем дальше, тем больше… Это чертовски важно… Да, мы все в этом заинтересованы… О, нет, конечно, нет. Мы можем обойтись без Бетти.
Фреда и Олуэн переглядываются.
Роберт . Ну, превосходно. Приезжайте как можно скорее. (Вешает трубку. В передней закрывает дверь и зажигает свет у входа.) Они возвращаются.

Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
При поднятии занавеса Роберт, Фреда и Олуэн стоят в тех же позах, что и в конце первого действия.
Роберт . Они возвращаются.
Фреда . Все?
Роберт . Нет, кроме Бетти. Она ложится спать.
Олуэн (с легким оттенком горечи) . Мудрая маленькая Бетти.
Роберт . Не понимаю, почему вы говорите таким тоном, Олуэн, точно Бетти от чего-то увиливает. Вам очень хорошо известно, что она не замешана в этом деле.
Олуэн . Вы так думаете?
Роберт (встревоженно) . А что, разве нет?
Фреда (мрачно усмехаясь) . Бедный Роберт, взгляните только на него. Так и видишь, как он убеждает себя: «Это действительно уже серьезно». Как мы все все-таки выдаем себя. Удивительно, что у нас еще есть секреты друг от друга.
Роберт . Но, черт побери, Олуэн, вы просто не имеете права задевать таким образом Бетти. Вы прекрасно понимаете, что лучше не впутывать ее в эту историю.
Олуэн . Да, конечно, мы не должны пачкать ее чистого юного воображения.
Роберт . Ну, что же, она действительно моложе нас всех — и страшно впечатлительна. Вы же видели, что было с ней как раз перед уходом. Ей была не под силу создавшаяся обстановка.
Олуэн . Но это было совсем не потому.
Роберт . Очевидно, вы не любите ее, Олуэн. Я не могу понять — почему? Она всегда так восхищалась вами!
Олуэн (чистосердечно, без всякой насмешки) . Ну, что же, мне очень жаль, Роберт, но я не могу ей отплатить тем же, — я восхищаюсь только ее наружностью. Не могу сказать, чтобы я ее не любила. Но… во мне нет к ней той жалости, того сочувствия, которые мне хотелось бы или которые я, может быть, должна была проявлять к ней.
Роберт (недовольный ее ответом) . Вы не питаете к ней жалости? Разве есть какая-нибудь необходимость вам или кому-нибудь жалеть ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10