Он продолжал курить, хмуря брови и следя взглядом за Эльзой.
В коридоре, проходя мимо, она слегка коснулась его, но он даже не обратил на это внимания. Внизу Эльза казалась еще более растерянной.
— Меня всегда кормил Карл… Даже не знаю, есть ли тут что-нибудь из продуктов…
Ей все же удалось отыскать на кухне банку сгущенного молока и несколько кусков хлеба.
— Не могу есть… У меня слишком разошлись нервы… Оставьте меня одну!.. Нет! Не уходите… Этот дом мне всегда казался ужасным… Что это там?
Она показала пальцем через стеклянную дверь на какое-то животное, клубком свернувшееся на дорожке в парке. Это был самый обыкновенный кот.
— Ненавижу животных! Ненавижу деревню! Здесь полно шума, я постоянно вздрагиваю от каких-то непонятных звуков… А по ночам еще эта сова, которая так ужасно кричит…
Эльза, похоже, боялась и дверей, потому что глядела на них так, словно ждала, что откуда-то вот-вот появятся враги
— Одна я не буду здесь ночевать… Не могу!
— В доме есть телефон?
— Нет!.. Брат хотел его поставить… Но для нас это слишком дорого… Вы можете себе представить?… Мы живем в таком громадном доме с парком в несколько гектаров и не можем себе позволить иметь телефон, электричество и даже нанять для уборки прислугу!.. Таков уж Карл!.. Весь в своего отца!..
И она нервно рассмеялась. Смех продолжался долго, она никак не могла успокоиться, а когда это удалось, грудь ее высоко вздымалась, в глазах появилось беспокойство.
— Что с вами?.. Что вас так рассмешило?..
— Ничего!.. Не обращайте на меня внимания… Мне просто вспомнилось наше детство, воспитатели Карла, тот наш замок, слуги, визиты, кареты, запряженные четверкой лошадей… А здесь!..
Опрокинув нечаянно банку из-под молока, она поднялась из-за стола, подошла к стеклянной двери, прислонилась к ней лбом и уставилась взглядом на крыльцо, залитое солнечными лучами.
— На сегодняшнюю ночь я подыщу для вас охранника…
— Да, это было бы хорошо… Хотя, нет! Мне не нужно охранника… Хочу, чтобы вы сами пришли сюда, комиссар! А то мне все равно будет страшно…
Нельзя было понять — смеялась ли она или плакала? Она задыхалась, все ее тело сотрясала дрожь.
Ее состояние можно было принять за смех, но скорее всего с ней случился нервный припадок.
— Не оставляйте меня одну…
— Мне же нужно работать.
— Но ведь Карл бежал!
— Вы думаете, что он виновен?
— Не знаю! Теперь я не знаю, что и думать… Если он бежал..
— Вы хотите, чтобы я вас опять запер в комнате?
— Нет! Я хочу, если это возможно, уйти завтра утром i» этого дома, покинуть этот перекресток… Хочу поехать в Париж, где на улицах много людей, где ключом бьет жизнь… В деревне мне страшно… Я не знаю…
Внезапно она спросила:
— А Карла могут арестовать в Бельгии?
— Мы предъявим мандат на его выдачу.
— Это невероятно… когда я думаю, что еще три дня назад…
Она обхватила голову обеими руками, отчего ее белокурые волосы взъерошились.
Мегрэ вышел на крыльцо.
— До скорой встречи, мадемуазель.
Он удалился с облегчением, но где-то в глубине души ему было жалко Эльзу.
Люка, ожидая комиссара, прогуливался взад и вперед вдоль шоссе.
— Что нового?
— Новостей нет!.. Ко мне подходил страховой агент, чтобы спросить, когда ему вернут машину.
Мосье Мишоннэ предпочел обратиться к Люка, а не к Мегрэ. Он находился в садике возле виллы, наблюдая за полицейскими.
— Ему что, делать больше нечего?
— Он утверждает, что без машины не может посещать своих клиентов… Говорит, что потребует от нас возместить причиненный ущерб…
У бензоколонок стояли небольшой грузовик и спортивная машина.
— Кто не очень-то утруждает себя работой, — заметил Люка, — так это владелец гаража!.. Похоже, деньги плывут к нему рекой… Лавочка открыта днем и ночью…
— У тебя есть табак?
Солнце, заливавшее все вокруг, было слишком ярким. Мегрэ чувствовал себе утомленным. Вытирая пот со лба, он тихо проговорил:
— Пойду посплю часок… А сегодня вечером посмотрим… Когда он поравнялся с гаражом, мосье Оскар окликнул его:
— Не желаете выпить немного вина, комиссар?.. Вот столечко!.. Совсем чуть-чуть и по-быстрому!..
— Не сейчас!
Судя по голосам, которые доносились с виллы, супруги Мишоннэ ссорились.
Глава 6
Ночное бдение
В пять часов дня комиссара разбудил Люка и вручил ему телеграмму, полученную из бельгийской полиции:
«ЗА ИСААКОМ ГОЛЬДБЕРГОМ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ВЕЛОСЬ НАБЛЮДЕНИЕ ТАК КАК ОН ЖИЛ ЯВНО НЕ ПО СРЕДСТВАМ ТЧК ПРЕЖДЕ ВСЕГО ЮВЕЛИРА ПОДОЗРЕВАЛИ В СПЕКУЛЯЦИИ КРАДЕНЫМИ ДРАГОЦЕННОСТЯМИ ТЧК ДОКАЗАТЕЛЬСТВ НЕТ ТЧК ПОЕЗДКА ВО ФРАНЦИЮ СОВПАДАЕТ С КРАЖЕЙ НА ДВА МИЛЛИОНА ДРАГОЦЕННОСТЕЙ СОВЕРШЕННОЙ В ЛОНДОНЕ ДВЕ НЕДЕЛИ НАЗАД ТЧК В АНОНИМНОМ ПИСЬМЕ УТВЕРЖДАЛОСЬ ЧТО ДРАГОЦЕННОСТИ БЫЛИ В АНВЕРЕ ТЧК ТАМ ВИДЕЛИ ДВУХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ВОРОВ КОТОРЫЕ СОРИЛИ ДЕНЬГАМИ ТЧК ПОЛАГАЕМ ЧТО ГОЛЬДБЕРГ ПЕРЕКУПИЛ УКРАДЕННЫЕ АЛМАЗЫ И ПОЕХАЛ ВО ФРАНЦИЮ ЧТОБЫ ИХ СБЫТЬ ТЧК ЗАТРЕБУЙТЕ ОПИСАНИЕ ДРАГОЦЕННОСТЕЙ В СКОТЛАНД ЯРДЕ».
Еще не проснувшийся окончательно, Мегрэ сунул телеграмму в карман и спросил:
— Есть еще какие-нибудь новости?
— Нет. Все это время я вел наблюдение за перекрестком. Увидел принарядившегося владельца гаража и спросил, куда он собрался. Оказывается, раз в неделю они с женой отправляются в Париж, чтобы поужинать, а затем сходить в театр. Заночуют в гостинице и вернутся только завтра…
— Они уже уехали?
— Да, сейчас они, должно быть, уже в пути!
— Ты спросил, в каком ресторане они будут ужинать?
— В «Улитке», на улице Бастилии. Потом пойдут в театр «Амбипо», а на ночь остановятся в гостинице «Рамбюто» на улице Риволи.
— Подумать только, какая точность! — проворчал Мегрэ, причесываясь.
— Страховой агент передал мне через жену, что он хотел бы с вами поговорить, или, точнее, потолковать, как он выражается.
— Это все?
Мегрэ прошел на кухню, где жена владельца гостиницы готовила ужин. Он заметил на столе паштет, отрезал крупный ломоть хлеба и попросил:
— Бутылку белого вина, пожалуйста…
— А ужинать вы будете?
Не отвечая на ее вопрос, комиссар ел огромный бутерброд с паштетом.
Люка смотрел на патрона, явно желая поговорить о деле.
— Вы думаете, что сегодня ночью произойдет что-то важное?
— Гм!..
К чему отрицать? Разве комиссар, наскоро закусывая, не готовился встретить во всеоружии этой ночью решающие события?
— Я только что снова думал об этом деле, пытаясь привести все детали в порядок. Это было нелегкое занятие…
Продолжая жевать, Мегрэ молча смотрел на него.
— Больше всего мне непонятно поведение девушки. То мне кажется, что все, кто ее окружают — владелец гаража, страховой агент и датчанин, — виновны, но только не она. То я готов поклясться, что именно Эльза заварила всю эту кашу…
В глазах Мегрэ появились веселые искорки, словно он хотел сказать: «Ну, ну, продолжай!»
— Подчас она действительно похожа на девушку из аристократической семьи… Но иногда она мне напоминает о том времени, когда я работал в полиции нравов… Вы догадываетесь, что я этим хочу сказать… Эти девицы с необыкновенным правдоподобием могут рассказать вам самую невероятную историю! Причем приводят такие подробности, что, кажется, они не смогли бы сами выдумать такое… И ведь на подобные байки клюют!.. А потом под подушкой у этих девиц находят старый роман, и оказывается, что вся история взята ими оттуда… Таким женщинам солгать, что плюнуть, и в конце концов они сами начинают верить в свою ложь!..
— Это все твои выводы?
— А что, разве я не прав?
— Ничего пока не могу тебе сказать!
— Вообще-то, я и сам не очень верю в эту версию, меня больше тревожит Андерсен. Представьте себе: образованный, интеллигентный, воспитанный человек становится во главе банды…
— Сегодня вечером мы его увидим!
— Его?.. Да ведь он же бежал…
— Гм!
— Вы думаете, что…
— Что история гораздо сложнее, чем ты ее себе представляешь… И что лучше не разбрасываться по мелочам, а сосредоточиться на главном. Сам подумай! Именно мосье Мишон-нэ, например, первым подал жалобу и попросил меня прийти к нему сегодня вечером… Когда хозяин гаража как раз находится в Париже… Уж очень подозрительным кажется такое совпадение!.. Потом такой факт — «минерва» Гольдберга исчезла. Эту деталь тоже возьми себе на заметку! Подобных машин во Франции не очень много — факт, о котором не следует забывать в создавшейся ситуации…
— Вы думаете, что мосье Оскар?..
— Не торопись с выводами!.. Постарайся поразмыслить над этими тремя фактами…
— А Эльза?
— Опять ты за свое?
И Мегрэ, вытирая губы после еды, направился к шоссе. Спустя четверть часа он уже звонил в дверь виллы Мишонвэ. Ему открыла жена страхового агента, которая произнесла с непроницаемым видом:
— Муж ждет вас наверху!
— Очень любезно с его стороны…
Она сделала вид, что не замечает иронии в голосе комиссара и провела его на второй этаж, в спальню. Мосье Мишоннэ сидел в вольтеровском кресле возле зашторенного окна. Ноги страхового агента были закутаны пледом. Разговаривал с Мегрэ он вызывающе:
— Ну так когда же мне возвратят машину?.. Разве это разумно лишать человека средства, благодаря которому он зарабатывает себе на жизнь?.. А вы только и делаете, что ухаживаете за этой красоткой, что живет напротив, да выпиваете с владельцем гаража… Хороша же полиция!.. Убийцу она не ищет! Вместо этого полиция занимается тем, что отравляет жизнь порядочным людям… Я приобрел машину… Моя она или нет?.. Я вас спрашиваю! Отвечайте!.. Она принадлежит мне?.. Ладно! Тогда по какому праву вы мне ее не желаете возвращать?..
— Вам нездоровится? — спокойно прервал страхового агента Мегрэ, глядя на укрывающий его ноги плед.
— От этого заболеешь! Я переживаю за машину! А когда нервничаю, мне вступает в ноги… У меня приступ подагры!.. Придется две-три ночи проваляться в этом кресле без сна… Я вас пригласил к себе только для того, чтобы сказать следующее: посмотрите, в каком я состоянии! Вы видите, я не могу работать, тем более без машины! Хватит… Когда я потребую возместить причиненный мне ущерб, то скажу суду, что вы нарочно довели меня до этого… С чем вас и поздравляю, мосье!..
Он словно бравировал своей храбростью, с туповатым видом человека, полностью уверенного в своей правоте. Супруга поддержала мадам Мишоннэ:
— Пока вы тут разгуливаете и шпионите за нами, преступник по-прежнему гуляет на свободе!.. Вот оно, правосудие!.. На слабых нападают, а сильным потворствуют!..
— Это все, что вы хотели мне сказать?
Мосье Мишоннэ вместо ответа с угрюмым видом поудобнее устроился в кресле. Его жена направилась к двери.
Внутренняя обстановка соответствовала внешнему виду дома, самая обычная, тщательно вычищенная мебель, казалось, ею никогда не пользовались.
В коридоре Мегрэ остановился у старого телефонного аппарата, висевшего на стене. Чувствуя на себе взгляд сердитой мадам Мишоннэ, он покрутил ручку.
— Это уголовная полиция, мадемуазель! Не могли бы вы мне сообщить, были ли телефонные звонки на перекресток «Трех вдов»?.. Вы говорите, что звонили по двум номерам: в гараж и в дом Мишоннэ?.. Так!.. Ну и что?.. В гараж звонили из Парижа около часа, а второй раз где-то в пять? А по другому номеру?.. Только один раз… Из Парижа?.. В пять минут шестого?.. Благодарю вас.
Он с хитрым видом посмотрел на мадам Мишоннэ и раскланялся:
— Желаю вам спокойной ночи, мадам.
Уже привычным жестом он открыл решетку парка, обошел дом «Трех вдов» кругом и поднялся на второй этаж.
Эльза Андерсен, крайне возбужденная, вышла ему навстречу.
— Прошу прощения, что причиняю вам неудобства, комиссар! Вы можете подумать, что я злоупотребляю вашим терпением… Но я очень нервничаю… Мне страшно, сама не знаю отчего… После нашей недавней беседы мне кажется, что только вы можете избавить меня от всех неприятностей… Вы теперь так же, как и я, знаете этот перекресток, эти три зловещих дома… Вы верите в предчувствия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
В коридоре, проходя мимо, она слегка коснулась его, но он даже не обратил на это внимания. Внизу Эльза казалась еще более растерянной.
— Меня всегда кормил Карл… Даже не знаю, есть ли тут что-нибудь из продуктов…
Ей все же удалось отыскать на кухне банку сгущенного молока и несколько кусков хлеба.
— Не могу есть… У меня слишком разошлись нервы… Оставьте меня одну!.. Нет! Не уходите… Этот дом мне всегда казался ужасным… Что это там?
Она показала пальцем через стеклянную дверь на какое-то животное, клубком свернувшееся на дорожке в парке. Это был самый обыкновенный кот.
— Ненавижу животных! Ненавижу деревню! Здесь полно шума, я постоянно вздрагиваю от каких-то непонятных звуков… А по ночам еще эта сова, которая так ужасно кричит…
Эльза, похоже, боялась и дверей, потому что глядела на них так, словно ждала, что откуда-то вот-вот появятся враги
— Одна я не буду здесь ночевать… Не могу!
— В доме есть телефон?
— Нет!.. Брат хотел его поставить… Но для нас это слишком дорого… Вы можете себе представить?… Мы живем в таком громадном доме с парком в несколько гектаров и не можем себе позволить иметь телефон, электричество и даже нанять для уборки прислугу!.. Таков уж Карл!.. Весь в своего отца!..
И она нервно рассмеялась. Смех продолжался долго, она никак не могла успокоиться, а когда это удалось, грудь ее высоко вздымалась, в глазах появилось беспокойство.
— Что с вами?.. Что вас так рассмешило?..
— Ничего!.. Не обращайте на меня внимания… Мне просто вспомнилось наше детство, воспитатели Карла, тот наш замок, слуги, визиты, кареты, запряженные четверкой лошадей… А здесь!..
Опрокинув нечаянно банку из-под молока, она поднялась из-за стола, подошла к стеклянной двери, прислонилась к ней лбом и уставилась взглядом на крыльцо, залитое солнечными лучами.
— На сегодняшнюю ночь я подыщу для вас охранника…
— Да, это было бы хорошо… Хотя, нет! Мне не нужно охранника… Хочу, чтобы вы сами пришли сюда, комиссар! А то мне все равно будет страшно…
Нельзя было понять — смеялась ли она или плакала? Она задыхалась, все ее тело сотрясала дрожь.
Ее состояние можно было принять за смех, но скорее всего с ней случился нервный припадок.
— Не оставляйте меня одну…
— Мне же нужно работать.
— Но ведь Карл бежал!
— Вы думаете, что он виновен?
— Не знаю! Теперь я не знаю, что и думать… Если он бежал..
— Вы хотите, чтобы я вас опять запер в комнате?
— Нет! Я хочу, если это возможно, уйти завтра утром i» этого дома, покинуть этот перекресток… Хочу поехать в Париж, где на улицах много людей, где ключом бьет жизнь… В деревне мне страшно… Я не знаю…
Внезапно она спросила:
— А Карла могут арестовать в Бельгии?
— Мы предъявим мандат на его выдачу.
— Это невероятно… когда я думаю, что еще три дня назад…
Она обхватила голову обеими руками, отчего ее белокурые волосы взъерошились.
Мегрэ вышел на крыльцо.
— До скорой встречи, мадемуазель.
Он удалился с облегчением, но где-то в глубине души ему было жалко Эльзу.
Люка, ожидая комиссара, прогуливался взад и вперед вдоль шоссе.
— Что нового?
— Новостей нет!.. Ко мне подходил страховой агент, чтобы спросить, когда ему вернут машину.
Мосье Мишоннэ предпочел обратиться к Люка, а не к Мегрэ. Он находился в садике возле виллы, наблюдая за полицейскими.
— Ему что, делать больше нечего?
— Он утверждает, что без машины не может посещать своих клиентов… Говорит, что потребует от нас возместить причиненный ущерб…
У бензоколонок стояли небольшой грузовик и спортивная машина.
— Кто не очень-то утруждает себя работой, — заметил Люка, — так это владелец гаража!.. Похоже, деньги плывут к нему рекой… Лавочка открыта днем и ночью…
— У тебя есть табак?
Солнце, заливавшее все вокруг, было слишком ярким. Мегрэ чувствовал себе утомленным. Вытирая пот со лба, он тихо проговорил:
— Пойду посплю часок… А сегодня вечером посмотрим… Когда он поравнялся с гаражом, мосье Оскар окликнул его:
— Не желаете выпить немного вина, комиссар?.. Вот столечко!.. Совсем чуть-чуть и по-быстрому!..
— Не сейчас!
Судя по голосам, которые доносились с виллы, супруги Мишоннэ ссорились.
Глава 6
Ночное бдение
В пять часов дня комиссара разбудил Люка и вручил ему телеграмму, полученную из бельгийской полиции:
«ЗА ИСААКОМ ГОЛЬДБЕРГОМ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ВЕЛОСЬ НАБЛЮДЕНИЕ ТАК КАК ОН ЖИЛ ЯВНО НЕ ПО СРЕДСТВАМ ТЧК ПРЕЖДЕ ВСЕГО ЮВЕЛИРА ПОДОЗРЕВАЛИ В СПЕКУЛЯЦИИ КРАДЕНЫМИ ДРАГОЦЕННОСТЯМИ ТЧК ДОКАЗАТЕЛЬСТВ НЕТ ТЧК ПОЕЗДКА ВО ФРАНЦИЮ СОВПАДАЕТ С КРАЖЕЙ НА ДВА МИЛЛИОНА ДРАГОЦЕННОСТЕЙ СОВЕРШЕННОЙ В ЛОНДОНЕ ДВЕ НЕДЕЛИ НАЗАД ТЧК В АНОНИМНОМ ПИСЬМЕ УТВЕРЖДАЛОСЬ ЧТО ДРАГОЦЕННОСТИ БЫЛИ В АНВЕРЕ ТЧК ТАМ ВИДЕЛИ ДВУХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ВОРОВ КОТОРЫЕ СОРИЛИ ДЕНЬГАМИ ТЧК ПОЛАГАЕМ ЧТО ГОЛЬДБЕРГ ПЕРЕКУПИЛ УКРАДЕННЫЕ АЛМАЗЫ И ПОЕХАЛ ВО ФРАНЦИЮ ЧТОБЫ ИХ СБЫТЬ ТЧК ЗАТРЕБУЙТЕ ОПИСАНИЕ ДРАГОЦЕННОСТЕЙ В СКОТЛАНД ЯРДЕ».
Еще не проснувшийся окончательно, Мегрэ сунул телеграмму в карман и спросил:
— Есть еще какие-нибудь новости?
— Нет. Все это время я вел наблюдение за перекрестком. Увидел принарядившегося владельца гаража и спросил, куда он собрался. Оказывается, раз в неделю они с женой отправляются в Париж, чтобы поужинать, а затем сходить в театр. Заночуют в гостинице и вернутся только завтра…
— Они уже уехали?
— Да, сейчас они, должно быть, уже в пути!
— Ты спросил, в каком ресторане они будут ужинать?
— В «Улитке», на улице Бастилии. Потом пойдут в театр «Амбипо», а на ночь остановятся в гостинице «Рамбюто» на улице Риволи.
— Подумать только, какая точность! — проворчал Мегрэ, причесываясь.
— Страховой агент передал мне через жену, что он хотел бы с вами поговорить, или, точнее, потолковать, как он выражается.
— Это все?
Мегрэ прошел на кухню, где жена владельца гостиницы готовила ужин. Он заметил на столе паштет, отрезал крупный ломоть хлеба и попросил:
— Бутылку белого вина, пожалуйста…
— А ужинать вы будете?
Не отвечая на ее вопрос, комиссар ел огромный бутерброд с паштетом.
Люка смотрел на патрона, явно желая поговорить о деле.
— Вы думаете, что сегодня ночью произойдет что-то важное?
— Гм!..
К чему отрицать? Разве комиссар, наскоро закусывая, не готовился встретить во всеоружии этой ночью решающие события?
— Я только что снова думал об этом деле, пытаясь привести все детали в порядок. Это было нелегкое занятие…
Продолжая жевать, Мегрэ молча смотрел на него.
— Больше всего мне непонятно поведение девушки. То мне кажется, что все, кто ее окружают — владелец гаража, страховой агент и датчанин, — виновны, но только не она. То я готов поклясться, что именно Эльза заварила всю эту кашу…
В глазах Мегрэ появились веселые искорки, словно он хотел сказать: «Ну, ну, продолжай!»
— Подчас она действительно похожа на девушку из аристократической семьи… Но иногда она мне напоминает о том времени, когда я работал в полиции нравов… Вы догадываетесь, что я этим хочу сказать… Эти девицы с необыкновенным правдоподобием могут рассказать вам самую невероятную историю! Причем приводят такие подробности, что, кажется, они не смогли бы сами выдумать такое… И ведь на подобные байки клюют!.. А потом под подушкой у этих девиц находят старый роман, и оказывается, что вся история взята ими оттуда… Таким женщинам солгать, что плюнуть, и в конце концов они сами начинают верить в свою ложь!..
— Это все твои выводы?
— А что, разве я не прав?
— Ничего пока не могу тебе сказать!
— Вообще-то, я и сам не очень верю в эту версию, меня больше тревожит Андерсен. Представьте себе: образованный, интеллигентный, воспитанный человек становится во главе банды…
— Сегодня вечером мы его увидим!
— Его?.. Да ведь он же бежал…
— Гм!
— Вы думаете, что…
— Что история гораздо сложнее, чем ты ее себе представляешь… И что лучше не разбрасываться по мелочам, а сосредоточиться на главном. Сам подумай! Именно мосье Мишон-нэ, например, первым подал жалобу и попросил меня прийти к нему сегодня вечером… Когда хозяин гаража как раз находится в Париже… Уж очень подозрительным кажется такое совпадение!.. Потом такой факт — «минерва» Гольдберга исчезла. Эту деталь тоже возьми себе на заметку! Подобных машин во Франции не очень много — факт, о котором не следует забывать в создавшейся ситуации…
— Вы думаете, что мосье Оскар?..
— Не торопись с выводами!.. Постарайся поразмыслить над этими тремя фактами…
— А Эльза?
— Опять ты за свое?
И Мегрэ, вытирая губы после еды, направился к шоссе. Спустя четверть часа он уже звонил в дверь виллы Мишонвэ. Ему открыла жена страхового агента, которая произнесла с непроницаемым видом:
— Муж ждет вас наверху!
— Очень любезно с его стороны…
Она сделала вид, что не замечает иронии в голосе комиссара и провела его на второй этаж, в спальню. Мосье Мишоннэ сидел в вольтеровском кресле возле зашторенного окна. Ноги страхового агента были закутаны пледом. Разговаривал с Мегрэ он вызывающе:
— Ну так когда же мне возвратят машину?.. Разве это разумно лишать человека средства, благодаря которому он зарабатывает себе на жизнь?.. А вы только и делаете, что ухаживаете за этой красоткой, что живет напротив, да выпиваете с владельцем гаража… Хороша же полиция!.. Убийцу она не ищет! Вместо этого полиция занимается тем, что отравляет жизнь порядочным людям… Я приобрел машину… Моя она или нет?.. Я вас спрашиваю! Отвечайте!.. Она принадлежит мне?.. Ладно! Тогда по какому праву вы мне ее не желаете возвращать?..
— Вам нездоровится? — спокойно прервал страхового агента Мегрэ, глядя на укрывающий его ноги плед.
— От этого заболеешь! Я переживаю за машину! А когда нервничаю, мне вступает в ноги… У меня приступ подагры!.. Придется две-три ночи проваляться в этом кресле без сна… Я вас пригласил к себе только для того, чтобы сказать следующее: посмотрите, в каком я состоянии! Вы видите, я не могу работать, тем более без машины! Хватит… Когда я потребую возместить причиненный мне ущерб, то скажу суду, что вы нарочно довели меня до этого… С чем вас и поздравляю, мосье!..
Он словно бравировал своей храбростью, с туповатым видом человека, полностью уверенного в своей правоте. Супруга поддержала мадам Мишоннэ:
— Пока вы тут разгуливаете и шпионите за нами, преступник по-прежнему гуляет на свободе!.. Вот оно, правосудие!.. На слабых нападают, а сильным потворствуют!..
— Это все, что вы хотели мне сказать?
Мосье Мишоннэ вместо ответа с угрюмым видом поудобнее устроился в кресле. Его жена направилась к двери.
Внутренняя обстановка соответствовала внешнему виду дома, самая обычная, тщательно вычищенная мебель, казалось, ею никогда не пользовались.
В коридоре Мегрэ остановился у старого телефонного аппарата, висевшего на стене. Чувствуя на себе взгляд сердитой мадам Мишоннэ, он покрутил ручку.
— Это уголовная полиция, мадемуазель! Не могли бы вы мне сообщить, были ли телефонные звонки на перекресток «Трех вдов»?.. Вы говорите, что звонили по двум номерам: в гараж и в дом Мишоннэ?.. Так!.. Ну и что?.. В гараж звонили из Парижа около часа, а второй раз где-то в пять? А по другому номеру?.. Только один раз… Из Парижа?.. В пять минут шестого?.. Благодарю вас.
Он с хитрым видом посмотрел на мадам Мишоннэ и раскланялся:
— Желаю вам спокойной ночи, мадам.
Уже привычным жестом он открыл решетку парка, обошел дом «Трех вдов» кругом и поднялся на второй этаж.
Эльза Андерсен, крайне возбужденная, вышла ему навстречу.
— Прошу прощения, что причиняю вам неудобства, комиссар! Вы можете подумать, что я злоупотребляю вашим терпением… Но я очень нервничаю… Мне страшно, сама не знаю отчего… После нашей недавней беседы мне кажется, что только вы можете избавить меня от всех неприятностей… Вы теперь так же, как и я, знаете этот перекресток, эти три зловещих дома… Вы верите в предчувствия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16