Он был там, когда Марион упала. А Роберту найти не могут. Никак не удается сделать из этого приятных выводов, а?»
«Вы думаете, что убийца перетащил Роберту на другое место?»
«А что еще думать? Мы не можем ее найти. Если бы она умерла, он бы безо всякого оставил ее. А если только ранена, он должен заставить ее молчать. Возможно, он ее убил и спрятал, надеясь, что если позже найдут трупы, это как-то поможет ему. Не знаю. Я в печали и смятении, и молюсь, чтобы с ней все было благополучно… О Боже… И знаю все время, что никакого благополучия и быть не может… – Я встала. – Давайте поспешим».
Темнело, спасатели неутомимо трудились на склонах. Бигл и Родри МакДауэл, которые ходили вниз с носилками, вернулись и принесли продукты, суп, кофе и факелы. Мы ели и пили в сгущающейся темноте. Говорили мало, лица мужчин были искажены и напряжены, движения тяжелы. Если и возникал разговор, то только о тех местах, которые осмотрели, и о дальнейшей разведке.
Я оказалась возле Бигла. Несмотря на изнурительные спасательные работы, он, казалось, вовсе не устал. Бигл осушал свою кружку горячего кофе, когда подошел Алистер, навис над ним в темноте. «Ущелье под Спутан Дгу, – резко сказал он. – Как выглядит дно?»
Бигл посмотрел с кротким удивлением. «Каменистое. Все в выбоинах и валунах. Поток спадает серией водопадов к подножию осыпи. А что? Заверяю, мы не могли не заметить ее».
«Есть пещеры и расщелины?»
«Много. – Бигл согнулся, чтобы поставить чашку в корзину. – Но нас было четверо, и уверяю…»
«Можете заверить, – спросил спокойно Алистер, – что по крайней мере два человека осмотрели каждую?»
На миг наступила тишина. Тлела и тухла сигарета Алистера. Рядом зажглась еще одна сигарета. Заговорил Родерик: «Ну? Что вы предполагаете?»
«Я предполагаю, что один из нас убийца».
Вмешался Гартли Корриган. «Мерзко так говорить. Это равноценно тому, что обвинить Бигла, Гранта или Драри…»
«Знаете, он прав, – сказал мягко Бигл. – Это запросто мог быть один из нас. Но зачем убийце скрывать второй труп, раз найден первый? Определенно, ему хотелось первому найти ее, если она еще жива, чтобы заставить молчать. – Он снова посмотрел на Алистера. – Но он этого не сделал. Каждая щель осмотрена всеми нами в одиночку и вместе».
«И это факт», – неожиданно из темноты заговорил Родри.
«О кей, о кей – сказал Алистер. Он посмотрел на Бигла. – Вы знаете, как…»
«Знаю. Все в порядке».
Все двигались, ломались и вновь образовывались клубки теней, мужчины снова разбивались на группы. Я обнаружила возле себя Николаса. Он отрывисто сказал грубым от усталости голосом: «Это нелепо, Джианетта. Иди немедленно в отель».
Я слишком устала, чтобы обижаться на чей бы то ни было тон. «Еще не могу отказаться, – сказала я уныло. – Не смогу сидеть и ждать, слушать с Каудрей-Симпсонами новости об Эвересте и только думать, что же происходит на горе».
«Вам нет смысла здесь оставаться, – сказал Бигл. – Лучше вернуться, отдохнуть и постараться позабыть обо всем. Кстати, об Эвересте… – Он резко закрыл рюкзак и повысил голос. Зубы сверкнули в неожиданной улыбке. – Забыл сказать, что совсем недавно поступило сообщение. Они совершили восхождение. Клянусь Богом, совершили. Они покорили Эверест».
Раздался одобрительный гул. На время удалось забыть о собравшем нас жутком событии. На Бигла обрушилось множество нетерпеливых вопросов. Он отвечал с обычным спокойствием, но вскоре ушел, один. Немедленно группа распалась, маленькие группки исчезли в темноте в разных направлениях, возобновляя поиски и оживленно обсуждая новость. Мне казалось, что он сознательно придержал ее, а затем сообщил, чтобы воодушевить усталых искателей. Я зауважала его еще больше.
Рядом Николас снова сердито заговорил: «А сейчас послушай, Джианетта…»
Родерик взорвался: «Оставьте ее в покое».
«Какого черта вы имеете в виду?»
Поблизости горели факелы, и в их прерывистом мерцании я увидела лицо Родерика, совсем белое и кипящее нервным гневом. Его глаза устремились на Николаса и при этом свете выглядели черными и опасными. «То, что сказал. То, что делает Джанет, не имеет никакого к вам отношения, и полагаю, она предпочитает, чтобы вы оставили ее».
Отвратительная, некрасивая сцена возникла так быстро, что я стояла широко раскрыв рот секунд пятнадцать, прежде чем поняла, что происходит. Плоды трудов Марсии, будь она неладна. «Прекратите, вы оба, – сказала я резко. – Что я делаю, это мое личное дело и больше ничье. – Я схватила Родерика за руку и встряхнула. – Но он прав, Родерик. Я здесь не нужна и сейчас возвращаюсь. Поэтому прошу вас обоих оставить меня. – Я вытащила из кармана шерстяные перчатки и начала натягивать на холодные руки. – Мы все устали и раздражены, поэтому, ради Бога, не устраивайте сцен. Я собираюсь упаковать эти фляги-термосы и остальные вещи, отнести в отель и лечь спать».
Я встала на колени и начала складывать кружки в корзину, даже не взглянув на Николаса. Он не сказал ни слова, с яростью бросил сигарету вниз с горы, молча повернулся и погрузился во тьму за Рональдом Биглом. Родерик спросил нерешительно: «У вас есть факел?»
«Да, – сказала я. – Не беспокойтесь, я знаю дорогу. Идите помогать другим. – Затем я посмотрела на него неуверенно. – И, Родерик…»
«Да?» Его голос был еще натянутым и мрачным.
«Найдите ее. Найдете?»
«Постараюсь».
Он ушел. Я собрала все, что смогла при свете факела, села на несколько минут и закурила. Курила-то я совсем недавно, но нервы у меня были натянуты, а последняя сцена со всеми ее достойными удивления оттенками опечалила меня больше, чем я соглашалась признать.
Уже совсем стемнело. На горе за моей спиной мелькали горящие факелы, я слышала искаженные порывами ветра случайные выкрики спасателей. Когда ветер стихал, шумели шаги по скале и дважды, далеко слева, прозвучал резкий лай, который я посчитала криком горной лисы.
Наконец я встала, затушила сигарету каблуком, подняла корзину и начала спускаться по склону. Я далеко обошла ущелье и медленно и осторожно пробиралась с факелом между валяющимися в беспорядке валунами осыпи. Далеко внизу стая охотников за устрицами куликов-сорок с громкими криками пролетела в долину от берега моря. Их радостные вульгарные вопли эхом отразились от озера и затихли. Ветер подул в лицо сильнее, принес привкус моря, травы и торфа. Я осторожно ступила на грязный выступ и поняла, что попала на оленью тропу.
Идти стало легче, но я все еще двигалась медленно и осторожно, мешали корзинка и факел. Я боялась поскользнуться, раз руки заняты. Должно быть, прошло больше часа с тех пор, как я отправилась обратно, и я с облегчением почувствовала, что вышла на гряду, соединяющую Блейвен и Ант Срон.
Я так боялась споткнуться или потерять тропу, что спустилась на склон холма, прилипнув взором к маленькому кругу земли у ног, освещенному факелом. Но, добравшись до вереска, я почувствовала что-то новое в запахе ветра. Даже поняв, что пахнет дымом, я все еще шла вперед без страха, ничего не понимая.
А потом я подняла глаза и увидела его. Бледный, поднимающийся вверх столб дыма, не более, чем в сотне ярдов впереди.
Костер. Кто-то зажег костер. Дым от серых поленьев поднимался ввысь и волновался, призрачный в черной ночи, но в центре костра мерцал ослепительный свет, и я слышала потрескивание, когда прыгало пламя.
Полагаю, я стояла там, глядя на него, почти полминуты и медленно воспринимала факт, что кто-то, не слышавший о происшествии, зажег праздничный костер. Затем затрещала другая ветка, дым заволновался и стал красным, и перед жаром двинулась черная фигура мужчины.
Словно заслонка щелкнула в мозгу, прошлое совместилось с настоящим. Столб пламени и тень мужчины нелепо танцует перед ним. Черный погребальный костер, и на нем лежит тело убитой девушки, словно тщательно убранная жертва…
Роберта!
Именно для этого держал убийца Роберту!
Я с треском уронила корзину и побежала, как безумное животное, к дымящемуся погребальному костру. Не знаю, что я собиралась делать, действовала исключительно инстинктивно. С силой бросилась вперед, бежала и кричала, а тяжелый факел был зажат у меня в руке, как молоток.
Сзади с горы послышался ответный крик, очень близко сзади, но я едва обратила на него внимание, с отчаянием бежала вперед, молча, если не считать всхлипывающего отрывистого дыхания. Костер набирал силу. Дым рвался в стороны под ветром и кружился удушающим облаком.
Я уже была там. Дым вился вокруг, вздымаясь высоко в черное небо. Языки пламени извивались с треском, подобным ударам хлыста, и кресты горящих ветвей вставали перед ними, как защита.
Я подошла к скользкой удушливой границе у самого основания костра и попыталась защитить глаза, чтобы посмотреть вверх.
Дым растекался веером под чем-то, лежащим наверху. Красным пламенем сверкало стекло на ручных часах. Свисал башмак, а шипы на подошве сверкали, как точки огня.
Я бросилась на горящую кипу, нащупала и потянула чью-то руку и ногу. Сзади из дыма выскочила тень. Сильные мужские руки потащили меня от костра. Я вертелась и отбивалась факелом, отчаянно вырывалась и, думаю, кричала. Мужчина ругнулся, схватил со страшной силой, как тисками, сдавил меня. Споткнулся, и мы упали в мокрый вереск, а тяжелое тело нападавшего придавило сверху.
Смутно я услышала крик, топот ног и хриплый голос: «Джианетта…» Затем кто-то стащил с меня злодея. Я услышала, что голос Алистера с оцепенением сказал: «Джеймси Фарлейн! Ради Бога, что здесь происходит?» И он ужасно стиснул молодого человека. Даугал Макре поставил меня на ноги. Я дрожала и, кажется, плакала. Он спросил: «У вас все в порядке, хозяйка?»
Я прильнула к нему и трясущимися губами прошептала: «На костре… Роберта… торопитесь…»
Он обнял меня. Его большое тело тоже дрожало, и когда я поняла почему, жалость дала мне силы взять себя в руки. Я сказала уже спокойнее: «Она мертва?»
Послышался другой голос. Я рассеянно посмотрела. Немного поодаль от костра стоял Гартли Корриган и смотрел на вещь, которая лежала у его ног. Его голос звучал без выражения: «Это не Роберта Саймз. Это Бигл. И кто-то перерезал ему горло».
Глава двенадцатая
Всю ночь меня терзали кошмары. Я долго спала и проснулась, когда уже было яркое утро. Туман все еще клубился на вершинах гор, словно снежные сугробы в расщелинах и долинах, но ветер стих и вышло солнце. Блейвен был голубым, сверкало море. Но соответствующего душевного подъема не получилось. Я спустилась вниз и сразу узнала, что Роберту еще не нашли и прибыла полиция. Я не могла есть, но выпила кофе и пристально смотрела из окна пустой столовой, пока не пришел Билл Персимон. Он выглядел усталым и мрачным и сказал, что полицейские хотят переговорить со мной.
К счастью, офицер, который расследовал убийство Макре, в то утро прибыл из Элгола еще по тому делу. Ни один убийца не мог ожидать, что полиция появится до такой степени по горячим следам. Итак, приехал инвернесский инспектор Маккензи со спокойными глазами, а с ним неправдоподобно рыжеволосый молодой сержант Гектор Мунро. Врач, быстро вызванный по телефону, уже осмотрел Марион и Бигла, а к новому погребальному костру отправили констебля охранять вещественные доказательства, пока инспектор не закончил предварительные допросы в отеле. Это торопливо сообщил мне Билл Персимон, провожая в маленькую гостиную рядом с комнатой отдыха, где инспектор устроил временную контору.
Довольно странно, но я нервничала. Меня не успокоило даже то, что инспектор оказался доброжелательным средних лет мужчиной с седеющими волосами, глубоко посаженными серыми глазами и такими морщинками в их углах, словно он много смеялся. Когда я вошла, он встал, и мы официально пожали руки. Я села на стул, на который он показал, так, что мы видели лица друг друга через столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
«Вы думаете, что убийца перетащил Роберту на другое место?»
«А что еще думать? Мы не можем ее найти. Если бы она умерла, он бы безо всякого оставил ее. А если только ранена, он должен заставить ее молчать. Возможно, он ее убил и спрятал, надеясь, что если позже найдут трупы, это как-то поможет ему. Не знаю. Я в печали и смятении, и молюсь, чтобы с ней все было благополучно… О Боже… И знаю все время, что никакого благополучия и быть не может… – Я встала. – Давайте поспешим».
Темнело, спасатели неутомимо трудились на склонах. Бигл и Родри МакДауэл, которые ходили вниз с носилками, вернулись и принесли продукты, суп, кофе и факелы. Мы ели и пили в сгущающейся темноте. Говорили мало, лица мужчин были искажены и напряжены, движения тяжелы. Если и возникал разговор, то только о тех местах, которые осмотрели, и о дальнейшей разведке.
Я оказалась возле Бигла. Несмотря на изнурительные спасательные работы, он, казалось, вовсе не устал. Бигл осушал свою кружку горячего кофе, когда подошел Алистер, навис над ним в темноте. «Ущелье под Спутан Дгу, – резко сказал он. – Как выглядит дно?»
Бигл посмотрел с кротким удивлением. «Каменистое. Все в выбоинах и валунах. Поток спадает серией водопадов к подножию осыпи. А что? Заверяю, мы не могли не заметить ее».
«Есть пещеры и расщелины?»
«Много. – Бигл согнулся, чтобы поставить чашку в корзину. – Но нас было четверо, и уверяю…»
«Можете заверить, – спросил спокойно Алистер, – что по крайней мере два человека осмотрели каждую?»
На миг наступила тишина. Тлела и тухла сигарета Алистера. Рядом зажглась еще одна сигарета. Заговорил Родерик: «Ну? Что вы предполагаете?»
«Я предполагаю, что один из нас убийца».
Вмешался Гартли Корриган. «Мерзко так говорить. Это равноценно тому, что обвинить Бигла, Гранта или Драри…»
«Знаете, он прав, – сказал мягко Бигл. – Это запросто мог быть один из нас. Но зачем убийце скрывать второй труп, раз найден первый? Определенно, ему хотелось первому найти ее, если она еще жива, чтобы заставить молчать. – Он снова посмотрел на Алистера. – Но он этого не сделал. Каждая щель осмотрена всеми нами в одиночку и вместе».
«И это факт», – неожиданно из темноты заговорил Родри.
«О кей, о кей – сказал Алистер. Он посмотрел на Бигла. – Вы знаете, как…»
«Знаю. Все в порядке».
Все двигались, ломались и вновь образовывались клубки теней, мужчины снова разбивались на группы. Я обнаружила возле себя Николаса. Он отрывисто сказал грубым от усталости голосом: «Это нелепо, Джианетта. Иди немедленно в отель».
Я слишком устала, чтобы обижаться на чей бы то ни было тон. «Еще не могу отказаться, – сказала я уныло. – Не смогу сидеть и ждать, слушать с Каудрей-Симпсонами новости об Эвересте и только думать, что же происходит на горе».
«Вам нет смысла здесь оставаться, – сказал Бигл. – Лучше вернуться, отдохнуть и постараться позабыть обо всем. Кстати, об Эвересте… – Он резко закрыл рюкзак и повысил голос. Зубы сверкнули в неожиданной улыбке. – Забыл сказать, что совсем недавно поступило сообщение. Они совершили восхождение. Клянусь Богом, совершили. Они покорили Эверест».
Раздался одобрительный гул. На время удалось забыть о собравшем нас жутком событии. На Бигла обрушилось множество нетерпеливых вопросов. Он отвечал с обычным спокойствием, но вскоре ушел, один. Немедленно группа распалась, маленькие группки исчезли в темноте в разных направлениях, возобновляя поиски и оживленно обсуждая новость. Мне казалось, что он сознательно придержал ее, а затем сообщил, чтобы воодушевить усталых искателей. Я зауважала его еще больше.
Рядом Николас снова сердито заговорил: «А сейчас послушай, Джианетта…»
Родерик взорвался: «Оставьте ее в покое».
«Какого черта вы имеете в виду?»
Поблизости горели факелы, и в их прерывистом мерцании я увидела лицо Родерика, совсем белое и кипящее нервным гневом. Его глаза устремились на Николаса и при этом свете выглядели черными и опасными. «То, что сказал. То, что делает Джанет, не имеет никакого к вам отношения, и полагаю, она предпочитает, чтобы вы оставили ее».
Отвратительная, некрасивая сцена возникла так быстро, что я стояла широко раскрыв рот секунд пятнадцать, прежде чем поняла, что происходит. Плоды трудов Марсии, будь она неладна. «Прекратите, вы оба, – сказала я резко. – Что я делаю, это мое личное дело и больше ничье. – Я схватила Родерика за руку и встряхнула. – Но он прав, Родерик. Я здесь не нужна и сейчас возвращаюсь. Поэтому прошу вас обоих оставить меня. – Я вытащила из кармана шерстяные перчатки и начала натягивать на холодные руки. – Мы все устали и раздражены, поэтому, ради Бога, не устраивайте сцен. Я собираюсь упаковать эти фляги-термосы и остальные вещи, отнести в отель и лечь спать».
Я встала на колени и начала складывать кружки в корзину, даже не взглянув на Николаса. Он не сказал ни слова, с яростью бросил сигарету вниз с горы, молча повернулся и погрузился во тьму за Рональдом Биглом. Родерик спросил нерешительно: «У вас есть факел?»
«Да, – сказала я. – Не беспокойтесь, я знаю дорогу. Идите помогать другим. – Затем я посмотрела на него неуверенно. – И, Родерик…»
«Да?» Его голос был еще натянутым и мрачным.
«Найдите ее. Найдете?»
«Постараюсь».
Он ушел. Я собрала все, что смогла при свете факела, села на несколько минут и закурила. Курила-то я совсем недавно, но нервы у меня были натянуты, а последняя сцена со всеми ее достойными удивления оттенками опечалила меня больше, чем я соглашалась признать.
Уже совсем стемнело. На горе за моей спиной мелькали горящие факелы, я слышала искаженные порывами ветра случайные выкрики спасателей. Когда ветер стихал, шумели шаги по скале и дважды, далеко слева, прозвучал резкий лай, который я посчитала криком горной лисы.
Наконец я встала, затушила сигарету каблуком, подняла корзину и начала спускаться по склону. Я далеко обошла ущелье и медленно и осторожно пробиралась с факелом между валяющимися в беспорядке валунами осыпи. Далеко внизу стая охотников за устрицами куликов-сорок с громкими криками пролетела в долину от берега моря. Их радостные вульгарные вопли эхом отразились от озера и затихли. Ветер подул в лицо сильнее, принес привкус моря, травы и торфа. Я осторожно ступила на грязный выступ и поняла, что попала на оленью тропу.
Идти стало легче, но я все еще двигалась медленно и осторожно, мешали корзинка и факел. Я боялась поскользнуться, раз руки заняты. Должно быть, прошло больше часа с тех пор, как я отправилась обратно, и я с облегчением почувствовала, что вышла на гряду, соединяющую Блейвен и Ант Срон.
Я так боялась споткнуться или потерять тропу, что спустилась на склон холма, прилипнув взором к маленькому кругу земли у ног, освещенному факелом. Но, добравшись до вереска, я почувствовала что-то новое в запахе ветра. Даже поняв, что пахнет дымом, я все еще шла вперед без страха, ничего не понимая.
А потом я подняла глаза и увидела его. Бледный, поднимающийся вверх столб дыма, не более, чем в сотне ярдов впереди.
Костер. Кто-то зажег костер. Дым от серых поленьев поднимался ввысь и волновался, призрачный в черной ночи, но в центре костра мерцал ослепительный свет, и я слышала потрескивание, когда прыгало пламя.
Полагаю, я стояла там, глядя на него, почти полминуты и медленно воспринимала факт, что кто-то, не слышавший о происшествии, зажег праздничный костер. Затем затрещала другая ветка, дым заволновался и стал красным, и перед жаром двинулась черная фигура мужчины.
Словно заслонка щелкнула в мозгу, прошлое совместилось с настоящим. Столб пламени и тень мужчины нелепо танцует перед ним. Черный погребальный костер, и на нем лежит тело убитой девушки, словно тщательно убранная жертва…
Роберта!
Именно для этого держал убийца Роберту!
Я с треском уронила корзину и побежала, как безумное животное, к дымящемуся погребальному костру. Не знаю, что я собиралась делать, действовала исключительно инстинктивно. С силой бросилась вперед, бежала и кричала, а тяжелый факел был зажат у меня в руке, как молоток.
Сзади с горы послышался ответный крик, очень близко сзади, но я едва обратила на него внимание, с отчаянием бежала вперед, молча, если не считать всхлипывающего отрывистого дыхания. Костер набирал силу. Дым рвался в стороны под ветром и кружился удушающим облаком.
Я уже была там. Дым вился вокруг, вздымаясь высоко в черное небо. Языки пламени извивались с треском, подобным ударам хлыста, и кресты горящих ветвей вставали перед ними, как защита.
Я подошла к скользкой удушливой границе у самого основания костра и попыталась защитить глаза, чтобы посмотреть вверх.
Дым растекался веером под чем-то, лежащим наверху. Красным пламенем сверкало стекло на ручных часах. Свисал башмак, а шипы на подошве сверкали, как точки огня.
Я бросилась на горящую кипу, нащупала и потянула чью-то руку и ногу. Сзади из дыма выскочила тень. Сильные мужские руки потащили меня от костра. Я вертелась и отбивалась факелом, отчаянно вырывалась и, думаю, кричала. Мужчина ругнулся, схватил со страшной силой, как тисками, сдавил меня. Споткнулся, и мы упали в мокрый вереск, а тяжелое тело нападавшего придавило сверху.
Смутно я услышала крик, топот ног и хриплый голос: «Джианетта…» Затем кто-то стащил с меня злодея. Я услышала, что голос Алистера с оцепенением сказал: «Джеймси Фарлейн! Ради Бога, что здесь происходит?» И он ужасно стиснул молодого человека. Даугал Макре поставил меня на ноги. Я дрожала и, кажется, плакала. Он спросил: «У вас все в порядке, хозяйка?»
Я прильнула к нему и трясущимися губами прошептала: «На костре… Роберта… торопитесь…»
Он обнял меня. Его большое тело тоже дрожало, и когда я поняла почему, жалость дала мне силы взять себя в руки. Я сказала уже спокойнее: «Она мертва?»
Послышался другой голос. Я рассеянно посмотрела. Немного поодаль от костра стоял Гартли Корриган и смотрел на вещь, которая лежала у его ног. Его голос звучал без выражения: «Это не Роберта Саймз. Это Бигл. И кто-то перерезал ему горло».
Глава двенадцатая
Всю ночь меня терзали кошмары. Я долго спала и проснулась, когда уже было яркое утро. Туман все еще клубился на вершинах гор, словно снежные сугробы в расщелинах и долинах, но ветер стих и вышло солнце. Блейвен был голубым, сверкало море. Но соответствующего душевного подъема не получилось. Я спустилась вниз и сразу узнала, что Роберту еще не нашли и прибыла полиция. Я не могла есть, но выпила кофе и пристально смотрела из окна пустой столовой, пока не пришел Билл Персимон. Он выглядел усталым и мрачным и сказал, что полицейские хотят переговорить со мной.
К счастью, офицер, который расследовал убийство Макре, в то утро прибыл из Элгола еще по тому делу. Ни один убийца не мог ожидать, что полиция появится до такой степени по горячим следам. Итак, приехал инвернесский инспектор Маккензи со спокойными глазами, а с ним неправдоподобно рыжеволосый молодой сержант Гектор Мунро. Врач, быстро вызванный по телефону, уже осмотрел Марион и Бигла, а к новому погребальному костру отправили констебля охранять вещественные доказательства, пока инспектор не закончил предварительные допросы в отеле. Это торопливо сообщил мне Билл Персимон, провожая в маленькую гостиную рядом с комнатой отдыха, где инспектор устроил временную контору.
Довольно странно, но я нервничала. Меня не успокоило даже то, что инспектор оказался доброжелательным средних лет мужчиной с седеющими волосами, глубоко посаженными серыми глазами и такими морщинками в их углах, словно он много смеялся. Когда я вошла, он встал, и мы официально пожали руки. Я села на стул, на который он показал, так, что мы видели лица друг друга через столик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27