Если отсутствуют спецсредства, нет профессионалов, умеющих их применять, может, лучше приглашать их со стороны, из «Альфы», например, ведь в ее практике не было провалов: заложники оставались в живых, террористы либо убиты, либо арестованы. Когда дело идет о жизни людей — не время для межведомственных распрей. Но руководство ГУВД Санкт-Петербурга всякий раз отвергало эту мысль с порога: мол, наши ничуть не хуже. Оказалось, как ни прискорбно признать, значительно хуже.
Поговаривают, что с милицейским начальством города на Неве злую шутку сыграли удачи «Альфы». Еще бы, обезврежены террористы в Сарапуле, Тбилиси, Уфе. Операции прошли успешно, бойцы спецподразделения действовали умело, высокопрофессионально. Соответственно были и награждены. Вот и решили местные руководители, что не боги горшки обжигают. Оказалось, чтобы бороться с террористами, надо быть богом в своем деле.
Штурм на аэродроме Вещево, по существу, захлебнулся в огне и крови. Но прошло время, многое забылось, стерлось в памяти, уволились в запас старые начальники, появились новые. А у «Альфы» опять победы — спасли детей в Минводах, обезвредили террористов в Баку, Саратове. И самое главное, «без шума и пыли» взяли следственный изолятор в Сухуми, захваченный вооруженными преступниками.
Со стороны посмотреть: все легко и просто. И поэтому вновь звучит знакомый мотив: «А мы чем хуже?» Нет, не хуже и не лучше, просто другие.
23 февраля 1992 года газеты сообщили о гибели в «Крестах» заложника, отца троих детей. Тогда же было опубликовано другое сообщение: «Шестеро этапированных по железной дороге преступников, особо опасных рецидивистов, напали на караул, тяжело ранили трех конвоиров, забрали оружие и боеприпасы. На трассе бандиты остановили „Икарус“ с 30 пассажирами, ехавшими из Кзыл-Орды в Сарыачаг.
Преступники потребовали подготовить самолет для вылета в южную страну.
При въезде в аэропорт грохнули отвлекающие гранаты. Операция по захвату преступников длилась 3 секунды. Разбив окна, парни из подразделения по борьбе с терроризмом ворвались в «Икарус». Бандиты были расстреляны на месте».
Какие похожие сообщения, и какие разные судьбы у заложников. Откуда они, эти парни, сумевшие уничтожить бандитов и сохранить 30 жизней? Тоже из «Альфы». Из регионального алма-атинского подразделения антитеррористической группы «А».
Теперь, правда, оно уже стало самостоятельным.
ГОД 1994. БОЙ В МАРСЕЛЕ
В тот день, срочно прервав свои рождественские каникулы, премьер-министр Франции Баладюр возвратился в Париж. Там его уже ждал кризисный комитет.
Дело в том, что 24 декабря 1994 года на аэродроме имени Бумедьена в Алжире был захвачен аэробус А-300 компании «Эр-Франс». Днем он вылетал в Париж, шли последние приготовления к взлету, когда в самолете появились четверо молодых людей в форме обслуживающего персонала алжирской гражданской авиации.
Они вытащили припрятанные автоматы Калашникова, и дружный крик террористов «Аллах акбар!» возвестил пассажиров о том, что самолет захвачен.
Чего хотели эти люди? Они требовали вылета в Париж. В подтверждение серьезности своих намерений террористы отобрали из состава пассажиров двух человек — алжирского полицейского и торгового атташе посольства Вьетнама — и расстреляли их. Тела выбросили на площадку перед лайнером.
Филипп Легорю, бывший командир спецподразделения ГИГН, узнал о захвате по дороге в Нормандию, куда он ехал на рождество к родителям. Высадив семью на ближайшей железнодорожной станции, он тут же помчался в Париж в штаб-квартиру авиакомпании «Эр-Франс».
Весть о теракте в Алжире застала нынешнего руководителя ГИГН капитана Дени де Фавье дома, в пригороде Парижа. Он поднял подразделение по тревоге, отдал необходимые распоряжения по подготовке к боевым действиям и сам выехал в окрестности Версаля, где была расквартирована группа ГИГН.
Тем временем события набирали обороты.
Террористы требовали вылета, но командир алжирских спецсил «Ниньяс», окруживших аэропорт, не собирался уступать. Исламские фундаменталисты, вот уже несколько лет ведущие скрытую войну с правительством страны, попортили ему немало крови, и теперь он решил поквитаться с бандитами.
Он не собирался принимать ничьей помощи, в том числе и от французов. Алжирцы собирались в лоб штурмовать аэробус, используя взрывчатку для пробивания брешей в обшивке самолета.
В Париже понимали, что это может обернуться большими жертвами. Пойди «ниньясы» на такой штурм, повторилась бы трагедия, которая произошла десять лет назад на Мальте.
Франция принимала самые энергичные действия, чтобы убедить правительство Алжира согласиться с предложениями Парижа. Переговоры французских министров и их партнеров велись постоянно и к вечеру достигли апогея.
Террористы выдвинули ультиматум: если им будет отказано во взлете лайнера, они станут убивать заложников каждые полчаса. Следом за этим требованием в эфир полетела мольба молодого повара, работавшего в посольстве Франции. «Разрешите им вылет, — просил повар, — они убьют меня».
А тем временем подразделение ГИГН под руководством капитана Дени де Фавье уже более часа находилось в воздухе. Поздней ночью 25 декабря бойцы французской группы антитеррора оказались в аэропорту Пальма де Майорка и только тут узнали, что их самолет не впускают в Алжир.
Французы убеждали алжирцев, что в случае проведения операции ГИГН может оказать техническую и консультационную помощь, а также беспокоились за жизнь заложников, и в первую очередь за повара, который уже стоял под дулом пистолета.
Алжирцы, в свою очередь, успокаивали французов: террористы, мол, блефуют и никого расстреливать не собираются.
Но утром труп повара скатился по ступеням трапа. Премьер-министр Баладюр немедленно позвонил своему алжирскому коллеге Мокдаду Сифи, и между ними состоялся «горячий» разговор. Подчиняясь приказу премьер-министра, взбешенный руководитель «Ниньяс» наконец отдал разрешение на вылет самолета. Через два часа захваченный лайнер покинул аэродром имени Бумедьена и взял курс на Марсель.
Тем временем стали известны имена террористов. Их идентифицировала как алжирская полиция, так и французская разведка. Руководил группой Абдулла Яхья, жестокий уголовник. Он был известен спецслужбам как участник нескольких террористических актов. Это означало, что Яхья обладает определенным опытом и его нельзя недооценивать.
Двое других бандитов тоже не стали откровением для полиции — это были Назеддин Мехти и Саид Оуфчин, имя четвертого члена террористической группы пока оставалось загадкой.
Захваченный самолет еще находился в воздухе, когда команда ГИГН приземлилась на соседнюю посадочную площадку. Антикризисная группа во главе с префектом марсельской полиции Аленом Гэимом уже находилась в башне управления полетами аэропорта. Префекту предстояло вступить в переговоры с террористами, объясняясь с ними по радиосвязи.
Помогать шефу марсельской полиции должны были специалисты по переговорам из подразделения ГИГН.
Однако еще до начала переговоров у антикризисной группы оставалось немало дел. Следовало выбрать удобное место для стоянки самолета. Разумеется, удобное с точки зрения специалистов антитеррора. Решили, что таким местом станет площадка, называемая «бомбовым паркингом».
Когда рейс 8969 из Алжира совершил транзитную посадку в аэропорту Марселя, там уже все было готово к приему гостей: снайперы и бойцы группы ГИГН заняли свои позиции, парашютисты из эскадрона национальной жандармерии находились в резерве, в любую минуту готовые принять участие в боевых действиях.
Захваченный самолет отбуксировали на нужную площадку, префект полиции вышел на связь с террористами. Теперь предстояло затягивать время, чтобы накопить необходимую информацию о самолете, расположении в нем террористов, их поведении, намерениях.
Кстати говоря, намерения бандитов были до сих пор не ясны. Первоначально, еще в Алжире они настаивали на освобождении из-под ареста двух лидеров Исламского фронта освобождения. Потом террористы сами отказались от этого требования. Получалось, что, в сущности, у них политических или каких-либо других требований, за исключением одного — вылететь в Париж, не было. А что дальше? Аналитики ГИГН ломали голову — ситуация казалась совершенно непонятной.
Разгадку подсказали сами бандиты. Они упорно требовали заправки самолета. И в том не было бы ничего особенного, если бы Яхья не настаивал на заливе в баки лайнера… 22 тонн горючего. Но до Парижа с лихвой хватило бы и 10 тонн. Тем более, что в самолетных емкостях еще оставалось 4 тонны топлива.
Значит, одно из двух — либо террористы хотели лететь совсем не в Париж, а в другую страну, либо они собирались взорвать лайнер над столицей Франции.
Вскоре подтвердилась вторая гипотеза. Агент французской разведки в исламском подполье сообщил, что террористы намерены взорвать самолет над Парижем. Действительно, все сходилось. Освобожденные ранее заложники тоже говорили, что слышали из уст бандитов, захвативших аэробус, о каком-то «белом пламени рая». А ведь это именно то, что мусульмане считают «священной смертью», сделали вывод аналитики группы антитеррора ГИГН.
Теперь стала ясной и вторая опасность — возможно, что террористы уже заложили взрывчатку внутри самолета. Это значительно осложняло ситуацию.
Несмотря на давление сверху, шеф спецгруппы Дени де Фавье настаивал на необходимости установки на самолет подслушивающих устройств, дабы получить возможность контролировать переговоры и передвижения террористов. Предложение хорошее, нужное, но как это сделать? Террористы не подпускали к самолету никого.
И тогда вновь в переговоры вступает префект марсельской полиции Гэим. Он предлагает очистить туалеты, пополнить запасы воды и, конечно же, заправить топливом самолет.
Абдулла Яхья дает срок до 10 часов утра, потом обещает взорвать самолет.
После некоторого раздумья террористы соглашаются на технические процедуры. В качестве уборщиков туалета работают переодетые бойцы группы ГИГН. Они устанавливают подслушивающие устройства в салоне самолета, снаружи у иллюминаторов крепят потайные мини-телекамеры и микрофоны. Разумеется, сотрудники подразделения антитеррора подмечают, что двери самолета не заминированы и не заблокированы.
Вскоре Фавье согласился на штурм. У него было достаточно информации о местонахождении террористов, их вооружении. Так вот вооружение бандитов как раз и беспокоило: автоматы Калашникова и гранаты, приведенные в действие, могли унести много жизней заложников. Поэтому было принято решение: продолжить давление на террористов с целью освободить кого-либо из захваченных пассажиров.
И действительно, в полдень Яхья освободил двух заложников — пожилую супружескую пару. Он предупредил, что это его последняя уступка, и вновь потребовал заправки самолета.
К 16 часам сотрудники ГИГН были полностью готовы к штурму. Напряжение в самолете нарастало: террористы читали Коран. Эти молитвы наводили ужас на заложников. После этого Яхья сообщил: 17 часов — последний срок. Если самолет не взлетит, они приведут взрывные устройства в действие.
Однако в 17 часов Фавье штурм не начал. Его опыт подсказывал — надо дотянуть до сумерек. Но в 17.08 один из бандитов в приоткрытую дверь самолета открыл огонь по башне управления полетами.
Судя по всему, это было действительно последнее предупреждение террористов. Фавье отдал приказ о минутной готовности.
В эфир вновь вышел руководитель банды Яхья. Он угрожал. Префект полиции Гэим сообщил, что бензовозы уже движутся к самолету. Прозвучала команда: «На штурм!», и три группы бойцов на мобильных трапах двинулись к самолету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40