- возмутилась Сильвия. - Дол, продать эту прекрасно подобранную…
- Придется продать. Сильвия, дорогая, ты не знаешь счета деньгам, не представляешь, откуда они берутся. Тебе кажется, что их приносит аист и бросает в каминную трубу, только в нашем случае понадобится целая стая аистов. Ты думаешь, мне по карману содержать эту контору? Одна рента обходится в тысячу восемьсот долларов. Я, правда, не знаю, во что обойдется банкротство, но за ликвидацию корпорации придется платить нотариусу… кошмар! Убирайся вон отсюда!
Фольц с Сильвией, казалось, испугались, но тут же поняли, что последняя фраза обращена не к ним, а к посетителю. Дверь широко распахнулась, и в кабинет ввалился ни дать ни взять олимпийский чемпион, причем не негр, а белый. Был он высокий, ладно скроен, голубоглазый и загорелый, как нудист, если на того натянуть одежду. Игнорируя присутствующих, он широким шагом подошел прямо к креслу Дол, остановился и с чувством продекламировал:
Не испугался он когтей тигрицы,
Как и зубов в раскрытой пасти львицы.
Наклонился, обхватил Дол за плечи, приподнял высоко над креслом, подержал пару секунд и посадил обратно.
Она даже не пыталась сопротивляться. Сказала тихо, но весьма выразительно:
- Ты проклятый садист. Знаешь ведь, что я не терплю, когда ко мне кто-нибудь прикасается.
Молодой человек посмотрел на нее сверху вниз и сказал:
- Я садист? Знаю, откуда у тебя такие мысли.
Из-за задушенных фазанов Фольца. Клянусь, я бы мог тебя с легкостью задушить в своих объятиях, не сомневайся. Если ты так ненавидишь, когда к тебе прикасаются, то должна скрывать это, ибо так ты только усиливаешь искушение, которое и без того почти непреодолимо. Впрочем, дело в технике, я знаю, и в один прекрасный день женщина, которую ты в себе подавляешь, вырвется наружу. - Тут он соизволил обратить внимание на остальных. - Привет, Фольц. Привет, Сильвия. Будет ли тебе интересно узнать, что когда я начну душить всерьез, то первой жертвой станет твой душка опекун Сторс, - не думайте, что я шучу. Эта грязная рептилия заставила редакцию меня уволить. - Он снова повернулся к Дол. - Мне нужна работа. Я хочу работать здесь. - Тут он приметил кресло, на котором раньше сидел Силки, уселся на него и продолжил: - Мне все равно, кем быть, - сыщиком или убийцей.
- Катись отсюда, Лен. - Дол не шутила. - У нас разговор.
- Обо мне?
- Нет. Ты ко всему еще и эгоист. Убирайся.
- А куда? Только если к чертям собачьим. Или, может быть, в «Армию спасения»? Ты что, не расслышала? Меня уволили.
- Откуда?
- Из «Газетт», ясное дело. Из-за рекламы, которую я тебе сделал. Так старался…
- Из-за денег, которые ты за это получил. Так, значит, мистер Сторс нажаловался?
- Поднял страшный хай. Угрожал привлечь к суду за клевету всю нашу шайку, вот они и сделали из меня козла отпущения. - При этих словах он ударил себя кулаком в грудь. - Леонард Чишолм - козел. Я вконец убит и жажду крови гораздо сильнее, чем можно судить по моему виду.
- Да, похоже, что ты с трудом подавляешь свои эмоции. Это тебе во вред. - Дол пригладила свои волосы. - Мистер Сторс приятный старый увалень.
Мстительности у него не больше, чем у таракана.
- Конечно, - вмешалась Сильвия. - Он совсем не злопамятный. Просто он взбесился, и есть из-за чего. Ты сама, Дол, говорила, что Лену впору работать только на подземке. А между тем Пи Эл очень любит Лена. - Тут она вздохнула. - По крайней мере любил. - Она на минуту задумалась. - Послушай, Лен, мы с Мартином сегодня играем в теннис, а потом обедаем. Потом едем в Берчхевен играть в бридж. Поедем с нами, ну, если только Мартин…
Фольц закивал:
- Какие разговоры, едем с нами, Лен.
Сильвия продолжала:
- Поедем в Берчхевен, а там будет видно. Если ты сможешь выдать себя за хомо сапиенс, все обойдется. Пи Эл совсем не злопамятен.
Чишолм с сомнением уставился на нее, долго смотрел, потом покачал головой:
- Да, будет буря.
- Ну Лен! Статья в «Газетт» была просто ужасной.
- Я опозорен. Запятнал свой мундир.
- Да нет. С тебя все как с гуся вода. Кроме того, в Берчхевене не требуется мундир. - Сильвия резко встала, подошла к нему и потянула за рукав. - Сделай это ради меня, Лен. Я чувствую себя виноватой.
- То ли еще будет. Убирайся. - Чишолм с негодованием повернулся к Дол. - Боже мой, даже это не вызывает у тебя ревности? Посмотри только, как она обрабатывает и меня, и своего любезного! - Затем обратился к Сильвии: - Ладно, сядь и успокойся. Я приеду, только не мешает тебе знать зачем. Слышала, я обещал задушить старого трепача? Вот и представилась возможность. Я его пихну под карточный столик и буду использовать как подставку для ног.
- Лучше будь с ним любезен. - Сильвия, нахмурившись, снова расположилась в своем кресле. - И гляди в оба, а то как бы он сам тебя не придушил. Сегодня утром он мне сказал, что с удовольствием убил бы кого-нибудь.
- Вряд ли это буду я, - убежденно ответил Чишолм. - Он и так меня доконал. Опозорил, а это для меня хуже смерти. Неужели взаправду старина Пи Эл жаждет крови? Чьей, посыльного из офиса? Что-то не похоже на него. Скажи, бьюсь об заклад, что он охотится за Дол? Я ее буду защищать.
- Уж не знаю за кем. - Сильвия все еще хмурилась. - Разве что за Стивом Циммерманом.
Фольц удивился:
- За Стивом? При чем тут Стив?
- Да так, к слову пришлось. Ты же знаешь, Пи Эл не желает выносить Стива даже ради тебя, Мартин.
Сегодня утром я встретила Стива у кабинета Пи Эл, он странно вел себя…
- Стива? Ты встретила там Стива? - недоверчиво переспросил Фольц.
- Почему бы и нет? Я имею в виду, что наши пути-дорожки пересеклись: он выходил оттуда, куда я направлялась. Мы не могли не встретиться. Хотя, должна признаться, я тоже удивилась. Он нес какую-то чепуху, с ним это частенько случается. Чего от него ждать - настоящий ученый, помешан на своей гениальности. Мне показалось, он бредит. Все время твердил о смертельном вреде, о жертвах и преданности. И как-то сразу исчез, я так и осталась стоять с открытым ртом. А когда вошла в кабинет Пи Эл, он был чуть ли не в трансе, даже воды мне не предложил. Потом сжал кулаки и сказал, что мог бы убить человека вот этими руками.
Лен Чишолм кивнул:
- Одно из двух, либо своего рассыльного, либо Циммермана. Мартин на эту роль не подходит. Мартин для Пи Эл - все равно что пузырьки в бокале шампанского. Я тоже не гожусь: он знает, что я легко могу свернуть ему шею. Что тебя гложет, Мартин?
- Ничего. Хоть Стив мне старый друг, иногда он бывает очень странным, вот я и размышляю…
- Что тут размышлять? Он зашел к Сторсу, врезал ему как следует, вот старик и мечтает вернуть ему должок. Все правильно. Такие вещи рано или поздно достигают высшей точки. Взять хотя бы мою работу.
Целый год я из кожи лез, чтобы пробиться в «Газетт». Эх, да что там говорить! - Он повернулся к Дол Боннер. - Пошли, время подзаправиться.
Она покачала головой:
- Ты ведь банкрот.
- Ну, я малость сгустил краски. Во всяком случае, пока мне открыт кредит у «Джорджа и Гарри», а нынешним вечером мне светит выиграть в бридж целое состояние, если ты будешь моим партнером.
Она опять покачала головой:
- Я занята. Вы все можете выметаться отсюда.
Копию бумаги я пришлю тебе по почте, Сильвия.
- Ну, хватит! - вскочила с места Сильвия. - Знаешь, Дол, не будь такой эксцентричной. Как ты добирался сюда, Мартин, на поезде? Хорошо, что я на большом автомобиле. Перекусим все вместе и поедем к Мартину. Пошли, камарады!
Все встали, только Дол Боннер осталась сидеть.
- Валяйте, и жмите на всю катушку! - Она помахала им рукой.
Сильвия повернулась.
- Дол… дорогая Дол, а ты разве не поедешь с нами?
- Нет. В самом деле.
- Ты меня ненавидишь?
- Конечно нет. Я тебя обожаю. Ты мне нравишься. Я не могу поехать в Берчхевен, потому что веду Дика на дневной спектакль. Он уезжает в Грешэм в понедельник. По крайней мере… - она пожала плечами и улыбнулась, - так мне кажется. Тьфу, типун мне на язык. Конечно, он уедет.
Сильвия внезапно как бы спохватилась, она стояла поджав губы. И наконец сказала:
- Боже мой! Ну какая я дрянь! Про Дика я даже не вспомнила. Но Дик уже определенно к детективному бизнесу никакого отношения не имеет, вот и нет причины, чтобы…
- Нет, Сильвия. - Глаза у Дол вспыхнули. - Знаешь, в самом деле… нет даже от тебя.
- Ну почему нет? - потребовала ответа Сильвия. - Почему я не могу? Не будь эгоисткой! Только потому, что у тебя есть маленький брат и ты гордишься этим в пику мне, у кого вообще никого нет… ты собираешься оплачивать эту ужасную школу из своей зарплаты, так ведь теперь, когда в Грешэме все на мази, надеюсь, ясно, что я в такой же степени, как и ты, ответственна…
- Нет, - резко возразила Дол. - Нет, он мой брат и ничей больше, и определенно я эгоистка. Не стоило напоминать об этом. Управлюсь сама.
- Пожалуйста! - протянула к ней руки Сильвия. - Ну пожалуйста!
Дол покачала головой.
- Даже тебе я должна отказать, Сильвия. Ты же знаешь, какой пинок получила моя гордость два года назад, и мне надо вернуть к себе уважение. Нет и еще раз нет, Сильвия!
Похоже, это был финал. Сильвия стояла, беспомощно взирая на нее. Дол заторопилась:
- Вам, ребята, лучше поторопиться. А Сильвии, пожалуй, следует сказать последнее «прости» своему кабинету.
- Да я на него даже не гляну. Я… - Сильвия подошла к столу и долго смотрела в золотистые глаза партнерши. Потом вдруг спросила: - Дол, я стерва? - И, не дожидаясь ответа, выругалась: - Черт! - Затем повернулась и ринулась из комнаты, Фольц бросился ей вдогонку.
Дол окинула взглядом незадачливого газетчика и сказала:
- Давай, Лен! Уходи.
- Я без тебя не пойду. Поедем, ленч ждет.
- Лен Чишолм. - В голосе Дол звучала горечь. - Тебе нужна работа. Тоже мне прагматик! Догоняй.
Лен зашагал к двери, но на пороге оглянулся, протянул руку, словно нищий, и загнусавил:
- Сестрица, подайте десять центов на пропитание, - распахнул дверь и был таков.
Дверь захлопнулась за ним, и Дол едва заметно моргнула. Она сидела выпрямившись и вслушиваясь в затихающий звук его шагов в приемной, дожидаясь, когда захлопнется входная дверь.
Только тогда она положила руки на голубую лакированную поверхность стола и уронила на них голову. Но, судя по всему, она не плакала, так как ее плечи под шерстяным платьем и светло-каштановые волосы - все, что бросалось в глаза, - не вздрагивали.
Прошло десять минут, а она все еще сидела в этой позе, когда в дверь слегка постучали и стали осторожно открывать.
Дол встрепенулась:
- Войдите.
Это была девушка со Средиземноморья.
- Да? - спросила Дол.
Девушка сказала:
- Какой-то мужчина спрашивает, будете ли вы здесь в час. Сейчас уже без двадцати.
- Что за мужчина?
- Он не пожелал назвать свое имя. Голос у него… солидный.
- Может, он и сам такой. Не имеет значения. Я дождусь.
Девушка вышла. Когда дверь закрылась за ней, Дол встала и, подойдя к окну, стала смотреть вниз на крыши домов и провалы между ними. Потом она разгладила платье и стала бродить по комнате. Глядела на то, дотрагивалась до этого и наконец остановилась около картины, висевшей на стене в оконном проеме, - прекрасная гравюра с изображением скученных зданий и надписью: «НОВЫЙ СКОТЛЕНД-ЯРД». На самом деле Дол не вглядывалась в картину по той простой причине, что она не нравилась ей.
Дол считала ее претенциозной или даже нелепой, а может, и то и другое сразу, - и уж явно казавшейся здесь не у места. Это была идея Сильвии, и она настояла, чтобы картина висела здесь, как бы символизируя направление их работы. Дол придерживалась другого мнения, она просто не желала тратить время как на идеалы, так и на украшения в кабинете.
Она внезапно повернулась, направилась к двери, вышла в приемную и подошла к столу, который стоял в углу.
Дол сказала девушке:
- Марта, должна сообщить вам. Даю вам неделю на поиски новой работы. Или вам понадобится две?
- Но… - Девушка поперхнулась. - Вы хотите сказать… мисс Боннер… - Лицо ее покрылось румянцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
- Придется продать. Сильвия, дорогая, ты не знаешь счета деньгам, не представляешь, откуда они берутся. Тебе кажется, что их приносит аист и бросает в каминную трубу, только в нашем случае понадобится целая стая аистов. Ты думаешь, мне по карману содержать эту контору? Одна рента обходится в тысячу восемьсот долларов. Я, правда, не знаю, во что обойдется банкротство, но за ликвидацию корпорации придется платить нотариусу… кошмар! Убирайся вон отсюда!
Фольц с Сильвией, казалось, испугались, но тут же поняли, что последняя фраза обращена не к ним, а к посетителю. Дверь широко распахнулась, и в кабинет ввалился ни дать ни взять олимпийский чемпион, причем не негр, а белый. Был он высокий, ладно скроен, голубоглазый и загорелый, как нудист, если на того натянуть одежду. Игнорируя присутствующих, он широким шагом подошел прямо к креслу Дол, остановился и с чувством продекламировал:
Не испугался он когтей тигрицы,
Как и зубов в раскрытой пасти львицы.
Наклонился, обхватил Дол за плечи, приподнял высоко над креслом, подержал пару секунд и посадил обратно.
Она даже не пыталась сопротивляться. Сказала тихо, но весьма выразительно:
- Ты проклятый садист. Знаешь ведь, что я не терплю, когда ко мне кто-нибудь прикасается.
Молодой человек посмотрел на нее сверху вниз и сказал:
- Я садист? Знаю, откуда у тебя такие мысли.
Из-за задушенных фазанов Фольца. Клянусь, я бы мог тебя с легкостью задушить в своих объятиях, не сомневайся. Если ты так ненавидишь, когда к тебе прикасаются, то должна скрывать это, ибо так ты только усиливаешь искушение, которое и без того почти непреодолимо. Впрочем, дело в технике, я знаю, и в один прекрасный день женщина, которую ты в себе подавляешь, вырвется наружу. - Тут он соизволил обратить внимание на остальных. - Привет, Фольц. Привет, Сильвия. Будет ли тебе интересно узнать, что когда я начну душить всерьез, то первой жертвой станет твой душка опекун Сторс, - не думайте, что я шучу. Эта грязная рептилия заставила редакцию меня уволить. - Он снова повернулся к Дол. - Мне нужна работа. Я хочу работать здесь. - Тут он приметил кресло, на котором раньше сидел Силки, уселся на него и продолжил: - Мне все равно, кем быть, - сыщиком или убийцей.
- Катись отсюда, Лен. - Дол не шутила. - У нас разговор.
- Обо мне?
- Нет. Ты ко всему еще и эгоист. Убирайся.
- А куда? Только если к чертям собачьим. Или, может быть, в «Армию спасения»? Ты что, не расслышала? Меня уволили.
- Откуда?
- Из «Газетт», ясное дело. Из-за рекламы, которую я тебе сделал. Так старался…
- Из-за денег, которые ты за это получил. Так, значит, мистер Сторс нажаловался?
- Поднял страшный хай. Угрожал привлечь к суду за клевету всю нашу шайку, вот они и сделали из меня козла отпущения. - При этих словах он ударил себя кулаком в грудь. - Леонард Чишолм - козел. Я вконец убит и жажду крови гораздо сильнее, чем можно судить по моему виду.
- Да, похоже, что ты с трудом подавляешь свои эмоции. Это тебе во вред. - Дол пригладила свои волосы. - Мистер Сторс приятный старый увалень.
Мстительности у него не больше, чем у таракана.
- Конечно, - вмешалась Сильвия. - Он совсем не злопамятный. Просто он взбесился, и есть из-за чего. Ты сама, Дол, говорила, что Лену впору работать только на подземке. А между тем Пи Эл очень любит Лена. - Тут она вздохнула. - По крайней мере любил. - Она на минуту задумалась. - Послушай, Лен, мы с Мартином сегодня играем в теннис, а потом обедаем. Потом едем в Берчхевен играть в бридж. Поедем с нами, ну, если только Мартин…
Фольц закивал:
- Какие разговоры, едем с нами, Лен.
Сильвия продолжала:
- Поедем в Берчхевен, а там будет видно. Если ты сможешь выдать себя за хомо сапиенс, все обойдется. Пи Эл совсем не злопамятен.
Чишолм с сомнением уставился на нее, долго смотрел, потом покачал головой:
- Да, будет буря.
- Ну Лен! Статья в «Газетт» была просто ужасной.
- Я опозорен. Запятнал свой мундир.
- Да нет. С тебя все как с гуся вода. Кроме того, в Берчхевене не требуется мундир. - Сильвия резко встала, подошла к нему и потянула за рукав. - Сделай это ради меня, Лен. Я чувствую себя виноватой.
- То ли еще будет. Убирайся. - Чишолм с негодованием повернулся к Дол. - Боже мой, даже это не вызывает у тебя ревности? Посмотри только, как она обрабатывает и меня, и своего любезного! - Затем обратился к Сильвии: - Ладно, сядь и успокойся. Я приеду, только не мешает тебе знать зачем. Слышала, я обещал задушить старого трепача? Вот и представилась возможность. Я его пихну под карточный столик и буду использовать как подставку для ног.
- Лучше будь с ним любезен. - Сильвия, нахмурившись, снова расположилась в своем кресле. - И гляди в оба, а то как бы он сам тебя не придушил. Сегодня утром он мне сказал, что с удовольствием убил бы кого-нибудь.
- Вряд ли это буду я, - убежденно ответил Чишолм. - Он и так меня доконал. Опозорил, а это для меня хуже смерти. Неужели взаправду старина Пи Эл жаждет крови? Чьей, посыльного из офиса? Что-то не похоже на него. Скажи, бьюсь об заклад, что он охотится за Дол? Я ее буду защищать.
- Уж не знаю за кем. - Сильвия все еще хмурилась. - Разве что за Стивом Циммерманом.
Фольц удивился:
- За Стивом? При чем тут Стив?
- Да так, к слову пришлось. Ты же знаешь, Пи Эл не желает выносить Стива даже ради тебя, Мартин.
Сегодня утром я встретила Стива у кабинета Пи Эл, он странно вел себя…
- Стива? Ты встретила там Стива? - недоверчиво переспросил Фольц.
- Почему бы и нет? Я имею в виду, что наши пути-дорожки пересеклись: он выходил оттуда, куда я направлялась. Мы не могли не встретиться. Хотя, должна признаться, я тоже удивилась. Он нес какую-то чепуху, с ним это частенько случается. Чего от него ждать - настоящий ученый, помешан на своей гениальности. Мне показалось, он бредит. Все время твердил о смертельном вреде, о жертвах и преданности. И как-то сразу исчез, я так и осталась стоять с открытым ртом. А когда вошла в кабинет Пи Эл, он был чуть ли не в трансе, даже воды мне не предложил. Потом сжал кулаки и сказал, что мог бы убить человека вот этими руками.
Лен Чишолм кивнул:
- Одно из двух, либо своего рассыльного, либо Циммермана. Мартин на эту роль не подходит. Мартин для Пи Эл - все равно что пузырьки в бокале шампанского. Я тоже не гожусь: он знает, что я легко могу свернуть ему шею. Что тебя гложет, Мартин?
- Ничего. Хоть Стив мне старый друг, иногда он бывает очень странным, вот я и размышляю…
- Что тут размышлять? Он зашел к Сторсу, врезал ему как следует, вот старик и мечтает вернуть ему должок. Все правильно. Такие вещи рано или поздно достигают высшей точки. Взять хотя бы мою работу.
Целый год я из кожи лез, чтобы пробиться в «Газетт». Эх, да что там говорить! - Он повернулся к Дол Боннер. - Пошли, время подзаправиться.
Она покачала головой:
- Ты ведь банкрот.
- Ну, я малость сгустил краски. Во всяком случае, пока мне открыт кредит у «Джорджа и Гарри», а нынешним вечером мне светит выиграть в бридж целое состояние, если ты будешь моим партнером.
Она опять покачала головой:
- Я занята. Вы все можете выметаться отсюда.
Копию бумаги я пришлю тебе по почте, Сильвия.
- Ну, хватит! - вскочила с места Сильвия. - Знаешь, Дол, не будь такой эксцентричной. Как ты добирался сюда, Мартин, на поезде? Хорошо, что я на большом автомобиле. Перекусим все вместе и поедем к Мартину. Пошли, камарады!
Все встали, только Дол Боннер осталась сидеть.
- Валяйте, и жмите на всю катушку! - Она помахала им рукой.
Сильвия повернулась.
- Дол… дорогая Дол, а ты разве не поедешь с нами?
- Нет. В самом деле.
- Ты меня ненавидишь?
- Конечно нет. Я тебя обожаю. Ты мне нравишься. Я не могу поехать в Берчхевен, потому что веду Дика на дневной спектакль. Он уезжает в Грешэм в понедельник. По крайней мере… - она пожала плечами и улыбнулась, - так мне кажется. Тьфу, типун мне на язык. Конечно, он уедет.
Сильвия внезапно как бы спохватилась, она стояла поджав губы. И наконец сказала:
- Боже мой! Ну какая я дрянь! Про Дика я даже не вспомнила. Но Дик уже определенно к детективному бизнесу никакого отношения не имеет, вот и нет причины, чтобы…
- Нет, Сильвия. - Глаза у Дол вспыхнули. - Знаешь, в самом деле… нет даже от тебя.
- Ну почему нет? - потребовала ответа Сильвия. - Почему я не могу? Не будь эгоисткой! Только потому, что у тебя есть маленький брат и ты гордишься этим в пику мне, у кого вообще никого нет… ты собираешься оплачивать эту ужасную школу из своей зарплаты, так ведь теперь, когда в Грешэме все на мази, надеюсь, ясно, что я в такой же степени, как и ты, ответственна…
- Нет, - резко возразила Дол. - Нет, он мой брат и ничей больше, и определенно я эгоистка. Не стоило напоминать об этом. Управлюсь сама.
- Пожалуйста! - протянула к ней руки Сильвия. - Ну пожалуйста!
Дол покачала головой.
- Даже тебе я должна отказать, Сильвия. Ты же знаешь, какой пинок получила моя гордость два года назад, и мне надо вернуть к себе уважение. Нет и еще раз нет, Сильвия!
Похоже, это был финал. Сильвия стояла, беспомощно взирая на нее. Дол заторопилась:
- Вам, ребята, лучше поторопиться. А Сильвии, пожалуй, следует сказать последнее «прости» своему кабинету.
- Да я на него даже не гляну. Я… - Сильвия подошла к столу и долго смотрела в золотистые глаза партнерши. Потом вдруг спросила: - Дол, я стерва? - И, не дожидаясь ответа, выругалась: - Черт! - Затем повернулась и ринулась из комнаты, Фольц бросился ей вдогонку.
Дол окинула взглядом незадачливого газетчика и сказала:
- Давай, Лен! Уходи.
- Я без тебя не пойду. Поедем, ленч ждет.
- Лен Чишолм. - В голосе Дол звучала горечь. - Тебе нужна работа. Тоже мне прагматик! Догоняй.
Лен зашагал к двери, но на пороге оглянулся, протянул руку, словно нищий, и загнусавил:
- Сестрица, подайте десять центов на пропитание, - распахнул дверь и был таков.
Дверь захлопнулась за ним, и Дол едва заметно моргнула. Она сидела выпрямившись и вслушиваясь в затихающий звук его шагов в приемной, дожидаясь, когда захлопнется входная дверь.
Только тогда она положила руки на голубую лакированную поверхность стола и уронила на них голову. Но, судя по всему, она не плакала, так как ее плечи под шерстяным платьем и светло-каштановые волосы - все, что бросалось в глаза, - не вздрагивали.
Прошло десять минут, а она все еще сидела в этой позе, когда в дверь слегка постучали и стали осторожно открывать.
Дол встрепенулась:
- Войдите.
Это была девушка со Средиземноморья.
- Да? - спросила Дол.
Девушка сказала:
- Какой-то мужчина спрашивает, будете ли вы здесь в час. Сейчас уже без двадцати.
- Что за мужчина?
- Он не пожелал назвать свое имя. Голос у него… солидный.
- Может, он и сам такой. Не имеет значения. Я дождусь.
Девушка вышла. Когда дверь закрылась за ней, Дол встала и, подойдя к окну, стала смотреть вниз на крыши домов и провалы между ними. Потом она разгладила платье и стала бродить по комнате. Глядела на то, дотрагивалась до этого и наконец остановилась около картины, висевшей на стене в оконном проеме, - прекрасная гравюра с изображением скученных зданий и надписью: «НОВЫЙ СКОТЛЕНД-ЯРД». На самом деле Дол не вглядывалась в картину по той простой причине, что она не нравилась ей.
Дол считала ее претенциозной или даже нелепой, а может, и то и другое сразу, - и уж явно казавшейся здесь не у места. Это была идея Сильвии, и она настояла, чтобы картина висела здесь, как бы символизируя направление их работы. Дол придерживалась другого мнения, она просто не желала тратить время как на идеалы, так и на украшения в кабинете.
Она внезапно повернулась, направилась к двери, вышла в приемную и подошла к столу, который стоял в углу.
Дол сказала девушке:
- Марта, должна сообщить вам. Даю вам неделю на поиски новой работы. Или вам понадобится две?
- Но… - Девушка поперхнулась. - Вы хотите сказать… мисс Боннер… - Лицо ее покрылось румянцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35