Они были на лыжах, и брат палкой куда-то показывал. Засмеялся и побежал. Она - за ним. Но не догнала... Она оторвалась от шарика и вдруг заметила, что дышит часто и неровно, как после быстрого бега...
- А сейчас иди. Завтра принеси что-нибудь. Малость какую.
И вроде ничего не сказала старая, а что-то повернулось в душе Марии Игнатьевны. Она вдруг доняла, что надо действовать. Как можно быстрее. Не сказав ни слова соседке, вскочила в трамвай. Добралась до базы, влетела в офис Глотова. Никого.
- Вы ко мне? - раздался за спиной голос Василия Степановича. Она обернулась:
- К тебе...
- Маша? Мария Игнатьевна? - удивленно произнес он.
- Она самая...
- Вы извините, - он показал промасленные руки, - шаровые менял. Да вы садитесь.
- Поедем к тебе на дачу, Вася?
- Поедем. Я теперь на колесах. Только руки помою.
Он направился к выходу, но на пороге столкнулся с двумя посетителями. Хотя оба улыбались, лица их показались Марии Игнатьевне неприятными.
- Ребята, если с заказом, то поздновато. Маша, иди к себе, я разберусь и зайду за тобой.
- Нам Величко нужен, - сказал тот, что постарше.
- Ах Величко... Ну это меняет дело. Нет его. И никогда не будет. Вор он. Я его уволил.
- Ты Глотов, что ли?
- Что ли, - подтвердил Василий Степанович. - Маша, я сказал, идите к себе.
- Ты не топырься, мужик, скажи, где его найти, и тебе ничего не будет.
- А мне и так ничего не будет. Один из посетителей встал за спиной Глотова. Василий Степанович отступил на шаг.
- Давай договоримся так, старик. Ты его три дня не трогаешь, и мы тебя тоже. А сейчас скажи: где его искать? Вы же коллеги. Ты его начальник.
- Воровской сходняк ему начальник.
- Не зли меня, старик.
- Пошел вон отсюда!..
Старший угрожающе помахал указательным пальцем у лица Глотова. Директор терпеть этого не мог. Но гость ведь не знал о вспыльчивом нраве хозяина. А напрасно.
Глотов схватил нахала за палец и рванул. Раздался хруст. От удивления нахал даже не заорал, только сдавленно охнул. Зато молодой выхватил пистолет.
- Гад, ты же мне палец сломал!
По громкоговорителю раздался спокойный голос Марии Игнатьевны: "ВНИМАНИЮ ВТОРОЙ СМЕНЫ! В ДАННУЮ МИНУТУ В ОФИСЕ УПРАВЛЕНИЯ НА ВАШЕГО ДИРЕКТОРА СОВЕРШАЕТСЯ НАЕЗД. ПОВТОРЯЮ: НА ВАШЕГО ДИРЕКТОРА СОВЕРШАЕТСЯ НАЕЗД!"
- Убери... Убери, говорю, - приказал старший, и молодой неохотно спрятал пистолет за пояс.
А со всех концов автобазы к конторе уже бежали десятка два работяг. Кто с разводным, кто с газовым, кто с торцевым ключом. Во главе боевой фаланги мчался Митрофаныч и бывший военпред. Так что покидать территорию предприятия Музыканту и Вальку пришлось сквозь строй решительно настроенных людей. Обошлось потому, что сам Василий Степанович Глотов дважды объявил, что все в порядке.
Вот почему Музыкант теперь шел на дело с перевязанными пальцами. Неудобно, но что поделаешь... Производственная травма.
Глава 53
ВТОРОЙ ШТУРМ
Они незаметно втянулись на территорию поместья Хорошилова и растворились, словно вода в песках пустыни. На пятидесяти сотках отвоеванного у леса и местной администрации пространства никогда не сажали сельскохозяйственных культур, только цветы.
Один из бандитов залег в цветнике. Другой устроился в конюшне. Чуть в стороне стоял старый рубленый домик еще довоенной постройки. В нем расположился третий.
Старшой, Музыкант и Валек выжидали удобного момента, чтобы проникнуть в дом. Они караулили смену на балконе второго этажа. Балкон шел по всему периметру здания. Нападавшие знали,_что во время смены оба охранника, новый и старый, пару-тройку минут поболтают. Может, выкурят по сигарете. Время тянулось медленно. Наконец к сидящему в шезлонге вышел сменщик. Действительно, закурили.
- Давай! - скомандовал старшой.
Музыкант подставил спину, Валек вскарабкался на нее. Когда Музыкант распрямился, Валек дотянулся до балконной решетки. Он прошел, влипая в стену, до поворота и выглянул: охранники все беседовали.
Прямо перед ним на расстоянии вытянутой руки работал кондиционер - он всасывал горячий наружный воздух, охлаждал и подавал в помещение. Есть, конечно, кондиционеры замкнутого цикла. Те используют внутренний воздух помещений. Здесь стоял стационарный.
Валек достал баллончик, сунул отводную трубку сквозь решетку и открыл вентиль. Газ пошел в помещение охраны, и очень скоро сидевшие за мониторами парни уронили головы на грудь. Один повалился на пол, задев термос, и тот упал со стола. На звук из комнаты отдыха вышел коллега. Несколько секунд недоуменно глядел на охранников и тут же повалился рядом. Дверь в смежную комнату осталась открытой, и газ устремился туда. Выждав положенные три минуты, взяли пост на балконе. Просто появились перед остолбеневшим охранником с пистолетами. Тот безропотно дал себя связать. С балконной галереи внутрь дома вели широкие двустворчатые двери. Пользуясь планом, быстро нашли кабинет хозяина.
Валек получил приказ охранять вход, Музыкант - прочесать дом, нет ли еще кого. Следовало нейтрализовать кухарку и подсобного рабочего. Оставались еще два наружных поста, конюх и садовник, но ими займутся те, кто остался во дворе. Старшой постучал в дверь кабинета. То ли решил похохмить, то ли издевался... Хозяин раздраженным голосом разрешил войти.
Хорошилов был готов к выезду, но безуспешно пытался связаться с гаражом. Увидев питерского знакомца, потерял дар речи. Именно ему после смерти Сашки Голикова звонил в северную столицу.
- Ты... Ты как сюда попал? Мне не доложили...
- Не стоит пенять охране. Они ничего не могли сделать. Ты их здорово помучил за последние трое суток.
Хорошилов понял, от чьих рук погиб Саша Голиков... И именно он, Хорошилов, подставил его. Что толку каяться теперь! Следовало подумать о себе. Интересно, какие инструкции получил сидящий перед ним человек. Если убить, то почему не сделали сразу? И почему ворвались в дом, когда можно расстрелять машину на шоссе, как это сделали в Питере с Сашей? Значит, я им нужен. Придется пожертвовать частью капитала, чтобы сохранить жизнь. Затевается большая игра. Неужели питерские хотят прибрать к рукам московские вотчины? Это же война!
- Мы могли убрать тебя сразу, - угадал его мысли гость. - Но у нас в отношении тебя и твоих предприятий есть определенные планы. Схема проста. Ты никуда не уезжаешь... Молчи. Мы знаем, что скидываешь фирмы. Так вот, аннулируй соглашения. Занимайся бизнесом, только теперь процент, который отчислял московскому хозяину, будешь платить нам. Восстановишь Величко и прежний маршрут. Отчеты доставлять мне. Кстати, где та дискета, что принес Глотов? Документы должны находиться в надежном месте, а не ходить по рукам.
Хорошилов хотел было возразить.
- Молчать! Развел демократию! Не можешь вести дела, не берись. У тебя под окном органы работают, а ты и ухом не ведешь. Или, решив убраться, плевать хотел на остальных?!
- Не хотел.
- Чего не хотел?
- Плевать.
- Иуда... - сплюнул старшой. - Короче. Паяльник тебе совать не буду, и так смердишь. Бери ручку и бумагу, пиши номера счетов в офшоре и Швейцарии, гражданин Корейко.
Хорошилов лихорадочно нарисовал столбик цифр.
Несмотря на паническое состояние, Хорошилов вдруг осознал, что все они дураки. Глотова можно сломать навсегда, то есть убить, но согнуть -никогда. Тут вы, братки, ошибаетесь, думал он, передавая листок питерцу.
- Не сомневаюсь, что такой хитрец, как ты, оставил что-то на старость. Кто босс?
- Не знаю. Общаюсь через курьера.
- К этому вопросу мы еще вернемся.
- А?..
- Можешь ему все рассказать. Красок не жалей, ведь ты у нас в душе художник. Органы тобой заинтересовались. Об этом подумай в первую очередь. И не вздумай смыться!..
Непрошеные гости ушли. Хорошилов без сил упал в кресло. Одно радовало оставили жить. У него оставалось еще несколько часов для решения своих проблем. Цифры, которые он дал, были подлинными. Его вновь порадовала собственная предусмотрительность. Если начнут проверять, по компьютерной банковской сети подтвердят наличие вкладов, однако существовал нюанс: для обналичивания денег мало знать коды и номера, необходимо личное присутствие Бориса Евгеньевича. Так было договорено с управляющими банков и ссудных контор.
Глава 54
БОРИСОВ, ЗМЕЕЛОВ И ДРУГИЕ
...У окна конспиративной квартиры на Абельмановской Заставе стоял человек и смотрел, как влажную после ночи площадь утюжат машины-поливалки.
- Итак, сверим часы, полковник. Сейчас восемь ноль-ноль. Они будут на заправке примерно в четыре. Наш человек их встретит и перенацелит по старому адресу. Мои люди займут позиции за десять минут до захвата. Не будем пугать профессионалов. В том, что работают профессионалы, нет сомнения. Достаточно дачи Хорошилова. Его пока мы трогать не будем. Нет достаточных улик, а показания Глотова ничем не подкреплены. Величко ушел из-под наблюдения. Вот единственный человек, который может все испортить.
- По-моему, Величко затеял двойную игру, - согласился Розин.
- Что с вашим агентом у дальнобойщиков?
- Она утверждает, что до нападения в Киеве они ни о чем не подозревали.
- Так почему же, если они такие хорошие, когда все раскрылось, не обратились в милицию или ваше ведомство?
- Возможно, не доверяют органам вообще или органам другой страны, а может, просто боятся сложностей. Кстати, уже сутки они на своей территории и тоже никуда не обратились.
- Героев из себя корчат.
- Они и есть герои. Вот послужной список, выданный вашим министерством по моему запросу.
- Это что же, спецназ?
- Не совсем так, - уклончиво ответил Розин.
- Да им за это надо ордена давать, - восхитился представитель ФСБ, прочитав справку. Розин теперь тоже наблюдал за поливалками.
- Ничего, майор, ничего, - произнес вдруг сотрудник ФСБ.
Розин вздрогнул. Оказывается, сотруднику известно его воинское звание времен службы в ГРУ.
- Не дергайтесь. Мы знаем, с кем имеем дело, полковник Розин, иначе не допустили бы вас к операции. Все мы в то время работали на правительство. И хорошо работали. Не наша вина, что оно оказалось бездарным... Скорее, беда.
Зоопарк открывался в десять утра, однако Аркадий Карпович прошел свободно. Охрана на двух машинах осталась по ту сторону забора. У метро был куплен торт-мороженое. Змеелов любил сладкое. И теперь он шел с бутылкой "Кахетинского" и тортом к Дому змей, как называл строение давний знакомец.
Они присели у заколоченного черного хода, открыли вино и выпили из пластмассовых стаканчиков.
- Рассказывай, - предложил Змеелов. Он знал привычку Борисова приезжать внезапно - обычно так бывало в момент принятия решений.
- Сначала ты...
- Что я? Александру повестка пришла. Двадцать шестого с вещами. Двадцать седьмого последний экзамен, а двадцать шестого - с вещами. Идиотизм. Пусть, говорят, у вас раньше экзамен примут. Как же, будут из-за моего Сашки госкомиссию собирать. А тридцатого - вручение дипломов. Это же на всю жизнь. "Поплавок" в стакан...
- Что будешь делать?
- Прятать. Поселю со змеями. Пусть сунутся Есть у меня две гюрзы и щитомордник. Старушки. Я им железы удалил. Пущу на свободу. Ведь менты не знают, что они безвредны...
- Жук ты, - восхитился Борисов. - Хочешь, помогу? Надо - комиссию соберут. Надо - военкома купим. Или пусть у меня в охране альтернативную проходит. Как?
- Только не к тебе. Мальчик чистый. С идеалами. Когда американцы Югославию бомбили, джинсы их производства на отечественные штаны сменил. Я ему говорю: дурак, разве так идеалы отстаивают? А он мне: американские флаги у посольства жечь лучше? Когда наши марш-бросок до аэродрома замастырили, гордый ходил.
Выпили. Помолчали.
- А у меня дочь погибла...
- Женька?
Борисов кивнул.
- Я так и думал. Самая незащищенная была.
- Скажешь тоже...
- И говорить нечего. Зачем ты выдал ее за прохиндея? Уверен, он ее в могилу и свел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38